Философские и эстетические основы натуральной школы

И.Тургенев. Роман «Рудин»

Время работы над романом Тургенев определил на листе чернового автографа: «Рудин. Начат 5 июня 1855г. в воскресенье, в Спасском, кончен 24 июля 1855г. в воскресенье, там же, в семь недель». Напечатан в журнале «Современник» (1856г). В письмах 1855 года Тургенев называл «Рудина» «повестью», «большой повестью», «пребольшой повестью», «большой вещью», подчеркивая тем самым, что традиционные жанровые рамки тесны для его книги. Только в последнем авторизованном издании сочинений Тургенева 1880 года за ним закрепляется определение романа. Над «Рудиным» Тургенев «трудился так, как еще ни разу в жизни не трудился», «писал с любовью и обдуманностью». Автор «написал сперва подробный план», «обдумал все лица». «План» в основных чертах наметил и композицию романа. Социально-психологический роман. История текста романа «Рудин» свидетельствовала о начале творческих поисков писателя, связанных с переходом от рассказов к большим повествовательным формам, о зарождении нового типа романа «тургеневского», интерес к личности и подчиненность фабулы раскрытию центрального характера. Рудин – первый тургеневский герой, связанный с общественной борьбой своего времени. Тургенев прототипом Рудина видел Бакунина, но дополнил образ главного героя чертами других современников, создав портрет целого поколения «людей 40-х гг.». Рудин наделен даром красноречия и «диалектики», подкрепленным аналитическим, философским умом, «холодность чувств» не исключает периоды интеллектуального воодушевления. «Деятельность» Рудина заключается в его влиянии на окружающих. Прежде всего на Наталью Ласунскую и Басистова. Наталья воплощает тип «тургеневской девушки», о котором Толстой сказал: «Тургенев сделал великое дело тем, что написал удивительные портреты женщин. Может быть, таковых, как он писал, и не было, но когда он написал их, они появились. Это верно; и я сам потом наблюдал тургеневских женщин в жизни». Героиням Тургенева присущи самоотречение, самоусовершенствование. В критический момент Наталья оказывается сильнее Рудина. Это превосходство ей дает любовь. Любовь трактуется романистом как объективный закон жизни («любовью держится и движется жизнь»). Силы любви и природы как вечные стихии жизни являются в тургеневской прозе не менее важным для понимания человека, чем общественные отношения.

Лежнев – младший товарищ Рудина по университету задается вопросом: «отчего у нас являются Рудины?». «Это его судьба, судьба горькая и тяжелая…». Дружинин увидел в Рудине «дитя своего времени, своего края и своей переходной эпохи», одного из тех, кто был не бесполезен обществу. Славянофильские круги (К.Аксаков) увидел в тургеневском герое «личность с умом сильным, интересом высоким, но запутавшуюся в жизни, вследствие желания строить ее отвлеченно, вследствие попытки все определять, объяснять, возводить в теорию». «Отечественные записки» посчитали Рудина «головным энтузиастом» и несчастье его в том, что он «не знает России».

И.Тургенев «Дворянское гнездо»

Роман «Дворянское гнездо» был задуман сразу после опубликования в «Современнике» «Рудина» в начале 1856 года, закончен в Спасском, опубликован в журнале «Современник» (1859г., №1). Понятие «дворянского гнезда» появилось в творчестве Тургенева гораздо раньше, еще в рассказе «Мой сосед Радилов» (1847г. – «Записки охотника»): «Прадеды наши при выборе места для жительства, непременно отбивали десятины две хорошей земли под фруктовый сад с липовыми аллеями. Лет через 50 много 70 эти усадьбы, «дворянские гнезда», постепенно исчезали с лица земли…». В романе содержание этого понятия расширено: образ «дворянского гнезда» включает многочисленные приметы быта, культуры, эстетики, психологии, формировавшихся в таких усадьбах. В период обдумывания романа Тургеневу рисовалось «главное лицо» его – девушка, «существо религиозное». Образ Лизы Калитиной исследователи чаще всего связывали с именем Елизаветы Шаховой – дальней родственницы И.Тургенева, одаренной поэтессы, которая в ранней молодости после пережитого несчастного любовного увлечения ушла в монастырь. Образ Федора Лаврецкого – главного героя романа – включает отдельные черты Огарева, молодого Льва Толстого. Тургенев наполнил образ главного героя автобиографическими деталями, собственными настроениями: рассказ о нескольких поколениях Лаврецких содержат отзвуки семейных преданий Лутовиновых (родственники писателя по материнской линии), подробности воспитания героя романа, его раздумья об исторических путях развития России, об обязанностях помещика по отношению к своим крестьянам, о нравственном долге, трагической сущности любви.

Роман «Дворянское гнездо» встретил восторженный прием у читателей, критиков самых различных направлений. В позднейшем предисловии к собранию своих романов (1880г) И.Тургенев вспоминал: ««Дворянское гнездо» имело самый большой успех, который когда-либо выпадал на мою долю». Н.Добролюбов в статье: «Когда же придет настоящий день?» (1860) поставил образ Лаврецкого в ряд «лишних людей», время которых безнадежно прошло, когда за «размышлениями и разговорами должно следовать дело». Тургенев, по мнению Добролюбова, вновь придал общественный смысл личным судьбам своих героев.

Действительно, в облике главного героя Лаврецкого много автобиографического: рассказ о детских годах, о спартанском воспитании, о взаимоотношении с отцом; раздумья повзрослевшего Лаврецкого о России, его желание навсегда вернуться на Родину, остаться в своем родовом «гнезде», заняться устройством жизни крестьян. Лаврецкий объединил в себе лучшие качества дворянства. За ним – предыстория целого дворянского рода Лаврецких, она не только объясняет характер главного героя, но и укрупняет проблематику романа, создает необходимый фон. В романе речь идет не только о личной судьбе Федора Лаврецкого, но об исторических судьбах дворянства. Отец Федора Лаврецкого – Иван Лаврецкий – англоман во всех своих увлечениях. Федору Лаврецкому свойственна романтическая мечтательность и одновременно умение анализировать, знание родной земли. Мать Лаврецкого была крепостной крестьянкой. Она умерла молодой, Федор смутно помнит ее. Федор Иванович Лаврецкий получил традиционное для дворянина образование: обучался дома, затем в университете, женился по страстной любви, вместе с женой уехал за границу, прожил там долгие годы. Обманутый женой, разочарованный, он возвращается в Россию, приезжает в свое родовое поместье, заново обретает утраченное чувство родины. Опустошенная душа Лаврецкого жадно впитывает забытые впечатления: длинные межи, заросшие чернобыльником, полынью и полевой рябиной, свежую, степную, тучную голь и глушь, длинные холмы, овраги, серые деревеньки, ветхий господский домик с закрытыми ставнями и кривым крылечком, сад с бурьяном и лопухами, крыжовником и малиной. Процесс исцеления Лаврецкого от суетных парижских впечатлений совершается не сразу, а по мере постепенного сближения с Родиной, с деревенской, родной глушью. Тургенев создает образ России с бережной, сыновней любовью.

Живым олицетворением родины, народной России является в романе Лиза Калитина. Эта дворянская девушка, как пушкинская Татьяна, воспитана на народной культуре, ее воспитывала нянюшка, простая русская крестьянка. Книгами ее детства были Жития святых. Лизу покоряла самоотверженность отшельников, святых мучеников, их готовность пострадать и даже умереть за правду. Лиза религиозна в духе народных верований: ее привлекает в религии высокая нравственная культура, совестливость, терпеливость и готовность подчиняться безоговорочно требованиям сурового нравственного долга. Федор Лаврецкий, возрождающийся к новой жизни, вместе с заново обретаемым чувством родины переживает и новое чувство чистой, одухотворенной любви. Лиза и является для него воплощением Родины, так любимой им. Любовь Лизы и Лаврецкого глубоко поэтична. С этой святой любовью гармоничен и свет лучистых звезд, и ласковая тишина майской ночи, и звуки музыки Лемма. Лизе кажется, что такое счастье непростительно, что за него последует расплата. Герои романа вынуждены выбирать между личным счастьем и долгом, выбирают они, конечно, долг. Лиза и Лаврецкий живут с ощущением невозможности личного счастья, когда вокруг страдают люди, столько несчастных и обездоленных. Лиза решает уйти в монастырь, тем самым она совершает нравственный подвиг. В эпилоге романа звучит элегический мотив скоротечности жизни, стремительного бега времени. Прошло восемь лет: умерла Марфа Тимофеевна, не стало матери Лизы, умер музыкант Лемм, постарел Лаврецкий. В течение этих восьми лет совершился перелом в его жизни: он перестал думать о собственном счастье, о личных целях и интересах. В финале романа герой приветствует новое поколение, идущее ему на смену: «Играйте, веселитесь, растите, молодые силы…».

По словам Анненкова, на этом романе впервые «сошлись люди разных партий в одном общем приговоре; представители различных систем и воззрений подали друг другу руки и выразили одно и то же мнение. Роман был сигналом повсеместного примирения».

Роман «Отцы и дети»

(1862)

Тургенев-художник наделен особым чувством времени, его неумолимого и стремительного движения. Это объясняется тем, что писатель жил в особую эпоху – интенсивного развития России, когда в несколько десятилетий совершались «превращения» духовные, экономические, социальные. «Наше время, - писал Тургенев, - требует уловить современность в ее преходящих образах…». Заметим, что все шесть романов Ивана Тургенева не только посвящены «современному моменту», но и «предвосхищали» этот момент. Писатель был особенно чуток к тому, что было в преддверии «накануне».

По словам Н.Добролюбова, Тургенев «быстро угадывал новые потребности, новые идеи, вносимые в общественное сознание, и в своих произведениях непременно обращал … внимание на вопрос, стоявший на очереди и уже смутно начинавший волновать общество». Произведения Ивана Тургенева поистине составили целое художественное повествование о русской интеллигенции, ее духовных поисках. Романы писателя охватывают более двадцати лет жизни русского общества. За эти десятилетия, конечно, менялись типы людей, стоящих в центре общественного движения: от Дмитрия Рудина, воспитанника философских кружков, до народника-революционера Нежданова, героя последнего романа «Новь», - таков охват русской жизни в творчестве Тургенева. Главные тургеневские герои различны по социальному происхождению, мировоззрению, политическим убеждениям, но это всегда люди, стремящиеся осознать свое место в мире, понять смысл человеческого существования, у них высокие требования к себе и к миру, к чувствам. Судьба романных героев Тургенева всегда трагична: они или заканчивают жизнь одинокими, как Федор Лаврецкий («Дворянское гнездо»), Павел Кирсанов («Отцы и дети»), или безвременно погибают, как Рудин, Инсаров, Базаров, Нежданов. «Счастье не дается человеку», - вот вечный итог тургеневского романа. Этот трагический закон жизни тяготеет над всеми героями, независимо от конкретных исторических условий эпохи, мировоззрений, идейных позиций.

Действие романа «Отцы и дети» датировано Тургеневым с чрезвычайной точностью: Кирсанов и Базаров приезжают в Марьино 20 мая 1859 года. Между тем роман пишется Тургеневым в 1861 году (дописан 30 июля 1861 года), а печатается в первых книжках «Русского вестника» за 1862 год. Таким образом, роман Тургенева не есть современный роман в совершено точном смысле слова, и смысл датировки действия «Отцов и детей», несомненно, важен: ведь между 1859 и 1862 годом легло освобождение крестьян. Роман, действие которого развертывается почти за два года до освобождения, в 1862 году никак не мог быть принят как современный, и смысл этой разновременности важен. Заметим особое значение датировки у Тургенева: вероятно, нет ни одного романиста, который так тщательно обдумывал бы хронологию своих произведений. Так, действие романа «Накануне» начинается «в один из самых жарких летних дней 1853 года»; «Дыма» - 10 августа 1862 года и т.д., и не только романы («общественные романы», по определению исследователя Л.Пумпянского), но и повести хронологизированы не менее строго. Действие «Вешних вод» происходит летом 1840 года, воспоминания Санина о франкфуртских событиях относятся к зиме 1870 года; ранней весной того же 1870 года он едет за границу и возвращается в мае. Действие «Первой любви» относится к лету 1833 года, события «Несчастной» отнесены к зиме 1835 года. У Тургенева нет почти ни одного рассказа без прямых или косвенных (чаще всего прямых) хронологических указаний. Заметим, что не менее точная историчность свойственна была поэтической системе Пушкина (например, начало и конец «Метели», разделенные войной 1812 года).

Роман «Отцы и дети» начинается, как обычно у Тургенева, с обрисовки той среды, в которой появляется главный герой. Портрет Николая Петровича и его биография, изложенная в первой главе, создают впечатление мягкого, добродушного и в то же время старомодного, совсем не вяжущегося с духом времени, к которому отнесено действие романа. Николай Петрович «пухленький», сидит он «подогнувши под себя ножки», он нежен и сентиментален. Ожидая сына, кончившего учение в Петербурге, Николай Петрович вздыхает и задумчиво поглядывает кругом. Однако эта элегическая картинка сразу сменяется тревогой и движением: слышится стук приближающегося экипажа. Характерно, что в первой главе мы еще не видим Базарова, точно его нет. Скрытая психологическая мотивировка этого отсутствия заключается в том, что Николай Петрович, взволнованный встречей с сыном, видит только одного Аркадия, только околыш его студенческой фуражки и знакомый очерк дорогого лица. Здесь же проявляется искусство повествовательной техники Тургенева: он не хочет знакомить читателя с Базаровым наспех. Первому знакомству с Базаровым Тургенев отводит особую главу (вторую), которую можно назвать базаровской: она вся посвящена «новому» человеку. Сразу обращает на себя внимание его незаурядная внешность: высокий рост, лицо, выражающее «самоуверенность и ум», мужественный голос, своеобразные манеры, свидетельствующие о какой-то спокойной внутренней силе и простоте; длинные волосы – устойчивая, на десятилетия сохранившаяся примета вольнодумства.

В третьей главе Базарова почти нет. Из разговора отца и сына Кирсановых становится ясно, что «главный предмет его – естественные науки» и что «он в будущем году хочет держать на доктора». Возникают картины, показывающие неизбежность изменения прежнего жизненного уклада и, следовательно, неизбежность появления в русской жизни «новых людей». Так, у Николая Петровича большие хлопоты с мужиками в нынешнем году, мужики не платят оброка и «подбивают» наемных работников, у которых тоже «настоящего старания все еще нету». Деревенский пейзаж говорит о крестьянском разорении, о бедности, при виде этого разорения Аркадий размышляет о необходимости перемен: «Да, перемены необходимы...» И это был действительно главный вопрос эпохи, историческая неизбежность его немедленного решения породила те острейшие политические споры.

Образ Базарова в романе «Отцы и дети»

И.Тургенев писал Достоевскому (письмо от 4 мая 1862 года): «Никто, кажется, не подозревает, что я попытался в нем (в Базарове) представить трагическое лицо». В центре романа Ивана Тургенева «Отцы и дети» – новый герой, рожденный эпохой 60-х годов XIX века. Евгений Базаров – разночинец (он гордится тем, что дед его «землю пахал»), демократ, деятель новой общественной эпохи, атеист, материалист и нигилист по убеждениям. Между тем, Тургенев не развивает полностью философские взгляды своего героя (материалистическая философия). Так, Павел Петрович (в X главе) говорит Базарову: «Вы, может быть, думаете, что ваше учение новость? Напрасно вы это воображаете. Материализм, который вы проповедуете...» Однако из уст Базарова ни разу не звучит проповеди материализма. Очевидно, Тургенев был лишен возможности передать те, по его замыслу, многочисленные беседы, в которых Базаров «проповедовал» материализм, но достаточно косвенных указаний, чтобы не сомневаться в характере его философских взглядов. В романе есть и другие недомолвки, объясняющиеся цензурой, например, в X главе.

Тургенев в известном письмо Случевскому (14 апреля 1862г.) объясняет, что слово «нигилист» следует понимать как «революционер». Несомненно, Базаров считает необходимым разрушение существующего общественного порядка и коренное переустройство общества. Однако каким идеалом обосновано базаровское отрицание? Какова базаровская программа общественного переустройства? Эти вопросы прямо встают перед Базаровым во время его спора с Павлом Кирсановым (X гл.), но нигилист отказывается их обсуждать. Во время спора Базаров прямо говорит, что у него нет и не может быть никакой положительной программы, потому что у него нет и не может быть другой цели, кроме цели разрушения.

Конфликт романа Базаров и Павел Кирсанов

Мировоззренческие позиции Базарова выясняются в идейных спорах с дворянами Кирсановыми, чуждыми ему социально. Демократ Базаров явно выходит победителем из этих споров: «Это торжество демократизма над аристократией», - так оценивал сам Тургенев смысл изображенной им ситуации. Так о чем идут споры между Евгением Базаровым и старшими Кирсановыми? В чем суть конфликта романа? Можно ли определить его как социальный или социально-политический, то есть столкновение между демократом и либералом? Дело в том, что Базаров интересует автора не только со стороны его социально-политических взглядов, но и мировоззрения философского (общих взглядов на человека и мир). Нигилист Базаров спорит с Павлом Кирсановым по так называемым «вечным» вопросам – искусство, природа, любовь. Правда, есть и еще одна тема споров – народ, его характер. Это естественно, ведь Базаров – демократ. Однако в спорах с Кирсановыми выясняются прежде всего философские взгляды, как демократа, так и дворян-либералов. Каковы же взгляды демократа и нигилиста Базарова по этим мировоззренческим вопросам? В отличие от идеалистов, Евгений Базаров – материалист, рационалист. Он отвергает восприятие природы, искусства, любви как вечных ценностей бытия, отрицает их таинственное и высокое значение для человека. По мнению нигилиста, «природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник». Таким образом, с точки зрения Базарова, в природе нет никакой тайны, ничего, что было бы выше человека, перед чем стоило бы преклоняться и трепетать. Отношение разночинца к искусству определяется степенью его непосредственной пользы: «Порядочный химик в двадцать раз полезнее всякого поэта», а Рафаэль «гроша ломаного не стоит». Евгений Базаров посмеивается над пристрастием Николая Петровича к Пушкину, над его игрой на виолончели и советует Аркадию дать прочесть отцу научный трактат Бюхнера «Материя и сила». Базаров заметил, что Николай Петрович перед ним робеет, подшучивает по этому поводу над «стареньким романтиком». Базаров высмеивает историю любви Павла Кирсанова к загадочной и таинственной княгине: Что это за таинственные отношения…? Ты проштудируй-ка анатомию глаза: откуда тут взяться загадочному взгляду?». Евгений Базаров полагает, что любовь – это «романтизм, чепуха»: «Человек, который всю свою жизнь поставил на карту женской любви, и, когда ему эту карту убили, раскис и опустился… Этот человек не мужчина, не самец», - говорит Базаров другу Аркадию. Павел Петрович, «изящный и породистый» дворянин, европеец, даже его слуга Прокофьич «по-своему, был аристократ, не хуже Павла Петровича». Базаров говорит Аркадию: «А чудаковат у тебя дядя... Ногти-то, ногти-то, хоть на выставку посылай... Эдакие у него удивительные воротнички, точно каменные...» и т.д.

К вопросу о нигилизме и нигилистах

Кстати, сам Базаров не называет себя нигилистом, не стремится подчеркнуть в споре с Павлом Петровичем, что он нигилист, хотя и не возражает против такого наименования. Заметим, что «крамольное слово» было произнесено другом Евгения Базарова – Аркадием. Аркадий, по всей вероятности, желая эпатировать (шокировать) дядюшку и отца, произносит о своём друге следующее: «Он нигилист». Слову «нигилист» суждено было приобрести мировую популярность. На западе оно стало на долгие годы обозначением передового русского деятеля, отрицателя и революционера. В России сразу же после выхода романа противники демократии сразу сделали из него «бранную кличку». По мнению исследователя Л.В.Пумпянского, «слово нигилизм неудачно и не выражает содержания самого явления, это понимали все серьезные современники, даже враги. Нравилось это слово только реакционерам и обывателям, которые могли благодаря ему освободить себя от обязанности понять ненавистное им явление». Герцен также считал это слово «неудачным», он писал в феврале 1869 года: «Слово нигилизм принадлежит литературному жаргону: его первые выдвинули враги радикального и реалистического движения. Но слово осталось. Поэтому не ищите определения нигилизма в этимологии слова. Разрушение, проповедуемое нашими реалистами, всеми своими стремлениями направлено к утверждению». Действительно, невозможны чисто отрицательные направления, отрицание есть своеобразный акт борьбы, следовательно, есть проявление какой-то общей позиции, и все дело в этой позиции, а не в отрицании самом по себе. Отрицательным кажется какое-либо направление прежде всего противнику, позиция которого отрицается. В данном случае – дворянскому либерализму.

Что касается героев романа, то, например, Павла Кирсанова, известие о том, что Базаров – нигилист, вызывает у него скорее иронию, чем негодование. Павел Кирсанов, человек образованный, знающий латынь, он просто дает дословный перевод: nihil в переводе с латыни означает “никто”, “ничто”, “ноль”. Так неужели Базаров – ноль? Далее Павел Петрович замечает с не меньшей иронией и сарказмом: «Сначала были гегелисты, а теперь нигилисты». Таким образом, Павел Кирсанов сообщает о том, речь идёт о некой философской концепции, философских воззрениях; кроме того, с его точки зрения, молодые люди всегда были увлечены «новыми идеями», и если прежде это был Гегель, то теперь нигилизм. Однако замечания Павла Кирсанова, касающиеся нигилизма (nihil – «никто», «ничто»), звучат, разумеется, резко и выражают крайнее неприятие, негативное отношение аристократа к разночинцу и демократу Базарову. По всей вероятности, именно поэтому Николай Петрович, стараясь смягчить резкость брата, даёт другое определение нигилизма. С точки зрения Николая Петровича Кирсанова, «нигилист – это тот, кто ничего не принимает на веру, во всём сомневается». Павел Кирсанов вновь не может согласиться с подобным суждением, ибо для него нигилист – тот, «кто никого не уважает». Таким образом, как это не удивительно, о нигилизме и нигилистах говорят именно дворяне Кирсановы. Сам же Евгений Базаров не произносит подобных суждений, не призывает всех стать нигилистами, не «разглагольствует» о данной философии. Базаров сдержан и немногословен, его программа не рассчитана на перспективу, есть лишь цель, к которой нужно идти: «Сломать всё надо», - говорит Евгений Базаров. Что же дальше? Базаров не знает и не представляет себе это будущее: «Строить будут другие», - утверждает он. Как видим, у Базарова нет ясной и чёткой цели. Да, он многое отрицает: искусство, поэзию, любовь, в природе же видит лишь одну «мастерскую» («Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник»). Но что даст будущему отрицание ради отрицания, отрицание во имя разрушения? Утверждение нового, несомненно, должно сопровождаться созиданием. Разрушить легко. Пагубность нигилизма в том и состоит, что в этом крайнем разрушении совсем нет места для строительства, для продолжения традиции и созидания. Нигилисты, подобные Базарову, вовсе не собираются следовать «отцам», а ведь в прошлом есть не только пороки, требующие искоренения, но и то, чему обязательно должны следовать «дети». Таким образом, распадается «связь времён», разрушается традиция, а если нет традиции, то «всё позволено» (об этом будет писать Достоевский). Фёдор Михайлович Достоевский был одним из тех русских писателей, кто первым заговорил об опасностях нигилизма как крайнего отрицания. Неслучайно Фёдор Достоевский создаёт антинигилистический роман «Бесы», в котором нигилизм доводит героев до убийства во имя идеи. Да, Базаров молод, силён, полон надежд, любви к человеку (он совершенно бескорыстно лечит крестьян, помогая отцу), но, к сожалению, нигилизм и на него действует разрушающе. К тому же, в романе «Отцы и дети» сама жизнь опровергает воззрения Базарова: он, отрицающий любовь, полюбил Анну Одинцову, и чувство это глубокое и страстное (ему приоткрываются «тайны любви», а вместе с нею и другие тайны, существование которых он прежде отрицал в своих теоретических спорах). Признаваясь в любви к Одинцовой, Базаров скажет: «Я полюбил Вас, глупо, безумно». Как видим, никакого нигилистического отрицания здесь нет, забыты недавние прежние рассуждения о том, что любовь – это «чепуха», «художество». Еще одна проблема спора между Базаровым и Павлом Кирсановым – отношение к народу. Для Павла Кирсанова русский народ – загадочная, труднопостижимая стихия, «он свято чтит предания», «он патриархальный», «он не может жить без веры». Базаров же разделяет взгляды революционной демократии на народ: темный, загнанный, забитый, униженный, доведенный до идиотизма крепостничеством, поэтому униженный русский народ предстоит просвещать и воспитывать. Демократ Евгений Базаров говорит о народе: «Мужик рад сам себя обокрасть, чтобы напиться дурману в кабаке»; «Народ полагает, что когда гром гремит, это Илья-пророк в колеснице по небу разъезжает. Что ж? Мне соглашаться с ним?». В связи с вопросом об отношении к народу в романе возникает еще один вопрос: что важнее – духовные интересы личности или материальные интересы массы? Павел Кирсанов убежден, что «без чувства собственного достоинства, без уважения к самому себе нет никакого прочного основания общественному зданию. Личность – вот главное… ибо на ней все строится». Базаров признает лишь материальную пользу: «Чтобы положить себе кусок хлеба в рот, когда вы голодны, не нужны отвлеченности», те, о которых говорит Павел Петрович.

Нельзя не заметить, что мировоззрение и позиции Базарова не только сходны с идеологией революционных демократов (и это сходство обстоятельно изучено в работах Г.Бялого, П.Г.Пустовойт), но и имеют существенные различия с идеями Чернышевского, Добролюбова, Писарева. Тургенев в известном письме Случевскому 14 апреля 1862 года объяснял, что слово «нигилист» следует понимать как «революционер». Следовательно, главный герой – решительный противник существующего общественного порядка: Базаров считает необходимым разрушение этого порядка и коренное переустройство общества. Однако каким идеалом обосновано базаровское отрицание? Какова базаровская программа общественного переустройства? Эти вопросы прямо встают перед Базаровым во время его спора с Павлом Петровичем Кирсановым (10 гл.) Но «нигилист» отказывается их обсуждать, причем трудно подозревать его в нарочитом утаивании ответов. Во время спора Базаров прямо говорит о том, что у него нет и не может быть никакой положительной программы, потому что у него нет и не может быть никакой другой цели, кроме разрушения. На полемическое напоминание о необходимости «строить» Базаров отвечает достаточно определенно: «Это уже не наше дело... Сперва нужно место расчистить».

Итак, в мировоззренческом конфликте Базаров превосходит своих противников, его позиции выглядят сильнее, пожалуй, он прав, говоря Павлу Кирсанову: «Вот вы уважаете себя и сидите сложа руки, … уважаете народ, а говорить-то с ним не умеете. Как видим, уже после первых споров позиции героев выяснены, но конфликт между ними ничем не разрешается. Что же дальше?

Евгению Базарову предстоит подвергнуться испытанию теми вечными, духовными ценностями бытия, значение которых он отрицал, и прежде всего – любовью. При встрече с Анной Одинцовой Базаров испытывает растерянность, он пытается бодрится, цинично отзываясь о ней: «Баба с мозгом, … тертый калач, … видала виды… Экое богатое тело, хоть сейчас в анатомический театр». Однако за этим цинизмом – смущение и растерянность, которые Базаров пытается скрыть прежде всего от самого себя. Он признается: «Ну, и смирненький же я стал». Несколько позже Евгений Базаров признается Одинцовой в любви, том самом чувстве, которое он отрицал: «Я полюбил вас глупо, безумно». Базарову приоткрывается тайна любви, а вместе с ней и другие тайны, существование которых он отрицал в своих теоретических спорах. Он видит теперь в природе не одну лишь «мастерскую»: «Я вот лежу здесь под стогом… Узенькое местечко, которое я занимаю, до того крохотно в сравнении с остальным пространством, где меня нет и где дела до меня нет, и часть времени, которую мне удастся прожить, так ничтожна перед вечностью, где меня не было и не будет… А в этом атоме, в этой математической точке кровь обращается, мозг работает, чего-то хочет тоже… Что за безобразие…». Тургенев отмечает, что между миром души человека и миром Вселенной существуют невидимые, незримые, но связи, которые неразрывны, но которые могут быть познаны лишь немногим, тонко чувствующими натурами.

Базаров говорит и том, что не все люди осознают трагизм человеческой жизни, трагизм бытия: «Мои родители заняты и не беспокоятся о собственном ничтожестве…». Здесь в базаровском мировосприятии ставится вечный для героя Тургенева вопрос о вечности природы и ограниченности человеческого существования. После встречи с Анной Одинцовой Базаров не произносит суждений об искусстве, но и здесь взгляды его не остались без изменений. Когда умирающий Базаров говорит Анне Одинцовой: «Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет» - это говорит поэт, романтик, мировоззрение которого он не так давно отрицал. Сложнее теперь решается и вопрос о том, что важнее – духовные интересы развитой личности, индивидуальности, или материальные интересы массы: «А я и возненавидел этого последнего мужика, Филиппа или Сидора, для которого я должен из кожи лезть и который мне даже спасибо не скажет… да и на что мне его спасибо? Ну, будет он жить в белой избе, а из меня лопух расти будет…». Да и сам характер народа уже не кажется Базарову таким простым и однозначным, как прежде. В сцене дуэли Павел Петрович, глядя на проходящего мужика, задается вопросом: «Что думает о нас этот человек?». Важен ответ Базарова: «Кто ж его знает? … Русский мужик –это таинственный незнакомец… Кто его поймет? Он сам себя не понимает». Как видим, простое решение вопроса демократами о невежестве и забитости русского народа Базарова уже не удовлетворяет.

Заметим, что сцена дуэли исключительно важна для понимания конфликта романа: здесь Павел Петрович и Евгений Базаров уже не прямолинейные враги, в них обнаруживается нечто родственное на уровне более высоком, чем идеологический. Между ними обнаруживается определенная психологическая близость: оба жертвы любви, Базаров в своем варианте повторяет историю Павла Петровича; оба одинокие, непонятые, гордые. Познание трагического значения любви уравнивает их (Базарова и Павла Кирсанова) на уровне духовно-личностном, более высоком, чем идеологический. Евгений Базаров – новый герой, разночинец, демократ, материалист, но прежде всего – личностная натура, максималист, как и Павел Кирсанов с его аристократизмом, гегельянством. Как личностные натуры они сходятся в своем трагическом итоге: Павел Петрович одинок, жизнь его бесцельна, он даже лишил себя Родины и общения с соотечественниками (живет в Дрездене, общается только с англичанами, все называют его «барон фон-Кирсанофф»), лишь иногда его можно было видеть в русской церкви; Базаров трагически погибает, уходит из этой жизни раньше времени, хотя столько мог сделать и для самой России («Нужен ли я России?» – задается он вопросом). Таким образом, для героя с развитым чувством личности главное не социальная его характеристика, а то, что он в конце концов познает трагизм жизни.

По сути, в этом смысл заглавия романа Тургенева. Оказывается, что и дети, и отцы, то есть каждое новое поколение проходит через общий трагический итог жизни.

И.Тургенев «Накануне»

Тургенев писал в период обдумывания замысла романа «Накануне»: «Фигура главной героини Елены, тогда еще нового типа в русской жизни, довольно ясно обрисовывалась в моем воображении, но недоставало героя…». Прототипом тургеневского героя Инсарова явился Николай Димитров Катранов, родившийся в болгарском городе. В 1848г. он приехал в Россию и поступил на историко-филологический факультет Московского университета. В 1853г. началась русско-турецкая война, болгарский народ боролся против турецкого ига, и Николай Катранов вместе с русской женой Ларисой уехал на свою родину, в Болгарию. Однако Катранов заболел туберкулезом, и ему пришлось вернуться в Россию, а затем уехать на лечение в Венецию, где Катранов простудился и скоропостижно скончался. Это был талантливый человек: он писал стихи, занимался переводами, горячо пропагандировал идею освобождения Болгарии. Тургенев писал об этом человеке: «Вот герой, которого я искал». Н.А.Добролюбов посвятил роману «Накануне» статью «Когда же придет настоящий день?» и дал определение художественному дарованию Тургенева, увидев в нем писателя, чуткого к общественным проблемам. В центре романа не только образ революционера Инсарова, но и Елены Стаховой. Елена мечтает о правде, которую надо искать далеко-далеко, со странническим посохом в руках. Она готова пожертвовать собой ради других, ради высокой цели спасения людей, попавших в беду, страдающих и несчастных. Дмитрий Инсаров оказывается достойным героини. Он отличается от Берсенева и Шубина. Берсенев – молодой ученый, историк; Шубин – будущий художник, человек искусства. Инсарова отличает цельность характера, полное отсутствие противоречий между словом и делом. Он занят не собой, все помыслы его сосредоточены на одной цели – освобождении родины, Болгарии. Инсарову свойственны широта и разносторонность умственных интересов, подчиненному одному делу – освобождению родного народа от векового рабства. Силы Инсарова питает и укрепляет живая связь с родной землей, чего так не хватает, например, Берсеневу. Ученый Берсенев пишет труд «О некоторых особенностях древнегерманского права в деле судебных наказаний». Талантливый Шубин мечтает поехать в Италию. Берсенев и Шубин – деятельные натуры, личности незаурядные, но их деятельность слишком далека от насущных потребностей народной жизни.

В романе Тургенев размышляет о трагической судьбе таких людей, как Инсаров. Писатель обращается к вопросам долга и счастья (начинает звучать философская проблематика). Роман открывается спором между Шубиным и Берсеневым о счастье и долге: «Каждый из нас желает для себя счастья». Инсаров и Елена считают, что их любовь соединяет личное с общественным, что она одухотворяется высшей целью. Жизнь ставит перед Еленой, любящей Инсарова, роковой вопрос: совместимо ли великое дело с горем бедной, одинокой матери. Ведь любовь Елены к Инсарову приносит страдание не только матери: она оборачивается невольной нетерпимостью и по отношению к отцу, к русским друзьям – Берсеневу и Шубину, она ведет Елену к разрыву с Россией. В тургеневском романе звучит мысль о трагизме человеческого существования. Одновременно писатель утверждает красоту и величие дерзновенных, освободительных порывов человеческого духа, оттеняет поэзию любви Елены к Инсарову, придает широкий общечеловеческий смысл социальному содержанию романа. Неудовлетворенность Елены современным состоянием жизни в России, ее тоска по иному, более совершенному социальному порядку в философском плане романа приобретает «продолжающийся» смысл, актуальный во все времена.

«Накануне» – это роман о порыве России к новым общественным отношениям, пронизанный нетерпеливым ожиданием «сознательно-героических натур», в то же врем это роман о бесконечных исканиях человечества, о постоянном стремлении его к совершенству, о вечном вызове, который бросает человеческая личность «равнодушной природе».

Литература:

1. Бялый Г.А. Тургенев и русский реализм. – М. -Л., 1962. С. 142-170.

2. Маркович В.М. И.С.Тургенев и русский реалистический роман 20-х-30-х гг. 19 века. – Л., 1982. С. 180-202.

3. Манн Ю.В. Философия и поэтика «натуральной школы» // Проблемы типологии русского реализма. – М., 1969.

4. Писарев Д.И. Базаров // Писарев Д.И. Литературная критика. В 3т. т. 1. – Л., 1984.

5. Чудаков А.П. О поэтике Тургенева-прозаика // И.С. Тургенев в современном мире. – М., 1987.

6. Роман И.С.Тургенева «Отцы и дети» в русской критике. – Л., 1986.

И.Гончаров «Обломов»

Напечатан в 1859 году в первых четырех номерах журнала «Отечественные записки». Сразу же был высоко оценен читателями, литераторами, критикой; Л.Толстой «Обломов – капитальнейшая вещь, какой давно, давно не было…». План «Обломова», по словам автора, родился в 1847 году. «Сон Обломова» был напечатан в 1849 году. Вплоть до 1852 года Гончаров «служил и писал очень лениво и редко». На этой стадии работы роман назывался «Обломовщина». Замысел заключался в идее «монографии» о русском патриархальном барине, его деревенском и городском быте. С 7 октября 1852 года по 1855 год Гончаров в должности секретаря при адмирале Путятине принимал участие в кругосветной экспедиции на фрегате «Паллада». По возвращении в Петербург работа над «Обломовым» возобновилась, о ней заговорили, и журналы стремились получить рукопись писателя. Именно в этот период Гончаров отказался от первоначального заглавия и всю проблематику связал с характером героя. Теперь художник сосредоточил внимание на судьбе идеально настроенной, духовно развитой личности в современном мире.

В первой части романа в одном дне Обломова представлена вся жизнь. Центральная глава первой части – «Сон Обломова». В статье «Лучше поздно, чем никогда» Гончаров назвал ее «увертюрой всего романа». «Сон» охватывает жизнь целого поколения Обломовых и детство, отрочество, начало юности Ильи Ильича (16 лет). В нем – ответ на вопросы героя: «Отчего я такой?». Что сгубило натуру, наделенную от рождения «пылкой головой, гуманным сердцем»? Русский философ В.Соловьев назвал Обломова «всероссийским типом». Соловьев увидел в Илье Обломове воплощение всего русского, национального, увидел в нем выражение русской души. Действительно, на первых страницах романа мы читаем об Обломове: «Душа так ясно и открыто светилась в улыбке, в глазах, в каждом движении головы, рук Ильи Ильича Обломова». Истории этой живой человеческой души и посвящен роман И.Гончарова. Критик Добролюбов увидел в самом романе «знамение времени и обличение обломовщины». «Обломовщина» – это слово произносит Андрей Штольц, и является оно своеобразным обличением барству, лени, праздности. Действительно, обитатели Обломовки - обломовцы - на протяжении столетий сносили труд как наказание, и где была возможность, всегда от него избавлялись. Несомненно, обличительное направление присутствует в романе. Тот же Илья Обломов на вопрос своей избранницы Ольги Ильинской: «Что сгубило тебя? Нет имени этому злу». Отвечает: «Есть. Обломовщина». Однако Гончаров в романе не только обличает «обломовщину, ибо при всей своей значимости, актуальности, это явление все же преходящее. В книге русского писателя есть нечто большее, чем просто обличение «обломовщины»: автор размышляет о добре и зле, о старой и новой правде, о традициях и об их истоках, о душе человеческой. Илья Обломов – потомственный, ныне оскудевший дворянин. Он уже безвыездно много лет живет в Петербурге, не посещает свое родовое поместье – Обломовку. Между тем, за Обломовым – весь уклад «старинной дворянской жизни», с ее преданиями и традициями. Не случайно Илья Обломов в своем сне «возвращается» в родовое поместье и видит себя ребенком. Это сон из детства, сон души чистой, непорочной. Перед нами исток человеческой жизни и судьбы. Маленький Илюша Обломов любознателен, активен. Он постигает окружающий его мир, стремится туда, где опасно («страшный овраг», куда Илюше строго-настрого запретили ходить, а многочисленные няньки и мамки должны были неукоснительно выполнять требования господ и хранить дитя от «страшного места»), ребенок видит прежде всего поэтическую сущность этого мира. Обломовка – «благословенный край», не знающий катастроф, бурь, несчастий. Здесь все живут счастливо, дружно, не знают болезней, не ведают, что такое преступление и доживают до глубокой старости. Таким образом, перед нами некая идеальная модель жизнеустройства. Обломовцы никогда не знали, что такое воровство, насилие и «даже сама смерть была похожа на сон». Они доживали до глубокой старости и чаще всего умирали во сне, то есть спокойно уходили в мир иной. Однако в Обломовке есть и нечто другое: все ее обитатели стремятся к сытой и спокойной жизни, и уже с самого утра начинаются приготовления к обеду, а сам Илюша Обломов окружен многочисленными запретами: няньки – мамки не спускают с него глаз, запрещено ему посещать и самое страшное место – овраг. Так, благодаря многочисленным запретам, родительской любви, безмерной опеке, Илюша Обломов оказывается оторванным от жизни, жестокой реальности. Любящая матушка стремится избавить Илью даже от трудностей обучения: Илью «не томили книгами, ведь книги гложут ум и сердце и сокращают жизнь». И все-таки Илье Обломову знаком иной труд – это труд души. Его душа развивалась вопреки заветам прошлого. Герой романа не случайно «Обломов», ведь он уже «вышел» за пределы Обломовки и мучительно пытается осмыслить и понять все происходящее. Вот почему «свет души» Обломова отражается в сердцах тех, кто знал и любил его. Андрей Штольц, деловой человек, непрестанно стремится к другу, чтобы в беседе с ним успокоить свою встревоженную душу. Ольга Ильинская полюбила именно Обломова, разглядела в нем честное, верное сердце, добрую душу, открытость, русскую незлобивость. Что же касается Агафьи Матвеевны Пшеницыной, то «навсегда осмыслилась и жизнь ее, теперь уже она знала, зачем жила, знала, что жила не напрасно». Илья Обломов, как и все обломовцы, тихо и спокойно перейдет в мир иной, но останется маленький сын, тоже Обломов. Сопоставление и противопоставление в романе Ильи Обломова и Андрея Штольца – это нравственная, философская проблема. За Штольцом не стоит многовековой уклад, ему не сопутствует ни предания, ни традиции. В настоящем он располагает одним: умеет и любит трудиться. Но каков смысл этой жизни. Перед нами своеобразная механическая деятельность, по сути, деятельность для деятельности, которая математически точно и верно представлена. Аполлон Григорьев, обращаясь к образу Штольца, видел в нем своеобразную «машинизацию» человеческой личности. Андрей Штольц не имеет право на сомнения, размышления, потому что отсутствие сомнений в себе самом, в своих поступках, решениях является гарантом успеха. Если Штольц начнет сомневаться, размышлять, он проиграет и, прежде всего, в области материальной. Штольц же стремится к материальному и карьерному успеху. Деловой человек обещал отцу, что у него обязательно будет дом в Петербурге, теперь уже два дома, вероятно, скоро будет и третий. И. Гончаров, обращаясь к образу Штольца, не случайно ничего не пишет о его духовном мире: деловому человеку важен успех.

Истинным же героем романа, несомненно, является Илья Обломов, с его слабостями, сомнениями, страхами, неуверенностью в себе. В конечном итоге, с его неприспособленностью к миру прагматиков и деловых людей.

А «история души человеческой» – это история жизни русского потомственного дворянина Ильи Обломова.

«Обрыв»