Компоненты ландшафта и ландшафтообразующие факторы

Ландшафт состоит из компонентов, каждый из которых является
«представителем» отдельных частных геосфер, входящих в географи-
ческую оболочку. В общей форме понятие о компонентах геосистемы,
или природных географических компонентах, было дано во «Введе-
нии». Рассмотрим теперь это понятие подробнее и конкретизируем
его применительно к ландшафту.

Каждый компонент представляет собой особый уровень организа-
ции вещества в эпигеосфере, и можно сказать, что это первичный
географический уровень организации. Всякий компонент геосисте-
мы — это достаточно сложное тело. Когда мы говорим, например,
о жидком, или водном, компоненте, то имеем в виду вовсе не химиче-
ски чистую, дистиллированную воду, а сложные растворы и взвеси,
которые вода образует в реальной природной обстановке благодаря
ее взаимодействию с другими компонентами. Воздушный компонент,
атмосфера — это не стерильно чистая смесь газов, а сложная суб-
станция, всегда содержащая пары воды и твердые частицы (в том
числе биогенного происхождения). Твердое вещество литосферы —
первичные горные породы — в пределах ландшафта (в зоне гиперге-
неза) подвергается механическому и химическому выветриванию,
насыщается водой, атмосферными газами и живым веществом. Осо-
бенность географических компонентов состоит в том, что в каждом
из них присутствует вещество всех остальных компонентов, и это
придает им новые свойства, которыми не могло бы обладать химиче-
ски чистое и физически однородное вещество. Так, влажный воздух
отличается по своим физико-химическим свойствам от сухого, при-
родные растворы — от химически чистой воды.

В системе организации вещества Земли географические компо-
ненты занимают промежуточное (связующее) положение между
простыми дискретными телами (минералы и горные породы, газы
и газовые смеси, отдельные организмы и др.) и геосистемами. По-
скольку компоненты геосистем — это результат взаимопроникнове-
ния и взаимодействия качественно разных тел, мы имеем основание
рассматривать их как первую ступень географической интеграции;
вторая ступень — собственно геосистемы как наиболее сложная
форма организации природных тел на Земле. По отношению к геоси-
стемам географические компоненты служат структурными частями
первого порядка, точнее — частями их вертикальной (радиальной,
ярусной) структуры, поскольку им присуще упорядоченное ярусное
расположение внутри геосистемы.

Известно, что вещество Земли характеризуется сложной, как бы
ступенчатой организованностью. Различным качественным формам
существования природных тел свойственны свои структурные уров-

ни, или ступени, организации. Так, изучение живых систем возможно
на нескольких, последовательно усложняющихся уровнях, начиная
от молекулярного, через клеточный, организменный к популяционно-
му и ценотическому. Именно последний отвечает компонентному
уровню географического анализа. Иначе говоря, «представителем»
биологической формы существования материи в геосистеме, ее био-
логическим компонентом служит биоценоз.

Говоря о компонентах ландшафта, необходимо учитывать, что
в каждом из них различаются свои уровни территориальной диффе-
ренциации, аналогичные уровням, или рангам, геосистем. Поэтому
компонент (скажем, твердый) эпигеосферы — это нечто иное, чем
компонент ландшафта, а компонент ландшафта — это не то же, что
компонент фации. Между территориальными категориями, или уров-
нями, геосистем и отдельных компонентов должна существовать
определенная таксономическая соразмерность. Мы уже установили,
что структурными частями фации служат наиболее дробные террито-
риальные подразделения компонентов (элемент рельефа, микрокли-
мат, почвенная разность, фитоценоз). В эпигеосферу на правах ее
компонентов полностью входят частные геосферы как подчиненные
системы глобального уровня.

Обратимся к собственно компонентам ландшафта. В определени-
ях ландшафта обычно подчеркивается, что он имеет однородный
геологический фундамент. Однородность — понятие относительное,
и без четко оговоренных условий однородности оно имеет мало
смысла. Однородность фундамента ландшафта должна быть связана
со строением складчатого основания, его впадинами, выступами
и структурами разных типов. Но связь эта часто имеет косвенный
характер, особенно на древних платформах, где складчатое основа-
ние погребено под мощной толщей осадочных пород. Петрографи-
ческий состав поверхностных горных пород, условия их залегания,
а также режим новейших и современных тектонических движений
служат основными показателями твердого фундамента ландшафта.

Что касается петрографического состава горных пород, то здесь
подразумеваются как дочетвертичные, так и четвертичные породы,
участие которых в формировании ландшафта может быть различ-
ным — главным образом в зависимости от мощности вторых. Ха-
рактеристике горных пород ландшафта наиболее отвечает понятие
о геологической формации как совокупности горных пород, близких
по генезису и вещественному составу (например, флишевая форма-
ция, состоящая из чередующихся слоев песчаников, глин, мергелей;
галогенная, красноцветная и другие формации). В платформенных
равнинных ландшафтах геологическая колонка дочетвертичных по-
род, как правило, завершается породами одной формации, которые
определяют общий характер рельефа, формируя его макроформы.
Глубокий эрозионный врез нередко вскрывает более древние толщи
разного петрографического состава (рис. 28), но это не дает основа-
ния отрицать, что геологический фундамент ландшафта построен

одинаково, поскольку в этом случае смена различных геологических
формаций есть результат действия не геологических факторов,
а внутренних процессов, происходящих в самом ландшафте, и раз-
нообразие пород проявляется лишь в морфологическом строении
ландшафта.

В горах, где складчатое основание выходит на поверхность,
фундамент одного ландшафта может быть образован комплексом
пород, разных по возрасту и составу, но связанных с самостоятель-
ным структурным элементом земной коры (с синклинальной или
антиклинальной структурой, чередованием мелких складок, а также
с интрузиями или эффузивными покровами).

При широком толковании твердого фундамента ландшафта в это
понятие входит и рельеф земной поверхности, который тесно связан
с геологическим строением. В рельефе также существуют свои
территориальные градации разных порядков. Широко известны та-
кие понятия, как мегарельеф, макрорельеф, мезорельеф, микрорель-
еф. Однако различия между этими категориями определяются не
вполне четко, и прямую связь между ними и уровнями иерархии
геосистем не всегда легко установить. Важнее различать морфо-
структуры и морфоскульптуры, которые могут быть сопоставлены
соответственно с региональными и локальными геосистемами. Ланд-
шафт приурочен к самостоятельной морфоструктуре и в то же
время характеризуется своеобразными морфоскульптурами (ча-
ще — сочетанием различных морфоскульптур), т.е. ему соответству-

ет определенный геоморфологический комплекс, который связан
с однородным геологическим фундаментом и однотипным характе-
ром экзогенных геоморфологических процессов. Сходные, повторяю-
щиеся геоморфологические комплексы образуют один тип рельефа.

Таким образом, твердый фундамент ландшафта в широком смыс-
ле слова — это отдельная морфоструктура или ее часть, образован-
ная породами одной формации (в орогенических областях — чаще
комплексом пород разных формаций, приуроченных к одной геоло-
гической структуре), с закономерным набором скульптурных форм
и корреспондирующих с ними четвертичных отложений. В качестве
примеров назовем: участок докембрийского кристаллического щита
с комплексом форм экзарации и водно-ледниковой аккумуляции;
структурное известняковое плато с карстовыми и насаженными
ледниковыми формами; межгорную тектоническую впадину, запол-
ненную сверху четвертичным аллювием и пролювием с соответствую-
щей морфоскульптурой.

Следует предостеречь от автоматического отождествления ланд-
шафта с территорией, занимаемой однородным геолого-геоморфо-
логическим фундаментом. На однородном фундаменте могут образо-
ваться разные ландшафты — в тех случаях, когда в его пределах
наблюдаются широтно-зональные или долготно-секторные климати-
ческие различия.

К ландшафту следовало бы отнести в качестве одного из ве-
щественных компонентов некоторую часть тропосферы, но ландшаф-
тные границы в воздушной среде отличаются крайней изменчивостью
и неопределенностью. Обычно компонентом ландшафта считается
лишь определенная совокупность свойств и процессов атмосферы,
называемая климатом. Представление о климате требует своего
ранжирования в зависимости от территориальных масштабов про-
явления климатических процессов и их соотношений с общей регио-
нальной и локальной дифференциацией эпигеосферы. Это нашло
свое выражение в таких понятиях, как макроклимат, собственно
климат, местный климат (или мезоклимат), микроклимат.

С. П. Хромов¹ показал, что деление климата на категории раз-
личного территориального масштаба непосредственно вытекает из
подразделения самих географических комплексов на таксономиче-
ские единицы разного порядка, поскольку климат есть один из
компонентов геокомплекса и в значительной мере им обусловлен. За
основную климатологическую единицу С. П. Хромов принял климат
ландшафта, который он предлагает называть просто климатом (со-
бственно климатом). Климат урочища, представляющий собой осо-
бую локальную вариацию климата ландшафта, есть местный климат,
а климат фации — микроклимат. Под макроклиматом подразумева-
ется совокупность климатических черт данной географической об-
ласти или зоны, т.е. высших региональных комплексов.

¹ См.: Хромов С. П. Климат, макроклимат, местный климат, микроклимат// Изв.
Всесоюзн. геогр. об-ва. 1952. Т. 84. Вып. 3.

Полное представление о климате ландшафта складывается, та-
ким образом, из двух составляющих: 1) фонового климата, отража-
ющего общие региональные черты климата, определяемые географи-
ческим положением ландшафта в системе региональной дифферен-
циации, т.е. величиной получаемой инсоляции, атмосферной цирку-
ляцией, гипсометрическим и барьерным положением, а также влия-
нием всех остальных компонентов; 2) совокупности локальных (ме-
зо- и микро-) климатов, присущих различным фациям и урочищам.
Фоновый климат есть некоторое интегральное понятие, которое не
сводится к сумме локальных климатов и не может быть выведено из
них. Представление о фоновом климате основывается на данных
метеонаблюдений, которые имеют в значительной степени условный
характер, но обеспечивают сравнимость всех ландшафтов в климати-
ческом отношении. Наблюдения каждой метеостанции характеризу-
ют прежде всего местный климат, т.е. климат того урочища, в кото-
ром станция расположена. Характеристику климата ландшафта
следовало бы строить на данных нескольких станций, расположен-
ных в типичных урочищах, но такое условие редко осуществимо, так
как сеть метеостанций недостаточно густа.

В элементах климата наиболее ярко выражена континуальность
эпигеосферы. Все климатические показатели изменяются постепенно
и в пределах территории отдельного ландшафта варьируют в некото-
ром диапазоне. Поэтому, как правило, они не могут быть выражены
одним числом и требуют указания интервала значений. В связи
с этим возникает серьезный и совершенно не затронутый исследова-
ниями вопрос о допустимых пределах территориальных колебаний
температуры воздуха, количества осадков и других элементов клима-
та в границах одного ландшафта. Пока еще остается неясным тот
порог территориального диапазона основных климатических харак-
теристик, за которым следует говорить о новом ландшафте (для
высших — зональных — единств многие такие пороги уже установ-
лены). По этой причине климатические показатели очень редко
используются для определения границ ландшафтов.

Гидросфера представлена в ландшафте крайне многообразными
формами и находится в непрерывном круговороте, переходя из
одного состояния в другое. В. И. Вернадский, рассматривая природ-
ные воды как своеобразные минералы, разработал их классифика-
цию с учетом физического состояния (газообразная, жидкая, твер-
дая вода), концентрации солей (воды пресные, соленые, рассоль-
ные), характера водовместилищ (воды озерные, речные, болотные
и др.) и химического состава растворенных веществ. По классифика-
ции В. И. Вернадского, таких «минералов» на Земле получилось
около 500, но при дальнейшем изучении эта цифра, по его мнению,
достигнет 1000—1500.

Разнообразие природных вод тесно связано с ландшафтом.
В каждом ландшафте наблюдается закономерный набор водных
скоплений (текучих вод, озер, болот, грунтовых вод и др.), и все их

свойства — режим, интенсивность круговорота, минерализация, хи-
мический состав и т.д. — зависят от соотношения зональных и азо-
нальных условий и от внутреннего строения самого ландшафта, от
состава его компонентов и морфологических частей.

Органический мир представлен в ландшафте более или менее
сложным комплексом биоценозов. В отличие от фации ландшафт
невозможно характеризовать каким-либо одним растительным со-
обществом или типом сообществ — ассоциацией, формацией и т.п.
В одном и том же ландшафте встречаются сообщества, относящиеся
к разным типам растительности. Например, почти в каждом ланд-
шафте таежной зоны существует растительность лесного, болотно-
го, лугового, а иногда еще и тундрового или других типов. С другой
стороны, одна и та же растительная формация или ассоциация
может встречаться в разных ландшафтах и не специфична для
какого-либо одного из них. Следовательно, каждый ландшафт может
быть охарактеризован лишь закономерным сочетанием различных
растительных сообществ, образующих в его пределах характерные
топо-экологические ряды, связанные со сменой местообитаний по
урочищам и фациям. Топо-экологические ряды, отражающие упоря-
доченность размещения сообществ в конкретных ландшафтных усло-
виях, кладутся геоботаниками в основу выделения геоботанических
районов. Практически из этого следует, что ландшафту территори-
ально соответствует самостоятельный геоботанический район.

Вопрос о животном населении как компоненте ландшафта разра-
ботан еще недостаточно. Бесспорно, однако, то, что зооценозы тесно
связаны с ландшафтом и его морфологическими подразделениями.
Некоторые виды животных более жестко приурочены к определен-
ным местообитаниям и соответствующим фациям, другие более
подвижны и периодически мигрируют, но миграции совершаются
в пределах, определяемых теми или иными ландшафтными рубежа-
ми. Зоогеографы пришли к заключению, что «границы сообществ
животных всегда совпадают с теми или иными природными лан-
дшафтными границами (или с границами антропогенно-территори-
альных комплексов)»¹.

Между почвами и ландшафтом существуют такие же отношения,
как между ландшафтом и биоценозами. Вряд ли можно найти такой
пример, когда в ландшафте была бы представлена только одна
почва, т.е. почва одного вида. Почвы различных видов, а нередко
и различных типов обычно образуют более или менее сложные
территориальные комбинации, подчиненные морфологическому стро-
ению ландшафта. Всякий ландшафт охватывает закономерное тер-
риториальное сочетание различных почвенных типов, видов и разно-
видностей, которое соответствует одному почвенному району.

Некоторые географы пытались разделить компоненты ландшафта
на «ведущие» и «ведомые» или на «сильные» и «слабые». Известен

¹Чельцов-Бебутов А. М, Зоогеографическое картографирование и ландшафтове-
дение/ Ландшафтный сборник. М., 1970. С. 55.0

«ряд Солнцева», в котором компоненты размещены от самых «силь-
ных» до самых «слабых»: геологическое строение — литология —
рельеф — климат — воды — почвы — растительность — животный
мир¹. По Н. А. Солнцеву, литогенные компоненты (т.е. все то, что
связано с твердым фундаментом) являются ведущими факторами
ландшафта, на втором месте стоят климат и воды, и самыми слабы-
ми оказываются биогенные компоненты, которые полностью зависят
от всех предшествующих им в ряду.

Эта точка зрения далеко не бесспорна. Существуют иные взгляды
на роль отдельных компонентов в ландшафте как целостной системе.
В. Б. Сочава считал, что тепло, влага и биота являются «критически-
ми компонентами» геосистемы, поскольку они определяют ее энерге-
тику и динамику. А. А. Крауклис различает три группы компонентов
по их специфическим функциям в геосистеме: 1) инертные (ми-
неральный субстрат и рельеф), представляющие «фиксированную
основу геосистемы», 2) мобильные (воздушные и водные массы,
сложенные веществом, у которого силы молекулярного сцепления
относительно слабы), выполняющие в геосистеме обменные и тран-
зитные функции, 3) активные, к которым относится биота, выступаю-
щая как важнейший фактор саморегуляции, восстановления, стаби-
лизации геосистемы².

А. А. Крауклис справедливо подчеркивает, что геосистема обяза-
на своим существованием и развитием всем ее составляющим, и за-
дача состоит не столько в том, чтобы разделить компоненты на пер-
востепенные и второстепенные, сколько в выяснении того, каким об-
разом каждый из них участвует в сохранении геосистемы как целого.

Абиогенные компоненты в известном смысле выступают в геоси-
стеме как первичные по отношению к биоте — не только потому, что
они возникли раньше в ходе эволюции Земли, но и вследствие того,
что они составляют первичный материальный субстрат геосистемы,
за счет которого организмы создают живое вещество. Кроме того,
теоретически можно представить себе геосистемы, построенные толь-
ко из абиотических компонентов, и практически таковые существуют
(например, ледниковые). Такие геосистемы, без жизни и почвы,
можно рассматривать как неполноразвитые или как «протоланд-
шафты».

Однако после возникновения жизни как высшей формы организа-
ции вещества эпигеосферы состав и строение всех абиотических сфер
претерпели существенную трансформацию. Живое вещество стало
важным ландшафтообразующим фактором. Биологический кругово-
рот привел к коренному преобразованию атмосферы, гидросферы
и литосферы. Согласно В. И. Вернадскому, кислород, азот и углекис-
лый газ атмосферы имеют биогенное происхождение; это значит, что

¹ См.: Солнцев Н. А. О взаимоотношениях «живой» и «мертвой» природы// Вест-
ник Моск, ун-та, сер. геогр. 1960. № 6. С. 15.

² См.: Крауклис А. А. Проблемы экспериментального ландшафтоведения. Ново-
сибирск, 1979. С. 54.

современная воздушная оболочка создана организмами. Вся толща
осадочных пород образовалась при прямом или косвенном участии
организмов, им же принадлежит важнейшая роль в формировании
газового и ионного составов природных вод. При определяющем
участии биоты формируются почвы.

В современных ландшафтах биота служит наиболее активным
компонентом. Она вовлекает в круговорот неорганическое вещество
и создает биомассу, трансформирует солнечную энергию и накапли-
вает ее в органическом веществе; через наземные растения «перека-
чивается» в атмосферу основная масса воды, испаряющейся с суши;
велика роль биоты и в морфологической дифференциации ландшаф-
тов, о чем уже говорилось.

Вещество литосферы, напротив, отличается наибольшей косно-
стью, и только благодаря постоянной циркуляции воды в ее толще,
проникновению кислорода, углекислоты и особенно воздействию
организмов это вещество вовлекается в круговорот, преобразуется
и обогащается. Поэтому не вполне логично считать наиболее пассив-
ный, или консервативный, твердый компонент ведущим фактором
ландшафта.

Понятие «фактор» очень широко, но не всегда корректно приме-
няется в ландшафтоведении. Часто оно отождествляется с каким-
либо компонентом, но фактор и компонент — не одно и то же. Под
фактором подразумевается некоторое активное, деятельное начало,
определяющее характерные черты или отдельные свойства процесса,
системы и т.п. Важно подчеркнуть, что в ландшафте не может быть
одного «ведущего» фактора, ибо ландшафт подвергается воздейст-
вию многих факторов, не исключающих друг друга и играющих
различную роль в формировании его разнообразных качеств
и свойств. Ведущего фактора «вообще» не бывает. Можно говорить
о факторах дифференциации и интеграции ландшафтов, о факторах
их развития, размещения и т.д. И в каждом случае факторы будут
разными. Так, наиболее четкие границы ландшафта (см. ниже)
определяются факторами, которые сами отличаются большой устой-
чивостью, консервативностью и связаны со строением твердого
фундамента ландшафта. Но в развитии ландшафта ведущим не
может быть фактор, который по своей природе консервативен и изме-
няется медленнее других. Факторы развития ландшафта могут быть
внешними и внутренними, те и другие требуют достаточно серьезного
изучения. Напомним о многочисленных факторах дифференциации
ландшафтов, которые были подробно рассмотрены в главе 2.

Строго говоря, определяющими факторами не могут быть компо-
ненты ландшафта, если не считать того, что без них не было бы
самого ландшафта и что ни один из компонентов нельзя заменить
другим и в этом смысле все они равнозначны и имеют одинаково
определяющее значение друг для друга. Между компонентами су-
ществует настолько тесная взаимная зависимость, что каждый из
них является продуктом внутреннего взаимодействия, а кроме того,

воздействия внешних по отношению к ландшафту факторов. Поэто-
му ни климат, ни твердый фундамент нельзя называть «ведущими»
факторами дифференциации ландшафтов. Такими факторами следу-
ет считать неравномерный приток солнечной радиации, вращение
Земли, тектонические движения, циркуляцию атмосферы и др. Через
климат и фундамент входные воздействия этих факторов передаются
другим компонентам, но сам климат, как и твердый фундамент,
является «продуктом» сложного взаимодействия внешних факторов
и компонентов геосистемы (например, формирование климата во
многом определяется подстилающей поверхностью, т.е. влиянием
рельефа, горных пород, растительного покрова, водоемов; в извест-
ном смысле все они являются климатообразующими факторами).
Понятие о ландшафтообразующих факторах, по-видимому, пра-
вильнее связывать с внутренними и внешними энергетическими
воздействиями, потоками вещества и процессами (например, стоком,
движением воздушных масс). Иногда наряду с вещественными
компонентами различают энергетические компоненты ландшафта,
в том числе энергию солнечного излучения, тектонических и вулкани-
ческих процессов, силы тяжести. Но правильнее, вероятно, было бы
говорить об энергетических факторах. Энергетическую природу име-
ют, в частности, общеизвестные зональные и азональные факторы
ландшафтной дифференциации.