Основные признаки крайней формы либерализма представлю с позиций полной их противоположности признакам тоталитаризма

Так, человек античной эпохи не выделял себя из мифического образа жизни. Человек средневековья попадает в противоречие между телом и душой, земной и небесной жизнью. Возрождение воспевает гимн свободному телу человека и его юношескому романтизму, загоняя дух в плотские влечения, от всепоглощающего стремления к которым он не может до сих пор обнаружить в себе этот дух. Новое время и развитие капитализма утверждает полную и номинальную свободу человека, которой он может пользоваться двояко: убегать от нее или обретать свободу для плодотворного саморазвития, по Фромму. Как видится мне, все обозначенные тенденции соответствуют одному из важных признаков системы, и я напомню ее читателю: чем выше уровень развития системы, тем больше степень свободы ее отдельных элементов и богаче ее внутреннее разнообразие. Этот тезис находит созвучное выражение в словах А.. Кемпински, который пишет, что, «чем выше ступень эволюции, тем большим числом возможных способов поведения (функциональных структур) располагает индивид и тем самым в большей степени осужден на колебания, его равновесие становится все более неустойчивым». И не сталкиваемся ли мы здесь с общей закономерностью?

Если это так, то получается, что необходимая степень свободы элементов системы общества выступает первично не политической или сугубо социальной категорией. Она является функционально необходимым параметром формирования жизнеспособной системы, вынужденной реагировать на изменения внешней среды. При этом она может либо адаптироваться и выйти на фазу растущей экспансии в эту среду, либо пережить застой и разрушение. Других альтернатив законы самоорганизации в мире не знают. Выражусь иначе и лаконично, растущая автономность подсистем внутри системы является непреложным условием перехода системы на более высокий уровень ее функционирования в точках бифуркации. И централизация управления должна найти новую сопряженность с децентрализацией ее механизмов

Децентрализация системы управления предполагает расширение диапазона автономности отдельных подструктур общества и усиление горизонтальных связей в контексте формирования реакций на факторы внешней среды и жизнестойкости системы общества в целом. Мягкие и гибкие горизонтальные связи, обнимаемые понятием диалогичность пространства, снимает многие барьеры между слоями и категориями людей во всех сферах труда и жизни. Читатель не мог не заметить, что переход от одной организации к другой в течение прошлого столетия знаменовался развитием горизонтальных связей во внутренней среде. Движение информации более интенсивно происходит по линиям прямых контактов между людьми, организациями и ее лидерами в точках сопряжения деловых и личных интересов. Из замкнутых на вертикали управленческих коммуникаций, все сферы общества переходят в режим горизонтально открытых, развивая и укрепляя диалогическое пространство социума. В таком пространстве начинает зарождаться культура взаимопонимания, появляется свобода выбора и ответственность за каждый поступок или действие, без которого не может состояться зрелая личность. Ведь диалог является формой подлинного общения и объединения людей, он выступает антитезой отчуждающему монологу и манипуляции человека человеком как средством к достижению своей цели. В массовое сознание проникает жизнеутверждающая аксиома неразложимой диады: «Я – другие», состоящая в том, что свобода одного заканчивается там, где начинается свобода другого. Культура компромисса при столкновении интересов, также как искусство переговоров становятся конструктивной нормой жизни. И нелепо уповать на успех в бизнесе отдельных субъектов, если в системе обществе явно доминирует жесткая вертикаль. Здесь мы воочию сталкиваемся с тем, что малая система органично связана с большой системой и в значительной степени зависит от уровня ее самоорганизации. И вряд - ли можно стать успешным предпринимателем в рыночной среде, едучи на «телеге». Опять же найду поддержку моим суждениям в словах зарубежных авторов: «Организации только тогда начинают функционировать как живой организм, когда они позволяют каждой своей части устанавливать неограниченные коммуникации со всеми прочими частями, поощряя не статичность, отстраненность и стабильность, а динамизм, точную направленность и развитие такого взаимодействия» (19, С.189).

Человек, способный полагаться на себя и устремленный к плодотворной самореализации в условиях высокой автономности его как личности составит ядро цивилизации нового столетия, что полностью соответствует законам и принципам самоорганизации сложных нелинейных образований. Их можно субъективно игнорировать, но нельзя предотвратить, они все равно проявят себя, но уже в искаженном виде.

Разумеется, все эти объективно назревшие явления в культуре и психологии людей распавшихся тоталитарных режимов, появляются гораздо медленнее, чем бы хотелось наиболее прогрессивному слою людей. Но у меня нет и на йоту сомнения, что этот процесс также неотвратим, как выпрямляется молодая трава после того, как ее перестают топтать грубой обувью пренебрежительные люди. Совершенно очевидно, что в первых зачатках гражданского общества зарождается инициатива раскрепощенных людей. Но среди этих людей еще ни мало будет тех, кому новые формы свободы станут в тягость и могут спровоцировать анархию поведения. При переходе от жесткой централизации к мягкой децентрализации всегда поначалу меньше людей, способных не растеряться, правильно оценить условия и найти свой шанс к удаче или успеху. Плодотворная самореализация в переходную эпоху удел немногих наиболее сильных и одаренных личностей. За первыми сотнями удачников обретут свое дело и чувство своей значимости тысячи других инициативных людей, если общество найдет равновесную пропорцию монологических и диалогических функций государства. Если оно не уклонится от открытого поиска оптимального сочетания запретов и поощрений, а, следовательно, соотношения в активности многих категорий людей мотивации к достижению и мотивации избегания неудач или страха. Именно в оптимальных условиях соотношения внешней регуляции и внутренней спонтанности актуализируется здоровая инициатива. Благодаря плодотворной реализации этой инициативы, в обществе вырастает третий класс. Лучшие из него освежают генофонд элиты. Другой альтернативы закону негативной поляризации и отчуждения людей между собой нет. И этот поиск демократического оптимума рано или поздно произойдет.

Исторический процесс перехода от простого общества к сложному обществу характеризовался тем, что в нем происходила многослойная стратификация, усложнялся статусно – ролевой каркас, росла мобильность людей во внутреннем пространстве социума. Естественно, что этот процесс, продолжающийся и в настоящее время в наиболее продвинутых странах, меняет акценты между основными функциями государства и типами власти в нем.

Принципиально любое сложное общество состоит из четырех классических подсистем или сфер: политической, экономической, духовной и социальной. С точки зрения приоритета и зависимости, динамика соотношения этих сфер находила различное толкование во многих теориях. Системный подход привнес принцип паритетности и взаимозависимости их друг от друга, допуская возможность временного доминирования одной из подсистем в точках поиска новых путей развития системы в целом.

Переход к сложному обществу и укрепление в нем либеральных тенденций побуждает искать более емкие подходы к формализации его сложной структуры, которые могут дать ключ к решению задач повышения эффективности многоуровневой государственной власти. Поиск таких подходов весьма характерен и объективно актуален для стадии растущей автономности индивидуальной жизни и самодостаточности человеческой личности, составляющих одну из закономерностей сложного общества. В этой связи весьма примечательно, что в лоне социологической мысли возникла теория, согласно которой в истории человечества можно выделить две фазы развития. Автор этой теории Э. Дюркгейм считал, что первая фаза, получившая название механической солидарности людей, характеризуется минимальным уровнем разделения труда, жесткой зависимостью индивида от требований группы, минимальным разнообразием чувств и верований, деспотическим управлением и прочими ограничениями и запретами. Вторая фаза, получившая название органической солидарности, наполняется противоположными признаками. Она отличает современные продвинутые к демократии общества. Для нее характерны следующие процессы: откровенной авторитарности противопоставляется либерализм, возрастает автономность и суверенитет отдельной личности. На смену клану приходит корпоративная культура. Группирование и сближение людей происходит не по признакам родства, а по профессии и т.д. И если раньше в истории государство должно было преимущественно создавать новые институты, чтобы приспособить людей к меняющимся условиям жизни и их вызовам, то теперь этим центром становится каждый человек с его ресурсом пластичности и способности к накоплению и усвоению нового опыта. Эти качества отдельных людей становятся одним из определяющих условий жизнеспособности общества в свете принципа А.Тойнби «Вызов - и - Ответ». Две основные тенденции в прогнозах 2020 года видит А. Неклесса: «С одной стороны на планете происходит «глобализация корпораций», финансовое объединение мира, информационное единение мира, прорисовывается возможность властной проекции силы в любую точку мира. А с другой стороны, не менее бурно, но возможно менее отчетливо, протекает иной процесс – развитие индивидуации, суверенизации личности вольной в своих действиях, свободной от национальных и прочих внешних по отношению к ней сил и границ, однако наделенной при этом впечатляющим инструментарием, отражающим практически весь спектр могущества цивилизации» (выделено мною, С.Т.).

. Нельзя не видеть, что вся драматическая история новейшей цивилизации – это борьба за гражданские свободы или бегство от них в разные мифологемы и неврозы. Итогом такой борьбы может стать либо открытое к развитию демократии общество, сочетающее в себе индивидуалистическую и корпоративную культуру и мягкое сопряжение «Я – Мы», либо закрытое общество, сползающее к более примитивным формам обезличенного большинства в однородном тождестве «Мы».

Именно в этом же ключе следует рассматривать переход одного типа организаций в сфере человеческого труда к другому более мобильному варианту и адекватному живой системе. Есть все основания находить общие черты в эволюции типов отдельных организаций, инициированных изменениями и вызовами рыночной среды и эволюцией типов устройства отдельных обществ и государств. Эпоха обществ – динозавров уходит в прошлое, как и классический менеджмент, построенный на жесткой и однобокой вертикали власти. В силу закона неравномерного развития в одном пространстве будут существовать и взаимодействовать социально- экономические модели с разным уровнем самоорганизации и децентрализации управления. Но общий вектор в развитии малых и больших систем на данном этапе интеграции мирового сообщества заключается в формировании сетевых структур разного масштаба и объема. Переход от линейных моделей к сетевым структурам или паутинам через стадию автономных дивизионов – это закономерная тенденция саморазвития малых и больших организованностей в настоящее время. Рыночная среда более сжато во времени демонстрирует эту закономерность на отдельных предприятиях и объединениях. И как мне кажется, такой переход, при отсутствии явных препон, должен происходит одновременно в малых и больших системах, прежде всего, захватывая в орбиту перемен психологию наиболее подвижной части общества. Улавливать эти назревшие тенденции перехода всех организованностей на более высокий уровень должна ЭЛИТА общества и его голова или мозг общества – государство. Но как функционируют его исторически сложившиеся механизмы во благо или во зло зависит от всех и каждого.

ЛЮДИ - ЖИВОТВОРНОЕ ЯДРО СИСТЕМЫ ОБЩЕСТВА

И прежде чем я скажу несколько слов о динамике кризиса общества в тех же категориях, в каких я рассматривал развитие его в жизненном цикле человека, задам вопрос читателю: «Почему в развитом обществе сменяемость власти в государственных структурах остается непреложной нормой жизни»? Власть – это люди, а люди во власти – это персонифицированная власть в действий. И циклы жизни отдельного человека и общества не совпадают, это еще раскрыл в развитии культур и поколения людей О.Шпенглер. Взаимное наложение циклов развития эпох и поколений требует особого внимания. Здесь подчеркну, что признак взаимной связи развития больших и малых систем находит наиболее полное выражение в триаде систем: человек – группа людей – общество (см. выше). Люди вообще динамическое начало и элемент системы общества, их поколения, как волны моря, приходят и уходят, без них общество застыло бы в обездвиженном состоянии. В силу цикличности всех нелинейных образований и жизнь человека, и история общества знают свои взлеты и падения или точки кризиса, в которых любая система должна, подобно стволу дерева ветвиться и пройти все стадии возрождения или дальнейшего роста. Мои размышления о смене поколений и веков непроизвольно вызвали из памяти глубокое стихотворение одного из любимых мною поэтов Ф.Тютчева, и я хочу напомнить его вам, читатель.

От жизни той, что бушевала здесь,

От крови той, что здесь рекой лилась,

Что уцелело, что дошло до нас?

Два – три кургана видимых поднесь…

Да два – три дуба выросли на них,

Раскинувшись и широко и смело,

Красуются, шумят – и нет им дела,

Чей прах, чью память роют корни их

И поскольку в первой части книги я прибегнул к ассоциации с отдельным деревом как одним из архетипов самоорганизации, обращусь к ней и в этом разделе. Обратите внимание, читатель, как растут деревья в густом лесу. Во-первых, они вытягивают ствол, и только на большой высоте, имея доступ к свету и выдержав давление других деревьев, ветвятся кроной, чтобы укрепиться в этой чаще конкурентов и замкнуть круг обмена веществ. Во-вторых, ствол большинства высоких деревьев чередует фазы гладкого роста и фазы ветвления, когда от него растут отдельные ветви и веточки с учетом количества солнечной энергии, получаемой в течение суток от этого источника жизни на земле. Их правомерно сравнить с удачным ответвлением или проектом развития. Разве нельзя узреть в этом процессе чередование линейных и взрывообразных фаз развития? В-третьих, деревья, образующие высший ярус леса, замыкают между собой крону и задерживают развитие молодых побегов, пустивших корни в тени их низших слоев пространства. И только наиболее сильных из них удается пробиться наверх и достичь такой же высоты своего роста, какого достигли их старшие сородичи. Рано или поздно, сильные ветер сломает старые деревья, но их место займут окрепшие деревья, выдержавшие противостояние более слабых конкурентов. Такую же ассоциацию сходства густого леса и человеческого общества позволил себе еще И.Кант. Я бы добавил, что общество – это динамическая система, альфу и омегу которой составляет самая динамическая функциональная единица социума – личность, наделенная вертикальной мотивацией к продвижению по стратам его пирамиды. Люди сталкиваются, ссорятся, борются, объединяются и разъединяются, чтобы найти решение своих проблем за счет других или вместе с другими.

Главная асимметрия вертикального строения и динамики общества, приводящая к неизбежному кризису взрыва или хаоса, является поляризация низших и высших слоев. Эту устойчиво повторяющуюся тенденцию в истории поколений наш выдающийся соплеменник социолог П.Сорокин вывел как закон социальных революций. Я позволил себе назвать такое явление эффектом разорванной пирамиды. Его можно обнаружить даже во многих организациях с низким уровнем корпоративного единства. Когда эта поляризация достигает критической точки, общество переживает фазу кризиса и катаклизма, чтобы на развалинах одной пирамиды со временем выстроить другую и заложить новую асимметрию слоев. Напомню читателю о том, что Ю Лотман два пути развития любой культуры: постепенный и взрывообразный. Вот, что он о них пишет: «В динамике культурного развития они соотносятся не только своей последовательностью, но и существованием в едином одновременно работающем механизме. Культура, как сложное целое, составляется из пластов разной скорости развития, так что любой ее синхронный срез обнаруживает одновременное присутствие различных её стадий. Взрывы в одних пластах могут сочетаться с постепенным развитием в других» (7, с.5).

Когда вызревают перемены в любой организации, их острее других чувствуют люди – новаторы, ибо искать и созидать новое их историческая миссия. Кризис о днообразия, подспудно инициирует зов перемен, захватывает и бередит их личность, включенную в деловую жизнь какой – то организации. Зов перемен становится сильнее потребности в комфорте и конформизме. Да и внутренняя среда организации уже наполняется признаками застоя в период стабильного функционирования, когда внешне все идет нормально, и на горизонте не видно еще признаков надвигающегося шторма. Но только опытный рыбак, собираясь в хорошую погоду, подумает о том, чтобы предусмотреть свои действия на случай дождя и большой волны. Размытое и слегка мутное солнце, как и неясное мышление руководителей, предвещает непогоду и дождь. В большом бизнесе то же самое. Когда знаешь, что шторм неизбежен, думаешь, как защититься от него. Люди с нестандартным мышлением, иначе именуемые как оригиналы, индикаторы и зачинатели перемен, в обществе или организации с высоким уровнем развития, - ее форпосты и вперед смотрящие стратеги, способные в приближающихся фазах кризиса почувствовать плодоносные почки роста и могут рекомендовать соответствующие решения при перераспределении ресурсов в общем наборе линий бизнеса организации. Об этой категории людей в организации, да и в обществе в целом, у П.Друкера можно прочитать следующие слова: «Характерная черта новатора – способность рассматривать как систему то, что для остальных представляет собой набор разрозненных, не связанных между собой элементов. Это способность успешно найти и восполнить малейшую упущенную деталь, которая преобразует существующие элементы, представит их в новом свете». И прошу обратить ваше внимание, читатель, основоположник менеджмента ставит во главу угла их дарований системное видение или системное мышление. И здесь истоки нашего радикального перехода к новому качеству управления собой, организацией и обществом!

Привнесем в многомерное пространство организации психологию разных групп людей, составляющих ее животворное начало. Люди, как деревья в одно лесу, делятся на разные категории по своему положению и отношению к процессам жизнедеятельности организации как общего группового субъекта. Организации так же, как и люди, конкурируют, объединяются и разрывают связи друг с другом, устремленные повысить свой потенциал роста, расширить влияние на рынке своих товаров и стать монополистом. И размер организации имеет такое же значение как место деревьев в лесу и фаза их цикла жизни. Пространство бизнеса знает периоды интеграции капитала внутри организации и за ее пределами с другими партнерами и знает периоды, когда деятельность организации переходит на режим дифференциации роста в отдельных направлениях или свертывание и уход с рынка в других сегментах этого пространства.

Одни группы, создавшие данный порядок в организации и окруженные преданными им людьми, исполнены желанием сохранить ее неизменным, так как он закрепляет преимущество их интересов. Другие группы этим порядком не довольны и принимают позицию скрытого или открытого противодействия и критики власти. Однако всякая власть обладает двойным эффектом воздействия на психологию людей, ее облаченных. С одно стороны, она дает право на субъективный подход ко всем решениям, в которых нередко тонко вуалируется или цинично обнажается личный интерес. А с другой стороны, она является скрытым патогенным фактором, подобно радиации, поражающим сознание личности во власти и притупляющим в нем как творческие способности, так и критическое отношение к себе. Противодействием этого синдрому может только одно лекарство, когда личность руководителя стремится сама к постоянным переменам и открыта к поиску нового опыта. И, тем не менее, если влияние данного патогенного фактора длится более 8-10 лет, личность неизбежно становится жертвой синдрома «нарцисса», совершенно теряющего потребность в переменах. Являясь жертвой закрытого клана, такой угасающий лидер будет использовать власть, чтобы делать все, чтобы сохранить статус- кво и препятствовать переменам в жизни организации. Таких любителей стабильности П. Друкер предупреждает: «Вы не можете сохранять все как есть, так как в этом случае погибните» (55).

Вместе с тем в организациях всегда есть люди, осознающие острее других необходимость преодоления застоя и иллюзию развития. Именно они будут выступать той внутренней силой, которая, набирая критическую массу, ускорит вхождение организации в фазу кризиса. Они носители идейного ресурса и внутренний базис для позитивной интеграции фирмы при выходе из очередного преходящего хаоса. По данному поводу П. Друкер справедливо указывает: «Первым признаком упадка компании служит потеря привлекательности в глазах квалифицированных, способных и инициативных людей». Именно такие люди становятся генераторами новых идей, направленных на преодоления опасной фазы кризиса или дезинтеграции, если их не теснит и не затирает безраздельно властвующий клан, защищая приемлемый для себя стабильный порядок, где дух разложения давно подавил дух созидания.

Новое рождение любой организации знаменуется приходом к власти людей со свежими взглядами, способных преодолеть субъективную однобокость и пристрастие предыдущих лидеров, переходящих в нисходящую фазу своего цикла вместе с данной организацией. Цикличность процессов во всех сложных образованиях закономерное явление. Рано или поздно новые идеи и новые структуры, совершая свое утверждение, переходят в инерционный период и достигают крайней точки своей неэффективности, точно так же, как и те идеи, которые господствовали в умах людей до них. Общество в лице наиболее продвинутых людей, лишает их доверия и бросает носителям, отживших идей и способов устройства жизни, новый вызов. Новая власть всегда формируется на волне критики предыдущей, когда она накопила много просчетов, нереализованных обещаний и прожектов. А уходящая власть направляет свою активность не на преодоление кризиса, а на подавление тех, кто пытается найти выход из него.

Повторю еще раз важную ассоциацию с жизнью леса. Так было и будет всегда, на смену старым деревьям после сильной бури поднимаются крепкие молодые деревья, чтобы занять в лесу его высший ярус.

Сменяемость людей во власти – это одно из противоядий патогенного влияния власти и условие возобновляющегося развития организации людей, представленной разными поколениями и группами работников в периоды перманентных кризисов. Вместе с тем своевременная сменяемость - условие общего динамизма системы и ее способности к обновлению. В этом контексте мы вправе рассматривать и природу государства как институт концентрированной и многоликой власти в обществе. Если такой сменяемости нет или она происходит слишком поздно, кризис, как гнойник, растущий внутрь, поражает все здоровые и молодые клетки и приобретает затяжной хронический характер, вовлекая в этот процесс весь организм. Хронически больной организм не может найти силы, чтобы совершить прорыв из такого ослабленного состояния, справиться со своим кризисом и извлечь урок из накопленных ошибок и пагубных последствий закостенелых стереотипов мышления и поведения. Исторически реальные прорывы из хронического кризиса возможны после смены нескольких поколений.

Ретроспективно осмысливая смену одного типа организаций другим и появление новейших структур, воплощающих модель живой системы, мы можем констатировать, что каждая новая структура или ее более совершенные варианты представляют собой новый виток наиболее эффективных форм организации и управления производствами или экономикой в целом. Есть все основания утверждать, что они рождались как реакция на кризис предыдущих способов проектирования предприятий. И, конечно же, далеко не все нашли ту гибридную и адекватную структуру, которая стала основой выхода из ситуации кризиса в цикле смены фаз развития того или иного конкретного предприятия. Еще раз заострю внимание читателя на том, что подобно тому, как происходил переход от одной модели предприятия к другой, объективно неотвратим переход общества от более жесткой структуры к более гибкой вариации на основе сетевой модели. В этой сетевой структуре субъектами взаимосвязи могут быть территории как субъекты социально – экономической деятельности. Каждую из них можно одновременно рассматривать как часть целого и целое само по себе или подсистемы в системе общества как единого образования. Нынешние реформы в России укладываются в эту общую закономерность. Другое дело, насколько мы будет содействовать логике этой объективной тенденции самоорганизации или тормозить ее проявление в ближайшие годы, опираясь на субъективизм и клановые интересы.

Я приношу читателю свои извинения за то, что немного натяну образное сравнение смены типов предприятий с ростом дерева, но, мне кажется, что это упрощенная аналогия будет полезной для мышления начинающих управленцев. Так, скажем, функциональная модель с ее однотипным продуктом напоминает гладкую часть ствола дерева, лишенного веток. Бурный рост веток – это стадия форсированной диверсификации капитала, а стадия разрастания кроны, которая переплетается с кроной других деревьев, видом сверху напоминает причудливую вязь сетевых структур, качающихся на ветру и удерживающих в прохладной тени влагу для своих корней. Здесь же можно найти место для мелких деревьев или субподрядчиков, выживающих под их защитой.

Показательные ассоциации сравнения государства и общества с деревом, машиной и организмом одновременно можно найти в размышлениях прозорливого мыслителя К. Леонтьева. Он, в частности, пишет: «Государство есть, с одной стороны, как бы дерево, которое достигает своего полного роста, цвета и плодоношения повинуясь некому таинственному, не зависящему от нас, деспотическому повелению внутренней заложенной в него, идеи. С другой стороны, оно есть машина, и сделанная людьми полусознательно, и содержащая людей как части, как колеса, рычаги, винты, атомы, и, наконец, машина, вырабатывающая, образующая людей. Человек в государстве есть в одно и то же время и механик, и колеса или винт, и продукт общественного организма». Антитезой этой механистической модели государства, так подробно в терминах машины представленной русским философом, является системный подход Его ветвь - синергетика позволила глубже понять процессы самоорганизации общества, воспринимая его уже не как машину, а как саморазвивающуюся систему со своими циклами спада и подъема. Законы самоорганизации и есть внутренняя деспотическая идея, повелевающая человеком, их интуитивно и предугадывал К. Леонтьев.

Знание этих законов и циклов, которые вскрыла и обосновала синергетика, может быть использовано как объяснительный ключ к пониманию того, что потребность постоянно меняться и обучаться является совершенно необходимым условием выживания организации. Опытные управленцы знают, когда организация входит в инерцию линейного развития, надо уже заранее освобождать место и закладывать предпосылки будущего для обновления своей структуры, чтобы постоянный потребитель продлил контракты поставок и покупок. В этом упреждающем мышлении их реальное преимущество перед теми, кто, подобно стрекозе в солнечную погоду, порхает от одной удачи к другой в текущих условиях стабильного этапа их функционирования, не задумываясь о грядущих ненастьях. И если первые уверенно используют структуру управления во благо людей организации, то другие – скорее наоборот. Опять же обращусь к мыслям П. Друкера: «Самая важная задача лидера организации – это предчувствие кризиса. Возможно, не предотвратить, но предвидеть его. Жить вплоть до того момента, когда кризис грянет, - это капитуляция. Лидер должен делать организацию способной предвидеть шторм, выдержать его и, в сущности, опередить его».

Древняя мудрость гласит: кувшин не виноват в том, как его использует человек, он может хранить в нем золото или навоз. Мы можем сказать то же самое про государство как инструмент управления обществом. Этот инструмент власти должен быть использован во благо развития большинства инициативных людей этого общества, чтобы оно развивалось и выходило из кризисов обновленным и более крепким. Однако это возможно, когда государство будет исходить из интересов большинства, а не уходить в интересы меньшинства. И я хочу поделиться с читателем своим видением многоликой роли государства в жизнедеятельности российского общества на данном этапе спонтанного зарожения его как системы нового качества.

ГОСУДАРСТВО В СТРУКТУРЕ ПЕРЕХОДНОГО ОБЩЕСТВА.

Мы уже знаем, с позиций системного подхода любую сложную нелинейную целостность можно рассматривать как систему, которая по принципу матрешки входит в другую систему. В свою очередь система большего масштаба включается в систему более высокого уровня. Все они сохраняют идентичные компоненты. Моя книга, которую я пишу в данный момент, так же обнаруживает все эти функциональные части в целом и выступает целым сама по себе с входом и выходом, если ее рассматривать в единстве с автором. Любая относительно самостоятельная социально – экономическая территория лежит в этой же системе координат. Увеличивая или уменьшая масштаб, читатель может увидеть на объеме рисунка многие образования от нервной клетки до обществ в целом и принять его как единую матрицу для всех самоорганизующихся структур. Возьмем за исходный пункт последующих рассуждений, как это было сделано в начале книги, понятия «организация» и «система» как синонимы и разберемся детально с предложенной моделью взаимодействия государства и организации, с одной оговоркой, что государство есть подсистема управления макросистемы общества в целом и его отдельных частей или подсистем.

Примечание: ДМС – диагностическая модель ситуации, она есть результат переработки всей восходящей информации.

Рис 3. Единая матрица системы и ее взаимодействие с государством.

Повторюсь в том, что любая организация, как живая система постоянно обменивается с окружающей средой веществом, энергией и информацией. Главный смысл организации заполучить из внешней среды на «входе» ресурсы и произвести эффект преобразования части из них в конечный продукт. Этот продукт становится товаром и перемещается на «выходе» в те сферы или сегменты социального пространства, где на него имеется спрос в рамках «купли – продажи». Все стадии перемещения материальных ресурсов внутри предприятия и за его пределами, их ритм и связь между разными подразделениями в режиме последовательности и синхронности составляют функцию логистики. Координирует эту активность подсистема управления или нервный центр – голова. Изучение актуального и потенциального спроса - прерогатива службы маркетинга. Именно это подразделение представляет «глаза» и «уши» организации, потому что оно определяет внутренние перестройки предприятия по адаптации к неопределенным колебаниям конъюнктуры рынка. В сущности, так функционируют все живые организмы высшего уровня, наделенные нервной системой. Аналогия с человеком более чем достаточная. Информация в нашем организме поступает по каналам органов чувств и интегрируется на высших этажах головного мозга (см. ниже). Не зря же в народе говорят - руководитель всему голова. Вещество и энергия поступают и трансформируются по звеньям пищеварительного тракта и могут использоваться для достижения разных целей. Однако не будем далеко заходить в прямых сравнениях с человеком и перейдем к внутренним звеньям хозяйственной организации.

Функциональный статус многих из них обусловлен прямым отношением к тем или иным ресурсам. Я выделю лаконично в общих чертах только основные, поскольку они тесно связаны с подвижным акцентом ряда государственных служб и учреждений. Принципиальная суть любой власти или системы управления состоит в том, чтобы оптимально во времени и пространстве осуществить преобразование ресурсов в новый продукт потребления. Управлять – это оптимизировать с помощью замкнутого контура потоки ресурсов, направленные на выполнение своей миссии, и достижение целей совместного труда «головы и тела». За счет чего происходит оптимизация движения ресурсов? Конечно же, за счет циркуляции потоков информации и материализации знаний в технологиях и выучки людей. Именно с этой точки зрения, первичным ресурсом на третьей волне перемен, по Тоффлеру является знание, понимай информация. Вот его слова: «С каждым шагом вперед добавленная стоимость возникает во все большей степени из знаний, а не из дешевого труда, из символов, а не из сырья» (44). И далее он сопоставляет его с другими ресурсами так: «Поскольку ослабляется необходимость в сыром необработанном материале, труде, времени, пространстве и капитале, знание становится источником развития экономики» (44, с.121). Собственно живой нерв третьей волны перемен в развитии цивилизации и составляют информационные технологии.

Другим ресурсом, который может взращиваться как во внутренней среде, так и быть полученным из внешней среды - это люди. В современных условиях интенсивного производства человеческий потенциал организации и нации в целом становится одним из главных стратегических ресурсов. Общий уровень образованности людей, их способность к переобучению и адаптации к постоянно меняющимся условиям, культура, уровень мотивации труда и самореализации в значительной степени влияют на эффективность функционирования любой социально - экономической системы.

В этой связи чрезвычайное значение приобретает образовательная и коммуникативная функции государства на всей его территории. Здесь коммуникативная функция понимается как единство информационных сетей и основных магистралей, по которым перемещаются грузы между разными субъектами обмена. Было время в истории ранних эпох, когда границы совместной территорий (предтечи государства) определялись расстоянием между небольшими поселениями людей, в пределах которых можно было слышать голос зазывалы. Именно поэтому некоторые специалисты трактуют суть управления как «искусно сплетенная сеть из свойств и возможностей, вовлеченных в нее людей».

Значение же функции воспитания и образования лучше многих пространных рассуждений передает китайская мудрость: «Если планируешь на год, засевай поле, если на десять лет – выращивай сад, планируешь на долгую жизнь - воспитывай детей». Я специально останавливаюсь на этих суждениях, чтобы выделить безусловный приоритет указанных функций. Нельзя провести модернизации экономики и поставить во главу угла инициативу и предприимчивость людей, если не провести реальную модернизацию всех сторон образования и формирования корпуса истинных лидеров страны. Вместе с тем основные магистрали как артерии экономики настоятельно диктуют пристального внимания к себе. И в политике государства уже немало положительных результатов. Именно в строительстве и эксплуатации транспортных магистралей можно найти продуктивное взаимодействие общенациональных интересов и частного капитала, которое координирует государство. Эта модель диалога может стать исходной основой для поиска гибких форм и способов взаимодействия в других сферах единой социально- экономической системы. Диалог между властью и бизнесом станет более продуктивным и содержательным, если в государственные структуры начнут приходить люди с опытом предпринимательской деятельности и широким видением общих проблем выживания общества.

По многих признакам жизни назрело время для привлечения частного капитала в совершенствование образования, ибо это главное звено в цепи переходов к новому состоянию общества. Однако доминирующей мотивацией высшей школы должен стать поиск и формирование истинных лидеров новой генерации, способных к самообучению. В целях повышения престижа образования пора оградить его от массовой имитации. Нет более пагубного последствия для общества и для судьбы отдельного человека, когда он находится не на своем месте. Эта двойное зло становится особенно опасным, когда мы имеем дело с человеком, наделенным властью.

Из опыта общения с категориями состоятельных бизнесменов знаю, что многие из них, не лишенные гражданских и патриотических мотивов, ждут от государства поощряющих моральных и правовых стимулов в сфере подготовки будущего. Нельзя не заметить, что негативные тенденции бюрократизации власти накапливались в течение многих лет. В последнее время они усугублялись авантюрной стадией развития рынка и обернулись для общества тем, что власть и бизнес только начинают учиться диалогу друг с другом в контексте общих интересов города, региона и страны. НЕЛЬЗЯ ПО ИНЕРЦИИ КОМАНДОВАТЬ ТАМ, ГДЕ ДАВНО ПОРА УЧИТЬСЯ УПРАВЛЯТЬ, как и НЕЛЬЗЯ ВО ГЛАВУ УГЛА СТАВИТ ТОЛЬКО ЛИЧНУЮ ВЫГОДУ ТАМ, ГДЕ УЖЕ ПОРА ПРЕОДОЛЕТЬ МЕРКАНТИЛЬНУЮ ОДНОБОКОСТЬ ЭГОИЗМА. Принципиальная суть законодательной функции государства должна свести правовое пространство к адекватному набору наиболее емких форм взаимодействия власти и бизнеса, чтобы исключить проявление живучих социальных аномалий. В этом наборе законов следует исключить полярные толкования и скрытые инструкции, позволяющие ряду чиновников чинить свой административный произвол под эгидой Фемиды. В сущности, если мы не накопим опыт создания социально - экономической среды, стимулирующей или поощряющей человеческую инициативу, нам не выбраться из рутины бюрократии. Энергия же многих людей все еще вязнет в этой рутине и фактически большей частью уходит на тщетную борьбу за право на самостоятельный бизнес и его защиту, а не развитие. Наш бизнес, по-прежнему, выживает, благодаря изобретательности и усилиям незаурядных людей, и медленно развивается под прессом субъективизма не лучших чиновников. Все эти негативы осложняются искаженно функционирующей ОБРАТНОЙ СВЯЗЬЮ в едином контуре управления всего государства, порой сводя деятельность власти к полному отсутствию ее. Столь деформированная система управленияоторвала законодательную ветвь власти от реалий жизни и привела практику общества к сонму неудачных законов и множества брешей между ними. Без полноценного или двуединого контура управления, в котором петля обратной связи объективно отражает последствия решений, мы опять скатимся к порочному кругу искаженных коммуникаций и будем пожинать плоды неэффективного менеджмента.

Особое значение для любого вида производства имеет такой ресурс как сырье или природные богатства, а также те продукты труда одного предприятия, которые становятся исходным сырьем для другого хозяйствующего субъекта, в силу технологической взаимозависимости. Очевидная аксиома, что природные богатства – монопольное достояние всего народа, которому служит государство, должна стать непреложным постулатом строительства и развития государственной системы. Вместе с тем никто лучше государственных органов не сможет стать эффективным посредником в стыковых зонах противоречия интересов, между смежными предприятиями и отраслями. Сетевые системы, разного масштаба и уровня имманентно нуждаются в беспристрастном координаторе или медиаторе.

В этой связи сделаем отступление и посмотрим, как трактует современная социология суть государства в широком и узком смысле этого слова. В широком смысле слова государство воплощает высшую власть и независимость. Именно государственным институтам «принадлежит право официально представлять все общество в целом» (с.374).

Государство имеет преимущество в том, что оно может гибко использовать правовую базу для становления сетевых моделей интеграций капитала на основе интереса всех субъектов в разных масштабах от отдельных предприятий и банков до межотраслевых и межрегиональных ассоциаций. Опираясь на общий интерес именно государство способно противодействовать возникновению гипермонополий под знаком защиты узко корпоративного капитала в ущерб механизмам здоровой конкуренции. Данная функция государства становится особенно важной в свете последних тенденций в мировой экономике. Сегодня на смену или в качестве альтернативы спонтанной конкуренции приходят пролонгированные контракты всех участников группового бизнеса от постоянных поставщиков до постоянных потребителей. Все они кровно заинтересованы друг в друге и устанавливают партнерские отношения на долгий срок. Так, например, в Японии уже начинают платить заработную плату, прежде всего, за количество постоянных потребителей. В этой связи регуляторные функции государства должны приобретать большую мобильность и системность. Умения чиновников высшего ранга, вовремя и адекватно отреагировать на колебания внешней среды и действия партнеров, могут стать правовым гарантом всех договоренностей в разнообразных групповых бизнес - линиях.

Однако государство теряет способность ответить ожиданиям людей или стать гарантом социальной справедливости и безопасности, когда ему не удается уравновесить положительные тенденции гражданского общества, его частных инициатив и практику отправления власти, действующим аппаратом чиновников, завуалировано мыслящих интересами коррумпированного клана.

Исходя из этих положений, и принимая меру условности понятий, можно разделить модель эффективного государства на комплекс «монологических» функций по вертикали и «диалогических» по горизонтали. Комплекс первых функций жестко «прошивает» сверху деловой цикл любого предприятия и нормой закона регулирует его поведение на определенных стадиях движения ресурсов и товара в пространстве производство - обмен - потребление. Комплекс вторых функций мягко «сшивает» сбоку пространство культуры и координирует взаимодействие всех субъектов социума в контексте морали и неписанных правил или стереотипов поведения.

Разумеется, регуляторные функции государства пользуются чаще жесткими санкциями и представлены триединством основных ветвей власти. Координирующие функции государства в условиях рыночной экономики все больше срастаются с деятельностью гражданских институтов, охватывающих разные социальные группы и сферы жизни. Они опираются на мягкие механизмы и формы контроля от порицания и поощрения до изоляции и отвержения.

Переходная эпоха закрепила в стандартах массового сознания нашего общества и его элиты уязвимо однобокую формулу высшей власти: государство создает правила игры и следит за их соблюдением всех участников спонтанного взаимодействия. Однако смею утверждать, что это слишком упрощенная трактовка сути системы государственных учреждений в постиндустриальном обществе. На самом деле, если за отправную точку взять классические понятия патриархов рыночной экономики, то общий принцип взаимодействия государства и группового или частного эгоизма людей надо искать в меняющемся сопряжении «видимой» и «невидимой руки» обмена продуктами труда и собственностью в обществе. Причем принцип сопряжения подразумевает неизменное присутствие каждой из них, как и должно быть в здоровом теле. Высшие этажи мозга мало вмешивается в работу центров, регулирующих функции тела. Но такое положение дел не означает, что кора мозг совсем отстранена от управления. Другими словами государство всегда сохранит основной набор институтов. Однако удельный вес каждой из его функций будет постоянно варьировать в зависимости от стадий развития культуры и яруса или сферы бизнеса. Наша традиция отправления власти в России по законам примитивного общества веками сводилась к крылатой фразе: «Чего моя левая нога хочет?». Это привело государство к полному бюрократическому параличу и охлократии под лозунгом: «что хочу, то и ворочу» - для каждого авантюрного нигилиста.

В современных условиях строительства нового государства взаимодействие институтов власти и механизмов рыночной экономики включает в себя маневрирование или поиск оптимальных способов между двумя полюсами: «регулирование – свободный обмен». Неоправданный перекос в сторону регулирования сопровождается тем, что многие группы людей пассивно «повисают на помочах» государства и ждут уравнительного распределения с извращенным пониманием справедливости. Перекос в сторону свободного нерегулируемого обмена чреват тем, что наиболее авантюрная часть людей начинает попирать истинную справедливость необузданным правовым цинизмом в угоду человеческой алчности. Как уж тут сохранить пространство для реализации общенациональных интересов и целостность общества, а государству стать воплощением и стражем справедливости? Выход один - он лежит в переходе к системному видению и умению сочетать полярные или бинарные категории мышления при выработке стратегических и тактических решений, общих и частных сценариев деятельности. Именно переход к многомерному мышлению может стать важным шагом к дебюрократизации власти, ибо нельзя лечить болезнь с помощью средств, которые ее породили. Если в частном бизнесе уже имеются здоровые прецеденты, когда заработная плата управленцев ставиться в зависимость от результатов труда, то почему - бы не ввести такие критерии в работу чиновников? Пока же любой посетитель государственных учреждений, если он пришел по своей инициативе, мешает этому чиновнику воплощать закон Паркинсона.

Заостряя проблему, я бы сказал так, что каждый дееспособный чиновник должен знать теорию бизнеса не хуже, а даже лучше или полнее и глубже, чем любой предприниматель и фактически владеть МАКРОСИСТЕМНЫМ ВИДЕНИЕМ проблем общества в целом или его отдельного региона. Именно таким уровнем отражение мира обладают высшие центры человеческого интеллекта. Масштаб и горизонт мышления у них по статусу разный. Чиновник стоит на страже общих интересов, а бизнесмен – своих частных интересов. И данное противоречие, имеющее изначальную природу, нельзя разрешить, уповая только на гражданскую сознательность и мораль. Воля и сила государства, персонифицированные в личностях высших чиновников – главный противовес власти склонностям человеческого эгоизма к правовому нигилизму. Пока же мы наблюдаем порой диаметрально противоположный стиль поведения некоторых чиновников, наделенных большими полномочиями.

Характерной стороной такого стиля стало ничем неоправданное отстранение государства от процессов авантюрного перехода общенародной собственности в руки частного капитала. Приходится констатировать, что агрессивный частный капитал по законам выгоды скупал на протяжении ряда лет по одной и той же правовой схеме полуживые предприятия. Не утруждая себя тем, чтобы вкладывать деньги в их модернизацию, свежеиспеченные владельцы выкачивали остаточный капитал и бросали на произвол судьбы, пришедшие в упадок, оборотные и необоротные фонды вместе с людьми, которые когда – то создавали эти предприятия и срослись с ними всем строем своей жизни.

Столь долгое отступление я позволил для того, чтобы поставить вопрос, актуальный для взаимодействия крупного бизнеса и государственной власти в России: «В чьих руках должны находится природные богатства, энергетика и недра земли, на которых перманентно строят свой деловой цикл базовые отрасли экономики?». Только в руках всех членов общества. Государство же обязано оставаться посредником и держать монополию на этот стратегических ресурс любого народа, чтобы целесообразно торговать, сдавать в аренду или даже кому-то, представлять бесплатно, для того, чтобы укреплять тенденцию приращения стоимости в ряду поколений граждан этого государства. Чиновники, стоящие на страже интересов общества, должны просчитывать долгосрочные перспективы любой формы экономического использования общенациональных ресурсов. И двигаться в экономической политике поэтапно от малых сроков аренды и частичных продаж ресурсов и сырья к более длительным срокам и объемам по мере того, как частный капитал подтверждает свою правовую культуру поведения во всех качествах от арендатора и инвестора до собственника и спонсора территории.

В этой связи передача в частные руки, какой – то части из них, может состояться после надежных гарантий, проверенных временем и полезных для обеих сторон. Что же касается градообразующих предприятий, то контрольный пакет акций предпочтительно оставлять в руках государства, ибо частный капитал никогда не будет решать социальные вопросы в полном объеме и создавать полноценную инфраструктуру таких городов. История последних лет знает ни мало примеров, когда власть ходит в просителях у собственников на ее территории и становится объектом критики недовольных людей. А частный капитал, лишенный ограничительных рамок, форсировано скупает стратегическое сырье от нефти и газа до леса и земли. Что же останется в руках государства через несколько лет, и насколько оправдано лишать его права на естественную монополию? Не превратиться ли такое государство в инструмент защиты интересов богатого меньшинства против нищего большинства? История многократно учит – крайне поляризованное общество, всегда непрочно и недолговечно.

Банально, но любое общество крепнет и процветает, когда в нем создается стимулирующая среда для производительного труда в основных сферах бытия. К числу основных отраслей экономики, главным образом, относятся переработка сырья и машиностроение. Может ли частный капитал без многостороннего участия государства осуществить радикальную модернизацию технологий в этих отраслях? Реальный ход событий последних лет свидетельствует больше о том, что нет. Тогда, возникает естественный вопрос: «На каких началах должен взаимодействовать частный и государственный капитал для того, чтобы наша страна вышла на качественный прорыв в модернизации всех сфер экономики»? Ведь давно стало очевидным, что без технического обновления многие области человеческого труда, никогда не смогут создавать конкурентоспособные товары высокого качества. Уверен в том, что только мудрая и многогранная политика государства, может создать питательную среду для смешанных инвестиций (частного и общенационального капитала) в обновление технического парка всего хозяйственного механизма. Уповая на всеохватный эффект «невидимой руки», как ложную палочку - выручалочку, мы довели до критической стадии износа старое оборудование даже в тех, сферах труда, где укрепился частный капитал. Отсутствие зримых перемен наращивает признаки кризиса и чрезвычайных ситуаций. И мы и сегодня, в силу слабости государственных институтов продолжаем поверхностно жонглировать новыми понятиями и, уповая на некоторые постулаты теории рынка, переоцениваем одностороннюю возможность частного капитала, изменить социально – экономическую ситуации в стране.

Стимулирующая функция государства является сквозной и определяющей в пространстве социума, где каждый человек проходит все стадии жизненного цикла. Только государственные институты могут поддерживать атмосферу здоровой и противодействовать нездоровой конкуренции людей, влиять на параметры социальной мобильности наиболее достойных людей, устремленных много работать и получать по труду. На современном этапе постиндустриального развития формулой государственной деятельности может быть следующая метафора: государство - это универсальный игрок, играющий тренер, который переходит из одной команды своих воспитанников в другую, помогая слабому из них мобилизовать резерв, и одновременно следит за тем, чтобы общая победа достигалась без нарушения правил игры. Если оно уклонятся от этой грани средообразующей функции, его пирамида вырождается в групповщину, со всеми дефектами закрытого клана. А общество разрывается на отчужденные слои людей друг от друга, и никакая надуманная идеология не способна его консолидировать. Почему это неизбежно?