Д. А. ВАРЛАМОВ,

звукорежиссер радио «Град Петров» (Санкт-Петербург), аспирант кафедры звукорежиссуры СПбГУП

СПЕКТАКЛЬ ВАЛЕРИЯ ФОКИНА «ЖЕНИТЬБА». ОСОБЕННОСТИ МУЗЫКАЛЬНОГО ОФОРМЛЕНИЯ

“Женитьба” Гоголя в Александринском театре была поставлена Валерием Фокиным уже после его знаменитых “Ревизора” и “Живого трупа”, по-новому интерпретировавших классические пьесы. Логично было бы ожидать от “Женитьбы” того же, что зрители видели в предыдущих двух постановках Фокина в Александринском театре: фантасмагоричности, ссылок на современность, гротеска в стиле Мейерхольда. Все это в спектакле присутствует, но в несколько ином ракурсе.

Как и в других своих работах, в “Женитьбе” Фокин избегает стремления к полной реалистичности изображаемого. Все, что происходит с Подколесиным, происходит как бы не наяву, вся предсвадебная суматоха — не более, чем сон главного персонажа, и сон кошмарный: Подколесин, кажется, предназначен для жизни в своей уютной кровати, из нее в конце первой картины он вылезает с большим трудом, и то, в общем-то, не по своей воле. Все, что происходит дальше, выглядит еще более пугающе благодаря удачному режиссерскому ходу — действие за пределами комнаты Подколесина происходит на настоящем ледяном катке, по которому на коньках передвигаются все персонажи. Каток здесь — символ бессмысленного и неизбежно суетливого движения по кругу, движения, к которому Подколесин не испытывает ни малейшего сочувствия.

В целом музыка в спектакле создает атмосферу страха и ужаса, ощущаемых Подколесиным. На протяжении почти всего второго действия звучит однообразная фортепианная мелодия, напоминающая колыбельную песню, но колыбельная эта не столько убаюкивает, сколько пугает: благодаря использованию эффекта искусственной реверберации, который, судя по всему, был применен к записи мелодии, музыка звучит загадочно, “космически”.

Похожим образом звучит и другая фантасмагорическая мелодия, исполненная уже на синтезаторе и нашедшая применение в сцене сна-мечтания Агафьи Тихоновны. Невеста представляет себе идеального жениха, но видит перед собой лишь тех, кого смогла найти ей сваха. Они, полуобнаженные и с жуткими лицами, предстают ее мысленному взору как ночные бесовские искушения, которые с приходом света дня должны навсегда исчезнуть из ее жизни.

Но в “Женитьбе” Фокина звучит не только мрачная фантасмагоричная музыка. В музыкальном оформлении были задействованы и марши, специально написанные к спектаклю композитором Л.А. Десятниковым. Первый раз марш звучит, когда Кочкарев, отправляя своего друга на смотрины невесты, решительно повелевает слуге Подколсенина: “Степан, едем!”. Марш здесь выполняет функцию, кажущуюся вполне естественной в театре: демонстрирует, что событие, в данном случае сватовство, является для героя архиважным и воспринимается им как отправление на войну. Второй раз марш, уже победный, звучит при схожих обстоятельствах: Кочкарев “выигрывает” сражение, когда берет с Подколесина обещание жениться.

В спектакле также звучат записи известных песен XX века. Это, во-первых, романс “Любимые глаза” композитора А.А. Бабаева на стихи Кара Сейтлиева в аранжировке Десятникова. Он сопровождает сцену знакомства женихов с Агафьей Тихоновной; его роль заключается в подчеркивании противоречий между тем, как галантно ведут себя мужчины, стараясь понравиться даме, и теми страхами и проблемами, которые их к сватовству подталкивают. Стихи, на которые написан романс, повествуют о сильной и искренней любви к женщине, о которой лирический герой мечтает всю жизнь; герои же гоголевской пьесы видят Агафью Тихоновну в первый раз и желают не столько ее руки и сердца, сколько стремятся решить какие-то свои личные материальные проблемы.

Кроме “Любимых глаз”, в спектакле звучит песня “Вернись!” В.Н. Людвиковского на слова Г.Г. Регистана, также в аранжировке Десятникова. Песня “гиперболизирует” желание женихов, в самом начале знакомства испугавших невесту своим мужским напором, вернуть себе прекрасную незнакомку.

Под занавес звучит еще одна песня — “Летят перелетные птицы” М.И. Блантера на слова М.В. Исаковского. Лирический характер песни настраивает зрителя на серьезный лад, она иллюстрирует изменчивость людских желаний, от которой пострадала Агафья Тихоновна. А.В. Эфрос определял стиль пьесы Гоголя как “смесь драматизма и легкой шутки” *1 - и то, и другое подчеркивает песня Блантера.

Таким образом, в спектакле Валерия Фокина используется музыка разных жанров — марши, песни 1950-х годов и однообразные фантасмагорические мелодии, будто бы взятые из научно-фантастических сериалов. Такое сочетание, благодаря грамотной работе музыкального оформителя И.И. Благодера и композитора Десятникова, оказалось гармоничным: постановка выглядит и “звучит” как единое целое, как cпектакль ужасов с элементами гротеска.

Это единство стиля и содержания определило успех успектакля. Ю.А. Завадский, который признавал провал своей постановки “Женитьбы”, в числе его причин называл стремление “выразить Гоголя в трех планах: реалистическом, фантастическом и театральном”. В спектакле ощущалось “искусственное расчленение”, уводившее от “гоголевской действительности” *2. В постановке Фокина подобного расчленения нет - и роль музыки в формировании единства художественного мира, на наш взгляд, велика.

А.С.ЗОРИНА,

студентка кафедры звукорежиссуры Красноярской Государственной Академии Музыки и Театра, научный руководитель-преподаватель кафедры Д.В.СОКОЛОВСКИЙ (Красноярск)