Миф о Троянской войне

«Илиада», состоящая из 15 693 стихов, разделена на 24 пес­ни. Поэма начинается строками, которые буквально отпечата­лись в памяти каждого культурного человека:

Гнев, богиня, воспой Ахиллеса. Пелеева сына. Грозный, который ахеянам тысячи бедствий содеял.

С первых строк поэт переносит читателя под стены осаж­денной греками Трои (Илиона). Последующие непосредствен­ные события в «Илиаде» будут охватывать, примерно, пятьдесят дней заключительного, десятого, года осады этого города. О том же, что предшествовало «гневу Ахиллеса», в «Илиаде», а также в «Одиссее» рассеяны лишь намеки. В чем же причины это долгой кровопролитной войны?

Они изложены в одном из мифов, входящих в цикл, относя­щийся к Троянской войне, к судьбам его участников. Троянская война — одно из центральных событий эллинской мифологии. В поэме обнаруживаются отдельные детали, относящиеся к мифу о ее возникновении. Этот миф, как можно полагать, должен был быть хорошо знаком слушателям и читателям поэмы. Он сводится к следующему.

Боги Зевс и Посейдон завели спор о любви богини моря Фе­тиды, дочери морского бога Нерея. Обитавшая на дне моря Фе­тида обладала даром провидения. Богиня правосудия Фемида, вмешавшись в спор, предсказала, что у Фетиды родится сын, который превзойдет силой собственного отца. Чтобы обезопа­сить себя от подобного возможного соперника, боги решили выдать Фетиду замуж за простого смертного, Пелея. На свадьбу Фетиды и Пелея, происходившую в пещере кентавра Хирона, мудрого и образованного, искусного врачевателя, собрались все олимпийские боги и преподнесли новобрачным щедрые подар­ки. При этом на пир не была приглашена богиня раздора Эрида, дочь богини ночи Никты и сестра Ареса. Уязвленная подоб­ным пренебрежением, она решила отплатить богам весьма изощренным способом. Эрида бросила

на пиршественный стол золотое яблоко с надписью: «Прекраснейшей». С тех пор оно стало называться «яблоком раздора». О том, кому яблоко дол­жно принадлежать, заспорили три богини: Гера, Афина и Афро­дита, не столько, конечно, из желания иметь дорогую вещь, сколько из женского тщеславия. Даже Зевс, видимо, не желая ни с кем из них портить отношения, отказался быть в этом во­просе судьей. Он направил Гермеса в окрестности Трои, где среди пастухов на склоне горы Ида находился красавец Парис, сын троянского царя Приама и его жены Гекубы. Согласно про­рицанию, Парису было уготовано стать виновником гибели Трои. Чтобы избежать этой участи, Приам повелел отнести Париса в лесную чащу и оставить его там. Но сын Приама не по­гиб, его вскормила медведица. Когда Гермес, явившийся к Па­рису, попросил его решить судьбу яблока, тот был смущен. Поспешившие к нему три соперничающие богини убеждали юношу отдать предпочтение каждой из них. При этом они су­лили ему завидные дары: Гера обещала власть на всей Азией; Афина — воинскую славу и победы; Афродита — любовь краси­вейшей из смертных женщин. Практически, без колебаний Па­рис отдал яблоко Афродите. С тех пор он стал любимцем Афро­диты, а Гера и Афина, как мы убедимся на целом ряде эпизодов «Илиады», возненавидели Трою и троянцев.

Этой прекраснейшей женщиной была Елена, жена спартан­ского царя Менелая, в гости к которому прибыл Парис. Менелай радушно принял юношу, устроил в его честь пир. Увидев Елену, Парис влюбился в нее. Но и та, в свою очередь, была поражена красотой пришельца, облаченного в роскошные восточные одежды. Решающую роль сыграла Афродита, пробудившая в Елене любовь к Парису. Уехав на Крит, Менелай просил жену позаботиться о госте. Парис отплатил ему черной неблагодарно­стью. Воспользовавшись отсутствием мужа, он увез в Трою Еле­ну, которая была бессильна бороться с охватившей ее - страстью. И одновременно захватил сокровища Менелая.

Царь Спарты воспринял это не только как личное оскорбле­ние, но и как вызов всей Греции. Ведь Елена была ее националь­ным достоянием, а ее красота — предметом всеобщей гордости. Менелай собирает вождей греческих племен и отправляется в поход против Илиона. Предводителем

войска назначен брат Ме­нелая Агамемнон, царь Аргоса, принадлежащий к роду Атридов, над которым, как будет показано позднее, тяготеет проклятие. В рядах ахейских воинов находятся также Одиссей, царь острова Итака, мужественный воин Диомед, храбрец Аякс, обладатель волшебных стрел Филоктет, старец Нестор.

Самым отважным был уже упоминавшийся юный Ахилл, царь племени мирмидонцев, сын Фетиды и Пелея. При рожде­нии ему была определена долгая и счастливая жизнь, если он не будет принимать участия в войне, и краткая, блестящая, если станет сражаться. Надеясь избежать судьбы, Фетида выку­пала сына в водах подземной реки Стикс, сделав все его тело неуязвимым. Исключением была его пятка, за которую она держала младенца; отсюда и выражение «ахиллесова пята». Ког­да набиралось войско под Трою, мать пыталась укрыть Ахилла, уберечь его от участия в походе. Она спрятала его, облачив в женскую одежду, но Ахилл выдал себя и оказался в греческом войске, составившем, согласно преданию, более ста тысяч че­ловек и более тысячи кораблей. Войско отплыло из гавани Авлида и высадилось вблизи Трои. Требование выдать Елену в об­мен на снятие осады было отклонено. Война затянулась. Самые главные события произошли в последний, десятый год.

ИСТОРИКО-ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ РЕАЛИИ. Знакомство с тек­стом «Илиады» убеждает, что элементы сказочные, фантастиче­ские «сосуществуют» в ней с реалистическими деталями и кар­тинами. Географические реалии, относящиеся к Греции II тысячелетия до н.э., позволяют считать, что древний Илион был расположен на малоазийском полуострове, на берегу Гел­леспонта. Это был важный стратегический пункт перед входом в Босфор, за который не утихала длительная борьба. Поздней­шие разыскания и раскопки с большой достоверностью убеж­дают, что поэма имеет реальную историческую основу: греческие племена, переплывавшие Эгейское море, колонизировавшие берега Малой Азии, видимо, сталкивались с местными племе­нами, оказывавшими им сопротивление. Борьба вокруг гоме­ровской Трои, запечатленная в «Илиаде», — своеобразный от­звук сражений, происходивших на малоазийском побережье.

2. Под степами Трои. Композиция и сюжет «Илиады»

ГНЕВ АХИЛЛА: ЗАВЯЗКА СОБЫТИЙ. Но вернемся к «зачину» поэмы. Чем же был вызван гнев Ахилла? Как выяснилось, деле­жом военной добычи. Предводитель войска Агамемнон оскорбил жреца бога Аполлона, старика Хриса, взяв в плен его дочь Хрисеиду. Он отказался вернуть ее, несмотря на богатый выкуп, ему предложенный. Хрис обратился к Аполлону, и тот, разгне­ванный, наслал на лагерь ахейцев моровую язву. После этого Агамемнон умилостивил Аполлона, вернул Хрисеиду ее отцу, но решил на правах военачальника компенсировать урон, отняв у Ахилла его пленницу

Брисеиду. Самолюбивый Ахилл бурно на это отреагировал, воспылав гневом и обидой. Ведь военная добыча, а Брисеида была таковой, являлась признанием боевых подвигов воина. Отнять ее значило воина обесчестить. Ахилл упрекает Агамемнона в том, что тот и так забирает лучшую до­бычу. Теперь же он лишает Ахилла его законной доли. Ахилл решает наказать ахейцев тем, что покидает их войско и отказы­вается в дальнейшем участвовать в сражениях. Последующие события в поэме — наглядное свидетельство того, к каким тяж­ким последствиям привел поступок Ахилла.

КОМПОЗИЦИЯ ПОЭМЫ: ДВУПЛАНОВОСТЬ. Особенность ком­позиции обеих поэм — их двуплановость. Действие происходит, с одной стороны, под стенами Трои, где сражаются ахейские и троянские герои. С другой стороны, читатель переносится на гору Олимп, откуда всемогущие боги наблюдают за боевыми действиями. Так, Ахилл просит мать Фетиду воздействовать на Зевса, чтобы тот наказал греков (ахейцев) за нанесенное ему оскорбление. Зевс обещает помочь Ахиллу, дать троянцам во­енный перевес. В дальнейшем мы увидим, что часть богов со­чувствуют троянцам, например, «сребролукий» Аполлон и, ес­тественно, богиня любви Афродита, получившая столь лестное признание от Париса. На стороне же ахейцев жена Зевса Гера, а также мудрая воительница Афина. Зевс же, в целом, занимает нейтральную позицию.

ЭПИЗОД С ФЕРСИТОМ. После ухода Ахилла Агамемнону снится сон о скорой победе. Он решает проверить боеспособ­ность своего войска и предлагает ему возвратиться домой. Уставшие от долгой осады воины беспорядочно устремляются к ко­раблям. С большим трудом вождям удается их остановить. Здесь выделяется знаменитый эпизод с воином Ферситом, хромоно­гим, безобразным и болтливым, чья внешность дана нарочито негативно; он злобно обличает вождей за их корыстолюбие. Од­нако воины не поддерживают Ферсита. Кстати, его имя может быть переведено как «наглец». Крепко побив «по хребту и пле­чам» палкой этого «ругателя буйного», Одиссей заставляет Фер­сита замолчать. А войско возвращается на прежние позиции.

ПОЕДИНКИ ГЕРОЕВ. Последующие боевые действия проис­ходят в отсутствие Ахилла, удалившегося от ратных дел. Хотя Зевс обещает содействие троянцам, поначалу успех склоняется на сторону ахейцев. Песни с 3-й по 7-ю представля­ют описание сражений и единоборств воинов, ахейцев и троян­цев. В 3-й песне перед нами главные виновники войны: Менелай, Елена, красавец Парис. Последний выходит на поединок с храбрейшим из ахейских воинов, Менелаем, но, увидев пышу­щего гневом оскорбленного мужа Елены, трусит. Гектор, луч­ший воин в Трое, главный защитник города, упрекает Париса в слабости, заставляет вернуться на поле боя. Условия их пое­динка таковы: Елена останется за победителем, что будет озна­чать конец войны. Это наполняет радостью оба народа, кото­рые жаждут «почить наконец от трудов изнурительной брани».

Когда Менелай и Парис сходятся, то первый близок к побе­де, но Афродита, покровительствующая Парису, окутывает его, ниспровергнутого на землю, облаком и уносит с поля боя. Ме­нелай в неистовстве ищет исчезнувшего соперника. Агамемнон утверждает, что он — победитель, что война окончена. Устанав­ливается перемирие. Но богиням Гере и Афине мало того, что война завершится. Им хотелось бы наказать троянцев, разру­шить Трою. Афина подстрекает троянца Пандара выпустить стрелу, которая ранит Менелая, что приводит к нарушению пе­ремирия и возобновлению боевых столкновений.

ГЕКТОР. ПРОЩАНИЕ С АНДРОМАХОЙ. В отсутствие Ахилла на поле боя выходят лучшие воины ахейцев: упрямый Аякс, пылкий Диомед. Вся 5-я песнь посвящена подвигам Диомеда. Каждый из воинов могуч и храбр, но все они не могут заменить победоносного Ахилла. Между тем, вся тяжесть по защите Трои ложится на плечи сына Приама Гектора. С ним сопряжен це­лый ряд глубоко волнующих эпизодов; среди них «хрестома­тийная» сцена прощания Гектора с его женой Андромахой. У городской стены он встречает ее вместе с кормилицей и маленьким сыном Астианаксом. Малыш пугается, увидев разве­вающийся веер на шлеме Гектора. Андромаха поспешила сюда, получив известие о наступлении греков, она умоляет Гектора беречь себя.

Гектор, ты все мне теперь — и отец, и любезная матерь, Ты и брат мой единственный, ты и супруг мой прекрасный!

Она напоминает о том, какая горестная участь ожидает ее и сына в случае его гибели. Гектор все это понимает. Знает он и о том, что Троя обречена. Но всего превыше для Гектора — долг перед народом и своим городом.

Стыд мне пред каждым троянцем и длинноодежной троянкой, Если, как робкий, останусь я здесь, удаляясь от боя.

Сцена прощания Гектора с Андромахой у Скейских ворот — классика мировой литературы. Она — яркий пример того, в чем общечеловеческий смысл шедевров словесного искусства. Сколь­ко миллионов женщин с тех пор, матерей и жен, расставались с мужьями и сыновьями, уходившими на войну! Сколько из них видели родные лица в последний раз и на разных языках повто­ряли, наверное, слова, столь похожие на те, что произносила гомеровская Андромаха!

Тем временем ночью к Ахиллу, угнетенному добровольным бездействием, является депутация, в которой — Аякс, хитро­умный Одиссей (Улисс) и старец Феникс, воспитывавший Ахилла с младенчества. Ахилл встречает их в шатре, рядом с другом Патроклом; он пробует заглушить душевную боль иг­рой на лире. Посланцы умоляют его вернуться на поле боя, обещают от имени Агамемнона щедрые дары, возвращение Брисеиды, выкуп, всяческие почести. Агамемнон готов отдать в жены Ахиллу свою дочь Ифигению с огромным приданым. Но Ахилл, движимый самолюбием, а не голосом разума, от­клоняет их просьбу. У него нет веры Агамемнону, однажды его оскорбившему и обманувшему. Делегация уходит ни с чем.

ГИБЕЛЬ ПАТРОКЛА. Лишь в 11-й песне реализуется обеща­ние Зевса помогать троянцам, которые ведут наступление, за­хватывают часть греческих укреплений, Гектор грозит спалить их флот. Тогда Ахилл откликается на просьбу своего ближай­шего друга Патрокла и как начальник разрешает ему вместе с дружиной вступить в бой. Ахилл позволяет другу надеть свои доспехи, вызывающие страх у троянцев. Увидев Патрокла, решив, что перед ними сам Ахилл, троянцы начинают отступать. Против Патрокла выходит троянец Сарпедон, сын Зевса. Верховный Олимпиец колеблется, хочет спасти Сарпедона, но Гера, исполненная недобрых чувств, настаивает на том, чтобы свер­шилась судьба. Патрокл повергает Сарпедона наземь и устрем­ляется к стенам Трои, не слыша грозного оклика Аполлона, на­поминающего о том, что город не будет взят ни им, ни Ахиллом. Против Патрокла выходит Гектор, которому помогает Аполлон. Он ударяет по плечам Патрокла, и тот роняет щит, копье и шлем. Гектор убивает Патрокла и стаскивает с него до­спехи Ахилла, надевает их на себя. Умирающий Патрокл пред­рекает, что Гектор падет от руки Ахилла.

Старец Нестор, царь Пилоса, сообщает Ахиллу о гибели дру­га. Горе юного героя безмерно. Ахилл припадает к земле, сте­ная, отказывается от пищи, рвет на себе волосы. Он сыплет на голову «нечистого пепла», признаваясь тем самым, что из-за его упрямого неразумия погиб друг. Отсюда пошло выражение «посыпать голову пеплом». Даже богиня Фетида, услышав плач Ахилла, выходит из морских недр и пробует утешить сына. Ахилл рвется в бой, но у него нет доспехов, ими владеет Гек­тор.

Теперь он отрешается от своего гнева, примиряется с Ага­мемноном и жаждет лишь одного — отомстить за Патрокла. Фетида отправляется к богу кузнечного дела Гефесту, который за ночь выковывает ему новые доспехи и огромный щит. На нем множество украшений и изображений, о чем специально пойдет речь. Теперь Ахилл может вступить в бой. Он признает, что «Зевс и Судьба его ослепили», но сам он невиновен. Ему возвращена пленница Брисеида, богатые дары внесены в его шатер. Но у Ахилла одно желание — мстить за Патрокла.

МЕСТЬ АХИЛЛЕСА. ПОЕДИНОК С ГЕКТОРОМ. Разгорается кро­вопролитное сражение, описанное в главах XX и XXI. В нем участвуют даже боги. Зевс разрешает богам сражаться за тех, кто им мил. Афина бьется с Аресом, Гера — с Артемидой. По­сейдон желает сойтись с Аполлоном, но тот останавливает его словами о том, что богам негоже воевать из-за смертных лю­дей.

Но основное внимание сосредоточено на Ахилле: он стра­шен в гневе, преследует троянцев, безжалостно их истребляет. Их трупы загромождают русло реки Ксанф, которая наполняется кровью, выходит из берегов. Оставшиеся в живых троянцы укрываются за стенами города. Один Гектор, несмотря на уве­щевания отца и матери, остается на поле боя.

...к нему Ахиллес приближался

Грозен как бог Энналий, сверкающий шлемом по сече: Ясень отцов пелионских на правом плече колебал он Страшный: вокруг его медь ослепительным светом сияла...

Трижды обегают они вокруг городской стены. Зевс на Олим­пе решает судьбу поединка. У него возникает желание спасти Гектора, но все же он полагается на судьбу: бросает жребий со­перников на весы. Жребий Гектора «тяжкий к Аиду упал». Аполлон, повинуясь знаку Зевса, оставляет Гектора. Аполлон говорит Ахиллу, что, победив Гектора, он снимет с него доспе­хи, но тела не тронет; он просит Ахилла дать такое же обеща­ние. Но Ахилл в ярости, грозит растерзать Гектора и напиться его крови. Копье Гектора отскакивает от непробиваемого щита Ахилла, который копьем поражает соперника в горло. Гектор умирает, но и Ахиллу, Гектором предречена скорая гибель. Ахилл привязывает тело Гектора к колеснице и волочит вокруг Трои; это происходит на глазах у Андромахи, Приама, всех оце­пеневших от ужаса троянцев. Затем увозит в лагерь труп врага в качестве трофея, подвергнув его поруганию, подгоняя лошадей ударами бича.

ФИНАЛ ПОЭМЫ. Ночью в палатку к Ахиллу приходит старец Приам. Убитый горем, он умоляет отдать тело сына. Гомер на­ходит несравненную по выразительности деталь:

В ноги упав, обымает колена и руки целует, — Страшные руки, детей у него погубившие многих.

И Ахилл, еще недавно дышавший яростью, не в силах сдер­жать слез. Оба плачут: Ахилл — о Патрокле, Приам — о Гекто­ре. Ахилл вспоминает своего отца, он поднимает Приама с зем­ли. Приняв выкуп, он отдает ему тело сына.

В стихотворении В.А. Жуковского «Ахилл» так воспроизво­дится эта сценаО Приам, ты пред Ахиллом Здесь во прах главу склонял, Здесь молил о сыне милом, Здесь несчастный, ты лобзал Руку, слез твоих причину!

В Трое Гектора оплакивают девять дней, а на десятый сжи­гают на погребальном костре, прах же собирают в золотой со­суд. Завершающая строка «Илиады»:

Так погребали они конеборного Гектора тело.

О заключительных событиях троянской войны, о гибели Ахиллеса от стрелы Париса, о деревянном коне, о падении го­рода в «Илиаде» не говорится. Но считается, что читатели зна­ют об этом, исходя из широко распространенных мифов и ска­заний.

Возвращение на Итаку. Композиции и сюжет «Одиссеи»

Вторая поэма, «Одиссея», как и «Илиада», разделена на 24 песни. Ее объем немного меньший — 12 песен-стихов. «Одис­сея», как и «Илиада», начинается «хрестоматийными» строка­ми, в которых задается тема, укладывается общий характер поэ­мы:

Муза, скажи мне о том многоопытном муже, который, Странствуя долго со дня, как святой Илион был разрушен, Многих людей города посетил и обычаи видел, Много и сердцем скорбел на морях, о спасенье заботясь Жизни своей и возврате в отчизну сопутников...

ОДИССЕЯ»: ОТЛИЧИЕ ОТ «ИЛИАДЫ». Это поэма о дливших­ся десять лет странствиях Одиссея,о его многокрасочных при­ключенияхи о счастливом, в итоге, возвращениина родной ост­ров Итаку.Если в «Илиаде» преобладают батальные сцены, описываются героические деяния, подвиги на поле брани, то в «Одиссее» меняется общая тональность. В ней на первом пла­не — сказочно-приключенческая проблематика.

Композиция «Одиссеи» сложнее по сравнению с первой го­меровской поэмой. Если в «Илиаде» события даны в их хроно­логической, линейной последовательности, то в «Одиссее» она нарушена, используются экскурсы в прошлое, т.е. прием ретро­спекции (песни 9—12); перекрещиваются несколько сюжетных линий, а непосредственное действие, как и в «Илиаде», длится всего около 40 дней, т.е. обнимает заключительный этап стран­ствий Одиссея. Кроме того, оно происходит в разных местах.

Исходная ситуация такова. Прошло уже десять лет после па­дения Трои, участники войны вернулись на родину, только Одиссей все еще не может попасть домой, ибо многострадаль­ного героя в течение семи лет задерживает на острове Огигия влюбленная в него нимфа Калипсо. Таким образом, прошло це­лых двадцать лет, как Одиссей покинул родной остров.

РАЗВИТИЕ СЮЖЕТА. ТЕЛЕМАХ В ПОИСКАХ ОТЦА. «Зачин» поэмы — сцена на Олимпе, где боги решают судьбу Одиссея. Богиня Афина, побывавшая на родине Одиссея Итаке, наблю­дает бесчинства женихов, домогающихся Пенелопы, жены Одиссея, которую считают вдовой, расхищающих одиссеево имущество. Афина предлагает послать Гермеса к нимфе Калипсо и поручить ему «наш приговор сообщить, что срок наступил возвратиться в землю свою Одиссею, в бедах постоянному». Во 2-й песне действие переносится на Итаку, где, вопреки наглос­ти и настойчивости женихов, Пенелопа хранит верность мужу, несмотря на его 20-летнее отсутствие. Она всячески демонстри­рует свое презрение к женихам, которые проводят время в пи­рах, развлекаются с рабынями. С помощью всякого рода хитро­стей Пенелопа оттягивает брак с претендентами на ее руку. Богиня Афина в мужском облике Ментора, сына Алкима, явля­ется к сыну Одиссея Телемаху и советует ему, снарядив корабль, отплыть на поиски отца. Женихи же должны еще год ждать от него известий. Телемах проводит народное собрание, но жени­хи, в первую очередь их заводила Антиной, обвиняют Телемаха, «необузданного, гордоречивого», и его мать, Пенелопу, в тай­ных против них умыслах. Они не дают ему корабля, но богиня приходит к нему на помощь. Найдя на Итаке лучший корабль, отправляет его в путь. Сначала Телемах приплывает в Пилос к вещему старцу, «великой славе ахеян». Нестору. Он — самый старший и мудрый в греческом войске, обложившем Трою. Ему посчастливилось благополучно вернуться в родной Пилос, где он долго царствовал. Его имя, как старейшины рода или социа­льной группы, стало нарицательным. (В «Горе от ума» Грибое­дова говорится: «Тот Нестор негодяев знатных...») Нестор рас­сказывает Телемаху о возвращении греков из-под Трои, о гибели Агамемнона от руки своей жены Клитемнестры. Телема­ху удается побывать в Спарте у Менелая и Елены. Менелай рассказывает о своих странствиях, о том, что встреченный им вещий старец Протей сказал ему:

...Лаэртов божественный сын, обладатель Итаки. Видел я на острове льющего слезы обильно В светлом жилище Калипсо, богини богинь, произвольно Им овладевшей; и путь для него уничтожен возвратный; Нет корабля, ни людей мореходных, с которыми мог бы Он безопасно пройти, по хребту многоводного моря.

Это дает сыну надежду на возвращение отца. Несмотря на намерение женихов погубить его, Телемаху удается благополуч­но вернуться домой.

НИМФА КАЛИПСО И ЦАРЬ АЛКИНОЙ. В 5-й песне, действие переносится на остров Огигию. Телемах уже исчезает из повест­вования; он появится лишь тогда, когда отец прибудет на Ита­ку. Гермес приносит решение богов нимфе Калипсо. Та горько сетует и укоряет олимпийцев за то, что они, просто, позавидо­вали ее счастью. Вынужденная подчиниться богам, она помога­ет Одиссею построить плот с парусом. Однако на 7-й день спо­койного плавания в море его замечает Посейдон, желавший рассчитаться с Одиссеем за то, что тот ослепил его сына — циклопа Полифема. Бог моря устраивает бурю, чтобы погубить Одиссея. Его плот разбит в щепки, но благодаря помощи ним­фы Левкотеи Одиссею удается спастись, и волны выносят его на остров Схерия, населенный мирным и гостеприимным наро­дом — феакийцами, отличными мореходами. Обессиленный Одиссей засыпает на отмели, зарывшись в водоросли. Тут его обнаруживает царская дочь Навсикая, которой Афина, «сердцем заботясь о скором возврате домой Одиссея», внушила во снепойти со служанками стирать белье на берег моря. Для этого богиня убеждала царскую дочь:

Видно, тебя беззаботною мать родила, Навсикая! Ты не печешься о светлых одеждах, а скоро наступит Брачный твой день: ты должна и себе приготовить заране Платье, и тем, кто тебя приведет к жениху молодому.

Окончив стирку, девушки начинают играть в мяч, будят Одис­сея, а затем дают ему чистую одежду и приводят в царский дво­рец. Там царь Алкиной, «многоумием богу подобный», вместе с женой Аритой радушно его принимают и устраивают в его честь пир.

РАССКАЗ ОДИССЕЯ. Как и водится, Одиссей, «плачевный ски­талец», поначалу не открывается, кто он. На пиру слепой певец аэд Демодок услаждает гостей песней о походе на Трою, о под­вигах Одиссея. В этот момент Одиссей «выдал» себя: на глазах блеснули слезы, которые были замечены Алкиноем. Герой от­крывает феакийцам свое имя, говорит, что он Одиссей, сын Лаэр­та, царь Итаки. И по просьбе Алкиноя повествует о приключени­ях, сказочных историях, случившихся после того, как он покинул Трою. Знаменитый рассказ Одиссея — цепь красочных новелл — занимает четыре песни, с 9 по 12. Это прием рассказа в рассказе, обширная ретроспекция, обнимающая три года, от падения Трои дсС появления Одиссея на острове у нимфы Калипсо.

Сначала спутники Одиссея попадают в страну киконов во Фракии. Потом их корабли бурей отогнаны в отдаленные края. Первое приключение на пути — страна лотофагов, (I), пожирате­лей лотоса. Тот, кто отведает его сладкого плода, забудет свою родину. Одиссею приходится насильно забрать тех, кто успел им полакомиться. Затем он и его спутники приплывают в страну од­ноглазых циклопов, (II), приходят в пещеру одного из них — По­лифема, сына Посейдона. Людоед убивает нескольких спутников Одиссея, разбив им головы о скалы, и пожирает их. Оставшихся в живых запирает в пещере, привалив ко входу камень. Одиссею удается спастись из, казалось, безнадежной ситуации благодаря дальновидности и хитроумию. На вопрос, как его звать, Одиссей ответствует: «Никто». Он поит Полифема вином, а когда тот засыпает, выжигает ему раскаленным мечом единственный глаз. Услышав стенания Полифема, к пещере сбегаются другие цик­лопы и интересуются, кто его так обидел. Он же отвечает: «Ни­кто», после чего циклопы удаляются. После этого Одиссей и его спутники привязывают себя под брюхом овец; поутру Полифем, выпуская их на пастбища, ощупывает сверху, и таким образом героям удается вырваться на волю.

Этот эпизод, как и многие другие, подчеркивает дально­видность Одиссея, его способность рассчитывать на несколь­ко ходов вперед. Окажись на его месте «взрывной», вспыль­чивый Ахиллес, он в отместку за убийство своих друзей умертвил бы опьяневшего Полифема. Но тогда бы он навсег­да был замурован в пещере, ибо не сумел бы сладить с гиган­тским камнем.

Следующий эпизод: Одиссей на острове у бога ветров Эола, (III), который дает ему мешок с завязанными в него неблаго­приятными ветрами. Но уже в виду Итаки, когда Одиссей засы­пает, спутники, надеясь, что там спрятано золото и серебро, развязывают мешок, вырвавшиеся оттуда ветры далеко отгоня­ют от родных берегов суда многострадального героя. Очередное приключение, столкновение с великанами-людоедами лестриго-нами, (IV), приводит к тому, что они уничтожают все корабли Одиссея, кроме одного, после чего действие переносится на остров волшебницы Кирки (Цирцеи) (V), которая превращает часть его спутников в свиней. В течение года герой наслаждает­ся любовью этой волшебницы. С помощью бога Гермеса Одис­сею удается преодолеть ее чары. Посещает Одиссей по указа­нию Кирки царство мертвых (VI), где встречается с бесплотными душами, с матерью, с товарищами по троянскому походу Агамемноном и Ахиллом. Возвратившись из страны вечной ночи, Одиссей плывет мимо острова сирен, (VII), су­ществ с женской головой и птичьим телом, обладающих чарую­щим голосом, которые завлекают моряков пленительным пени­ем, а затем их губят. Чтобы избежать лютой смерти от их рук, Одиссей затыкает своим спутникам уши воском, а себя прика­зывает покрепче привязать к мачте, так как желает все-таки услышать это чудесное пение. (Отметим, что слово «сирены» приобрело ныне нарицательный смысл — «коварные обольсти­тельницы».) Прошшвает Одиссей и мимо двух опасных скал: на одной из них — шестиглавая Сцилла, которая пожирала людей, на другом — чудовище-Харибда (VIII). Трижды в день губила суда Харибда, заглатывая черную воду вместе с кораблями. Пони­мая, что кого-то одного не миновать, Одиссей подходит близ­ко к Сцилле, которая шестью ртами схватила и проглотила шесть его спутников. Но остальные уцелели. С тех пор стало бытовать выражение: находиться между Сциллой и Харибдой — это значит, что из двух неизбежных зол надо выбирать мень­шее.

После встречи с чудовищами спутники Одиссея достигают острова Тринакрия, где пасутся стада бога солнца Гелиоса (IX). Там Одиссей из-за неблагоприятных ветров вынужден был за­держаться, но при этом строго запретил спутникам приближа­ться к священным быкам. Тем временем их запасы продуктов истощились. Когда же богини ниспослали Одиссею сон, его спутники, измученные голодом, зарезали несколько быков. За это Зевс, уступив жалобе Гелиоса, наказал их, разбив молнией корабль Одиссея. Только сам многострадальный герой спасся и выплыл на остров Огигию, где нимфа Калипсо (по греческой мифологии дочь Атланта) продержала его семь лет (последнее, X приключение). Нимфа полюбила Одиссея, обещала сделать его счастливым, но тот продолжал тосковать по дому, о чем и поведал Алкиною. Оттуда, как уже известно читателям, он по­пал в страну феакийцев.

ОДИССЕЙ НА ИТАКЕ. У СВИНОПАСА ЕВМЕЯ. Вторая полови­на «Одиссеи» (песни 13—24) — это история возвращения Одис­сея домой и мести женихам. В этой части фантастический эле­мент играетзначительно меньшую роль;события приобретают житейскую достоверность.

Выслушав рассказ Одиссея, царь Алкиной щедро его ода­ривает. Феакийцы за ночь доставляют его на Итаку. Правда, Посейдон превращает их корабль в скалу. Из мира сказки Одиссей переносится в мир суровой действительности. Явив­шаяся к нему в облике молодого пастуха Афина предупрежда­ет Одиссея об опасностях, наставляет в предстоящей борьбе. Она дает ему облик нищего; в этом обличье неузнанный Одиссей, приходит к «божественному» свинопасу Евмею, тру-долюбивому, гостеприимному, хотя и недалекому, но верному человеку. Одиссей рассказывает Евмею о себе вымышленную историю. У Евмея он встречается с сыном Телемахом, по­сланным туда Афиной; тот вернулся из Спарты, избежав заса­ды женихов. Одиссей «открывается» сыну. Они вместе разра­батывают план мести женихам. Под видом бродяги Одиссей приходит в свой дом.

ОДИССЕЙ И ЕВРИКЛЕЯ. Первый, кто его узнает, — старый пес Аргус, не забывший и за двадцать лет голос хозяина. Для всех же остальных он — подозрительный незнакомец, объект унизительных насмешек. Находясь в стане врагов, Одиссей вы­казывает завидную выдержку, играя роль нищего, не реагируя на оскорбления женихов. Он стоически сносит издевательства, зная, что обидчикам, все равно, придется расплатиться за это. Увидев Пенелопу, он говорит, что знает о скором прибытии Одиссея из недальнего края. Обрадованная Пенелопа спешит оказать страннику знаки внимания и просит служанку, старуш­ку Евриклею, омыть ему ноги. Во время омовения происходит второе «узнавание»: служанка замечает на ноге Одиссея знако­мый рубец, след раны, полученной на охоте на вепря. С неска­занной радостью старушка восклицает: «Ты Одиссей, ты мое золотое дитя, ты вернулся!» Но тот, схватив ее, повелевает молчать, хранить тайну его возвращения; в противном случае ее и других служанок не минует суровая кара.

МЕСТЬ ЖЕНИХАМ. Напряжение усиливается. Пенелопа, со­звав женихов в пиршественную залу, обещает, что ее мужем станет тот, кто, взяв лук погибшего Одиссея, сумеет пробить стрелой двенадцать колец. Начинается пир, Пенелопа вносит лук Одиссея, приглашая всех к состязанию. Но ни один из ста двадцати женихов не в силах натянуть тетиву. Они собираются отложить соревнование, но тут Одиссей в облике нищего про­сит разрешения испытать себя. Женихи пытаются воспротиви­ться этому, но Телемах вступается за отца, сказав, что он на­следник лука и волен им распоряжаться. Первая же стрела, «заостренная медью», пролетает через все 12 колец. Затем Одиссей пускает вторую стрелу, которая попадает в горло са­мому беспардонному из женихов. Ангиною, в тот момент, ког-да тот подносит кубок с вином к губам. Одиссей распрямляет­ся, являя силу и богатырский рост. Он сообщает о том, что жив для «правды и возмездия». Телемах встает рядом с отцом взяв меч и копьем. Женихи с помощью оружия, принесенного им рабами, изменившими Одиссею, вступают в бой. С помо­щью сына, Евмея и при участии богини Афины, помрачившей ум женихов, Одиссей истребляет их всех, а также их подруч­ных.

ОДИССЕЙ И ПЕНЕЛОПА: «УЗНАВАНИЕ». Но и в обстановке всеобщего ликования Пенелопа, находившаяся во время битвы в своих покоях, не решается признать в незнакомце мужа, не верит рассказу Евриклеи. Тогда Афина возвращает Одиссею его прежний облик, а он рассказывает Пенелопе известную только им двоим тайну устройства их брачного ложа.

...И я, не иной кто, своими руками

Сделал ее. На дворе находилась маслина с темной

Сепию, пышногустая, с большую колонну в объеме.

Из этой маслины он сделал кровать своими руками, а теперь подробно описал Пенелопе процесс ее создания. Услышав рас­сказ Одиссея, Пенелопа с рыданиями бросается на шею к мужу. Происходит счастливое соединение супругов. Чтобы про­длить радость встречи, Афина просит богиню зари Эос немного оттянуть наступление рассвета...

РАЗВЯЗКА СОБЫТИЙ В ПОЭМЕ. Завершение поэмы — пове­ствование о том, как Одиссей отправляется в загробный мир и навещает там своего отца Лаэрта. Там же — души убиенных женихов. Пребывающий в царстве теней Агамемнон отдает дань мужеству Одиссея и восхваляет преданность его жены Пенелопы, не в пример своей супруге Клитемнестре, от пре­дательской руки которой он пал. Тем временем на земле род­ственники загубленных женихов развязывают войну против Одиссея, но при содействии Афины, известной великим ра­зумом, верной покровительницы Одиссея, герою удается за­ключить с ними мир. На этом заканчивается вторая поэма Гомера.

Система образов в п оэмах

Богаты и многообразны события в поэмах, ярки описания пиров, доспехов, одежды, картин природы. Но самое замечате­льное у Гомера — человеческие образы, какие-то особые, непо­вторимые, что определено всей эстетикой поэм. Они освещены героическим светом: даже персонажи явно отрицательные, как, например, «многобуйные» женихи.

ОБЩИЕ ОСОБЕННОСТИ ГЕРОЕВ ПОЭМЫ. Герои поэмы про­являют себя поступках и речах. И хотя Гомер прибегает, как это было отмечено, к методу накопления, «каталогизации» деталей, бывает, что одна подробность, одно слово скажут о герое боль­ше, чем пространные описания. И в этом также — зрелость го­меровского мастерства.

В «Илиаде» гибнет немало героев, и последний предсмерт­ный их жест — невозможно забыть!

...в прах Амарикинд

Грянулся, руки дрожащие к милым друзьям простирая.

Эта деталь «простертые руки» — свидетельство горячей жаж­ды жизни юного Амарикинда более весомое, чем многословные авторские пояснения.

Другая особенность героев поэм — их известная статич­ность. Перед нами, как правило, сложившиеся характеры, ко­торые не меняются. Однако бытующее мнение, что характеры у Гомера чуть ли не упрощенные, схематичные несправедливо. Внимательно к ним присмотревшись, мы видим, что они не­редко психологически многогранны и сложны. Есть у них и не­которые общие черты. В «Илиаде» многие персонажи — храб­рецы. «Копьеборец», «копьеметец», «копьеносец» — это самые похвальные эпитеты в «Илиаде». Но все герои смелы по раз­ному.

Например, Аякс упорен, но тяжеловесен, массивен, наподо­бие «кабана»; поэт сравнивает его с «башней», «стеной». Аякс — тяжелодум, несколько прямолинеен. Он подобен спартанцу, ко­торому устав предписывает не отступать. Аякс непробиваем в обороне, но ему не хватает гибкости. Иной — Диомед. В нем — пылкость и смелость юности, он бросается в гущу схватки, мчится подобно ветру на врагов. «В моих руках копье становится безумным», — прямодушно при­знается он. На военном совете он не страшится осуждать само­го Агамемнона, требовать, чтобы «царь царей» вернул пленницу Ахиллу. Он даже способен преследовать самих богов: Афроди­ту, Аполлона, Ареса. Ранит богиню красоты, защищающую, как он считает, троянцев, наносит удар Аресу. Это делает его похо­жим на средневековых рыцарей.

Во многих героях поэм выражен нравственно-этический идеал древних эллинов. Это, прежде всего, личное мужество, твердость в выполнении долга перед государством, при его защите. Отваж­ные защитники родины были национальными героями, их па­мять чтили, им подражали. На центральных городских площа­дях возвышались их памятники. Вместе с тем в поэме нет героя, который бы превосходил всех одновременно, был наде­лен всеобъемлющими добродетелями. Ахиллу нет равных на поле брани, но есть те, кто мудрее его, например, Нестор. Идо-меней, предводитель критян в Троянской войне, отличается и мудростью, и физической силой, но с годами он утратил рез­вость бега. В поэмах реализован принцип античной гармонии: герой, уступающий кому-то в одном качестве, превосходит его в другом.

Есть в поэме несколько центральных персонажей, отличаю­щихся монументальностью. Это подлинно эпические, народные герои, которые буквально врезаются в нашу память. В них наи­более полно воплотилась концепция человека в античности. И одновременно они остались навсегда как великие образы ми­ровой литературы, а их имена сделались почти нарицатель­ными.

АХИЛЛ. Таков, прежде всего, Ахилл. В нем воплощен эпичес­кий идеал бесстрашного воина, заключена всесокрушающая сила. Мстя за Патрокла, он не знает жалости к врагам. Ахилл вспыльчив, чувства его проявляются бурно, он злопамятен, может быть жесток по отношению к врагам. Патрокл говорит о нем:

Сердцем жесток ты. Отец тебе был не Пелей конебореи. Мать - не Фетида богиня. Рожден ты сверкающим морем. Твердой скалою — от них у тебя жестокое сердце.

: Отец Ахилла, зная характер сына, советовал ему «обуздывать сердце», «благожелательным быть к человеку».

Даже его бездействие после ссоры с Агамемноном — демон­страция сильного характера. Ахилл — юн, и это объясняет его эмоциональность, вспыльчивость. Ему присущи не только ярость и мстительность; этот богатырь непосредствен в горе, когда узнает о смерти друга:

Весь благовонный хитон свой испачкал он черной золою,

Сам же, большой на пространстве большом, растянувшись, лежал он

В серой пыли и терзал себе волосы, их безобразя.

Беспощадно корит он самого себя, считая виновником смер­ти Патрокла. Способен Ахилл и на сочувствие. Трогателен этот переход от гнева к состраданию. Когда к нему приходит Приам, он отрешается от гнева, жалеет старика. Оба они плачут: Приам о погибшем Гекторе, Ахилл — о своем друге Патрокле.

В послегомеровских преданиях рассказывается о гибели Ахилла, пораженного стрелой Париса. Во второй поэме сказа­но, что Одиссей встречает его в царстве мертвых. Вместе с тем, памятуя о человечности Ахилла, нельзя забывать о мифологиче­ской основе этого характера, о героическом, сказочном элемен­те в его обрисовке. Ахилл был любимым героем греческих поэ­тов и художников, образ его запечатлен и в позднейших произведениях живописи (Ван Дейк, Рубенс, Пуссен).

АГАМЕМНОН. Другой тип героя — Агамемнон. Он — отва­жен, он — многоопытный руководитель войска, в полной мере принимающий на себя ответственность за судьбу своих воинов, не раз готов прекратить войну, чтобы сократить бессмысленные жертвы. В этом его отличие от Ахилла, который руководствует­ся личными мотивами и мало заботится о том, что будет с ахей­цами после его ухода. Агамемнон даже готов пожертвовать в интересах Эллады жизнью своей дочери Ифигении; это тема трагедии Еврииида «Ифигения в Авдиде». Но Агамемнон может быть и несправедлив, когда волею главнокомандующего отни­мает у Ахилла пленницу Брисеиду. Правда, позднее, в интере­сах войны он решает идти на любые уступки ради примирения с Ахиллом, возвращения его на поле боя. ГЕКТОР. Глубоко привлекательна фигура Гектора, главного противника Ахилла. Он старше Ахилла, а потому, наверно, мудрее его, сдержаннее. Для него превыше всего интересы горо­да, народа. Он не только мужественный, сражающийся в пер­вых рядах герой и защитник «крепкозданной» Трои. Гектор также нежный отец, заботливый семьянин. Эти черты ярко рас­крываются в уже рассмотренной нами знаменитой сцене про­щания с Андромахой. Но ему, человеку долга, не чужды и чело­веческие слабости, естественный страх в начале поединка с яростным, страшным Ахиллом. Но ему заказано выглядеть тру­сом на глазах у всех троянцев, решившись на поединок, он зна­ет, что обречен.

Акцентируя многогранность образа Гектора, сошлемся на характеристику этого героя, сформулированную А.Ф. Лосевым: «Беззаветно преданный своему народу, пламенный патриот, бесстрашный солдат, наивный, колеблющийся, не всегда удач­ливый полководец; излишне самонадеянный и ребячески напо­ристый человек; нежнейший семьянин; герой, знающий свое роковое предназначение, жалкая и скорбная жертва неприяте­льского зверства, человек, потерявший в конце концов все: и родину, и семью, и собственную жизнь». Гектор — фигура и ге­роическая, и одновременно трагическая.

Многосторонне обрисовываются и герои «второго плана»: и царь Алкиной, гостеприимный, любитель пиров; и старец Не­стор, мудрец и оратор, аристократ; Евмей, малообразованный крестьянин, рачительный свинопас, беззаветно преданный свое­му господину; и многие другие.

ОДИССЕЙ. Уникален среди главных персонажей поэм — Одиссей. Помимо черт мужественного воина, тех, что присущи Ахиллу, Агамемнону и Гектору, Одиссей наделен еще многими другими, отвечающими нравственному идеалу эллинов. И, прежде всего, умом. Появление этой фигуры исследователи связывают с Ионией и ее культурой, с местом создания гоме­ровских поэм, где в IX— VII вв. до. н.э. получили развитие мо­реплавание, торговля, ремесла.

У Одиссея щедро представлены качества, связанные с по­добными видами деятельности. Он — носитель рационального начала, расчетливости, здравого смысла. Он не только хитрец, нои дипломат, многоопытный оратор, способный влиять на людей. Это он заставляет умолкнуть «злоязычного» Ферсита; помогает остановить бегущих к судам ахейских воинов; входит в делега­цию, пришедшую к Ахиллу, чтобы уговорить его вернуться на поле боя; он — автор плана с деревянным конем, решившим судьбу троянской войны. Открываясь Алкиною, он дает себе автохарактеристику:

Я — Одиссей Лаэртид. Измышленьями хитрыми славен Я между всеми людьми. До небес моя слава доходит.

В то же время, он — герой «многострадальный». Он не только двадцать лет отсутствовал, но подвергался смертельной опасно­сти среди разбушевавшегося моря. Его выручали не только на­ходчивость и лукавство, но и то, что он был «велик душою», «славен копьем». Он и физически могуч, пробивая 12 колец. В числе его привлекательных черт — неостывающая любовь к ро­дине, неутолимая тоска по родному дому. Но он же может быть беспощаден по отношению к врагам, например, к женихам или опозорившим его дом служанкам.

Наконец, Одиссей — путешественник, освоивший в ходе странствий неизведанные земли. Ему по душе роль купца и предпринимателя. Одиссей — не лишен человеческих недостат­ков, он — личность гармоничная, синтез ума и личного муже­ства, умелец, наделенный житейской хваткой. Одиссей — фигу­ра, уникальная также и потому, что читателю наиболее обстоятельно представлена его жизненная история. А она, как и сам Одиссей, — достояние мировой литературы. Знаменате­льно, что как своеобразная параллель странствиям Одиссея, но уже на бытовом уровне, построен один из величайших романов мировой литературы XX века «Улисс» Джеймса Джойса.

ЖЕНСКИЕ ОБРАЗЫ. Гений Гомера проявился и в лепке впе­чатляющих женских образов. Нелегко поставить рядом с поэ­мами другое создание древности, в котором бы женская психо­логия была передана так верно и масштабно. Трогательна Андромаха, образец любящей жены, пребывающей в постоянной тревоге за своего мужа. Неизбывно ее горе, когда на ее глазах гибнет Гектор. Темная ночь Андромахи ясные очи покрыла; Навзничь упала она и, казалося, дух испустила.

Другую грань женского идеала воплощает Пенелопа, имя ко­торой приобрело нарицательное значение. Она — олицетворе­ние супружеской верности и преданности. Умная и терпеливая, под стать своему мужу, Пенелопа под разными предлогами от­клоняет домогательства женихов. Упрямо верит в возвращение Одиссея. Она обещает выйти замуж за одного из женихов, ког­да приготовит саван для отца Одиссея, старца Лаэрта. День она проводит за тканьем, а ночью распускает натканное днем. Вся­чески демонстрирует она презрение к женихам, появляясь ино­гда перед ними, не сделав необходимого макияжа.

Символ женской красоты — Елена, увезенная в Трою Пари­сом. Она подчинилась богине любви Афродите, но, оказавшись в Трое, тоскует по родине, по детям. При этом Гомер демонст­рирует тонкий художественный вкус, так ни разу не развернув описания внешности Елены. Однако в «Илиаде» есть один по­разительный по силе эпизод: старцы Трои, увидев ее, выше­дшую на стену, единодушны в своей реакции:

Нет, осуждать невозможно, что Трои сыны и ахейцы Брань за такую жену и беды столь долгие терпят; Истинно вечным богиням она красотою подобна!

Да, Елена — прекрасна, если даже старцы не скрывают вос­хищения, зная, какую войну навлекла она на Трою. Но как конкретно она выглядела? Это Гомер оставляет домыслить чи­тателю своей поэмы.

Незабываема и еще одна женская фигура: это молодая пре­лестная Навсикая, дочь феакийского царя Алкиноя, воплощение юной красоты, целомудрия, природной чистоты. Нежны ее деви­чьи грезы о браке. Прелестна и скромна она в обращении к Одиссею. А тот не лукавит, воздавая хвалу «прекрасноликой», «белорукой» Навсикае:

Смертных, подобных тебе, не видал до сих пор никогда я Ни средь мужчин никого, ни средь жен, — изумляюсь я, глядя! Близ алтаря Аполлона на Делосе в давнее время Видел такую же я молодую и стройную пальмуОн признает, что «такого ствола на земле не всходило ни разу», что он вызвал у него «изумленье». «Так и тебе, о жена, изумляюсь», — склоняется перед ней Одиссей.

ЛЮБОВЬ И СЕМЬЯ В ПОЭМАХ. Описания любовных сцен — незамысловаты. Для древних любовь, как она предстает в ми­фах и эпических поэмах, это чувственное влечение; в нем нет переживаний, о которых мы прочтем в стихах поэтов-лириков более поздней эпохи, у Архилоха, Сапфо, Анакреонта. «...Эта физическая и любовная стихия, — пишет А.Ф. Лосев, — дана тут как-то возвышенно, наивно-серьезно, невозмутимо, иной раз чуть юмористически, иной раз игриво....Общаться с жен­щиной, думает Гомер, и усладительно, и божественно, не толь­ко правильно, но именно божественно».

Среди красочных эпитетов, которыми награждены многие наиболее значимые реалии в поэме, есть и супружеское ложе: оно «сладостное», «мягкоупругое», «блистательное», «покойное».

Парис поучает Гектора, отличающегося страстностью, у ко­торого сердце в груди, «как секира, всегда непреклонно»:

Не осуждай ты любезных даров златой Афродиты,

Нет, ни один не порочен из светлых даров нам бессмертных.

Интимные отношения — красивы и возвышенны, в них нет —

пошловатой эротики и непристойностей, о которых сообщают нам историки и писатели эпохи эллинизма или императорского Рима.

Для Гомера очень значимы ценности семейной жизни. Жен­ские образы в поэмах, данные выпукло, ярко, воплощают доб­родетели, верность, преданность супружескому долгу, чистоту. Даже Прекрасная Елена, возвратившаяся из Трои, являет со своим мужем Менелаем счастливый союз; такими их видит сын Одиссея Телемах, отправившийся на поиски отца.

К. ним из своих благовонных, высоких покоев Елена Вышла, подобная светлой с копьем золотым Артемиде.

И в осажденной Трое Елена мечтала о возвращении домой, в лоно семьи. После падения города, по ее словам: Многие вдовы троянские громко рыдали, в моем же Сердце веселие было: давно уж стремилось в родную Землю оно, и давно я скорбела, виной Афродиты Вольно ушедшая в Трою из милого края отчизны, Где я покинула брачное ложе, и дочь, и супруга, Столь одаренного светлым умом и лица красотою.

Трогательна Андромаха, супруга Гектора, едва ли не эталон любящей жены, пребывающей в неизбывной тревоге за своего мужа, главного защитника Трои, который рискует жизнью на поле боя. К шедеврам мировой литературы относится упоминав­шаяся сцена прощания Гектора с Андромахой, держащей на ру­ках малолетнего сына Астианакта, у Скейских ворот:

Подле него Андромаха стояла, лиющая слезы, Руку пожала ему и такие слова говорила: «Муж удивительный, губит тебя твоя храбрость! Ни сына ты не жалеешь, ни бедной матери; скоро Буду вдовой я, несчастная! Скоро тебя аргивяне, Вместе напавши, убьют! А тобою покинутой, Гектор, Лучше мне в землю сойти: никакой мне не будет отрады».

Женские образы гомеровских поэм оставили след в мировом искусстве. На сюжет об Андромахе были написаны трагедии Еврипида и Расина. Образ Елены вдохновил и живописцев (Тинторетто, Тьеполо и др.), и поэтов (К. Виланд, О. Уайльд), и музыкантов (Глюк, Оффенбах, Р. Штраус). Прекрасная Елена действует во второй части «Фауста» Гете как символ античной красоты. Что касается Пенелопы, то она стала героиней опер Скарлатти и Чимарозы.

ОЛИМПИЙСКИЕ БОГИ. Наконец, в поэмах — целый сонм и олимпийских богов, и богов «второго ряда», а также других ми­фологических персонажей. Гомеровские боги не просто антро­поморфны, наделены человеческой внешностью, но и человече­ской психологией. Не лишены они слабостей и недостатков. Да, боги величественны. Гаковы и Зевс - «владыка всех смерт­ных и богов», «наслаждающийся молнией»: и Афина — «за­ступница, защитница»; Гефесг — «многоумный»: Арей и Аполлон — «проворные на ногу»; Афродита — «золотая», «улыбчивая», занятая «делами приятными сладостных браков». Но боги способны и ревновать, завидовать друг другу, проявлять жестокость, как Аполлон, напускающий на троянцев «страш­ную» чуму; страдать от ран, как Афродита и Арес, которых ра­нил смертный Диомед. Не чужды боги и адюльтеру.

ЛЮБОВЬ АФРОДИТЫ И АРЕСА. На пиру у царя Алкиноя пе­вец Демодок рассказывает следующую, не лишенную комизма, историю. Бог Арес с помощью подарков и лести добился благо­склонности прекрасной Афродиты, жены Гефеста. При этом он явился на свидание к Афродите, воспользовавшись отсутствием ее мужа. Об этом Гефесту сообщил бог солнца Гелиос. Зная о намерениях Ареса и Афродиты, Гефест приготовил им искус­ную месть; он выковал сеть из тончайшей паутины и развесил ее над своим ложем. Когда Арес пришел к Афродите, то на ложе, где они возлежали в достаточно откровенной позе, упала сеть и сковала их в том положении, в котором они пребывали. Вернувшийся домой Гефест призвал других богов лицезреть это «смешное и гнусное дело». Пришли Посейдон, Аполлон, Эр-мий, хотя, «сохраняя пристойность, богини осталися дома». Увиденное вызвало у богов «смех несказанный». И все же один из младших богов, Эрмий, признался Аполлону:

Сетью тройной бы себя я охотно опутать дозволил, Пусть на меня бы, собравшись, все боги смотрели, Только б лежать на постели одной с золотою Кипридой.

Лишь благодаря настойчивой просьбе Посейдона и обеща­нию заплатить выкуп Гефест разрушил цепи. Арес улетел во Фракию, а Афродита на Кипр, где приняла ванну и облачилась в прелестное платье, словно бы очистившись от греха.

АНДРЕ БОННАР О БОГАХ У ГОМЕРА. Фигуры богов в гоме­ровских поэмах впечатляют не менее чем образы главных геро­ев. Об этом, как всегда вдохновенно, написал Андре Боннар в своем труде «Греческая цивилизация»: «Мы ощущаем всеми своими чувствами их физическое присутствие. Мало сказать, что они живые. Нередко мы слышим их крики, иногда даже вопли. Волосы Зевса и Посейдона чернее, чем бывают в приро­де, — они иссяня черного цвета. Мы буквально видим ослепи­тельно белые или темно-синие одежды богинь; они бывают и шафранового цвета. У них покрывала, сверкающие «как солн­ца». Гера носит драгоценные камни величиной с ягоду ежеви­ки. Облачение Зевса все сияет золотом, у него плащ из золота, золотой скипетр, как бич, и все остальное Лицо Геры обрамле­но двумя блестящими косами. Глаза Афины сияют, у Афродиты они напоминают блеск мрамора. Гера покрывается каплями пота, Гефест утирает мокрое лицо, у него волосатая грудь. Он заметно хромает... Нет конца таким признакам. Эти боги из плоти и крови нас оглушают и ослепляют».

5. Подтипы гомеровского эпоса

Поэмы — классические образцы народного эпоса. По-древ­негречески слово «эпос» означает «стих»; в античности в основ­ном создавались крупные, масштабные произведения. Какова же та художественная форма, в которой Гомер воплотил этот бога­тейший материал? Ведь речь идет о поэмах, и сегодня сохраня­ющих какое-то магнетическое, эстетическое воздействие на чи­тателя. Чтобы понять это, надо видеть в Гомере — эпическогс поэта, выросшего из греческой культурной, фольклорно-песенной традиции.

Разъясняя эту особенность, А.Ф. Лосев пишет: «У Гомерг была языческая влюбленность в земного и материального чело­века, в его тело и материю, в физического героя, физически за­щищающего свой народ и физически побеждающего стихий­ные силы природы. Эта подчеркнутая телесность греческого языческого мироощущения вообще определила собой одно об­щепризнанное свойство античного гения, а именно: его плас­тичность...».

В поэмах проявились замечательные особенности эллинско­го художественного гения. Они позволили Марксу справедливо видеть в греческом искусстве «недосягаемый образец», редкост­ную «целостность».

Гомер не знал письма, был устным сказителем. Но, как мож­но судить по этим поэмам, его отличала высокая поэтическая техника, несомненное мастерство. Поколения филологов, проанализировавшие, буквально, каждую строку гомеровского эпо­са, пришли к очевидному выводу: перед нами отчетливое худо­жественное единство. Система закрепленных приемов в описаниях, характеристиках героев, их внешности, психологии поведения; то же относится к некоторым ярко выраженным стилевым и языковым приемам.

Суммируем некоторые черты гомеровской эстетики. В худо­жественной структуре «Илиады» и «Одиссеи» выделяются неко­торые характерные черты.

ЭПИЧЕСКИЙ СТИЛЬ. Поэмы отличает эпический стиль. Его определяющие особенности: строго выдержанный повествова­тельный тон; неторопливая обстоятельность в развитии сюжета; объективность в обрисовке событий и лиц. Подобная объектив­ная манера, беспристрастность, почти исключающая субъекти­визм, так последовательно выдержана, что, кажется, автор ни­где не выдает себя, не выказывает своих эмоций.

ИСКУССТВО КОМПОЗИЦИИ. Гомер знает, как располагать материал, выстраивать повествование. Каждая песня компози­ционно закончена, а новая начинается с того момента, на ко­тором завершилась предыдущая; она словно берет у нее эста­фету. В «Илиаде» охвачен сравнительно короткий по времени, отрезок, всего 50 дней из десятилетней войны. Но отрезок ку­льминационный, судьбоносный для Трои. Читатель сразу же приобщен к завязке событий: это «гнев Ахилла», который, в конце концов, определяет решающие эпизоды поэмы, особенно начиная с XVII песни: это гибель Патрокла, поединок Ахилла с Гектором.

ПОВЕСТВОВАНИЕ ЧЕРЕЗ ПЕРЕЧИСЛЕНИЕ. Гомер использует особый принцип характеристики, который можно назвать: по­вествование через перечисление. В «Илиаде», к примеру, нет па­норам сражений, «массовых» сцен, как, скажем, у Толстого в «Войне и мире», в панораме Бородинской битвы. У Гомера, ху­дожника иной эпохи, боевые действия, в духе фольклорной традиции, выстраиваются как серия поединков отдельных вои­нов. Таковы единоборства троянца Гектора с Диомедом, Мене-лая с Парисом, Аякса с Гектором, Патрокла с Гектором, Ахилла с Гектором. Вся пятая песня — описание подвигов Диомеда. Но читатель не забывает, конечно, что другие герои отнюдь не бездействуют.

Писатель нового времени, характеризуя того или иного пер­сонажа, нередко акцентирует какую-то одну выразительную, типическую деталь. Вспомним, например, роль детали у Чехо­ва: как метко характеризуют калоши Беликова, «человека в футляре». Назовем всего три другие выразительные детали: ро­мантический плащ байроновского Чайльд Гарольда, черные живые глаза Пугачева в пушкинской «Капитанской дочке», «медвежья» внешность гоголевского Собакевича.

В поэмах Гомера господствует принцип обстоятельной дело­витости. В духе наивного мироощущения эллинов упоминают­ся, «каталогизируются» все детали, относящиеся к описываемо­му лицу или предмету. Показательно, например, перечисление всех кораблей ахейцев в гавани перед Троей: этот пространный, в чем-то наивный с точки зрения современного читателя пас­саж, обнимает почти 300 строк и обычно именуется «каталогом кораблей». Не столь словоохотливый автор, конечно, ограни­чился бы указанием на их число.

Другой впечатляющий пример — это исчерпывающее описа­ние щита Ахилла. Перед нами — несколько страниц, перечис­ляющие то, что изображено на щите Гефестом:

...Сделал два города смертных людей потом на щите он, Оба прекрасные. В первом и пиршества были, и свадьбы. Из теремов там невест провожали чрез город при свете Факелов ярких и звучных кругом гименей распевали. Юноши в плясках кружились, и громко средь них раздавались Звуки веселые флейт и форминг. И дивились на пляски Женщины, каждая стоя в жилище своем на пороге. Множество граждан толпилось на площади города. Тяжба Там меж двоих из-за пени была за убитого мужа...