Логика и мышление 1 страница

Таблица 9

Автор	Содержание
Анахт	Логика включает в себя правила мышления, она служит для доказательства каких-то положений.
Гоббс	Способность к суждениям, рассуждениям приобретается усвоением правил, употреблением имен.
Кант	Логика – наука о необходимых законах рассудка и разума, об одной форме мышления вообще, отвлекаясь от содержаний, о необходимых правилах, о том, как мы мыслим, как должны мыслить.
Дидро	Логика – наука правильного мышления, употребления умственных способностей.
Гоббс	Логика учит последовательности слов для образования суждений, рассуждений.
Юркевич	Логика порождает номы для мышления.
Хаякава	Логика – совокупность правил употребления языка.
Чичерин	Это умение связывать понятия.
Фортунатов	Она определяет условия правильности процессов суждения при помощи слов.
Гегель	Логика – наука чистого мышления.
Спиноза	Она учит как совершенствовать разум.
Юм	Логика объясняет принципы, действия способности суждения, природу идей.
Декарт	Логика учит управлению разумом для приобретения истин.
Потебня	Она обсуждает сочетание понятий при неважности предметного содержания.
Бэкон	Логика состоит в улавливании отвлеченного содержания.
Пор-Ройяль	Суждение состоит из двух членов: о чем и что утверждается.
Платон	Кто не подобрал слова – тот не знает. Слова идут за отличиями вещей. Они схватывают общее.
Кант	Суждение – это подведение под правило. Логический момент здесь – способы соединения представлений. Мы мыслим вещи с помощью категорий. Вещи приписывается априорное знание. Априорное познание – познание предметов возможного опыта. Априорные основоположения – основания других суждений, имеют в своей основе еще более общего.
Гегель	Всеобщее определяет себя из самого себя. Предмет логики – мышление, всеобщее во всех представлениях. В логике мысль не имеет другого содержания, кроме как порожденного мышлением. Суждение содержит синтетический и аналитический моменты, всеобщее определяет себя через себя как другое по отношению к себе. Логика – формальная наука об абсолютной форме. Предмет логики – мышление вообще, о сути вещей, их понятии. Суждение требует предиката, относящегося к субъекту, как отношение понятия, всеобщее к особенному или единичному. Мышление – соотношение с собой. Логическое имеет абстрактное (рассудок), диалектическое (негативный разум), спекулятивное (позитивный разум).
Фортунатов	Суждение имеет подлежащее, о чем, и сказуемое, что мыслится о подлежащем.
Лосский	В суждении субъект дает основание для предиката.

Как мы видим, в логике фиксируются "правила" для мышления, "законы" мышления, знания о сущности мышления. Подчеркивается еще, что имеется в виду "чистое" мышление, особое использование мыслительных способностей (рассудка, разума), которое может вести к "истине". Отмечается и то, что благодаря таким правилам и опоре на такие законы, на сущностные знания, можно совершенствовать мыслительные способности.

Тем самым, логика обеспечивает переход от случайного мыслительного процесса к неслучайному, от стихийности самовыражения мыслителя к самоорганизации, подчиненной общим формам, правилам, с одной стороны (нормативной) и сущностным ориентирам, знаниям о самом мышлении, с другой стороны. Поэтому в самоорганизующемся мышлении необходимо выходить к знаниям и предписаниям (логическим) как организующему внешнему, социо-культурному основанию, следует не только рефлектировать и предполагать ее, но и вносить в нее критериальную базу (сущностные представления о мышлении), переходить от ситуационных, индивидуализированных предписаний для себя к надситуационным, надиндивидуальным нормам как средствам и ориентирам в построении конкретных, ситуационно значимых предписаний, способов достижения целей мышления.

Овладение логикой объективно меняет и сам мыслительный процесс, и субъективную его базу, свойства сознания, самосознания, воли, самоопределения. Мышление выходит за рамки "внутренних" процессов и в него включаются внешние культурные (логические, языковые и т.п.) факторы, субъективные носители этих факторов, сама социокультурная среда. Но их включение в конкретное мышление имеет особенности, раскрываемые в знаниях о мыслекоммуникации, решении задач и проблем и т.п.

Сама предписывающая сторона логики или ее практическая основа, относительно которой наука о мышлении выступает в качестве сервиса, прикреплена прежде всего к тому, что легче всего регламентировать. Внутренние субъективные процессы регламентировать непосредственно невозможно, хотя ради них и предпринимаются усилия, вводятся регламентации. Поэтому регламентации подвергается прежде всего "действенная" сторона, оперирование со знаками – "правила употребления языка", "условия суждения при помощи использования слов" и т.д.

Но оперирование знаковыми средствами важно лишь в той мере, в какой оно связано с содержательной стороной мышления. При стихийности содержаний, их динамики ("течения ассоциаций" и т.п.) правила не нужны и применение знаковых средств лишь сопровождает внутреннюю динамику как внешне – внутренний фактор. Организация и предписывание оперирование языком, знаками становится важным для преодоления стихийности мышления, обеспечения выхода на сущностные результаты, прихода к требуемому эффекту и т.п. если знаки скреплены с очень строгими, имеющими конструктивную форму, сущностными представлениями – с "значениями", "понятиями", "категориями".

Оперирование со знаками воплощается в построение текстов, в перестраиваниях их, создании замещающих текстов и т.п. Поэтому появляется сама необходимость так организовывать построение знаковых структур, текстов, чтобы в них отражался мыслительный поиск, внутренняя исходная динамика. Выведенное во вне, в оперирование текстами мышление воссоздает первичное течение его организацию. В первичном материале выражаются смыслы, а языковые значения (и понятия, категории) используются для мыслительной оценки материала. Так возникают суждения, имеющие стороны материала (субъект мысли) и средства (предикат мысли). В мышлении человек осуществляет поиск, раскрытие, констатацию и др., но уже не непосредственно, за счет соотнесения смыслов, а за счет перехода от случайной стороны содержания и поиска к неслучайной, обеспечиваемого культурными, надиндивидуальными содержательными средствами – значениями. Логика регламентирует соотнесение смыслов и значений в реализации различных мыслительных функций, типовых целей и задач. Чаще подчеркивали функцию познания. И тогда значение, как замещение смыла, дает более глубокий, сущностный вариант знания. Для "полного" раскрытия требуется построение синтетических значений, конструирование на основе выраженности первичных смыслов. В логике регламентируется такое конструирование и оно возможно лишь за счет отхода от естественного, докультурного "оперирования" смыслами, требует того, что называли "чистым мышлением" ("мышление вообще", "мышление сущности" и др.).

Однако помимо познавательной функции мышления существуют и другие (понимание, изложение мнения, критика, решение задач, решение проблем, постановка задач, постановка проблем, проектирование, прогнозирование и т.п.). Рефлексивный характер основной "массы" мышления требует иной регламентации, других логических форм. Особую роль в самоорганизации вообще и в самоорганизации в связи с самостоятельным мыслительным поиском, вхождением в новые поля проблем, в новые области проблем, в новые области знания, а также в связи с участием в совместных формах мышления и т.п. играют такие мыслительные формы, как "решение задач", "решение проблем", а также "постановка задач", "постановка проблем". В этих функциональных линиях потока мышления формы мышления и средства мышления ведут к интеллектуальному развитию, что предполагает поиск эффективных форм самоорганизации и саморазвития мыслителя.

Особую роль в теоретическом мышлении играет логическая идея «восхождения» от абстрактного к конкретному. Именно она была специфичной для Гегеля и Маркса.

Логические формы мышления выявлялись прежде всего в анализе языкового мышления, хода рассуждения, материализуемого в развертывании текста. Поэтому единицей мыслительной цепи выступало суждение, соотнесение субъекта и предиката с опорой на предикат. В умозаключении фиксировались различные варианты изменения предиката и переопределение первоначальных утверждений. Важно было следить за поводами и действием их на "переделки" предиката. Так как сам предикат либо рекрутировался из парадигматического набора, "словаря", либо строился с участием парадигматических элементов, то важную роль играло соотноношение между парадигматическим набором (постоянным корпусом средств) и синтагматическим конструированием (переменные результаты). Вместе с построенностью предикативной структуры приобретало определенность и содержание структуры, а также содержательное "чтение" структуры.

Приведем ряд идей той организации конструирования синтагмы и ее содержательного прочтения, которая имела названия "восхождения" от абстрактного к конкретному или "диалектического движения мысли".

Логика "восхождения"

Таблица 10

Автор	Содержание
Платон	Ум в диалектике делает предположения и идет до непредположенного, начала всего. Он держится связанного с ним и так идет до конца, не трогая чувственного. Идеи определяются через идеи и для идей, оканчиваются на идеях. Надо принять положение за верное, двигаться вперед, условившись, что даже если покажется что-то иначе, решать все, исходя из этого положения.
Декарт	Руководить за ходом мыслей, начиная с предметов простейших, легко познаваемых, восходить по ступеням до наиболее сложного, допуская порядок даже среди тех, которые в естественном порядке не предшествуют друг другу, не пропуская ничего.
Фихте	Научное изложение исходит из самого неопределенного и определяет на глазах у читателя. Объектам приписываются другие предикаты, чем вначале. Это развивает положение, которое затем опровергает и таким образом посредством антитезиса движет вперед к синтезу, оканчивающемуся в конце.
Гегель	Наука должна начинать с абсолютно простого, всеобщего, пустого, развивая то, что в зародыше, давая свободу, произвол мышлению. Всеобщее определяет себя из самого себя. Цель научного устремления – возвысить эмпирически известное до понятия, истинного. Метод в науке – объясняющее себя понятие, принцип и душа предмета. Диалектическое в мышлении – всеобщее определяет себя из самого себя как другое по отношению к себе. Мысли в логике понимаются как не имеющие другого содержания, кроме порождаемого им, входящим в состав мышления. Мысль идет поступательно от одного содержания к другому, от простых дефиниций к более богатым. Всеобщее, как основа, сохраняется в обособлении, обогащается новой определенностью. Результат содержит свое начало. На каждой ступени всеобщее поднимает выше массу предшествующего содержания, не оставляя ничего позади, уплотняя его внутри себя. На каждой ступени образ абсолютного ограничен и гонит себя дальше.
Энгельс	Диалектическая логика, в противовес формальной логике, не перечисляет формы движения мысли без связи, ставя их рядом друг с другом, а выводит эти формы, субординирует, более высокие выводит из более низких.
Ильенков	Конкретное в мышлении синоним объекта, является целью, а абстрактное – средством. Оно синтезируется в конкретное. Восхождение от абстрактного к конкретному – способ усвоения объект, способ его анализа.
Агуров	Восхождение от абстрактного к конкретному – это способ познания развивающихся, целостных объектов. Он состоит в вычленении исходного противоречия в объекте ("клеточка"), слежение внутри него, анализе главного противоречия на этапе движения мысли, построение первого шага в разрешении противоречия, спуски на конкретное решение задач, индуктивное обобщение (эмпирическое), второй шаг в решении задачи, поднятие до теоретического, выводы из решения, вычленение следующей проблемы.
Кумпф	Конкретное – не чувственные данные, а логическое воспроизведение объекта, единство определений, конкретное понятие. Оно предполагает выделение моментов, абстракции как начала, содержащей противоречие, ведущее к самодви жению. Из абстрактного необходимо вытекает остальное. Начало – имеет минимум дефиниций.
Швырев	Теоретическое мышление стремится к построению особого "теоретического мира", который имеет свою "онтологию", представляющую некоторое многообразие в единстве, единое в многообразии. Построение такое целостности, внутренне дифференцированной картины теоретического мира является целью теоретического мышления. Первичные концептуализированные образования неизбежно несут в себе тенденцию к внутренней дифференциации, конкретизации.
Карнап	Построение языка науки включает использование элементарных терминов и на их основе – более абстрактных терминов. С вершины, где выбраны несколько абстрактных аксиом, движение идет вниз, ко все менее абстрактным терминам, определениям.
Щедровицкий	Главное в методе восхождения – зависимость последующей операции от характера и результатов предшествующей операции, обратная зависимость от всех последующих операций. Это ведет к методологическому планированию последовательности операций и управлению каждой. Надо выделить в объекте не произвольную сторону, независимую от ранее выявленной, а ту, которая снимает исходную, содержит свойства, не существующие в предшествующем, а операции будут другими, чем при построении односторонних знаний. Новая сторона не равна сумме прежних.

Нас интересует не широкий контекст познания, его теоретической формы, прихода к истине и т.п., а способ мышления, способ перехода от одного предиката к другому.

Во всех вариантах идеи, которая обсуждалась в указанном ряду, различались два этапа работы мысли. На первом этапе осуществляется отход от созерцательного многообразия материала смыслов, имеющих конкретный уровень, в оппозиции "конкретное – абстрактное", и переход к абстракциям высшего типа, когда уже не остается ничего конкретного. В этом случае любое утверждение по содержанию пер естает опираться на иное, на наблюдаемое, на внешнее самому мышлению, мыслительному механизму. Путем построения ряда замещений мыслитель доходит до предельного заместителя (заместителя заместителей) и "избавляется" в нем от первичного материала смыслов, упрощает содержание, дает ему абстрактный статус. Однако само "упрощение" не должно быть формальным устранением частей смыслов. Упрощение состоит в конструировании такого целостного, структурного заместителя, в котором опознавалась бы целостность объекта. Соединение технологических признаков упрощения и сохранения структуры объекта и соответствует введению представлений о наименее развитом этапе бытия объекта. В конструктивном заместителе вводятся минимально необходимое количество признаков объекта, которые максимально значимы для характеристики этапа и уровня развития объекта.

Таким образом, за счет введения абстракций высшего уровня как "изображений" начального уровня развития объекта, достигается возможность организованно усложнять, конкретизировать абстракции, внося в них то, что отзывается на противоречие и ведет к более развитому состоянию. В этом контролируемом усложнении при сохранении усложненного как принадлежащего одному и тому же и состоит техническая сторона этой формы мышления. А содержательная сторона состоит в реконструкции развития, последовательного ряда возникновения и разрешения структурных, бытийных противоречий. Подобное мышление предельно связывает динамику содержания, порядок его усложнения с мыслительным конструированием, а не привлечением самих изначальных смыслов, эмпирических фиксаций. Поэтому если конструирующий мыслитель желает придавать конструкциям содержательность и предопределить чтение конструкций "логикой объекта", а не произволом интерпретации, то мыслитель сам должен подчинить ход конструирования логике объекта, отказаться от конструкторского произвола. Его свобода должна быть содержательно необходимой. Мыслитель тогда вынужден как бы спрашивать у содержания соизволения проявить конструкторскую активность, найти доказательство, что следующий конструкторский ход подчинен новому "возникшему" противоречию и возможности его снятия.

Формная сторона мышления состоит в том, что последующий предикат является синтезом предшествующего как уточняемого и особого, вводимого как бы извне предиката как уточняющего. Уточняемое содержание либо приемлет уточняющее и тогда синтез не ведет к кризису, дестабилизации движения мысли, либо производится отторжение уточняющего содержания и нейтрализуется формализм мыслительского конструирования. Мыслитель должен уметь находить, строить исходный уточняемый предикат ("клеточка") и выявлять, строить ряд уточняющих предикатов, использование которых позволяет пройти путь к самой конкретной абстракции (синтетическому предикату). Сама же содержательность имеет своим прототипом сумму начальных смыслов. Именно на них и ориентируется мыслитель. Он строит чистомыслительный аналог сумме смыслов. Этим он и воздает сущностный дубликат "знания" об объекте.

Для самоорганизующегося мыслителя и имеющего на "входе" массу смыслов, результатов наблюдений, описаний, мнений очевидцев, заготовок концепций и т.п. основной задачей является "очищение" материала от его несущественности. Это возможно лишь на пути построения абстрактного заместителя. Если он владеет указанной техникой мышления, то любые трудности ему не будут преградой. Он в последовательности попыток находит лучший вариант заместителя и сущностно раскрывает материал, а затем использует конструкцию в целом, ее этапы, исходный и уточняющие предикаты для решения любых возникающих задач и проблем. Если же он не владеет, но знает общие требования к конструированию заместителя, то он проходит самостоятельно путь приобретения способности. На этом пути он преодолевает все случайности проявлений мышления, сознания, самосознания, самоотношения и т.п. Он приобретает способность действовать в логике не своих настроений и стремлений, а выхода на объективное, на логику объекта, "внутриобъектное" движения мысли, без чего невозможно перейти к решению всех типовых задач и проблем в мышлении и рефлексии. У мыслителя создаются абстрактные аналоги всех содержаний, синтез абстракций, вплоть до мировоззрения. К нему можно устанавливать и соответствующее его уровню отношения, что ведет к возвышению потребностей до уровня ценностей. Появляются высшие качества интеллектуального духа, включая и "духа вообще".

Именно оперирование схемами позволяет перенести весь этот путь развития мысли во внешне замечаемый и контролируемый план, что предельно важно для саморазвития. Целостность работы включает и внешнее (схемотехника), и внутреннее (самоотношение).

Логика систематического уточнения, «восхождения», содержательно-генетическая логика и т.п. названия выражают главное – логическую форму показа движения мысли как движения содержания понятия. Поскольку Гегель в максимальной степени раскрыл сущность такого движения, то мы воспроизведём основные его «идеи» этого типа.

Между размышлением Гегеля о методе ("диалектический", "имманентный" и т.п.), применительно к мышлению, и его версией развития ("сущность", "духа" и т.д.) легко установима связь. Несмотря на то, что прошло более чем полтора века со времени написания основных трудов Гегеля и периоды популярности этого гениального мыслителя его наследие нельзя назвать раскрытым. Недостаточно раскрыта и логико-мыслительная, каузальная связь между "развитием" и "методом" мысли, который выделял и демонстрировал Гегель. Не малую роль в этом сыграло то, что сам мыслитель пользовался языком объектно-онтологического типа, а содержание, им обсуждаемое требовало рефлексивно-мыслитель-ный и вообще-деятельностный язык. Поэтому развитие методологии с середины XX в. и появление деятельностного (и рефлексивно-мыслительного) языка позволяет вновь обратиться к Гегелю, его наследию, более точно выразить его содержание и учитывать в методологически ориентированных разработках.

Значимость метода для изложения философского учения сам Гегель иллюстрирует следующим образом: "…наше изложение … дает новую обработку философии по методу, который, как я надеюсь, будет еще признана единственно истинным, тождественным с содержанием" (1974, с. 53, т.1, ЭФН). Он говорит о новизне "обработки" материала философских содержаний, выраженных в текстах. Сама же обработка имеет форму и ее процессуальная представленность составляет "метод" (см. сх. 100).

Схема 100

Гегель дает характеристику методу через оппозицию к сложившемуся, принятому способу изложения содержаний: "…хотя … пришлось ограничить ту сторону изложения, благодаря которой содержание становится ближе … эмпирической осведомленности, однако что касается переходов, которые могут быть только опосредствованием, обусловленным понятием, то я выявил их достаточно определенно, чтобы показать отличие метода, применяемого в этом …, от лишь внешнего порядка, которым пользуются другие науки, а также от известной манеры, ставшей обычной в философских рассуждениях; эта последняя исходит из некоторой наперед принятой схемы и с ее помощью располагает материал рассмотрения в параллельные ряды таким же внешним образом … хочет заменить необходимое развитие понятия случайными и производными связями" (1974, с. 53-54, т. 1, ЭФН).

Мы видим, что есть сторона "эмпирической осведомленности", материала мысли и сторона "средств мышления", понятий. Если соотнести их функции в форме мыслительного процесса, то первая сторона диктует случайный, "внешний" характер выражения содержания, пользуясь фиксацией того, что есть раньше, чем иной фрагмент материала, а вторая - организованный, "внутренний" характер изложения содержания понятия в зависимости от конструкции понятия. Кроме того, Гегель обращает внимание на третий тип изложения мысли, когда вводится схема, средство без учета особенностей эмпирического материала, а сам эмпирический материал, хотя и "законный" для схемы, располагается случайно, без соотнесенности с движением содержания внутри понятия. В этих трех подходах к изложению мысли мы видим абстрактную типологию форм мысли (см. сх. 101).

Схема 101

Метод Гегеля предполагает четвертый вариант, когда изложение мысли учитывает эмпирический материал, но строится в рамках понятийной конструкции. Поэтому автоматически возникает вопрос о форме и содержании мысли, а содержание – ориентированное на созерцание или на конструкторскую идею. То есть, форма мысли зависит от языковых средств, включенных в построение текста, а содержание – от способа применения средств. Если средство (схема, значение слова, знак) подчинено конструкторской идее, то оно теряет связь с созерцанием, наблюдением, смысловыми "потоками" и становится формалистичным. Но при подчинении созерцанию оно быстрее теряет конструкторское, организованное в себе. Отсюда и появляется проблема гегелевского метода: как построить использование средства, чтобы его "наполнить" содержанием? Как содержание, мысли при применении средств (языковых) мышления (мыслекоммуникации), сделать зависимым от эмпирического материала без утери достоинств средств?

Сама необходимость обращения к понятиям, помимо созерцаний, в процессе познания Гегель трактует следующим образом: "Философия … не может исходить из предпосылки, что ее предметы непосредственно признаны представлением, и что ее метод познания заранее определен в отношении исходного пункта и дальнейшего развития… Философия и религия имеют своим предметом истину … в том смысле, что бог, и только он один, есть истина… Сознание составляет себе представления о предметах раньше, чем понятия о них, и … обращая на них свою деятельность, мыслящий дух возвышается к мыслящему познанию и постижению посредством понятий. Но когда приступают к мыслящему рассмотрению предметов, то вскоре обнаруживается, что оно содержит в себе требование показать необходимость своего содержания и доказать как само бытие, так и определение своих предметов (1974, с. 84, т.1, ЭФН).

Направленность познания в философии – знание об "истине". Поскольку до философского познания существуют другие формы организации или осуществления познания, то философ, как это понимает Гегель, должен продолжить познавательные усилия. Его мышление строи иное, новое знание о том же самом и, потому знание философа – результат особого замещения и конструирующего, "деятельного" проявления духа. Тем самым, понятие создается в рамках ценности истинного знания (см. сх. 102).

Схема 102

Переход к понятию трактуется как "возвышение". Критерием самого перехода к более высокому уровню знания становится "необходимость" в содержании. Если созерцательные знания зависят от многих внешних и внутренних условий, которые могут внести случайность в содержание как познавательный результат, то мыслительное конструирование понятия как бы нейтрализует случайность и фиксирует присущее самому познавательному.

Иначе говоря, результат познания должен, благодаря понятию, преодолеть средовость и субъективность и выразить объективность и неслучайность (см. сх. 103).

Схема 103

Поэтому Гегель говорит о необходимости продемонстрировать познающему необходимый статус своего результата – содержания мысли, доказать такую необходимость, необходимость "бытия" и "определений", деперсонифицированность результата. Внешний оценщик и "приемщик" результата должен убедиться, что знание в своей содержательности не только продукт неизбежного конструирования и проявлений конструктора, но и сохраняет в конструкции то, что не принадлежит конструирующему мыслителю, его мышлению, его "духу". Это означает - познать сущность (см. сх. 104).

Схема 104