Часть I 16 страница

Петр, Евдокия, Анна Монс

Будучи еще за границей, Петр решил расстаться с женой, царицей Евдокией – ее судьбу он решил уже давно. Дело в том, что ранний брак Петра с Евдокией оказался неудачным. Супруги были очень разными людьми. Евдокия, женщина яркая, волевая, упрямая, не желала жить так, как хотел Петр, – в непрестанных походах, плаваниях, гульбе. Она оставалась царицей XVII в. Это не устраивало Петра, рвавшегося к новой, необычной жизни. Между супругами наступило полное отчуждение. Поэтому еще из Лондона Петр распорядился, чтобы опостылевшую ему Евдокию склонили к добровольному пострижению. Только так можно было с ней развестись. По возвращении в Москву царь узнал, что указ его еще не выполнен, а царица до сих пор живет в Кремлевском дворце. 31 августа 1698 г. царь сам четыре часа уговаривал Евдокию уйти в монастырь, но безуспешно. Тогда через месяц сына Петра и Евдокии, царевича Алексея, отобрали у матери и перевезли в Преображенское к сестре Петра Наталье Алексеевне. Саму же царицу Евдокию насильно отправили в суздальский Покровский монастырь, знаменитый историей с заточением Соломонии. Там окольничий С. И. Языков 40 дней подряд уговаривал царицу постричься. Наконец в июне 1699 г. она приняла постриг под именем старицы Елены. Так Петр получил необходимую ему свободу от брака. Его роман с Анной Монс продолжался. Известно, что он намеревался жениться на Анне официально. Возможно, так бы и произошло, если бы в 1702 г. неожиданно не обнаружилось, что она неверна ему. После этого на долгие годы Монс посадили под домашний арест. Потом, с разрешения царя, она вышла замуж за прусского посланника и умерла в 1714 г.

Северный союз и начало Северной войны

Возвращаясь из Вены в Москву, Петр проезжал через Польшу и в городе Равве-Русской встретился с только что вступившим на польский престол королем и курфюрстом Саксонии Августом II Сильным. Новый польский король был многим обязан царю. После смерти в июне 1698 г. короля Яна Собеского и наступившего в Польше бескоролевья только благодаря усилиям русского двора он смог стать польским королем. При встрече Петр и Август сразу нашли общий язык и понравились друг другу. Оба были молоды – почти ровесники. Август родился в 1670, а Петр – в 1672 г. Как и Петр, Август был высоким и сильным человеком, что отразилось в его титуле. Подобно Петру, Август только что начал свою политическую карьеру и хотел усиления своей власти в Речи Посполитой. Лишь снискав славу воина и победителя на войне, он мог на это рассчитывать. Именно тогда наметился новый внешнеполитический курс России: союз с Саксонией, Польшей и другими врагами могущественной тогда Шведской державы. К поиску нового направления политики подталкивала и неудача Великого посольства, которое не выполнило свою основную задачу – побудить европейские страны участвовать в столь удачно начатой под Азовом войне с османами. К образовавшемуся русско-саксонскому союзу (соглашение подписали в Преображенском в ноябре 1699 г.) вскоре примкнула Дания – первейший из врагов Швеции того времени. С ней-то и заключили союзный договор в том же Преображенском в декабре 1699 г. Так образовался Северный союз.

Чтобы начать войну со шведами, в Москве ждали только замирения с Турцией. В начале августа 1700 г. из Стамбула получили сообщение о заключении мира, и вскоре Россия разорвала отношения со Швецией и объявила ей войну.

С первых недель войны шведы перехватили у союзников инициативу, и вставший во главе шведской армии талантливый король-полководец Карл XII вначале разгромил и вывел из войны Данию, подписавшую мир со шведами и покинувшую Северный союз, а потом устремился в Восточную Прибалтику. Высадившись в Пернове, шведская армия быстро направилась к Нарве, которую с конца сентября 1700 г. осаждала русская армия. Накануне подхода главных сил Карла, 18 ноября, Петр вместе с главнокомандующим Ф. А. Головиным и своим фаворитом А. Д. Меншиковым покинул русский лагерь и уехал в Новгород. Возможно, царь уже поставил крест на армии – он не хотел излишнего риска, положив начать всю борьбу со шведами заново.

Оставленная Петром армия потерпела поражение, потеряла всю артиллерию, знамена, а ее генералитет попал в плен. От полного разгрома Россию спасло только то, что Карл недооценил Петра и устремился в погоню за Августом, ушедшим из Прибалтики в Польшу. Эта длившаяся несколько лет «охота» за Августом дала России необходимую передышку.

Создание новой армии и флота

Поражение под Нарвой стало толчком к началу реформы вооруженных сил. Тогда Петр начал создавать фактически новую армию. Ее главной особенностью стало «регулярство». Под этим словом понимали строгую войсковую организацию, пожизненную службу, суровую дисциплину, постоянную учебу и подготовку солдат и офицеров в соответствии с ясными и четкими уставами. Поначалу в армию попало много добровольцев, особенно из холопов и крестьян, но с 1705 г. начались наборы рекрутов из крестьян. Среди офицеров немалую часть составляли иностранцы, но постепенно в боях вырастали и свои офицеры, а также военачальники. Среди них особо прославились фельдмаршал Б. П. Шереметев и генерал князь М. М. Голицын. Годы тяжелой войны сделали и из самого Петра I отличного полководца, стратега и военного организатора. Свои обширные военные знания и опыт передовых армий того времени царь обобщил в знаменитом «Военном уставе» 1720 г., легшем в основание военной организации армии в XVIII в.

За непостижимо короткое время Петр сумел построить на Балтике военно-морской флот. С 1702 г. корабли строили на верфях, возведенных по берегам Ладоги. Потом корабли перегоняли в Петербург, но в 1705 г. в самом городе построили Адмиралтейство, со стапелей которого спустили основную массу кораблей образованного тогда же Балтийского флота. Поначалу в нем были лишь небольшие корабли и яхты. Их делали на скорую руку, из сырого леса. Экипажи судов, составленные кое-как, были плохо обученными. Но постепенно корабли становились все надежнее, а действия первой эскадры, базировавшейся в основанном в 1704 г. Кронштадте, – все смелее. К концу петровского царствования на стапелях Адмиралтейства начали закладывать огромные 90-100-пушечные корабли, которые могли выходить в Мировой океан. По соседству, на обширном Галерном дворе, строили десятки гребных судов – галер, весьма пригодных для войны в шхерах и у мелководного побережья Финляндии и Швеции. Как раз умелое использование галер и принесло России первую в истории морскую победу 27 июля 1714 г. при мысе Гангут. Кораблестроение оставалось самым любимым делом Петра. Он сам, будучи корабельным мастером от Бога, вникал во все тонкости строительства кораблей, заботился о флоте и моряках и в письмах нежно называл корабли своего флота «детками».

Первые завоевания, основание Санкт-Петербурга

В первый год после «злощастной Нарвы» Петр сумел восстановить армию и резко изменить стратегию – он устремился в шведскую провинцию Ингрию. Когда-то здесь расстилались новгородские земли, отобранные у России по Столбовскому миру 1617 г. Идея праведной мести, возвращения «отчин и дедин», воодушевляла петровские походы. Петру благоприятствовало то, что в Ингрии, Карелии и Финляндии шведы имели весьма слабые гарнизоны и немногочисленные полевые войска. К лету 1703 г. их сопротивление было сломлено.

После успешного штурма в октябре 1702 г. крепости Нотебург (переименованной в Шлиссельбург) и падения 1 мая 1703 г. Ниеншанца, крепости в устье Невы, земли по всем берегам Невы оказались во власти России. В 1704 г. русским сдалась и Нарва.

После взятия Ниеншанца, 16 (27) мая 1703 г. в устье Невы основали город Санкт-Петербург (тогда его писали как «Санкт-Питер-Бурх»). Первым зданием Петербурга стал Домик Петра. На берегу Невы за три майских дня 1703 г. солдаты срубили из соснового леса небольшие «хоромцы» для царя, обшили их досками, которые в «голландском вкусе» выкрасили «под кирпич», а деревянную крышу «под черепицу». Здесь Петр справил свое 29-летие. Отныне и навсегда жизнь царя оказалась связанной с этим городом. Петр мечтал, чтобы Петербург стал мощной крепостью, оживленным торговым городом, столицей, построенной по принципам тогдашней новейшей архитектуры, и, конечно, – портом, базой флота.

Петербург строился в тяжелых условиях, среди лесов и болот. Землю и камни, строевой лес, материалы везли сюда издалека, каждый дом возводился на сваях. В первые годы Петербурга на стройках погибло не менее 100 тыс. человек. Но Петр был неумолим и жесток. На людей он смотрел как на материал, такой же, как лес или камень. Царь знал строительство до мелочей, от его острых глаз ничто не могло укрыться. Петр стремился достичь единообразия, пропорциональности, строгости в постройках, словом, как тогда говорили, «регулярности».

Впрочем, еще долго, до тех пор пока не наметился перелом в войне со шведами, судьба Петербурга висела на волоске. Полтавская победа оказалась решающей в судьбе Петербурга. Строительство пошло быстрее, и в 1712 г. Петербург стал столицей. Вначале Петр намеревался построить новый город на острове Котлин и создал план будущей столицы, на котором было обозначено более 60 каналов. Но потом «котлинский проект» отставили, и архитекторы Трезини и Леблон составили новый план застройки города, центром которого стал Васильевский остров. Одновременно перестраивались и другие кварталы города. Петр хотел видеть свой любимый город похожим на европейские города. Особенно ему нравился Амстердам. Были разработаны типовые проекты постройки домов, строго следили за размещением домов на улицах, много уделяли внимания их внешнему виду и архитектурным деталям. Создавая на новом месте столицу империи, Петр (а потом и его преемники) стремился к изысканной роскоши и богатству в архитектуре, строил многочисленные дворцы. Одной из любимых загородных резиденций Петра стал Петергоф, основанный еще в 1705 г. Царь сам придумал его план, начертал канал, шедший от моря к горе; на ней по его воле построили дворец и каскады, причем Петр постоянно наблюдал за возведением своей загородной резиденции, вникая во все мелочи стройки. В журнале Петра встречается весьма характерная фраза: «Гулял по работам». Даже в свободное время он отдыхал на стройке. С таким же размахом возводились и другие дворцы и загородные резиденции – в Стрельне, в Дубках и т. п.

Война в Польше, отступление в Белоруссию и на Украину

Успехи России на берегах Невы были очевидны, но всем стало ясно, что судьба мира и войны решается не на берегах Невы, а на равнинах Польши. В 1704 г. Речь Посполитая после долгих колебаний перешла на сторону союзников, но это не принесло облегчения России. Август II был побежден в своем отечестве, Саксонии, и тайно от своего друга Петра в октябре 1706 г. подписал с Карлом XII Альтранштадтский мир. Таким образом, он фактически вышел из войны, хотя и продолжал некоторое время изображать верного союзника Петра. Впрочем, тут же судьба посмеялась над хитрецом. Уже после заключения тайного мира саксонские войска, не знавшие о поступке своего государя, вместе с русскими силами во главе с Меншиковым разбили шведов в сражении при Калише. Но эта победа не была решающей и драматического положения русских в Польше не улучшила. В Варшаве на королевском троне укрепился ставленник Карла Станислав I Лещинский, а Карл после победы над Августом обратил оружие на восток. Петр, опасаясь поражения на чужой территории, начал отводить армию к русским границам. Она отступала через Белоруссию в сторону Украины.

Это происходило в 1707—1708 гг. Петр стремился укрепить тылы – в Киеве и в Москве начали восстанавливать оборонительные сооружения. Одновременно Петр распорядился подготовить к взрыву взятые ранее прибалтийские крепости – Митаву, Нарву и др. Шведы неумолимо двигались на восток, сначала через Белоруссию, а потом повернули на Украину. После поражения 2 июля 1707 г. при Гол овчине русская армия сумела вскоре одержать победу при Добром. Однако особое место в истории войн заняла победа русских войск над корпусом генерала Левенгаупта, шедшего на соединение с Карлом из Прибалтики. Русская армия встретила шведов 28 сентября 1708 г. на обширной поляне у селения Лесное. Кровопролитное сражение закончилось победой русских. Петр назвал ее «матерью» Полтавской победы, ибо ровно через 9 месяцев произошло сражение под Полтавой, резко изменившее международную обстановку в пользу России.

Булавин и Мазепа

Предполтавский период стал тяжким испытанием для Петра и всего государства. С запада надвигалась армия Карла, а на юге, на Дону, в октябре 1707 г. началось восстание казаков, вызванное их недовольством политикой Москвы. Царские воеводы с давних пор ущемляли самоуправление казаков, требовали вывоза беглых с Дона, хотя действовал негласный закон – «с Дону выдачи нет». Мятеж возглавил бахмутский атаман Кондратий Булавин, который ночью вырезал отряд князя Ю. В. Долгорукого, тоже погибшего от руки атамана (мрачная шутка казаков даже вошла в русский язык: «Кондрашка хватила»). К весне 1708 г. булавинцы не только заняли Черкасск, но вышли к Волге, захватили Царицын и стали угрожать Азову. Булавин пытался связаться с запорожцами и кубанскими татарами. Однако к июлю дела булавинцев пошли хуже. Несколько раз их разбили правительственные войска, а потом казаки, видя, что удача отвернулась от Булавина, пытались захватить его, но в ночной перестрелке атаман погиб.

Не успел Петр порадоваться победе над бунтовщиками, как с Украины пришла новая беда – в конце октября 1708 г. стало известно, что на сторону шведов перешел гетман И. С. Мазепа. Для Петра эта измена оказалась страшным ударом. Ведь Мазепа считался одним из самых уважаемых и доверенных людей Петра. Ранее царь не верил никаким доносам на него. Так, накануне перехода Мазепы к противнику Петр выдал Мазепе полковника В. Кочубея и И. Искру, которые послали в Москву донос на гетмана, обвинив его в связях со шведами. Мазепа соединился с Карлом, но привел с собой всего лишь несколько тысяч казаков, а не всю украинскую армию, оставшуюся верной Петру I. Да и времени на размышления у Мазепы не оставалось. Русская сторона действовала стремительно: столица гетмана, город Батурин, пала под натиском войск А. Д. Меншикова и была сожжена. Потом власти поспешно провели церемонию заочной казни Мазепы. Его куклу втащили на эшафот, «наградили» специальным шутовским «орденом Иуды», а затем казнили. Срочно созванная украинская старшина выбрала в гетманы верного Москве Ивана Скоропадского. Тогда же русские войска внезапно напали на Запорожскую Сечь и уничтожили ее. И хотя ущерб от перехода Мазепы оказался незначительным, недоверие Петра к украинцам возросло. После смерти Скоропадского царь не позволил им выбрать нового гетмана, а в 1723 г. заявил, что все гетманы Украины, кроме Богдана Хмельницкого, – изменники.

27 июня 1709 – Полтавское сражение и его последствия

Несмотря на удачные действия при подавлении мятежа Мазепы, к лету 1709 г. ситуация стала для русской армии крайне напряженной. Шведы с апреля осаждали Полтаву, важный стратегический центр, и в июне ее комендант сообщил царю, что осажденные держатся из последних сил. И тогда Петр решился на генеральное сражение. Он пошел на это неохотно, понимая, что генеральное сражение решает судьбу кампании и всей войны. Риск огромный и, возможно, неоправданный. Царь сделал все, чтобы уменьшить угрозу поражения. Отступая, он оставлял за собой мертвую зону, стремясь обескровить шведов. Под Лесной он не дал шведам укрепить их силы. Под Полтавой он сосредоточил превосходящие по численности шведов полки, использовав свое преимущество в пушках и кавалерии.

В сражении, начавшемся ранним утром 27 июня 1709 г. на Полтавском поле, Петр действовал тактически безошибочно и добился преимущества над противником. В ходе боя русские заставили шведов обходить построенные накануне и оснащенные пушками земляные укрепления, редуты, откуда их обстреливали пехотинцы и артиллеристы. После этого Петр вывел из лагеря навстречу шведам основные силы армии. Наступил критический момент битвы. Войска сошлись, и в рукопашном столкновении шведы не выдержали натиска русских и бежали с поля боя. Блестяще действовала в сражении конница под командованием А. Д. Меншикова, а также артиллеристы Я. Брюса. После празднования победы и короткого отдыха драгунские полки под командой Меншикова и генерала князя М. М. Голицына бросились в погоню за отходившими к югу шведами. Русская конница численностью 10 тыс. всадников настигла шведов у Переволочны, на переправе через широкий Днепр. Карл и его приближенные, а также около 1300 солдат сумели перебраться на правый берег. Все остальные войска, а это более 16 тыс. человек (!), были так утомлены сражением и деморализованы стремительным бегством по степи, что не оказали никакого сопротивления и сдались русским войскам. К ногам победителей легли 142 знамени и штандарта, а свои шпаги отдали почти все выдающиеся генералы шведской армии. До сих пор непонятно, как столь сильная армия Карла потерпела такое сокрушительное поражение. Впрочем, шведы впоследствии утешались тем, что именно на поле под Полтавой завершилась эпоха, когда Швеция, напрягая силы, претендовала на мировое господство. С того момента эта сомнительная пальма первенства перешла к победителю шведского короля. Но и мы можем утешаться знаменитым сравнением неудачника со «шведом, который погорел под Полтавой».

Полтавское сражение знаменовало собой перелом в ходе войны. Оно стало тяжелым испытанием для Петра. После сражения царь даже серьезно заболел от нервного напряжения, но как только поправился, стал быстро собирать обильный военно-стратегический урожай с Полтавского поля. Русская армия двинулась в Польшу. Станислава Лещинского согнали с трона, и королем вновь стал Август II. Но после измены 1706 г. Петр уже не питал прежних чувств к своему, как он писал раньше, «брату истинному, а не по имени».

Война с Турцией. Прутский поход

После Полтавы путь к окончательному миру оказался долог. Карл XII, перебравшийся во владения Турции и осевший в Бендерах, всячески подталкивал османов к нападению на Россию. Это отвечало общим настроениям в Стамбуле, и русским дипломатам с трудом удавалось удерживать турок от нападения на Россию. В 1710 г. известие о том, что турки не будут воевать, в Москве встретили залпами праздничного салюта. Однако в 1711 г. столкновение стало неизбежным. И тогда Петр решил предпринять превентивные меры – начать поход на юг раньше нападения турок, увести войну подальше от Украины и Польши, т. е. театра военных действий со шведами. С тяжелыми предчувствиями он отправился весной 1711 г. в этот роковой поход, вошедший в историю как Прутский. Именно на берегах реки Прут русская армия – победительница шведов – оказалась в тяжелейшем положении, практически на грани поражения. Превосходящие втрое силы турок и татар 9 июня окружили русский лагерь, задыхавшийся от зноя и жажды. Нехватка провианта и фуража была такой, что лошади объедали друг у друга хвосты и гривы. Все попытки прорыва оказались тщетными. Перед Петром встала реальная угроза гибели или пленения. И только подкуп турецких военачальников и успешные вследствие этого дипломатические переговоры спасли Россию и ее царя от позора. По условиям Прутского мира Россия уступила Турции Азов, Таганрог, Запорожье и весь взлелеянный царем Азовский флот. Потеря Приазовья была так обидна, что Петр плакал, отдавая приказ об оставлении Таганрога и флота.

Драматическая ситуация на Пруте породила легенду о завещании Петра. Оказавшись в почти безвыходном положении, Петр якобы написал в Москву, в Сенат, следующее письмо: «Уведомляю вас, что я со всею армиею без всякой вины или неосмотрительности с нашей стороны, единственно по полученным ложным известиям, окружен со всех сторон турецким войском, которое вчетверо наших сильнее, и лишен всех способов к получению провианта так, что без особенной Божией помощи ничего иного предвидеть не могу, как со всеми нашими людьми погибну либо взят буду в плен. В последнем случае не почитайте меня царем и государем своим и не исполняйте никаких приказаний, какие тогда, может быть, от меня были бы к вам присланы, хотя бы и собственною моею рукою были написаны, пока я сам не возвращусь к вам. Если ж я погибну и вы получите верное известие о моей смерти, то изберите достойнейшего из вас моим преемником».

Одни историки полагают, что это письмо – фальшивка (учитывая, что подлинник его не сохранился, а содержание известно нам в переводе с немецкого языка), что в нем много несуразностей. Другие же историки относятся к письму серьезно, считают, что ситуация на Пруте описана точно, краткий, выразительный стиль Петра, присущее ему мужество видны «сквозь» перевод. Намерение же царя передать власть не сыну царевичу Алексею, которого он не любил, а положиться на волю русского высшего общества не является несуразностью: почти всех предшественников на троне, да и его самого, утверждали Земские соборы.

30 августа 1721 – Ништадтский мир

После Полтавской баталии 1709 г. ситуация резко изменилась в пользу России. Престиж ее необыкновенно поднялся, капризная богиня победы уже не покидала лагерь Петра. В кампанию 1710 г. русские овладели множеством крепостей Прибалтики: пали Элблонг, Пярну, Кексгольм, Выборг и – что имело особое значение – 4 июля после 237 дней осады сдалась столица шведской Лифляндии Рига, а затем и столица Эстляндии Ревель (Таллин). Лифляндия – житница Швеции – была (еще до установления мира со шведами) сразу же присоединена Петром к России, а население присягнуло русскому царю. Дипломаты восстановили Северный союз. Дания, а потом и примкнувшая к союзу Пруссия открыли военные действия против шведов. Русская армия действовала вначале в шведской Померании, а потом в Финляндии, где одержала несколько побед, в том числе первую крупную для России военно-морскую победу при Гангуте летом 1714 г. В 1719—1721 гг. русские десанты высадились на шведский берег и для устрашения грабили и жгли города и села вокруг Стокгольма. После этого шведы на начавшихся накануне переговорах с русской делегацией в Ништадте стали более сговорчивыми. Согласно статьям подписанного там в 1721 г. мирного трактата, к России отошли Лифляндия, Эстляндия, Ингрия, часть Финляндии и Карелии.

Государственная реформа Петра I

Реформы Петра I можно разделить на два периода. Неудачно начатая в 1700 г. война со шведами стала подлинным «двигателем» преобразований. Поначалу царь во многом шел по наитию, подчинялся требованиям момента. Нужда в деньгах, припасах, кораблях, оружии, обученных людях требовала изменений не только армии, но всей системы управления, финансов, промышленности. Главным было – победить в войне во что бы то ни стало. Поэтому первые преобразования оказались поспешными, непродуманными. Денег и людей при этом, естественно, не жалели.

К концу войны, примерно с 1716 г., начался второй этап реформ. Они приобрели более системный характер, стали осмысленными. Во время поездки в Европу в 1716—1717 гг. Петр старательно изучал государственное устройство Дании, Швеции, Франции и других стран, чтобы применить эти знания в России. Собранные описания и регламенты государственных институтов разных стран Петр тщательно изучал и использовал. В итоге реформы центрального и местного управления, законодательства, суда, финансов, городского и церковного управления, перемены в социальной сфере – все эти преобразования опирались на опыт европейских стран. Но к западным образцам Петр и его сподвижники подходили прагматически. В одних случаях они копировали структуру и принципы работы конкретных западных институтов и учреждений, в других же шли по пути избирательного, вдумчивого использования только тех элементов, которые не могли повредить исконным началам России: самодержавию, системе службы и землевладению на основе крепостного права. Такой отбор назывался у Петра «спускать с русским обычаем». Как-то раз царь, ставя границы подражательства и копирования, якобы сказал: «Аглинская вольность здесь не у места, как к стене горох. Надлежит знать народ, как оным управлять». Поэтому многие начинания в России сочетались с усилением жесткого полицейского порядка в стране, установлением жестоких наказаний за нарушение введенных законов.

За годы реформ Петр фактически создал новый государственный аппарат. Во главе его с 1711 г. стоял Правительствующий Сенат, которому подчинялись вновь образованные центральные правительственные органы – коллегии. В основном коллегии ведали отраслями: например, финансами занимались Камер– и Штатс-Ревизион-коллегии, промышленностью – Берг– и Мануфактур-коллегии и т. д. Кроме уездов появились также губернии и провинции. Штат чиновников увеличился вдвое, бюрократическое начало стало преобладающим в системе управления.

Соблюдение законности обеспечивали прокуратура, суды, тайные агенты – фискалы. Главным надзирателем по соблюдению законов стал назначенный в 1722 г. генерал-прокурором П. И. Ягужинский, преданный царю человек и честный чиновник, что и по тем временам являлось большой редкостью. Примечательно, что из копируемых западных образцов Петр последовательно вычеркивал все элементы и институты общественного самоуправления и парламентаризма. В ответ на предложение ввести в уездах шведскую систему крестьянского самоуправления Сенат, действуя по указанию царя, был краток: «В уездах из крестьян умных людей нет». Это говорилось о народе, чья земская организация и основанное на ней Ополчение в 1612 г. спасли от гибели и монархию, и Россию. В петровской России главным человеком становился облеченный властью чиновник, которого контролировали прокурор и фискал. О прежнем значении Земского собора, и вообще общественного самоуправления как основы гражданского общества, в России забыли навсегда.

Особую роль в истории государства сыграла принятая в 1722 г. Табель о рангах, установившая деление всех служащих на 14 рангов по трем чиновным категориям: военные, гражданские и придворные чины. Отныне движение по карьерной лестнице определялось не происхождением чиновника или военного, а его усердием и добросовестной службой в каждом чине. Служба для всех стала пожизненной, и, согласно принятому еще в 1714 г. указу о единонаследии, земельные владения наследовал лишь один из сыновей (старший) дворянина-помещика. Младшие были обязаны служить.

Одним из важнейших государственных институтов стал политический сыск, сосредоточенный сначала в Преображенском приказе, а потом в Тайной канцелярии. Это учреждение возникло в 1718 г. в связи с началом дела царевича Алексея Петровича под руководством одного из ближайших сподвижников Петра П. А. Толстого, человека умного, жестокого и циничного. До 1726 г. Тайная канцелярия вела дела сообщников царевича. Большая часть деятельности канцелярии связана со «Словом и делом». Так назывались дела, возбуждаемые по публичному доносу. Человек кричал: «Слово и дело!» – и тем самым сообщал, что знает людей, которых может обвинить в оскорблении самодержца словом и злоумышлении на его здоровье и жизнь делом. В большинстве своем это были случайно сказанные слова, неосторожные суждения, опрометчивые мнения о политике правительства. Нередко дело начиналось со злоумышленного доноса, которым люди сводили счеты с врагами. Часто человек попадал в Тайную канцелярию за матерное слово, не к месту и не вовремя сорвавшееся с губ. Никакой реальной угрозы для власти подавляющее число людей, попавших в сыск, не представляли, но, раз оказавшись в застенке, они уже не могли оттуда выйти. Им предстояло пройти все круги ада – цикл допросов, очных ставок, пыток, а в конце их ждали эшафот, кнут или ссылка на каторгу. Естественно, это создало сыскному учреждению в обществе дурную славу. Вся система общественных отношений строилась на том, что у каждого из подданных был шанс стать либо обвиняемым, либо свидетелем, либо доносчиком. При этом недонесение по «Слову и делу» расценивалось законом как одна из разновидностей государственных преступлений, и недоносителей жестоко преследовали.

Создание русской промышленности

В Петровскую эпоху в России было построено свыше 200 новых предприятий. Это были в основном металлургические, оружейные заводы, текстильные мануфактуры, верфи, пороховые мельницы. Они работали главным образом на нужды войны. С 1696 г. началось интенсивное освоение несметных природных богатств Урала. Здесь как грибы росли казенные и частные металлургические заводы. Первейшим промышленником Петровской эпохи был Никита Демидыч Антуфьев (Демидов) – оборотистый тульский ружейный мастер, ставший владельцем множества железоделательных и медеплавильных заводов. Уральская промышленность принесла мировую славу русскому железу, чье качество признавалось великолепным, а цена баснословно низкой. Петр поощрял русских предпринимателей, давал им деньги, земли, приписывал к заводам государственных крестьян, труд которых почти ничем не отличался от труда крепостных и холопов.

В 1719 г. была принята «Берг-привилегия», закон, согласно которому любой из подданных царя мог беспрепятственно основать завод на любых, в том числе и кому-то принадлежащих, землях, что позволяло не считаться с чьей-либо собственностью. В 1721 г. заводчикам разрешили покупать для заводов крепостных крестьян. Вместе с тем, поощряя предпринимателей, государственные учреждения установили жесткий контроль за всем, что делалось на частновладельческих заводах. Их хозяев за нарушение утвержденных регламентов могли лишить собственности. Это сдерживало инициативу предпринимателей, тормозило развитие свободного рынка рабочих рук и товаров. При всех своих недостатках, которые проявились позже, экономика России Петровской поры сумела обеспечить победу армии и флота в войне со шведами.