Человеческое измерение экономики

Экономика по самой своей сути и назначению имеет антропологический характер. Но ее разворот лицом к человеку растянулся во времени на многие века, приобрел противоречивый и драматический характер. Так, история богатства и огромных состояний писалась кровью и вероломством, путем попрания жизненных интересов большинства. И причины тому надо искать не столько в экономике, сколько в самом человеке. Именно по его «образу и подобию» выстраивались хозяйство, производство и труд, распределение, обмен и потребление, «отливались» институциональные формы собственности, экономического права, инструменты финансовой, кредитной и денежной политики.

В хозяйственно-экономическом и социальном опыте прошлого безраздельно господствовала установка исключительно на полезность, выгодность, прибыль и богатство. Хозяйство стимулируется стремлением к богатству и преодолению бедности, — констатирует С. Н. Булгаков. — И сущность хозяйственного процесса почти непроницаемо занавешивается этим всеобщим соревнованием, конкуренцией, раздробляющей единый и целостный процесс на отдельные дробные единицы. Именно на этот факт — богатство (и, соответственно, бедность) как личное достояние (состояние), хотя и социально обусловленное — и ориентируется политическая экономия. [224]

Центром экономической теории продолжает оставаться богатство, национальный доход в совокупности прежде всего материальных благ и услуг. Если обратиться к истории экономической мысли, то проблема богатства рельефно и буквально фигурировала в названии самих трудов классиков.

Идеей и смыслом богатства вдохновлялись в массе своей и субъекты хозяйствования в рыночной экономике. Рыночная трактовка современной экономической науки сводит ее предмет к изучению закономерностей размещения редких благ, в основном материального характера, выраженных во всеобщем денежном эквиваленте. Речь идет о выборе направлений и сфер их приложения для выгодного использования и удовлетворения конкурирующих целей. Рыночный характер использования любого ресурса как редкого блага в поле чисто экономического анализа предполагает непременный просчет (учет) его альтернативного вложения (применения).

На практике это означает, что существует неявная, вмененная цена рыночного использования имеющегося ресурса в различных сферах рыночного хозяйства. Всеми и всем движет прибыль! — таков принцип и смысл всей весьма символической по названию книги Джорджа Сороса «Алхимия финансов». По его признанию, рыночная экономика врожденно аморальна. Принцип стоимости, выгоды и прибыли, реализуемый в своих абсолютных значениях самодостаточности, приобретает зловещий смысл. И он должен быть критически осмыслен и преодолен, в том числе с позиций и самой экономической науки.

Максимум прибыли и минимум совести — такова установка узко экономического рыночного подхода к ведению хозяйства. Экономика приобретает уродливый характер, происходит ее разворот от реального сектора, в котором только и осуществляется производство жизненно необходимых для человека благ и услуг.

Продуктивная («физическая») экономика насильственно и противоестественно вытесняется, приобретая все более виртуальный, спекулятивный, теневой и криминальный характер. В продвигаемом на рынок постоянно возрастает доля контрафактной продукции. Даже в фармацевтической промышленности, прямо связанной со здоровьем людей, она достигает 50 %. В товарах продовольственного назначения непомерно велика доля химических эмульгаторов и других синтетических заменителей. Коррупция, статусная рента буквально разъедают экономику.

Наиболее прибыльные виды и формы деятельности в рыночной экономике связаны с взнузданием и удовлетворением самых низменных инстинктов, извращенных потребностей и возгонкой страстей. Торговля телом, наркобизнес, спаивание молодежи и подростков, игромания, шоу-бизнес, модельный бизнес формируют свободу греха, порока и зла. Так, на спаивание народа работает более 1300 ликероводочных заводов, что в десять раз больше, чем в советский период. Назойливая пропаганда пива и сигарет дала свои ядовитые всходы. Страсти захватывают самую душу человека. Криминальный, преступный и нередко кровавый шлейф тянется за всеми этими видами «бизнеса».

Первородный грех рыночного ведения хозяйства изначально лег на все виды экономической деятельности, особенно связанной со сферой обмена, торговли, распределения на всем товарно-проводящем пути продукта от производителя до конечного потребителя. Еще Фома Аквинский сравнивал торговца с разбойником. Если последний орудует кистенем ночью на большой дороге, то первый — безменом (весами) и прилюдно днем. Даже туризм, гостиничное хозяйство, сервис и сфера услуг в рыночных условиях несут в себе и уродливые явления лакейства, попрошайничества. Негативные явления в экономике неразрешимы, если уповать только на пресловутые законы рынка, купли-продажи. Ибо главное в жизни человека и общества в принципе не подлежит продаже, будь то земля и вода, воздух, планеты солнечной системы, природные ресурсы, не говоря уже о совести, чести, достоинстве, любви и правде, не говоря тем более о самом человеке, его неотчуждаемых правах и свободе от греха. Скажем пушкинской строкой из «Разговора поэта с книгопродавцом»: Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать.

Как с духовно-нравственных позиций войти в обширное и необозримое здание экономики? Д. И. Менделеев приглашал входить в науку с ее переднего, так сказать, парадного входа, а не с черного. И такой опорной точкой входа в мир хозяйства и достойного выхода из него является сам человек, понятый в единстве, целостности и смысле всей своей жизнедеятельности, в том числе и в ее экономических проявлениях.

Здесь коренится тайна всех тайн. Не составляет исключения при этом и экономика, хозяйственная и производственная жизнь с ее порой пресловутой коммерческой тайной. На поверку она оказывается секретом полишинеля, плутовством и воровством, а нередко и более серьезным криминалом, особенно в нестабильных социально-экономических условиях, при непрозрачности тех или иных хозяйственных сделок.