Пратибха Рай 9 страница

4. ВОЗМОЖНОСТИ ПСИХОАНАЛИЗА

ДНЯ ПОНИМАНИЯ ИРРАЦИОНАЛЬНОГО

В КОНФЛИКТАХ

Краеугольным понятием психоанализа выступает понятие <вы-

теснение>. Несомненно, что жесткий авторитет властных структур,

свойственный прежней системе общественных отношений, был

связан с вытеснением в сферу подсознательного, иррационального

всей проблематики власти. Все, что касалось содержания властных

полномочий, механизмов действия властных структур, мотивации,

присущей властным отношениям, не подлежало осмыслению и

анализу. Действовали закрытые инструкции, запрещавшие публи-

ковать какие-либо данные, касающиеся методов работы партийно-

го аппарата. Тем самым аппарат был выведен за пределы критики,

а его деятельность - за пределы теоретического анализа.

Практически это означало не только формирование антиде-

мократических норм, связанных с нарушением гласности. Эффект

был более существенным. Сложившаяся практика формировала

принципиально раздвоенное сознание. Был наложен запрет не толь-

ко на обсуждение, но и на обдумывание тех вопросов, которые

имели самое непосредственное отношение к эффективности при-

нимаемых решений. Главным успехом успешного функционирова-

ния в рамках партийного аппарата и продвижения по служебной

иерархии, в котором соблюдалась почти железная последователь-

ность ступеней, было безусловное признание формального автори-

тета вышестоящего начальства. Более того, между руководителем и

подчиненным складывались отношения феодальной зависимости,

при которой все вопросы подчиненного, включая его сугубо лич-

ные отношения, так или иначе становились предметом заботы

начальства. Нормой поведения был конфликт на уровне равных

статусных позиций и в то же время умение подчиняться или со-

здавать видимость полного подчинения.

Стиль отношений в рамках аппарата был источником психо-

логической фрустрации у многих работников партийного аппара-

та и государственных служащих. Именно этим можно объяснить

столь яростный разрыв с прежней системой власти и идеологичес-

кие метаморфозы, наблюдавшиеся среди тех, кто так или иначе

был вовлечен в высшие эшелоны власти. Многие публикации

1987-1991 гг. - яркое свидетельство того, что этот разрыв про-

исходил не на уровне рациональной критики прошлого, а прежде

всего был связан со всплеском освободившихся от постоянного

контроля и самоконтроля эмоций. Личностный конфликт, осно-

ванный на механизмах замещения и вытеснения, часто разре-

т

шалея благодаря его переносу в сферу политической и идеологи-

ческой деятельности. В определенных случаях можно было на-

блюдать такую зависимость: чем глубже были заверения в вер-

ности официальной идеологической доктрине и чем успешнее

была карьера в рамках прежней системы, основанная на такого

рода заверениях, тем более основательным был разрыв с про-

шлым. Этот конфликт сопровождался невротическими срывами.

Необъяснимые и неожиданные поступки стали на протяжении

этого периода не исключением из правил, а скорее нормой поли-

тического поведения. В конечном счете неотрефлексированность

этого процесса привела к ряду кризисов властных структур и в

последующий период, что проявилось наиболее отчетливо в со-

бытиях 21 сентября - 4 октября 1993 г.

Процедура психоанализа предполагает осознание глубины за-

легания вытесненного в слоях подсознания. Механизм освобож-

дения и рационализации деятельности связан с осмыслением и

называнием вины за совершенное преступление или деяние, осуж-

даемое общественной моралью. В этом пункте концепция психо-

анализа имеет прямую связь с проблематикой оценки прошлого

исторического опыта, с преступлениями, совершенными сталин-

ским режимом, и с темой покаяния, широко обсуждаемой в сред-

ствах массовой информации и в кругах гуманитарной интелли-

генции. Покаяние,- с точки зрения некоторых бывших идеоло-

гов, а ныне строгих носителей нравственного императива, - пред-

полагает радикальное изменение личностных установок, оно долж-

но быть продекларировано публично, как это было сделано авто-

рами целого ря-да социологических и философских публикаций.

Смысл его в том, чтобы признать собственную вину и ответст-

венность за поддержание тоталитарного режима и таким путем

добиться очищения.

Здесь мы сталкиваемся с проблемой исключительной сложности,

которую невозможно обойти молчанием. Абсолютно неправильно

утверждать или делать вид, что такой проблемы не существует и

что каждый решает ее в соответствии с собственным мироощуще-

нием и чувством нравственной ответственности.

Преодоление личностного конфликта в этой области зависит

во многом от выработки общественного консенсуса по поводу про-

шлого страны:

- называются ли деяния, связанные с организацией ГУЛАГа,

массового террора, режима личной диктатуры Сталина, системы

всеобщего доносительства, преступлениями или же все это неиз-

бежные следствия революции, гражданской войны, модернизации

и индустриализации и т.д.?

- если это были преступления, то против кого и кто был их

субъектом?

- можно ли рассматривать исторические события, повернув-

шие ход российской истории и оказавшие значительное и в ряде

случаев благотворное влияние на ход мировой истории (это пред-

ставляется неоспоримым при оценке итогов Второй мировой вой-

ны), результатом деяний кучки <заговорщиков и бандитов>?

- что такое большевизм как общественно-политическое явле-

ние и как психологическая характеристика?

- что такое тоталитарная система применительно к Советско-

му Союзу и России? Какова эвристическая ценность этой полито-

логической категории?

Определенная часть этих проблем рассматривалась в ходе засе-

даний Конституционного суда, который решал вопросы о консти-

туционности августовских указов 1991 года Президента России

по поводу КПСС. Эта попытка откликнуться на реальную нрав-

ственную и социально-психологическую проблему заслуживает де-

тального и беспристрастного анализа и изучения.

В ходе такого исследования мы неизбежно столкнемся с тем

обстоятельством, что проблемы аналогичного плана вставали и

перед другими народами в современной истории. Так, для форми-

рования самосознания немецкой нации в послевоенный период

огромное значение имел Нюрнбергский процесс. В результате это-

го процесса были выработаны определенные методологические

установки, направленные на решение проблемы личной вины и

ответственности за причастность к нацистской и фашистской идео-

логии. Две позиции были особенно важны с точки зрения фор-

мирования массового сознания немецкой нации. Во-первых, про-

изошло отделение нацистской идеологии и политики от нации,

от немецкого народа в целом. Это было связано с выявлением

институционального источника преступлений фашизма, т.е. с

ролью национал-социалистической партии и ее расистской идео-

логии, сформулированной Гитлером в <Меш КатрГ>. Во-вторых,

на первый план была выдвинута концепция индивидуальной от-

ветственности в противоположность точке зрения, настаивающей

на коллективной ответственности: каждый член нацистского дви-

жения и нацистской партии должен отвечать за те деяния, кото-

рые совершил именно он. Однако при таком подходе снимается

проблема коллективной солидарности, вопрос о поддержке по-

литических лидеров, об оправдании принятого ими политическо-

го курса в массовом сознании и о других явлениях, которые очень

трудно оценить с юридически-правовой точки зрения, но кото-

рые вместе с тем сыграли огромную роль в формировании соот-

ветствующих общественно-политических настроений. Отказ от

продолжения анализа социально-психологического фундамента

фашизма, начатого Т. Адорно и его сотрудниками, привел к глу-

бокому психологическому кризису, который пришлось пережить

новому поколению немцев. Те, кто родились в сороковые годы и

позже, не могли нести персональной ответственности за совер-

шенные деяния, в том числе и за организацию фабрик массового

уничтожения людей, отбираемых по расовому признаку. Это юри-

дическое освобождение от ответственности. Но в то же время

вставал вопрос о национальной идентификации, ибо процессы,

происходившие в Германии в годы нацистской диктатуры, затра-

гивали всю нацию, все семьи и касались прямым или косвенным

образом судеб ближайшего родительского поколения. Предста-

вители послевоенного поколения либо должны были исключить

из своего сознания вопрос об оценке своих родителей с помощью

механизмов вытеснения, либо они должны были признать ка-

кую-то степень преемственности между своим и прежним поко-

лением, но для этого необходимо было произвести критическую

оценку свершенного. Анализ этой проблемы на ином историчес-

ком материале был дан двумя немецкими авторами - супругами

Митчерлих (2). Авторы этой книги показали, что здоровая психи-

ка нации не может быть основана на исключении прошлой исто-

рии из сферы собственного опыта новых поколений. Стремление

отбросить прошлое жестоко мстит за себя, порождая невротизм и

психологическую неустойчивость. Прошлое должно быть <пере-

жито>, переработано сознанием, а система идентификаций, скреп-

ляющая личностное самосознание, должна быть не сломана, а

переосмыслена. Освобождение от чувства неполноценности, ос-

нованного на комплексе вины, должно произойти не за счет заб-

вения прошлого, а путем его критической переработки, сохра-

няющей нормальную способность к переживанию трагических

моментов истории. При такой переработке опыта сохраняется

способность к печали как нормальное явление человеческой пси-

хики и культуры, содействующее балансу эмоционального и ра-

ционального компонентов самосознания.

В противном случае происходит <оцепенение чувств>, прошлое

<травматически утопает>, из него автоматически изымается вся-

кое - и желательное, и нежелательное участие в событиях. Оце-

пенение чувств приводит к маниакальному забвению прошлого,

что само по себе порождает искажение образа истории, дереализа-

цию как прошлого, так и настоящего.

Таким образом психоаналитический подход позволяет вырабо-

тать гораздо более сложное отношение немецкой нации к своему

10-690

прошлому, нежели отношение, связанное либо с апологетикой,

либо с полным отрицанием. И это отношение оказывается пси-

хологической предпосылкой существования реального внутрен-

него свободомыслия, равно как и функционирования демократи-

ческих институтов власти.

Что же произошло с российским самосознанием относительно

сталинизма? Открытие преступлений, совершенных в ГУЛАГе (от-

крытие не для исторической науки, а для массового сознания), в

связи с публикацией исследования А. И. Солженицына оказалось

своего рода шоковым ударом. Возникло вполне отчетливое стрем-

ление отмежеваться от прошлой истории и найти конкретное лицо,

ответственное за свершившееся. В 1987-1989 гг. наблюдался фе-

номен десталинизации в прессе и во всей совокупности средств

массовой информации, который стал основанием для утвержде-

ния антикоммунистической, а затем и антисоциалистической идео-

логической установки. Возникла мощная реставрационная вол-

на, которая продолжается и по сегодняшний день. Она соединя-

ется с восстановлением архаических структур сознания - обра-

щением к национальной идее в разных ее вариантах, включая

открытый национализм, к клерикализму и мистике, и даже с обо-

снованием целесообразности монархического правления, кото-

рое демонстрируется видными политическими деятелями новой

волны. При этом отметается не полтора десятилетия, как это было

с немецкой историей, а более семидесяти лет, содержащие в себе

исключительно противоречивые тенденции и события реальной

истории. В этом смысле идеологический кризис, охватывающий

российское общество, оказывается более основательным и глубо-

ким. Общее с немецким кризисом послевоенного времени за-

ключается в том, что его не удастся разрешить ни методом вытес-

нения из сознания прошлого, ни методом проклинающих про-

шлое деклараций. Ведь все нынешнее поколение, все проблемы

демократизации, порядка, реформы, построения рыночной эко-

номики уходят корнями своими именно в те 70 лет Советской

власти, по отношению к которым стремятся навязать проклятие,

используя иррационализацию массового политического сознания

в качестве инструмента в борьбе за власть. Вытеснение из сферы

осознанного и осмысленного отношения к действительности ог-

ромного исторического периода, охватывающего жизнь несколь-

ких предшествующих поколений (преимущественно дедов и пра-

дедов того поколения, которое ныне вступает в жизнь), позволя-

ет создать некоторые упрощенные до примитивности схемы идео-

логического порядка. Но оно не способно привести к нормализа-

ции массовое сознание хотя бы потому, что в личном плане слиш-

ком многое оказывается задетым посредством такого вытесне-

ния. Ценностный конфликт не получает разрешения, а лишь за-

гоняется вновь в область подсознания, в сферу смутных воспо-

минаний, а для некоторых и в область ночных кошмаров, тени

которых падают на реалии современной политической жизни,

искажая ее до неузнаваемости, до невозможности найти в ней

хотя бы некоторые устойчивые точки опоры. Фрустрированное

сознание очень трудно поддается саморефлексии, а это означает,

что путь преодоления кризисов, связанный с нормализацией раз-

решения конфликтов на макро- и микроуровнях, окажется более

сложным, чем этого можно было бы ожидать, оставаясь в рамках

рационалистической точки зрения.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Чазов Е. Здоровье и власть. М., 1992. С. 141.

2. МЖсЬегИсп А1ехапаег ипй Маагей. 01е ЦпГаЫекеИ ги Тгаиет. Огипа-

1аееп коПокНуеп Уегпа11еп5. (Неспособность к печали). МипсЬеп, 1967, 1977,

1991.

ВОПРОСЫ ДЛЯ ПОВТОРЕНИЯ

1. Что такое российский кризис?

2. Какова взаимная связь конфликтов на макроуровне с конфлик-

тами на микроуровне?

3. В каком плане изменились личностные отношения между близ-

кими людьми за годы проведения реформаторского курса?

4. Как, по вашему мнению, можно было бы охарактеризовать

тенденцию иррационализации действительности?

5. Каковы ваши представления о возможностях применения пси-

хоанализа для понимания происходивших в СССР изменений

политических режимов и массовой психологии?

6. Ваше отношение к идее покаяния?

7. Что значит <переживание> прошлого, сталкивались ли вы с

психологическим феноменом, который называется супругами

Митчерлих <оцепенением чувств>?

8. Какова, по вашему мнению, связь между психологическим со-

стоянием людей и экономическими процессами в обществе?

Раздел II

СФЕРЫ РАЗВЕРТЫВАНИЯ

КОНФЛИКТОВ

Глава 1

ЦЕННОСТНЫЙ КРИЗИС

И ПАРТИКУЛЯРИЗАЦИЯ КОНФЛИКТОВ

В данной главе ситуация в России будет рассмотрена под уг-

лом зрения кризиса духовных ценностей. Для этого необходимо

проследить соединения и разрывы ценностей культуры и ценност-

ных ориентации личности. Связь между этими двумя крайними

компонентами культуры - важнейшее цементирующее и стиму-

лирующее начало всей общественной жизни. И напротив, разрыв

этой связи означает глубокий духовный кризис. В современном

обществе в соединении различных составляющих обществен-

ной жизни и в осознании его целостности огромная роль при-

надлежит интеллигенции. Она выполняет роль духовного и ин-

теллектуального посредника в системе общественных связей. Но

интеллигенция может справиться с этой ролью лишь при усло-

вии, если ее сознание не разорвано, если оно само основывается

на определенных посылках мировоззренческого характера. Одна

из особенностей российского духовного кризиса заключается в

резком повороте от атеистического миропонимания к религиоз-

ному. Потребность в религии определяется поиском смыслообра-

зующих оснований жизни. В связи с этим в главе рассматривают-

ся фундаментальные проблемы социологии религии. В заключи-

тельном параграфе дается характеристика наиболее распростра-

ненных идеологических ориентации, выявляется специфика идео-

логического конфликта как разновидности конфликта ценност-

ного.

1. ЦЕННОСТИ КУЛЬТУРЫ И ЦЕННОСТНЫЕ

ОРИЕНТАЦИИ ЛИЧНОСТИ: СОЕДИНЕНИЯ

И РАЗРЫВЫ

Всякое человеческое сообщество скрепляется не только с по-

мощью взаимных интересов, обмена благами и услугами, происте-

кающего из разделения труда, не только общими для всех членов

сообщества угрозами и опасностями, но и определенным, более

или менее одинаковым пониманием всей совокупности жизнен-

ных задач и проблем.

Разумеется, одинаковость понимания нужно принимать сит

гапо 5аИ5, т. е. у каждого - свое мировоззрение, свой жизненный

опыт, свои предпочтения и привязанности. И все же, чтобы эти

индивидуальные предпочтения признавались и уважались други-

ми, необходима общая система координат, в качестве которой

выступает невидимая глазу и неосязаемая реальность: общая сис-

тема ценностей.

Система ценностей - это мир значений, благодаря которому

человек приобщается к чему-то более важному и непреходящему,

чем его собственное эмпирическое существование, это окульту-

ренная и передающаяся от поколения к поколению с помощью

некоторой совокупности условных знаков (символов) констелля-

ция чувств, эмоций и идей, существенных для данного сообщест-

ва. Система ценностей - важнейший компонент культуры и куль-

турной жизни. Она возвышает человека, приобщает его к миру

духовности. Благодаря ценностям человеческое существование

выходит за рамки потребностей и интересов, за рамки того, что

необходимо для жизни, и того, что выгодно, удобно, эффективно

в данный момент времени. Именно благодаря приобщению к миру

ценностей жизнь отдельного человека приобретает смысл.

Система ценностей выполняет важную функцию как в жизни

сообщества людей, так и в жизни отдельного человека. Главное ее

назначение состоит в том, что здесь как бы накапливаются крите-

рии, позволяющие отделить добро от зла, пользу от вреда, истину

от заблуждения. Это задача безусловных ценностей, составляю-

щих стержень духовной культуры сообщества людей. Их называют

также терминальными ценностями. Другая группа критериев свя-

зана с ценностями инструментального порядка, с теми, которые

позволяют отделить важное от менее важного и совсем неважного,

значимое и существенное от мелкого и преходящего.

С древних времен вырабатывались представления о классичес-

кой триаде ценностей, составляющих основание культуры и ду-

ховности: добро, истина и красота. Именно здесь сосредоточены

подлинно человеческие устремления, возможности выхода чело-

века в царство свободы и преодоления им мира необходимости и

своекорыстия. На протяжении истории человеческого общества,

равно как и на материалах культурно-антропологических исследо-

ваний неоднократно демонстрировалось, что конкретное содер-

жание этих главных ценностных понятий наполнялось разным, а

порою и прямо противоположным содержанием. Однако все со-

циально значимые побуждения в любых человеческих культурах и

сообществах люди облекали именно в форму этих понятий. В из-

вестном смысле эти понятия являются абсолютными характерис-

тиками культуры. Как бы низко ни падал конкретный человек, как

бы ни кипели страсти под влиянием нужды, зависти, политических

амбиций и притязаний, люди вновь и вновь будут обращаться к

идеалам прекрасного, справедливого, истинного. Такова позиция,

исходящая из уважения к классическим формам развития знания,

искусства и философского мышления. Этой позиции противостоит

модернизм - неопределенное умонастроение в культуре, исход-

ным понятием которого оказывается <здесь и сейчас>.

В XIX и XX вв. мир ценностей существенным образом расши-

рился и обогатился. Значимыми стали ценности личного достоин-

ства и индивидуальной свободы. Идея гражданских прав приобре-

ла ценностное содержание и стала важнейшим критерием, исполь-

зуемым для сравнения между собою различных политических по-

рядков и режимов власти. Вместе с тем обнаружились очень слож-

ные пути достижения названных выше основных ценностей. Пря-

молинейное восхождение по нарастающей линии духовного про-

гресса, воплотившееся в свое время в идеологии Просвещения,

оказалось несбыточной мечтой, фантазией, мифом. В XX в. воз-

никла практика массового уничтожения целых народов, обоснова-

ние которой было дано теориями расового неравенства и неполно-

ценности определенных этнических групп. Сторонники этих кон-

цепций, как и те, кто контролировали лояльность по отношению к

государству или политическому режиму на основании критериев

идеологического порядка, также взывали к абсолютным истинам.

Поэтому современное общество и современная общественная

мысль с большой осторожностью относится ко всякого рода декла-

рациям по поводу абсолютных ценностей. Один из наиболее фун-

даментальных процессов, совершающихся в культуре современных

обществ, - процесс релятивизации ценностных представлений,

стремление ограничить их действие и смысл сиюминутными ситуа-

циями, что приводит подчас к низведению ценностей к интересам

и потребностям материального или физиологического порядка.

Если рассматривать более широкий круг человеческих побуж-

дений, то нельзя не заметить важной духовной потребности чело-

века к поискам и обоснованию смысла своего собственного суще-

ствования в этом мире. Человек хочет понять мир, в котором он

живет. Чтобы ориентироваться в этом мире, он должен знать, что

хорошо и что плохо. Какие из его действий и побуждений получат

поддержку и одобрение со стороны того сообщества людей, к кото-

рому он принадлежит, а какие - будут явно неодобряемы и даже

наказуемы? Понимание критериев самооценки и оценки поступ-

ков других людей дается благодаря усвоению ценностного и нор-

мативного содержания культуры. Наиболее существенная характе-

ристика системы ценностей состоит в том, что именно здесь сосре-

доточены представления людей о смысле их жизни. Система цен-

ностей - это смыслообразующая сфера общественных отношений.

Именно здесь формулируются конечные основания выбора дейст-

вия, связанные с философией данного общества, с его мировоз-

зренческими установками. Благодаря усвоению системы ценнос-

тей человек решает для себя вопрос о том, ради чего он живет.

Оценка каждого конкретного поступка приобретает смысл только в

соотношении со способом решения этой общей мировоззренчес-

кой задачи, которая осмысливается в виде понятий добра, правды,

справедливости, красоты, достоинства, свободы и иных ценност-

ных категорий. Сообразно этим категориям соответствующие по-

ступки называются добрыми или злыми, героическими или низки-

ми, прекрасными или безобразными, справедливыми или эгоисти-

ческими, а люди, их совершающие, становятся носителями соот-

ветствующих нравственных и эстетических качеств.

Усвоение ценностных критериев, предлагаемых обществом,

- дело исключительно сложное и неоднозначное и в то же время

необходимое. Если у людей не было бы общих представлений о

добре и зле, то их совместная жизнь была бы просто невозможной.

Наличие системы ценностей, воплощаемое в культуре, - одно из

непременных условий сохранения каждого данного сообщества, а

распад этой системы ценностей и есть не что иное, как свидетель-

ство кризисного состояния общества. Такой распад приводит к

разрушению ценностных ориентиров и критериев различения пра-

вильного от неправильного, доброго от злого, хорошего от плохо-

го, полезного от вредного и т.д. Чтобы уяснить значение ценност-

ных критериев, важно иметь в виду, что каждый отдельный посту-

пок мотивируется сам по себе гораздо более конкретным спектром

побуждений и интересов. Мотивация совершения поступка всегда

ситуативна, соотнесена с данными обстоятельствами и интереса-

ми данного человека - субъекта этого действия. При этом он

может думать о конечных нравственных категориях, а может во-

обще не принимать их во внимание, преследуя самые ближай-

шие задачи, вытекающие из данной ситуации. Более того, мно-

гие поступки, совершаемые конкретными людьми, совершаются

ими не под влиянием расчета, не в результате обдумывания и взве-

шивания ситуации, а на основе интуиции или в результате аффек-

тивной концентрации эмоций, которые требуют разрядки, выхода

из сложившегося положения, ответной реакции на угрозу, дейст-

вительное или кажущееся оскорбление и т.д. Реальные поступки

совершаются далеко не всегда под воздействием прямой ценност-

ной мотивации, в них всегда или почти всегда присутствует ирра-

циональный момент, компонент подсознательной мотивации, ко-

торая не осмысливается самим действующим агентом.

Между конкретной мотивацией, следовательно, и миром цен-

ностей и культуры существует дистанция, которая то увеличивает-

ся, то сокращается. Ценностный кризис заключается прежде всего

в увеличении этого разрыва. Наиболее краткая характеристика та-

кого состояния общественных отношений выражена в формуле

<распалась связь времен> - Иге шпе 1 ои1 оГ.)от1.

<Нормальное> состояние общества, напротив, характеризуется

прежде всего наличием механизмов передачи и изменения насле-

дия, созданного предшествующими поколениями, к поколениям

современным. Благодаря институтам социализации разрыв между

индивидуальным миром и ценностями культуры данного сообще-

ства преодолевается с обеих сторон.

Ценностный мир личности или совокупность ее ценностных

ориентации строится прежде всего на основе переживания собст-

венного опыта. Сам процесс переживания этого опыта, воспоми-

наний о содеянном, самооценка поступка, самоанализ - дело су-

губо интимное. Здесь человек остается наедине с самим собою. В

ходе этой нравственно-психологической работы по осмыслению и

переживанию собственного опыта человек формирует образ само-

го себя или <Я-образ>, в котором содержится не только память о

том, что было важного и существенного в жизни, но и отношение

к себе, основанное на сопоставлении <Я> с <Другими> и на пред-

полагаемом восприятии этого <Я> <Другими>. Разумеется, струк-

тура самосознания не сводится к Я-образу. Как показывает совре-

менный психоанализ, она более сложна и многогранна. Но имен-

но вокруг Я-образа концентрируются ценностные представления

и ценностные ориентации личности, придающие ей определен-

ность. В свою очередь ценностные ориентации организуют мир

эмоций и переживаний, они оказывают наиболее существенное

воздействие на мотивы поступков и действий. Благодаря цен-

ностным ориентациям разрешаются на подсознательном уровне

конфликты желаний, побуждений, устремлений, составляющие

содержание внутреннего психологического процесса.

Третий важнейший компонент внутренней жизни - стремле-

ние освоить мир ценностей, предлагаемых культурой сообщества,

к которому принадлежит человек, хотя это ему далеко не всегда

удается в полной мере. Важно обратить внимание, однако, на сам

способ усвоения ценностей культуры. Это усвоение происходит

при помощи наиболее широких обобщений философского, миро-

воззренческого и религиозного плана/которые входят в опреде-

лена, ае системы рационализации жизненного опыта. Рационали-