quot;"ЗГ 14 страница. Кроме классических симметричных предикатов есть так называемые квазисимметричные предикаты, у которых указанное условие синонимии всех трех конструк­ций (X Р

логике).

Кроме классических симметричных предикатов есть так называемые квазисимметричные предикаты, у которых указанное условие синонимии всех трех конструк­ций (X Р Y = Y Р X = Хи Y Р) выполняется не всегда.

Таков, например, предикат быть похожим. В общем случае он является симметричным: предложение Хи Yпохо­жи (друг на друга) трансформируется как в предложение X похож на Y, так и в предложение Y похож на X. Но в реаль­ном употреблении этого предиката действуют факторы, де­лающие предикат несимметричным. Так, можно сказать:

169

Глава 2. Проблемы социолингвистики

Сын похож на отца, но не говорят * Отец похож на сына, хо­тя вполне правильно Отец и сын (сын и отец) похожи друг на друга.

Дело в том, что при употреблении предиката быть по­хожим применительно к родственникам действует следую­щее правило: первое актантное место предиката должно за­полняться существительным, обозначающим лицо более молодое, нежели то, которое обозначается существитель­ным, заполняющим второе актантное место. Если же име­ются в виду два человека, не связанные друг с другом род­ственными узами, указанное условие необязательно; вполне можно сказать: На этой фотографии мой дед похож на ны­нешнего президента Франции.

Однако в этом случае действуют другие факторы: уста­навливая сходство двух людей, обычно сравнивают данное лицо с человеком, известным в данном обществе, со своего рода эталоном, например: Этот старик похож на Жана Га­бена (но не наоборот: *Жан Габен похож на этого старика).

Если лицо, с которым сравнивают (Y), не обладает свойством "эталонное™", оно должно быть известно и го­ворящему, и слушающему, в то время как лицо, которое сравнивают (X), может быть известно только говорящему. Например:

— Ты знаешь Сидорова (X)?: •

— Нет. А кто это?

— Ну как же! Такой круглолицый, приземистый, в очках,
похож на нашего декана (Y).

"Обратный" порядок переменных при предикате быть похожим в данном случае неестествен: Декан похож на Си­дорова (но при этом Сидоров не известен второму участни­ку диалога).

Соотношение актантных смыслов X и Y предиката быть похожим напоминает соотношение темы и ремы при актуальном членении предложения: Y — тот, на кого похож какой-либо человек, — это данное, известное участникам коммуникативного акта, а X — новое лицо, вводимое в по­ле внимания слушающего.

Интересный случай представляет собой предикат быть другом (друзьями). Казалось бы, он синонимичен глаголу дру­жить, который является одним из примеров классических симметричных предикатов. Но как только мы начинаем осу­ществлять синтаксическую трансформацию в соответствии

Щ

2.7. Социальные ограничения в семантике...

со сформулированным выше условием симметричности, об­наруживается разница в употреблении этих двух предикатов. Эта разница не абсолютна: она проявляется лишь в том слу­чае, если в качестве X и Y выступают названия лиц, нерав­ных по социальному статусу, авторитету, известности в об­ществе, таланту и тому подобным характеристикам.

В употреблении предиката быть другом (друзьями) дей­ствует условие: У (тот, кому X приходится другом) — лицо с большим "социальным весом", чем X (тот, кто является другом Y). Сравните:

Асеев и Маяковский дружили. — Асеев дружил с Маяков­ским. = Маяковский дружил с Асеевым.

Асеев и Маяковский были друзьями. — Асеев был другом Маяковского. Фраза Маяковский был другом Асеева воспри­нимается как не вполне корректная, в ней нарушено сфор­мулированное выше условие разного "социального веса" лиц — участников ситуации, обозначаемой предикатом быть другом.

Б. Вторая группа примеров связана с особой ролью го­ворящего в структуре речевого акта и в структуре высказы­вания. Об этом свидетельствует, в частности, специфика со­четаемости притяжательного местоимения мой с некоторы­ми разрядами существительных.

Так, в сочетании с существительным семья употребле­ние этого местоимения отличается следующей особенно­стью: сочетание моя семья естественно в устах отца или ма­тери и менее естественно в устах "рядового" члена семьи — сына или дочери, в особенности невзрослого (вместо этого они должны сказать наша семья).

Сочетания мой отдел, мой цех естественны в устах на­чальника отдела (цеха) в ситуации, когда он общается с представителями вышестоящих органов (например, отчиты­вается перед директором), и неестественны, когда началь­ник отдела (цеха) выступает перед сотрудниками или рабо­чими, составляющими этот отдел или цех. В этом случае лучше сказать наш отдел (цех). С другой стороны, сочетание мой отдел (цех) неестественно в устах рядового сотрудника отдела (или рабочего цеха) — более нормально: наш отдел, в нашем цехе.

Эта особенность в понимании и употреблении место­имения мой наблюдается в том случае, когда местоимение

170

171

Глава 2. Проблемы социолингвистики

F

Глава 3

сочетается с существительным, обозначающим иерархи-зованный коллектив, т. е. такую организованную группу людей, отношения между которыми иерархизованы по принципу "глава — подчиненные". Это слова семья, отдел, цех, завод, бригада, взвод, рота, полк, дивизия и под.

При сочетании с названиями неиерархизованных кол­лективов местоимение мой не обнаруживает указанной осо­бенности; ср. выражения типа моя деревня:

Провожать меня вышла чуть ли не вся моя деревня.

Спецификой обладает употребление местоимения мой и при соединении с существительными, обозначающими места постоянного обитания человека: дом, квартира, изба, комната и др. Выражения мой дом, моя квартира, моя изба должны пониматься в том смысле, что говорящий является владельцем, хозяином этого жилого помещения. Эти выра­жения естественны в устах главы семьи и сомнительны в ус­тах невзрослого члена семьи.

Рассмотренные примеры убеждают нас, что социаль­ные факторы глубоко проникают в ткань языка, обусловли­вая правильное понимание и употребление языковых еди­ниц, закономерности их сочетания друг с другом в речи.

НЕЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ СОЦИОЛИНГВИСТИКИ: СОЦИОЛОГИЯ, СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ, ДЕМОГРАФИЯ

Социолингвистика — языковедческая дисциплина, но для ее освоения недостаточно багажа лингвистических зна­ний. Поскольку она рассматривает носителя языка как чле­на общества, необходимо отчетливо понимать, как устроено общество, какое место занимает носитель языка в социаль­ной структуре, какие его свойства как элемента социальной структуры могут отразиться на его языковом репертуаре. Социология накопила богатый опыт интерпретации фактов межличностного взаимодействия, и многое в этом опыте полезно для социолингвиста.

Как уже говорилось, социолингвистика занимается не только исследованием языковых особенностей индивида как представителя всевозможных общественных структур, но также и функционированием языков в обществе. Фак­тическую информацию социолингвист черпает из имею­щейся статистики, в частности из переписей населения. Но переписи обычно не принимают в расчет специфических запросов социолингвистов, поэтому социолингвисты про­водят собственные выборочные опросы населения по инте­ресующим их проблемам. Однако демографическая стати­стика, в первую очередь материалы переписей, остаются незаменимым источником информации для социолингви­ста, изучающего современное состояние и динамику язы­ковых ситуаций.

Социолингвист должен понимать язык социолога и язык демографа. Но если социология для социолингвисти­ки по-настоящему смежная дисциплина и сама может немало почерпнуть из ее достижений, то демография — это дисциплина вспомогательная; собственно говоря, де­мография должна входить в область эрудиции социолингви­ста лишь постольку, поскольку ему необходимо свободно оперировать фактическими данными, собранными демогра­фами-практиками, и верно их интерпретировать.

173

Глава 3. Нелингвистические основания социолингвистики...____________

3.1. Носитель языка в социальной структуре

Социальная структура и обусловленные ею принципы взаимоотношений вступающих в коммуникацию индивидов знакомы всем из практики повседневного общения. Для то­го чтобы не нарушать их, носителю языка нет нужды знако­миться с основами социологии. Но социолингвисту при ана­лизе языковых фактов полезно воспользоваться готовыми достижениями социологов, много сделавшими для понима­ния организации и функционирования социальных систем.

Вместе с тем социолог, изучающий закономерности взаимодействия индивидов, не может не прибегать к резуль­татам, полученным социолингвистами, так как взаимодей­ствие (или, как часто говорят социологи, интеракция) в пер­вую очередь происходит путем общения, осуществляющего­ся обычно посредством естественных языков. Иначе говоря, результаты конкретных социолингвистических исследова­ний предназначены, в частности, и для социологов, поэто­му их следует излагать с учетом специфики научной пара­дигмы социологии.

Вот почему в учебнике социолингвистики и необходим данный раздел, сообщающий сведения о "внелингвистиче-ском фундаменте" любого социолингвистического исследо­вания.

3.1.1. Структура общества

Социология стремится дать научное объяснение стру­ктуре общества и тем процессам, которые в нем происходят. "Ни одно определение социологии не является исчерпыва­ющим вследствие характерного для современного состояния данной дисциплины разнообразия концепций и направле­ний" [Аберкромби и др. 1994: 304-305]. Тем не менее из­вестное единство во взгляде на предмет социологии сущест­вует. Эта наука изучает законы эволюции и функциониро­вания общества в целом, а также отдельных его составляю­щих — социальных общностей разного уровня, социальных институтов, организаций. При этом центральной фигурой социологического исследования является человек; все соци­альные феномены исследуются этой наукой под углом зре­ния межличностного взаимодействия. Неслучайно извест­ный американский учебник социологии начинается следую-

174

3.1. Носитель языка в социальной структуре

щими словами: "Социология, попросту говоря, это один из способов изучения людей. Социологи стремятся выяснить <...> всё, что происходит с людьми, когда они взаимодейст­вуют друг с другом" [Смелзер 1994: 14].

Взаимодействие индивидов протекает в рамках опре­деленных социальных общностей, которые социо­логия подразделяет на общности массовые и общности групповые. Массовые общности складываются сти­хийно и представляют собой более или менее аморфные об­разования, механически объединяющие своих членов; их со­став разнороден, а вхождение того или иного человека в та­кую общность во многом случайно, не связано с его важней­шими социальными характеристиками. Примерами таких общностей могут служить сторонники широких массовых движений (антивоенных, в защиту окружающей среды и т. п.), аудитория определенного средства массовой инфор­мации, поклонники фигурного катания или хоккея с мячом, любители цыганского романса или группы "Аквариум" и т. п.

Им противопоставлены групповые общности (или социальные группы), которые имеют собствен­ную историю формирования, во многом обусловливающую их свойства. Таким общностям присуща сравнительная од­нородность (в том смысле, что все входящие в них индиви­ды обладают рядом общих характеристик) и стабильность в пространстве и времени. Главная особенность социальных групп — наличие внутренней структуры, благодаря которой целое представляет собой нечто большее, чем сумма его ча­стей. Разные школы философов и социологов по-разному называют такое свойство социальных систем: органично­стью, холизмом, синергией или просто системностью. Раз­личные социальные группы взаимосвязаны между собой и иерархически организованы в общество.

Групповой или массовый характер общности никак не связан с количеством ее членов: и те и другие могут быть разного размера — от нескольких человек (семья, пассажи­ры купе)¹ до многих миллионов (нация, телеаудитория).

Массовая общность обычно не соотнесена со структу­рой общества в целом, другими массовыми и групповыми общностями. Если массовая общность обладает собствен­ной структурой, то последняя либо определяется внешни-

Группу из двух человек иногда называют диадой, из трех - триадой.

175

Глава 3. Нелингвистические основания социолингвистики...___________

ми, случайными по отношению к ней самой обстоятельст­вами, либо соотнесенность индивида с той или иной струк­турной единицей массовой общности носит для него слу­чайный, вероятностный характер. Например, общность, объединяющая тех, кто проживает в гостинице (а в норме она является массовой), имеет два типа структурных еди­ниц. С одной стороны, это члены различных семей (заведо­мо групповых общностей) или же участники какой-либо конференции (общность чаще групповая, чем массовая), члены одной тургруппы (скорее всего, массовая общность) и т. п. Очевидно, что эти общности по своему происхожде­нию никак не связаны с объединяющей их массовой общ­ностью. При этом их можно рассматривать как структурные единицы последней, поскольку они могут обладать специ­фическими интересами именно в связи со своим вхождени­ем в состав данной массовой общности: семья хочет посе­литься в одном номере или в смежных номерах, все члены тургруппы заинтересованы в одновременном ресторанном обслуживании и т. д. С другой стороны, постояльцы, живу­щие на одном этаже, могут рассматриваться как структур­ное подразделение данной массовой общности (их коллек­тивные интересы подразумевают, в частности, исправность оборудования на этом этаже и добросовестную работу гор­ничной), но для каждого индивида соотнесенность его именно с этим подразделением оказывается случайной.

Между массовыми и групповыми общностями нет не-переходимой грани. При заселении коммунальной кварти­ры соседская общность из массовой может быстро перерас­ти в групповую; то же происходит и со многими студенче­скими группами. Такой процесс возможен и для общностей большого размера: движение "зеленых" во многих странах оформляется в сплоченные политические партии, общность болельщиков спортивной команды также может приобрести некоторые свойства социальной группы. Впрочем, при та­кой эволюции (неважно, идет ли речь о студентах или о бо­лельщиках) в групповую общность перерастает лишь неко­торое ядро массовой общности. Обратный процесс невоз­можен: социальная группа может распасться, но трансфор­мация ее в массовую общность выглядит невероятно.

Социология изучает любые общности. Некоторые ее направления имеют дело преимущественно с массовыми общностями; но для социолингвиста специальный интерес

3.1- Носитель языка в социальной структуре

представляют в первую очередь общности группового типа. Именно к ним часто применяют еще один термин — соци­ум. В чем же специфика социума? Наиболее отчетливо и полно она проявляется у достаточно крупных социальных образований такого рода.

Характеристика этноса (а этнос для социолога — груп­повая общность) не обходится без понятия культура. Поня­тие культура входит в предметную область ряда гуманитар­ных дисциплин, и естественно, что точка зрения различных наук на этот предмет несколько разнится в зависимости от того, под каким углом зрения он рассматривается, в каком контексте возникает необходимость обсуждать названное понятие. Тем не менее многообразие существующих опреде­лений культуры может удивить: американские исследователи К. Клакхон и А. Крёбер, например, в книге, названной ими просто "Культура", дали обзор почти 300 различных опреде­лений культуры [Kluckhohn, Kroeber 1952]. Математик может счесть такую ситуацию просто абсурдной, поскольку 300 оп­ределений окружности представить себе довольно трудно; физик может решить, что книга посвящена истории науки, и одни определения приходят на смену другим, последова­тельно уточняя сущность понятия. Для лингвиста эта ситуа­ция более привычна и хорошо знакома: например, такие центральные для языкознания понятия, как слово или пред­ложение, имеют не один десяток определений.

В ситуации параллельного существования множества дефиниций, иногда взаимно противоречивых, иногда до­полняющих (но не уточняющих) друг друга, определять предмет следует по возможности наиболее широко. Вот, на­пример, один из вариантов, давно предложенный класси­ком этнографии Э. Б. Тайлором: "Culture <...> is that complex whole which includes knowledge, belief, art, morals, law, custom, and any other capabilities and habits acquired by man as a member of society". В последнем русском переводе это звучит так: "Культура <...> слагается в своем целом из знания, ве­рований, искусства, нравственности, законов, обычаев и не­которых других способностей и привычек, усвоенных чело­веком как членом общества" [Тайлор 1989: 18]².

² Belief, употребленное в оригинале, заключает в себе не только верования, но и любые убеждения. Кроме того, Тайлор относит к культуре any (т. е. лю­бые) other capabilities and habits, а переводчик - лишь некоторые другие спо­собности и привычки.

Глава 3. Нелингвистические основания социолингвистики...________

Возможно, лингвисту такое определение покажется несколько обидным, поскольку язык здесь впрямую не на­зван, он всего лишь одна из многих "способностей и при­вычек". Посмотрим, как такое понятие культуры соотно­сится с другими, более мелкими типами социальных общ­ностей — например, такими, как поселенческая общность (множество постоянных жителей какого-либо города или деревни), сообщество хиппи, конфессия, слаженный произ­водственный или учебный коллектив, семья. Представители этих общностей располагают массой специфических спо­собностей и привычек, которые они обрели именно как члены соответствующих сообществ. Вряд ли можно гово­рить об искусстве отдельной студенческой группы, нравст­венности отдельного города или законах, свойственных од­ной конкретной семье. Но своя специфика у таких групп может возникнуть и в этих культурных сферах, причем с возрастанием солидарности, сплоченности соответствую­щей общности она повышается. Иными словами, чем бли­же общность к идеальному виду группы, чем дальше она ушла от общности массовой, с тем большим основанием мы можем говорить о наличии у нее собственного комплекса представлений об устройстве мира и общества и связанных с ним норм и моделей поведения (в том числе и языково­го). В известном смысле каждый социум располагает своей собственной культурой.

Вернемся к классификации социальных групп. Одни социологи предпочитают подразделять их на малые и большие, другие — на первичны еивторичные; ка­ждый автор склонен пользоваться либо одной из этих дихо­томий, либо другой. В первом из этих противопоставлений различие строится на наличии / отсутствии регулярных не­посредственных контактов между членами группы, во вто­ром — на присутствии устойчивых неформальных межлич­ностных отношений в первичной группе и отсутствии их во вторичной. Сам термин первичная группа первоначально был введен для обозначения семьи как первого коллектива, чле­ном которого становится человек; позднее его стали ис­пользовать для любых групп, в которых важным группооб-разующим признаком являются эмоциональные связи.

По способу организации группы делятся на н е ф о р -мальныеиформальные; первые возникают "сами со­бой", вторые образуются волевым решением "сверху". Фор-

178

3.1. Носитель языка в социальной структуре

мальные группы в большинстве случаев создаются для вы­полнения определенной совместной деятельности, специ­фической именно для данной группы; в таком случае груп­па называется целевой, или инструментальной. Целевая группа может быть и неформальной: дворовая фут­больная команда, в отличие от официального спортивного клуба, обычно складывается сама собой. С другой стороны, формальная группа может не иметь целевого характера, а создаваться по причине чисто административных удобств; впрочем, в этом случае она всегда является структурным подразделением целевой группы более высокого уровня. Примерами могут служить студенческие группы в рамках отделения или факультета, готовящего по одной специаль­ности, подразделения однотипного назначения в составе воинской части, дневная и ночная смены на производстве и т. п. Разумеется, каждый факультет, воинская часть, завод или универмаг являются целевыми формальными группами.

Признание общности малой группой зависит всего лишь от наличия у ее членов непосредственных контактов, поэтому среди малых групп есть целевые и нецелевые, фор­мальные и неформальные. Но эволюция даже высоко фор­мальной (в смысле происхождения) целевой малой группы может привести к тому, что взаимоотношения всех ее чле­нов фактически начинают основываться на неформальных эмоциональных связях; в этом случае она по всем своим ха­рактеристикам рискует оказаться неотличимой от группы, возникшей как первичная.

Эволюция формальной группы может привести к поя­влению ее "двойника", возникающего на том же "человече­ском субстрате", но живущего по иным законам. Яркий пример такого раздвоения являют классы в начальной шко­ле, когда в возрасте 9—11 лет коллектив постепенно освобо­ждается от авторитарного воздействия учителя. Формальная группа с его административным участием продолжает суще­ствовать, но параллельно с ней на основе неформальных межличностных отношений возникает другая группа со сво­ими жесткими стереотипами, которые часто не соответству­ют ожиданиям педагогов и родителей. Учитель не является членом этой группы-двойника, но считать ее неформальной нет оснований, поскольку рядовые члены группы — школь­ники — вынуждены состоять в ней независимо от своего же­лания.

179

Глава 3. Нелингвистические основания социолингвистики...___________

Как видим, социологи достаточно детально классифи­цируют группы, но пока речь шла о каждой группе как об отдельном элементе социальной структуры. В действитель­ности в обществе почти неисчислимые малые и большие группы комбинируются в сложным образом переплетенные иерархические структуры. Если некто является дипломатом или военнослужащим, мы понимаем, что он состоит членом каких-то формальных целевых групп, среди которых выс­шими иерархическими единицами являются Министерство иностранных дел и Министерство обороны, объединяющие всех дипломатов и всех военных. (С точки зрения со­циолога это формальные вторичные большие группы.)

Объединенные общими чертами группы могут соотно­ситься не только иерархически. Когда мы квалифицируем кого-либо как студента, охотника-любителя, столяра или панка, мы подразумеваем, что соответствующее качество человек приобретает своим вхождением в какую-то малую группу студентов, охотников-любителей и т. п., но при этом не имеется в виду, что все студенты или охотники-любите­ли образуют особые социальные общности, групповые или массовые. Такие социальные сообщества иногда называют ассоциациями.

Выше мы говорили о том, что отличительной чертой любой группы являются специфические, присущие только ей особенности поведенческих норм, связанные со свойст­венными этой группе представлениями об устройстве обще­ства. Но между взаимосвязанными группами поддерживает­ся вертикальная и горизонтальная межгрупповая коммуни­кация, от степени интенсивности которой зависит культур­ное единообразие соответствующих групп. В большинстве случаев культурные особенности малых групп являются лишь разновидностями культурных комплексов иерархиче­ски вышестоящих больших вторичных групп. В этом случае говорят о субкультуре как разновидности культуры большинства. Субкультура обычно не находится в конфли­кте с господствующей культурой, "однако во многих случа­ях большинство общества относится к субкультуре с неодо­брением или недоверием. Эта проблема может возникнуть даже по отношению к уважаемым субкультурам врачей или военных" [Смелзер 1994: 62]. Группа или ассоциация групп может противопоставлять себя обществу в целом, отталки­ваясь от его культурных норм и ценностей и создавая

180

3.1. Носитель языка в социальной структуре

контркультуру. Черты контркультуры присущи ради­кальным молодежным группам, преступному сообществу, некоторым религиозным объединениям.

3.1.2. Индивид в обществе

Мы видели, что количественно и качественно группы весьма различны. "Группы могут отличаться по размеру: от двух любовников, страстно сжимающих друг друга в объя­тиях, до миллионов мужчин и женщин, мобилизованных на войну. <...> Они могут состоять в тесном и постоянном контакте <...> или могут быть рассеяны по свету, как пред­ставители министерства иностранных дел. По составу груп­пы различаются по нескольким линиям. <...> Сходство по возрасту, полу, этнической принадлежности или любой об­щий интерес участников составляют основу для объедине­ния" [Шибутани 1969: 48—49]. В любом случае люди объе­диняются в группы для осуществления каких-то совместных задач (пусть и сугубо неформальных, типа проведения досу­га), при решении которых происходит — в широком смыс­ле — разделение труда и гибкая координация действий чле­нов группы. Сами они осознают свою сопричастность к группе, идентифицируют себя с ней. Принадлежность к группе очевидна не только "изнутри", но и "снаружи", с точки зрения посторонних.

Входя в различные группы, каждый индивид имеет не­сколько социальных позиций в обществе. Например, сту­дент (что само по себе есть некоторая социальная позиция) может быть активистом молодежной партии, чемпионом института по шахматам, гитаристом в группе; дома он явля­ется сыном и братом, а в свободное время подрабатывает репетитором и т. д. Каждая из этих позиций связана с оп­ределенными правами и обязанностями и называется ста­тусом.

Большинства присущих ему статусов человек добивает­ся сам; такие статусы называются приобретенными. Статус студента приобретается путем успешной сдачи экза­менов, статус чемпиона — путем победы в соревновании, статус мужа — путем вступления в брак. Другие статусы, та­кие, как пол, этническая или расовая принадлежность, мы получаем при рождении; они называются приписанны­ми статусами. Некоторые приписанные статусы мы

181

Глава 3. Нелингвистические основания социолингвистики...__________

получаем и позже (статус старшего брата — при рождении в семье еще одного ребенка, статус совершеннолетнего — по достижении определенного возраста). Суть приписанных статусов заключается в том, что они достаются человеку ав­томатически, помимо его воли и желания и, будучи получен­ными, как правило, сопровождают его на протяжении всей жизни. Если возможна утрата приписанного статуса, то это происходит по определенным правилам и также помимо во­ли индивида (таков, например, статус военнообязанного).

Некоторые статусы совмещают в себе свойства приоб­ретенных и приписанных: человек вкладывает значительные усилия в подготовку и защиту диссертации, но полученная в результате ученая степень остается на всю жизнь. Другой пример — статус преступника, который приписывается по решению суда, но приобретается противоправным поведе­нием. Юридически в нашей стране этот статус утрачивается со снятием судимости, но в глазах общества человек все равно может остаться преступником.

Некоторые статусы ситуативны, имеют кратковре­менный характер: пассажир трамвая, покупатель в булоч­ной, человек, выступающий на профсоюзном собрании или научной конференции. Значимость большинства таких ста­тусов подкрепляется их периодической возобновляемостью. (Подчеркнем, что статус обезличенного покупателя прин­ципиально отличается от статуса постоянного покупателя', последний возникает в совершенно иной системе социаль­ных взаимоотношений.)