Текст №2. Князю Василию и его сыну Анатолю Курагиным в доме Болконских в Лысых Горах были отведены отдельные комнаты

Князю Василию и его сыну Анатолю Курагиным в доме Болконских в Лысых Горах были отведены отдельные комнаты.

Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои глаза. На свою жизнь он смотрел как на увеселение, которое кто-то по какой-то причине должен был устраивать для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Все это могло выйти, по его мнению, очень хорошо и забавно. «А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не помешает», - думал Анатоль. Вспомнив о хорошенькой гувернантке княжны Марьи, он решил, что в Лысых Горах ему не будет скучно: «Надеюсь, что княжна возьмет ее с собой, когда выйдет за меня замуж».

Анатоль Курагин выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, с прирожденным ему добродушно-победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату отца.

Около князя Василия хлопотали два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и, весело кивнув входившему сыну, как будто говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»

- Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – по-французски спросил Анатоль, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.

- Полно, глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен со старым князем.

- Если он будет браниться, я уйду, - сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?

- Помни, что для тебя от этого зависит все.

…….

В это время княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение. «Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этот не может быть! – говорила она себе, глядя в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он мне даже понравился, я бы не могла быть теперь быть с ним сама собою».

Она бессильно опустила руки и думала. Ей представлялся муж, мужчина, сильное существо, переносящее ее вдруг в свой, совершенно другой, счастливый мир. Ребенок свой, такой, какого она видела вчера у кормилицы. Муж стоит и смотрит нежно на нее и ребенка. «Но нет, это невозможно, я слишком дурна»,- думала она. В душе княжны Марьи было мучительное сомненье. Возможна ли для нее радость любви, земной любви к мужчине? В помышлениях о браке княжне Марье мечталось и семейное счастье, и дети…

С этою успокоительной мыслью, вздохнув, перекрестившись, сошла вниз, в гостиную, не думая ни о платье, ни о прическе, ни о том, как она войдет и что скажет.

(Л.Н.Толстой «Война и мир»)