Против военной службы 2 страница

--------------------------------

<113> Уголовный закон говорит об общественной опасности не только преступления, но и деяния, причем эта общественная опасность в отношении и преступления, и деяния характеризуется такими показателями, как характер и степень. Так, о характере и степени общественной опасности преступления говорится в ч. 1 ст. 6 УК РФ (принцип справедливости), ч. 3 ст. 60 УК РФ (общие начала назначения наказания) и др. В то же время в ч. 1 ст. 15 УК РФ, раскрывающей основания категоризации преступлений, таким основанием признаются "характер и степень общественной опасности деяния, предусмотренные настоящим Кодексом". В связи с этим А.А. Тер-Акопов полагает, что следует четко различать между собой понятия общественной опасности деяния и общественной опасности преступления. Первое характеризуется только как способность причинить вред либо создавать угрозу, опасность наступления такого вреда. В деянии, в его собственном смысле, заключен лишь потенциальный вред (так, процесс лишения жизни - это еще не убийство, но возможность его; так же и процесс кражи надо отличать от кражи как результата; преодоление сопротивления при изнасиловании от оконченного изнасилования и т.д.). Второе заключается в причинении или создании угрозы причинения ущерба охраняемым уголовным законом ценностям. Преступление включает в себя деяние как основу, но кроме него характеризуется также совокупностью связанных с ним обстоятельств, указываемых в законе, т.е. имеющих уголовно-правовое значение, эти обстоятельства выступают в качестве признаков состава преступления либо обстоятельств, смягчающих или отягчающих наказание. Поэтому общественная опасность деяния и общественная опасность преступления связаны между собой определенным образом. Общественная опасность деяния - необходимое условие общественной опасности преступления; второе невозможно без первого; всякое преступление общественно опасно потому, что содержит опасное деяние. Однако общественная опасность преступления не исчерпывается опасностью деяния, на нее влияют и иные обстоятельства, которые усиливают или ослабляют опасность преступления (Тер-Акопов А.А. Преступление и проблемы нефизической причинности в уголовном праве. М., 2003. С. 12 - 19).

Указание в определении преступления против военной службы на его объект и субъект показывает специфичность именно общественной опасности этих преступлений. С одной стороны, характер общественной опасности преступлений против военной службы определяется главным образом важностью объекта уголовно-правовой охраны, на который совершается посягательство. С другой - признаки специального субъекта воинских преступлений являются криминообразующими и также обусловливают их общественную опасность.

Общественная опасность преступлений против военной службы проявляется прежде всего в причинении или создании угрозы причинения вреда военной безопасности государства, под которой понимается состояние защищенности страны от внутренних и внешних военных угроз. Она является именно той социальной ценностью, ради охраны которой и существуют нормы военно-уголовного законодательства. Общественную опасность представляют не сами по себе нарушения военно-служебных отношений (порядка прохождения военной службы), а те вредные последствия, которые могут наступить в результате допущенных нарушений. Любое воинское преступление в той или иной форме подрывает (ослабляет, снижает) боевую готовность воинских подразделений, частей и тем самым причиняет вред военной безопасности государства.

В гл. 33 УК РФ предусмотрен ряд преступлений против военной службы, которые причиняют вред или создают угрозу причинения вреда иным кроме военной безопасности государства социальным ценностям: различным по характеру интересам личности, общества и государства (например, жизни и здоровью человека, общественному порядку, общественной безопасности и т.д.). Причинение вреда этим социальным благам не является специфическим для воинских преступлений. В частности, вред здоровью потерпевшего в результате насильственных действий в отношении начальника (ст. 334 УК РФ) может быть причинен и общеуголовными преступлениями (ст. ст. 111, 112 УК РФ). Как правило, эти интересы личности, общества и государства охраняются в первую очередь в других нормах Особенной части УК РФ. Причинение им вреда при совершении преступлений против военной службы, безусловно, учитывается при установлении совокупного характера общественной опасности этих преступлений. Однако главным определителем (критерием) общественной опасности всех воинских преступлений является важность интересов военной безопасности государства, которые в данном случае выдвигаются на первый план.

Уголовная противоправность является правовым свойством деяния в отличие от общественной опасности, характеризующей социальную сторону преступления. Она представляет собой запрещенность общественно опасного деяния уголовным законом. Уголовная противоправность может быть двух видов: общая и специальная. В основе такого деления лежат признаки объекта преступления и его субъекта. В тех случаях, когда преступление может совершить любое вменяемое лицо, достигшее соответствующего возраста, такое преступное деяние обладает общей противоправностью. Преступления, которые совершаются в специальных сферах общественной жизни строго определенной категорией лиц, входящих в данную сферу отношений, обладают специальной противоправностью. Для определения вида противоправности главное значение имеет место в УК РФ нормы, устанавливающей ответственность за то или иное преступление.

Преступления против военной службы обладают свойством специальной противоправности, поскольку ими в соответствии со ст. 331 УК РФ могут признаваться лишь те общественно опасные деяния, которые перечислены в гл. 33 и могут совершаться исключительно военнослужащими, а также гражданами, пребывающими в запасе, во время прохождения ими военных сборов. Специальная уголовно-правовая противоправность преступлений против военной службы является юридическим выражением их специфической по характеру общественной опасности.

Особенность уголовной противоправности преступлений против военной службы заключается в том, что все воинские преступления нарушают уголовно-правовые нормы с бланкетной диспозицией. Эти нормы являются свидетельством взаимосвязи уголовного и военного права: военно-правовые нормы органически входят в содержание соответствующих уголовно-правовых норм. В этих случаях условия уголовной ответственности за совершение воинских общественно опасных деяний содержатся в нормах не только уголовного права, но и военного права. Возникает своеобразное единство военно-правовой и уголовно-правовой нормы, функционирует комплексная синтезированная правовая норма, в которой выделяются позитивное содержание в виде правил поведения, изложенных в военном законодательстве, и санкция <114>.

--------------------------------

<114> См.: Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть: Курс лекций. М., 1996. С. 91; Тер-Акопов А.А. Ответственность за нарушение специальных правил поведения. М., 1995. С. 11.

Преступление против военной службы, независимо от способа конструирования диспозиции нормы, предусматривающей конкретный состав, всегда нарушает определенные правила прохождения военной службы. Считается, что "бланкетизация" военно-уголовных предписаний осуществляется двумя способами. Во-первых, указанием в диспозиции на соответствующие специальные правила, например правила несения боевого дежурства, пограничной и караульной служб и т.п. В этих случаях необходим детальный анализ определенных актов военного законодательства (воинских уставов, наставлений, инструкций и др.). Например, без обращения к Корабельному уставу Военно-Морского Флота нельзя уяснить сущность допущенных виновным нарушений правил вахтенной службы и наступивших при этом последствий. Несоблюдение этого правила зачастую приводит к судебным ошибкам. Так, по одному из уголовных дел военный суд квалифицировал действия матросов К. и Е., которые, являясь патрульными по охране автостоянки части, похищали и затем продавали радиоприемники из находившихся на стоянке автомашин, как нарушение уставных правил вахтенной службы и кражу. Однако в данном случае суд не учел, что в соответствии с требованиями Корабельного устава Военно-Морского Флота охрана автостоянки части не могла быть организована по правилам вахтенной службы. С учетом этого обстоятельства вышестоящий суд прекратил уголовное дело в части обвинения по ст. 342 УК РФ <115>.

--------------------------------

<115> Обзор судебной практики по делам о преступлениях против военной службы и некоторых должностных преступлениях, совершаемых военнослужащими // Обзоры судебной практики военных судов Российской Федерации по уголовным делам (1996 - 2001 гг.). М., 2002. С. 64.

Во-вторых, "бланкетизация" уголовных норм в гл. 33 УК РФ имеется и тогда, когда для уяснения содержания некоторых понятий требуется обращение к тем или иным военным законам, актам военного управления. В этих нормах, несмотря на отсутствие непосредственного указания на те или иные правила военной службы, речь идет также о невыполнении установленных правил прохождения военной службы, поскольку в них говорится, по существу, о несоблюдении определенных требований воинских уставов.

Например, при установлении признаков состава насильственных действий в отношении начальника (ст. 334 УК РФ) необходимым условием является анализ соответствующих норм военного законодательства в целях уяснения содержания таких понятий, как "подчиненный" и "начальник". Так, согласно ст. ст. 33 - 38 УВС ВС РФ военнослужащие могут быть начальниками по служебному положению или по воинскому званию. Например, при рассмотрении одного уголовного дела суд вынес ошибочное решение, в котором не учел соответствующие положения УВС ВС РФ. Военным судом матрос Т. был признан виновным в нанесении побоев начальнику во время исполнения последним обязанностей военной службы (ч. 1 ст. 334 УК РФ). Суд неправильно признал начальником дежурного по роте старшего матроса М. Согласно ст. ст. 298 и 302 УВС ВС РФ лицо, исполняющее обязанности дежурного по роте, является начальником только для подчиненных ему на период службы дневальных, а не для всего личного состава роты. В данном случае старший матрос М. не являлся начальником и по воинскому званию в соответствии с гл. 2 УВС ВС РФ. В связи с этим вышестоящий суд переквалифицировал содеянное Т. на ч. 1 ст. 335 УК РФ <116>.

--------------------------------

<116> Обзор судебной работы гарнизонных военных судов за 2001 год // Обзоры судебной практики военных судов Российской Федерации по уголовным делам (1996 - 2001 гг.). С. 251 - 252.

Бланкетность военно-уголовных норм обусловливает некоторые особенности производства уголовных дел по данной категории преступлений. При решении вопросов уголовной ответственности лиц, обвиняемых в совершении преступлений против военной службы, обязательным требованием, предъявляемым к органам военной юстиции, является точное указание в процессуальных документах (в частности, обвинительном заключении и приговоре) нормативного акта, требования которого были нарушены, и определение существа самого нарушения. Между тем некоторые практические работники ограничиваются лишь ссылкой на нарушение виновными правил несения той или иной службы, при этом не указываются конкретные нормы и не раскрывается существо допущенного нарушения <117>.

--------------------------------

<117> Там же. С. 64 - 65.

Виновность является обязательным свойством преступления (ч. 1 ст. 14 УК РФ). Реализация принципа вины (ст. 5 УК РФ) предполагает, что преступлением может быть только виновно совершенное общественно опасное деяние. По субъективному содержанию виновность (вина) <118> есть психическое отношение лица к общественно опасному действию (бездействию) и его общественно опасным последствиям. Положения гл. 5 УК РФ ("Вина"), содержащей нормы об умысле и неосторожности, о характеристике преступлений с двумя формами вины, о признаках невиновного причинения вреда (ст. ст. 24 - 28 УК РФ), без каких-либо изъятий применяются и к преступлениям против военной службы. Воинская специфика заключается в предметном содержании вины <119>. Виновность как конструктивный признак преступления против военной службы отражает воинскую природу общественно опасного деяния (нарушение правил прохождения военной службы) и наступивших последствий (причинение вреда или создание угрозы военной безопасности государства). Конкретное интеллектуальное (осознание и предвидение) и волевое (желание) содержание вины в воинских преступлениях может быть различным, например: прямой или косвенный умысел, преступное легкомыслие, преступная небрежность (подробнее об этом будет сказано ниже).

--------------------------------

<118> А.А. Тер-Акопов указывает, что понятие виновности отражает объективную и субъективную связь совершенного деяния и наступивших последствий с конкретным лицом. Объективно оно указывает на причастность лица к совершаемому деянию, на его авторство; признать виновным - значит по крайней мере установить, что данное деяние совершено данным лицом. Субъективно виновность означает наличие в совершенном деянии вины в форме умысла либо неосторожности, т.е. определенного психологического отношения лица к совершенному деянию и наступившим последствиям (Тер-Акопов А.А. Преступление и проблемы нефизической причинности в уголовном праве. С. 20 - 21). Напротив, Н.Ф. Кузнецова полагает, что в УК РФ термины "вина" и "виновность" употребляются как синонимы, означающие психическое отношение к содеянному в виде умысла и неосторожности (Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1 / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 1999. С. 140).

<119> Под предметным содержанием понимается описание того, к чему определяется психическое отношение лица (Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. М., 1999. С. 147).

Наказуемость как обязательный признак преступлений против военной службы означает, что за предусмотренные гл. 33 УК РФ и совершенные виновно воинские общественно опасные деяния может быть назначено установленное в санкции уголовно-правовой нормы наказание <120>. Иными словами, под наказуемостью следует понимать не реальное наказание и не факт его назначения за конкретное воинское преступление, а установленную законом возможность применить наказание за каждый случай совершения деяния, описанного в норме гл. 33 УК РФ. Признак уголовной наказуемости преступлений против военной службы характеризуется рядом особенностей, обусловленных характером службы в военных организациях государства (подробнее об этом см. гл. 8 настоящего учебника).

--------------------------------

<120> В некоторых работах наказуемость рассматривается лишь как проявление противоправности преступного деяния (см.: Прохоров В.С. Преступление и ответственность. Л., 1984. С. 68; Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1 / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. С. 142 - 149).

На основании изложенного следует сделать вывод, что преступлениями против военной службы признаются виновно совершенные военнослужащими или гражданами, пребывающими в запасе, во время прохождения ими военных сборов общественно опасные деяния, посягающие на военную безопасность государства, запрещенные в гл. 33 УК РФ под угрозой наказания.

Всякое преступление против военной службы характеризуется совокупностью указанных специфических признаков, отсутствие хотя бы одного из них исключает возможность квалификации содеянного как воинского преступления. Например, не являются преступлением против военной службы общественно опасные деяния военнослужащих, не нарушающие порядка прохождения военной службы. Такие преступные деяния военнослужащих, как кража, грабеж, изнасилование, относятся к общеуголовным и подлежат квалификации по соответствующим статьям Особенной части УК РФ.

На практике возможны ситуации, когда общественно опасные деяния по своему характеру направлены против интересов военной службы и причиняют вред военной безопасности государства, но совершаются не военнослужащими, а лицами из числа гражданского персонала Вооруженных Сил Российской Федерации, замещающими воинские должности. В данных случаях действия таких лиц содержат признаки тех или иных общеуголовных преступлений и должны быть оценены по соответствующим статьям УК РФ.

В Особенной части УК РФ имеются преступления, которые нарушают порядок прохождения военной службы и совершаются военнослужащими, но не предусмотрены в качестве преступлений против военной службы в гл. 33 УК РФ. К таким преступным деяниям можно отнести, например, хищение или вымогательство военнослужащим оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств, убийство подчиненным своего начальника в связи с исполнением им обязанностей военной службы и т.д. Уголовная ответственность за эти и другие подобные преступления наступает также по общеуголовным нормам Особенной части УК РФ.

Важным аспектом разграничительной функции законодательного определения преступления против военной службы является отграничение некоторых воинских преступлений от сходных с ними общеуголовных преступных деяний. Ряд преступлений, предусмотренных в гл. 33 УК РФ, не имеет аналогов среди других преступлений, предусмотренных в Особенной части УК РФ. В частности, самовольное оставление части или места службы (ст. 337), нарушение правил несения боевого дежурства (ст. 340), нарушение правил несения пограничной службы (ст. 341) и др. Разграничение таких преступлений (их еще называют специально воинскими) в процессе квалификации не вызывает трудностей на практике. Гораздо сложнее обстоит дело с разграничением так называемых относительно воинских преступлений, которые по отдельным признакам, главным образом объективной стороны, совпадают с некоторыми общеуголовными преступлениями. Например, нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности по своим объективным признакам совпадает с рядом преступлений против здоровья. Для квалификации подобных деяний как воинских преступлений необходимо прежде всего устанавливать в них наличие особых видовых признаков: объекта, субъекта и противоправности в их совокупности. Так, по одному из уголовных дел Военная коллегия Верховного Суда СССР указала на то, что физическое насилие одного военнослужащего в отношении другого может быть признано воинским преступлением лишь в случаях, когда оно посягает на установленный порядок прохождения военной службы <121>.

--------------------------------

<121> Определение Военной коллегии Верховного Суда СССР от 30 июля 1985 г. N 1н-0332/85 // БУВТ и ВК ВС СССР. 1985. N 1(124). С. 48 - 49.

§ 3. Разграничение преступлений против военной службы

и дисциплинарных проступков

Преступления против военной службы и дисциплинарные проступки <122> военнослужащих представляют собой разновидности воинских правонарушений. С формальной стороны суть всех воинских правонарушений заключается в нарушении требований, установленных в различных военно-правовых актах (законы об обороне, о воинской обязанности и военной службе, о статусе военнослужащих, общевоинские уставы и т.д.) <123>. Однако по характеру общественной опасности одни воинские правонарушения являются преступлениями, другие - дисциплинарными проступками. Преступления против военной службы всегда обладают более высоким (криминальным) уровнем общественной опасности, чем дисциплинарные проступки <124>. Вместе с тем по своим внешним и внутренним признакам они зачастую во многом совпадают. Например, самовольное оставление части на срок до двух суток образует грубый дисциплинарный проступок, а свыше этого срока - воинское преступление. В связи с этим на практике нередко возникает вопрос о разграничении сходных воинских преступлений и грубых дисциплинарных проступков <125>.

--------------------------------

<122> В ст. 28.2 Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих" дисциплинарный проступок определяется как противоправное, виновное действие (бездействие), выражающееся в нарушении воинской дисциплины, которое в соответствии с законодательством Российской Федерации не влечет за собой уголовной или административной ответственности.

<123> Видный представитель дореволюционного военно-уголовного права В.Д. Кузьмин-Караваев полагал, что разграничить воинские дисциплинарные проступки и воинские преступления по их сущности теоретически не представляется возможным. Все воинские преступления, по его мнению, есть прежде всего дисциплинарные нарушения. Отсюда "весь кодекс о воинских преступных деяниях и воинских наказаниях будет уставом, преимущественно дисциплинарным" (Кузьмин-Караваев В.Д. Военно-уголовное право. Часть общая. СПб., 1895. С. 109.). Такой позиции придерживались С.А. Друцкой и В.М. Савинков (см.: Друцкой С.А. Военно-уголовное право: его современное состояние и задачи // Журнал Министерства юстиции. 1902. N 5. С. 256; Савинков В.М. Краткий обзор исторического развития военно-уголовного законодательства. СПб., 1869. С. 114).

<124> Некоторые авторы полагают, что непреступные нарушения не обладают вообще общественной опасностью либо характеризуются свойством общественной вредности, но не опасности (см., например: Манчев Н. Преступление и противообщественная проява. София, 1967. С. 261).

<125> Согласно ст. 28.5 Федерального закона "О статусе военнослужащих" по своему характеру грубыми являются следующие дисциплинарные проступки:

1) нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими;

2) самовольное оставление воинской части или установленного за пределами воинской части места военной службы военнослужащим, проходящим военную службу по призыву (за исключением офицеров), или гражданином, призванным на военные сборы;

3) неявка в срок без уважительных причин на службу при увольнении из расположения воинской части или с корабля на берег, при назначении, переводе, а также из командировки, отпуска или лечебного учреждения;

4) отсутствие военнослужащего, проходящего военную службу по контракту, или офицера, проходящего военную службу по призыву, в воинской части или установленном за пределами воинской части месте военной службы без уважительных причин более четырех часов подряд в течение установленного ежедневного служебного времени;

5) уклонение от исполнения обязанностей военной службы;

6) нарушение правил несения боевого дежурства (боевой службы);

7) нарушение правил несения пограничной службы;

8) нарушение уставных правил караульной службы;

9) нарушение уставных правил несения внутренней службы;

10) нарушение уставных правил патрулирования в гарнизоне;

11) нарушение правил несения службы по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности;

12) умышленные уничтожение, повреждение, порча, незаконное расходование или использование военного имущества;

13) уничтожение или повреждение по неосторожности военного имущества;

14) нарушение правил сбережения вверенного для служебного пользования военного имущества, повлекшее по неосторожности его утрату или повреждение;

15) нарушение правил обращения с оружием, боеприпасами, радиоактивными материалами, взрывчатыми или иными веществами и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих, военной техникой или правил эксплуатации военной техники, повлекшее по неосторожности причинение вреда здоровью человека, уничтожение, повреждение или утрату военного имущества либо иные вредные последствия;

16) нарушение правил управления транспортными средствами или их эксплуатации, повлекшее по неосторожности причинение вреда здоровью человека, повреждение военного имущества либо иные вредные последствия;

17) исполнение обязанностей военной службы в состоянии опьянения, а также отказ военнослужащего от прохождения медицинского освидетельствования на состояние опьянения;

18) непринятие командиром в пределах его компетенции необходимых мер по предупреждению или пресечению дисциплинарного проступка, совершенного подчиненным ему по службе военнослужащим или гражданином, призванным на военные сборы, привлечению военнослужащего или гражданина, призванного на военные сборы, к установленной законом дисциплинарной ответственности за совершение дисциплинарного проступка либо по устранению причин и условий, способствовавших его совершению, а равно сокрытие командиром информации о совершении подчиненным ему по службе военнослужащим или гражданином, призванным на военные сборы, преступления, административного правонарушения или дисциплинарного проступка;

19) административное правонарушение, за которое военнослужащий или гражданин, призванный на военные сборы, в соответствии с КоАП РФ несет дисциплинарную ответственность.

Основными критериями разграничения воинских преступлений и дисциплинарных проступков принято считать вид (характер) противоправности и общественную опасность правонарушений.

Юридическим критерием разграничения воинского преступления и проступка выступает вид (характер) противоправности деяния. Преступлением против военной службы может быть признано лишь уголовно-противоправное деяние, т.е. деяние, предусмотренное в гл. 33 УК РФ. Перечень правонарушений, признаваемых воинскими преступлениями, является исчерпывающим и определяется нормами гл. 33 УК РФ. Однако сами преступления против военной службы в диспозициях соответствующих норм излагаются по-разному. Решение вопроса о преступном характере правонарушения зависит от способа описания в законе признаков преступления.

Если в статьях гл. 33 УК РФ указаны точно определяемые (конкретные) признаки преступления, например причинение средней тяжести вреда здоровью при сопротивлении начальнику (ст. 333 УК РФ), то определение преступности деяния, как правило, не вызывает сложности. При установлении в содеянном всех конкретно описанных признаков в той или иной норме гл. 33 УК РФ следует относить данное правонарушение к воинскому преступлению, т.е. признать за ним свойство уголовно-правовой противоправности.

В отдельных нормах преступление против военной службы характеризуется не строго определенными, а так называемыми оценочными признаками. В этих случаях разграничить воинское преступление и проступок по характеру противоправности весьма затруднительно. Например, в отдельных составах указывается в качестве конструктивного признака "причинение существенного вреда интересам службы" (неисполнение приказа - ч. 1 ст. 332 УК РФ). Отнесение реально наступившего последствия к существенному вреду обусловливает признание деяния преступлением. Например, можно ли считать существенным вредом интересам службы задержку приема пищи (допустим, обеда) на один час вследствие неисполнения дежурным по столовой определенных требований (приказа) дежурного по части? Закон предоставляет право суду либо иным правоприменительным органам каждый раз решать этот вопрос с учетом конкретных обстоятельств дела. В таких конструкциях критерием разграничения воинского преступления с проступком также следует считать противоправность. Это означает, что если причиненный вред не относится к существенному (тяжкому), то и нет состава преступления. Иными словами, правонарушение в данном случае не обладает признаком уголовно-правовой противоправности. В приведенном примере вряд ли саму по себе задержку приема пищи на столь непродолжительное время следует рассматривать в качестве существенного вреда интересам службы.

На практике возможны ситуации, когда воинское правонарушение хотя и содержит признаки деяния, описанного в статьях гл. 33 УК РФ, но будет представлять собой не преступление, а дисциплинарный проступок. Не всякое правонарушение, формально содержащее признаки какого-либо преступного деяния, признается воинским преступлением. Согласно ч. 2 ст. 14 УК РФ действие или бездействие, хотя и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного уголовным законом, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности, не признается преступлением. В случаях, когда воинское правонарушение лишь формально содержит признаки того или иного деяния, предусмотренного гл. 33 УК РФ, но в силу малозначительности подпадает под действие ч. 2 ст. 14 УК РФ, это означает, что данное правонарушение не образует преступления, может быть признано дисциплинарным проступком.

Вопрос разграничения воинского преступления и проступка в указанных случаях решается по признаку общественной опасности. Основанием для применения ч. 2 ст. 14 УК РФ является малозначительность деяния, исключающая криминальный (уголовно-правовой) уровень его общественной опасности. Малозначительность правонарушения определяется как объективными, так и субъективными признаками <126>. При определении большего или меньшего уровня общественной опасности деяния необходимо учитывать всю совокупность его объективных и субъективных признаков, а именно: направленность деяния на тот или иной объект посягательства, характер самого правонарушения, наступление или отсутствие вредных последствий (если они наступили, какова степень их тяжести), характер виновности (умысел или неосторожность), мотивы и цели и др.

--------------------------------

<126> См.: Воинские преступления: Учебник. М., 1963. С. 36 - 37; Военная администрация: Учебник. М., 1962. С. 234; Турецкий М.В. Уголовная ответственность и ответственность дисциплинарная. М., 1957; Сахаров А.Б. Должностное преступление и дисциплинарный проступок // Советское государство и право. 1955. N 2. С. 45.