Коран. Сура 8-101

Гюльшан прекрасно понимала, что сыну жениться ещё рано, что его вкусы и привязанности могут неоднократно поменяться, но в своем воображении она давно видела своей невесткой рослую, пышущую здоровьем соседку Тарану, поэтому ее очень задевало, что Назим абсолютно не обращает на нее внимания. Впрочем, по ее наблюдениям, двадцатилетний сын особенно прекрасным полом и не интересовался. Он хорошо учился, занимался в секции карате, ездил на соревнования в другие города, у него были друзья и много приятелей, но при всем этом он был скромным и молчаливым юношей.

С матерью он общался по необходимости, а вот с отцом был очень близок и с годами все больше и больше становился похожим на отца, который очень любил сына и гордился им. Схожесть отца и сына была не только внешней. Сын учился в том же ВУЗе, выпускником которого был отец, как отец увлекался спортом. Оба побывали в одних и тех же городах, поэтому у них всегда находились общие темы для разговора. И своим отношением к женщинам он тоже был, наверняка, обязан отцовским генам. Гюльшан с ужасом думала о том, что какая-то женщина может повторить ее судьбу.

Даже несмотря на то, что ее семейная жизнь с Эльбрусом началась не очень удачно, они с матерью надеялись, что с годами Эльбрус изменится, но просчитались. Конечно, спустя двадцать лет думать об этом, по крайней мере, глупо, тем не менее, как всякая женщина он ожидала от замужества лучшей доли, чем получила.

Много лет тому назад Гюльшан с матерью решили продать часть своего большого дома. И ее нынешний муж Эльбрус пришел к ним в качестве покупателя. Сделка состоялась. Покупатель оказался холостым, и незамужняя Гюльшан, засидевшая в девках, очень долго пытались заарканить соседа, но ей это не удавалось, так как он был необщительным, и несколько раз довольно резко выставлял девушку из дома. Родители Гюльшан происходили из Южного Азербайджана, Гюльшан родилась в Баку, окончила институт и стала преподавать в техникуме. У нее был мягкий характер, она была хорошая хозяйка и на лицо была очень симпатичная, но имела один недостаток: она была очень высокая и очень полная. Покупка одежды и обуви всегда была для неё проблемой. Вероятно, по этой причине она и не могла вовремя выйти замуж, а ей было уже тридцать пять лет. Новый сосед подходил ей как внешне (он был крупным мужчиной), так и по возрасту, поэтому они с матерью делали все возможное лишь бы не упустить столь подходящую партию. Но Эльбрус, разгадавший маневр своих соседей, прямо заявил Гюльшан, чтобы она оставила его в покое, так как ему нравится другая женщина. На вопрос, почему же он на ней не женится, он грубо ответил, что это не ее дело.

Время шло, а сосед не женился. И вот однажды вечером Гюльшан увидела в окно, как он вышел из машины и, качаясь, пошел к двери. Около десяти минут он никак не мог попасть ключом в замок. Подоспевшая Гюльшан с удивлением обнаружила, что Эльбрус, которого она за полтора года ни разу не видела даже выпившим, был смертельно пьян, и из его глаз непроизвольно катились слезы. Такой шанс упустить она не могла!

На следующее утро Эльбрус никак не мог объяснить соседке и ее сестре, что Гюльшан делает в его постели.

– Какие же вы все дряни, – сказал раздосадованный Эльбрус.

Так Гюльшан стала его женой. Без обручения, без свадьбы. Даже брак и рождение сына они регистрировали в один день.

Надо отметить, что Гюльшан оказалась прекрасной женой. Она в идеальном порядке содержала дом. Будучи полной женщиной, она с удивительной быстротой выполняла домашнюю работу: убирала, стирала, готовила, пекла. Эльбрус тоже хорошо обеспечивал семью. У него была высокая зарплата. Он ещё где-то подрабатывал, и все деньги отдавал в дом. По профсоюзной линии его часто направляли в другие города и страны. Гюльшан знала, что он объездил всю Европу, был в Скандинавских странах и уже женатым ездил в Америку, Индию, Японию и Китай. Но никогда не привозил жене даже иголки! То есть он делал различные покупки: для дома, для детей, для себя, но для жены он ничего никогда не привозил. Он вообще не замечал ее и разговаривал с ней только о доме и о детях. Они никуда вместе не ходили, никогда не разговаривали на отвлеченную тему. Гюльшан не помнила, чтобы он хоть раз ей улыбнулся. Даже в родильный дом он к ней не приходил, и забирала ее оттуда мать и тетя. Эльбрус никогда не обращался к ней по имени, а только окликал: «Az! Ay qız!»* естественно, это ее обижало. Не посмев сказать об этом Эльбрусу, Гюльшан как-то выразила недовольство свекрови.

- А на что ты надеялась? Мы к тебе сватов не посылали! Ты же знаешь, что он тебя не любит! Эльбрус любил, да и сейчас, наверное, любит одну девушку, но она вышла замуж, как раз в тот день, когда ты насильно решила стать его женой. В их роду все мужчины однолюбы. Любят раз и навсегда. Мой муж и мои сыновья все такие. Поэтому – терпи! Ты пожинаешь плоды своего неверного поступка, – безжалостно сказала свекровь.

И Гюльшан терпела, хотя такое обхождение очень задевало ее самолюбие. Даже с ее подругами Эльбрус был более приветлив, чем с женой.

– Нормальный мужик: не курит, не пьет, семью обеспечивает. Чего ты ещё хочешь? – удивлялись они, – ты думаешь, у него есть другая женщина?

Вряд ли у Эльбруса была другая женщина, но то, что она была в его сердце, в этом Гюльшан не сомневалась, да и свекровь это подтверждала.

Гюльшан любила детей, дети любили родителей, она привыкла к своему уютному дому, где с удовольствием принимала гостей. У нее был налаженный устойчивый быт, который она не хотела разрушать, хотя бы ради детей. У Гюльшан не было выбора, и поэтому она покорно терпела равнодушие мужа, но ей было обидно, что и сын по отношению к ней становится таким же безразличным, как отец.

В воскресенье к ним зачем-то зашла Тарана.

– Такая хорошая девушка, а ты на нее даже не смотришь. Смотри, упустишь такую невесту! – сказала Гюльшан Назиму после ухода соседки.

Ответ сына-молчуна поразил мать и одновременно ранил ее в сердце.

– Мама! Чего в ней хорошего? Дылда и верзила! Она сейчас, наверное, носит пятидесятый размер одежды. А ноги, какие большие! Настоящая женщина должна быть изящной и нежной. А такие крупные девушки, как Тарана, мне не нравятся.

Эльбрус, также удивленный словами сына, с удовольствием посмеивался в усы.

Дочь Сева, покатываясь со смеху, неожиданно выдала Назима:

– Да ему просто нравится Руба, новая девочка в нашем классе. Я с ней подружилась. Мама, я же тебе рассказывала, помнишь? Она такая клевая, не очень высокая, но такая стройная. Она придет ко мне на день рождения – увидишь!

После завтрака, еще немного поговорив с дочерью, Гюльшан узнала, что, оказывается, Назим очень часто заходит за сестрой в школу. Он знаком с ее одноклассниками, а от новой девочки Рубы он, по словам Севы, просто без ума. Так как Сева с ней дружит, он с сестрой провожает Рубу домой, иногда они вместе гуляют по городу и несколько раз были даже в «Кортлио».

– Это же дорогое кафе для детей! Откуда у него столько денег?

– Ему дал папа. Он сказал ему, что хочет отвести нас в кафе.

– С ума сойти! Вокруг творятся такие дела, а мать даже не в курсе! А почему мне ничего не сказали? Почему я узнаю обо всем в последнюю очередь? – раскричалась вдруг Гюльшан.

– Почему ты так нервничаешь, мама? Я же тебе рассказала.

– Да! Но это произошло совершенно случайно!

У Гюльшан из глаз вдруг потекли слезы. Сева бросилась обнимать и целовать мать, так и не поняв, почему она плачет из-за такой ерунды. А Гюльшан, начав плакать, уже не могла остановиться. И плакала она не из-за того, что дети забыли рассказать ей о походах в кафе, просто накопившаяся от равнодушия мужа многолетняя обида, которую она стойко переносила, вдруг внезапно вырвалась наружу. Сева не знала, как успокоить мать.

В начале января у Севы был день рождения.

В субботу в доме ждали гостей. Из района на день рождения внучки специально приехала свекровь, чье имя носила Сева, пришли Эльбрусыны братья с детьми. Взрослые сидели в отдельной комнате.

Назим, одетый с иголочки, надушенный лучшим одеколоном, с заметным волнением прохаживался с друзьями по двору. Эльбрус с братьями возились возле мангала и подсмеивались над Назимом. Гюльшан тоже с нетерпением ждала гостей, так как ей тоже хотелось увидеть девушку, которая покорила сердце ее сына.

Она оказалась на редкость хороша собой! Она не была красавицей, но в этой девочке-старшекласснице было столько очарования, что ей стало понятно волнение сына. Она была среднего роста, очень стройная и удивительно прямо держала спину. Все ее движения были элегантными и красивыми. Она была очень нежной и явно отличалась от всех девочек. Одета она была с большим вкусом, на лице не было видно следов косметики. У девочки были длинные каштановые волосы, заплетенные в косу и украшенные оригинальной заколкой. Руба вежливо поздоровалась с Гюльшан и протянула ей букет из белых орхидей, который она принесла специально для нее. Севе она подарила другие цветы. Гюльшан, которой почти никогда не дарили цветов, была тронута вниманием девочки.

К удивлению Гюльшан мать Эльбруса, Севда ханум, подозвав внучку, спросила ее, как зовут мать Рубы.

– Тетя Диляра, – ответила Сева.

Гюльшан, периодически заходившая в комнату гостей, видела, как ее скромный, неразговорчивый Назим вертится вокруг Рубы, которая ведет себя очень сдержанно и не танцует так часто, как все.

Где-то через час шашлык был готов, и младший брат Эльбруса, Эльдар, понес его в комнату, откуда послышались восторженные возгласы детей. В окно Гюльшан увидела, как вернувшийся Эльдар, размахивая руками, о чем-то говорит Эльбрусу. Покончив с шашлыком, братья поднялись в дом, и Эльбрус со старшим братом заглянули в комнату детей, чтобы поприветствовать их. Постояв несколько минут в дверях, они пошли к родственникам. Хлопотавшая у стола Гюльшан обратила внимание на то, как многозначительно переглянулись свекровь с сыновьями и услышала фразу, оброненную старшим деверем: «Çox oxşayır»*. Она не понимала о чем идет речь, но какое-то внутреннее чувство и интуиция подсказывали ей, что они говорят о Рубе. На вопрос, почему она интересовалась именем матери девочки, свекровь ответила: «Просто так». Но Гюльшан догадалась, что Руба очень похожа на девушку, которую любил ее муж.

Руба иногда приходила к Севе. Назим делал все, чтобы завоевать ее расположение, но складывалось такое впечатление, что Назим совсем не интересует Рубу. Она была серьезная девочка, усердно занималась и, к радости Гюльшан, приучила к усердию Севу. Они обе собирались поступать в мединститут, и Руба, в отличие от беспечной Севы, придавала особое значение учебе в выпускном классе.

За ужином хохотушка-Сева подтрунивала над братом, что Руба не обращает внимания на его ухаживания.

– Ты бы ей подарок какой-нибудь сделал, – предложила сыну Гюльшан.

– Руба не та девушка, которую можно завоевать подарком, – ответил Назим, – И потом, по какому поводу? Её день рождения летом, а до Восьмого марта ещё далеко.

Последнее время мать перестала удивляться поведению преобразившегося тихони-сына, но слова мужа сразили ее наповал. Казалось, не слушающий беседу жены и детей, не отрывающий глаз от телевизора Эльбрус, вдруг сказал, обращаясь к сыну:

– Есть прекрасный повод сделать девочке подарок. 14 февраля во многих странах мира отмечают День Святого Валентина – это день влюбленных. У нас это тоже начинает входить в моду. Поэтому ты можешь подарить ей какой-нибудь сувенир, но, главное, напиши хорошие слова, такие, которые она никогда не сможет забыть. Считается, что, поздравив девушку в этот день, можно завоевать ее сердце.

– Папа! Откуда ты знаешь такие вещи? – удивилась Сева.

Но больше всех была удивлена Гюльшан. Равнодушный до бессердечности, невнимательный и безразличный Эльбрус, ни разу не подаривший жене даже никакой безделушки, никогда не вспоминавший ее день рождения, мужчина, для которого Восьмое Марта был обычным днем в календаре, оказывается, знал, что существует День влюбленных!!! Этого от своего мужа она никак не ожидала! Действительно, двадцати лет оказалось совсем мало, чтобы она как следует узнала своего мужа. Но разве могла предположить Гюльшан, что замкнутый и скрытный Эльбрус, каким он был дома, на самом деле имел другую сторону, которую он тщательно скрывал от жены.

Угрюмый человек по имени Эльбрус мог посоветовать влюбленному сыну как вести себя в компании девушки, какие выбрать для нее цветы, в каком случае следует дарить сувенир, а когда можно обойтись простым поздравлением. Гюльшан понимала, что это всего лишь жизненная практика, и осталась она у Эльбруса от его молодости, там, где Гюльшан и в помине не было, а была какая-то таинственная незнакомка, которую, как ни странно, до сих пор помнит, и, скорее всего, любит Эльбрус.

И у Гюльшан вдруг возникла такая ненависть и к этой неизвестной женщине, и к Рубе, которая была почему-то похожа на нее. Эта ненависть росла в ней с каждым днем, потому что именно эта незнакомая женщина, с которой ее мысленно всегда сравнивал муж, была, по ее мнению, виновата во всех ее бедах, а, главное, в бездушном отношении к ней Эльбруса. Ею овладел какой-то непонятный азарт, подстегнувший Гюльшан побольше узнать и, желательно, познакомиться с женщиной, которую любил ее муж. В ее душе накопилось столько обидных и нехороших слов, которые она собиралась бросить в лицо незнакомке.

В отсутствие Эльбруса она покопалась в его личных бумагах, но ничего интересного не обнаружила: ни писем, ни открыток, ни женских фотографий. От братьев Эльбруса что-нибудь узнать тоже было практически невозможно.

Однако неожиданный и невероятный случай помог Гюльшан не только увидеть, но и познакомиться с интересующей ее особой.

Как-то раз Сева с Назимом пошли проведать заболевшую Рубу. Гюльшан, находившаяся у подруги, договорилась с ними встретиться, чтобы они вместе вернулись домой.

Но, не дождавшись детей и не зная номер телефона, Гюльшан была вынуждена сама пойти за ними к Рубе, которая жила в центре города в архитектурном доме, построенном ещё до революции и ранее принадлежащим известному бакинскому миллионеру. С большим трудом по многочисленным ступенькам она поднялась на четвертый этаж.

Руба, приветливо встретившая Гюльшан, провела ее в гостиную.

Это была большая просторная комната со старинным дубовым паркетом. Высокие потолки комнаты были украшены превосходной кружевной лепкой с узорами. В центре, прямо под люстрой, рисунок лепки изменялся, переходил в колосья с цветами, сплетенными в большой венок. С каждого угла комнаты крылатые амурчики направляли в нее свои золотые стрелы.

Гюльшан, выросшей в обычным доме, собственноручно возведенном ее отцом и отличающимся простотой форм и стандартов, очень нравились подобные необычные квартиры, которые не походили одна на другую и каждая отличалась своей индивидуальностью.

Квартира, в которой жила Руба, была одной из таких, где старинные архитектура и антикварные предметы декора удивительно органично сочетались с современной мебелью. Гюльшан была поражена изумительной красотой камина с бронзовыми подсвечниками, на котором стояли оригинальные часы под стеклянным колпаком. В двух горках была собрана превосходная коллекция статуэток. Гюльшан медленно ходила по комнате, с интересом разглядывая все вокруг.

Полкомнаты занимали угловой диван с четырьмя креслами вокруг низенького стола, а отдельная стена была отведена полкам с многочисленными куклами, необычными сувенирами и плюшевыми игрушками. Здесь были зайцы, лисы, мишки, обезьяны, собаки. На нижней полке из синенькой сумочки, выцветшей от времени, торчала голова ещё одной собачки с большими грустными глазами. Неизвестно почему (скорее, по интуиции) Гюльшан взяла в руки собаку, вслед за которой из сумки вдруг выпала красивая открытка, прочитать которую ее заставил знакомый каллиграфический почерк мужа.

– «Дорогая Дильруба! – писал он. – Ко всем тем словам, в которых я от души желаю тебе всего наилучшего в жизни, я хочу добавить, что даже самая простая собака может рассчитывать на обычную человеческую ласку. Прости за притчу, но не всем их пишет несчастный Эльбрус. 14.02.1979 г.»

– А я как раз собиралась пригласить вас в гости, чтобы познакомиться, – услышала Гюльшан за собой приятный женский голос.

Обернувшись, она увидела, что Руба было точной копией своей матери. И как выяснилось потом, схожесть была не только внешней. У Рубы был такой же голос, такая же манера говорить, жестикулировать, передвигаться. Обе слегка картавили. Их даже звали одинаково. Просто для удобства мать звали Делей, а дочь Рубой, а вовсе не Рубабой, как предполагала Гюльшан. И ещё одно вызывало удивление. У этой современной женщины, одетой в элегантный брючный костюм, волосы, так же, как у дочери, были заплетены в косу.

Она жестом пригласила сесть стоявшую в растерянности Гюльшан.

– Нам с вами есть, о чем поговорить, Гюльшан ханум, ведь наши дети дружат.

Гюльшан со злосчастной открыткой в руках сидела перед Дильрубой, слушала ее и чувствовала, как ее ненависть куда-то улетучивается.

Да! Дильруба была хорошо сложена и была хороша собой, но в то же время она оставалось обычной земной женщиной со своими проблемами и трудностями. Двадцать лет назад она вышла замуж за любимого человека, известного инженера-нефтяника, с которым они долгое время работали за границей. Уже год, как он умер. Оставшись вдвоем с дочерью, Дильруба, вернулась в Баку, с большим трудом устроилась на работу, да и то в Сумгаит. Особых материальных трудностей она не испытывает, но морально ей очень тяжело. Близких родственников совсем мало, да и им не до нее.

– У Вас очень хорошие и воспитанные дети. Я с работы возвращаюсь поздно, поэтому сына вашего увидела только недавно, и была поражена его сходством с Эльбрусом, которого, честно говоря, я совсем забыла. Поговорив с Назимом, я поняла, кто их отец, но не сказала детям, что я с ним знакома.

Она взяла из рук Гюльшан открытку и бросила ее в какой-то ящик.

– Я считаю, что ни к чему им об этом знать. Все это было очень давно и сейчас ровным счетом не имеет никакого значения... вы согласны со мною?

– Да, – ответила Гюльшан и поняла, что оригинальное и необычное поздравление, написанное Эльбрусом девушке, которая его никогда не любила, вместо негодования, вызвало у нее обычную человеческую жалость к мужу, так и не добившемуся расположения любимой девушки.

Не помогли ему ни хорошие слова, ни подарки, ни поздравления в такой непривычный для нас День Святого Валентина!