Предназначение социологии

Социология как наука, казалось бы, не нуждается в обосновании своей миссии. Это укоренившаяся в системе наук социальная дисциплина, занимающая устойчивое положение в структуре современных обществ. Она насчитывает не менее ста пятидесяти лет в своем формальном развитии, не считая многих веков предшествующего вызревания социологического дискурса в недрах других наук. И, тем не менее, вопрос о том, все ли очевидно с социологией в этом мире, весьма актуален.

Первые годы XXI в. со всей остротой показывают, что научный, рационалистический и объективный анализ общества еще пока еще не снискал всеобщего применения. Мир по-прежнему не только наполнен, но и переполнен различного рода мифами, противостоящими науке. И это мифы активно воздействуют на сознание огромных масс людей и на их поступки. Как и прежде, многие общества управляются вполне волюнтаристически, исходя из сиюминутных и эгоистических интересов отдельных групп и элит, не способных и не желающих представить общественные процессы во всей их сложности, а также в их среднесрочной и долгосрочной перспективе. Ненаучный подход к управлению обществом нередко обрамляется в наши дни социологической терминологией и даже прикладными «исследованиями», скрывающими не вполне социологический стиль мышления и действия. В этом смысле в мире присутствуют не только социология как таковая, но и полусоциология, недосоциология, пара-социология и просто несоциология, но называющая себя Социологий с большой буквы и активно настаивающая на этом. Ситуация более чем запутанная, особенно для тех, кто лишь вступает в мир науки, не обладая пока еще собственным устоявшимся суждением по поводу того, что такое социология и кто такие социологи.

В этих условиях публикация книги известнейшего польского ученого и социального мыслителя Петра Штомпки «Социология. Анализ современного общества»¹ - явление знаменательное. Перед нами учебник, а по большому счету, и настоящая настольная книга по социологии XXI века. На фоне десятков учебников, заполняющих полки социологических разделов книжных магазинов, книга Петра Штомпки, представителя классической традиции, характеризуется высочайшей научной культурой. Петр Штомпка возвращает нас к первоистокам и возобновляет изначальный дискурс, касающийся основ социального знания, но знания, рассматриваемого сквозь призму современности.

Бесспорно, что социология занимает особое место в контексте современного обществознания. Сочетая широкий теоретический охват с максимальной приближенностью к конкретным прикладным исследованиям, она по праву считается одной из наиболее гуманистически ориентированных обществоведческих дисциплин. Именно поэтому в наше время, эпоху трансформации общественного сознания и социального уклада, не только академический мир, но и самые широкие круги общества связывают с прогрессом социологии надежду на создание подлинно научной картины общества, способной стать основой для выработки прогностических концепций развития в XXI веке.

Между тем бесспорная актуальность социологической проблематики нередко порождает своеобразное потребительское и достаточно упрощенное отношение к социологии. Подчас полагают, что для получения эффективного результата достаточно лишь прагматично и крайне неразборчиво использовать известные методики, якобы автоматически приносящие функциональный результат. Это глубокое заблуждение ведет к дискредитации социологии как таковой. Не вдаваясь в детальное обсуждение подобного социально-научного феномена, отметим лишь, что он чаще всего порождается низким уровнем социологической культуры, которая, естественно, не может возникнуть в одночасье вследствие того или иного директивного указа, а «взращивается» годами путем комплексной научно-просветительской и исследовательской деятельности, в итоге приводящей к осознанию всем обществом крайне сложных процессов социального саморазвития и саморегулирования общественной жизни в ее статических (структурных) и динамических параметрах.

Социологическая культура подразумевает, помимо всего прочего, признание бесконечной сложности общества на всех его уровнях и во всех его проявлениях и, как следствие, невозможность объяснять и решать социальные проблемы в виде шахматной задачки —

¹ Sztompka P. Socjologia. Analiza speczenstwa. Krakow: Znak, 2002. 654 p.

ii

двуходовки или чисто социально-инженерного мероприятия. При этом носители высокой социологической культуры (отдельные люди или организации, а равно и целые сообщества) прекрасно понимают, что ни одно социальное действие не затухает бесследно, но, напротив, его последствия концентрическими окружностями расходятся по всем азимутам. Наконец, социологическая культура подразумевает и определенное дистанцирование гражданского общества и его структур от структур власти. Социологам нужна свобода научных суждений и объективность диагноза. В противном случае социальная наука может превратиться во что угодно, но только не в науку, связанную с великими традициями классики и современной теорией. В итоге можно сказать, что помимо чисто научных целей (что самоочевидно), социология нацелена на повышение социологической культуры общества, стимулирующей его самопознание и саморегулирование как системы, и именно этим не в последнюю очередь обусловлена позитивная тенденция развития социологии, как, впрочем, и любой иной социальной науки.

При большом разнообразии современных трактовок того, что такое социология, и часто самопроизвольном присвоении титула «социолог» Петр Штомпка предлагает в качестве путеводной звезды выделить концепцию социологического воображения. Эта концепция, предложенная в свое время Ч.Р. Миллсом², остается по-прежнему тем водоразделом, который отделяет социолога от несо-циолога и социологию от несоциологии. В одной из своих принципиальных статей³ польский ученый выделил пять главных свойств социологического воображения или социологии как таковой: (1) рассматривать все явления в обществе как результат деятельности социальных сил, групп, отдельных индивидов, имеющих обобщенные интересы (а не только частные сиюминутные желания); (2) понимать скрытые структурные параметры всех социальных явлений; (3) вскрывать воздействие традиций и исторического прошлого на нашу современность; (4) принимать во внимание динамику, развитие социальной среды; (5) признавать огромное разнообразие и вариативность общественной жизни. «Иными словами, социологическое воображение - это вытекающая из признания разнообразия и множественности социальных установлений способность связать любое событие в обществе со структурным, культурным и историческим контекстом, а также с индивидуальными и коллективными действиями членов общества»⁴.

² См. русский перевод: Миллс Ч.Р. Социологическое воображение. М., 2001.

³

Штомпка П. Теоретическая социология и социологическое воображение // Социологический журнал. 2001. №1. С. 148-149.

⁴ Там же, с.149.

iii

В этом как раз и скрываются секрет и тайна социологии - обладание способностью в любом «тексте» (в любом источнике информации) найти структурную связь событий, определить их включенность в историю, притом в историю современную, увидеть за, казалось бы, разрозненными и спонтанными действиями людей присутствие скрытой коллективности. Вслед за Миллсом Петр Штомпка справедливо утверждает, что отсутствие социологического воображения не может быть возмещено никакими другими достижениями, скажем, большим объемом полученных эмпирических данных, аппеляцией к власти и знанием того, «как это было на самом деле», умением раздавать оценки тем или иным фактам, зная наперед, «что есть что» и «кто есть кто». Примечательно, что для аналитика, опирающегося на непреложность социологического воображения, в исследовании не существует больших и малых тем и сюжетов. В равной степени настоящая социология позволяет в малом увидеть присутствие больших тенденций, а макроанализ оперативно и гармонично редуцировать до микроуровня. В этом смысле настоящая социология не может грешить высокомерием. На этом и строится книга Петра Штомпки. Его взгляд охватывает все интересующие автора явления вне зависимости от их исторической масштабности или отсутствия таковой.

Наряду со своей ясной рационалистичностью социологическое воображение обладает и немалым скрытым потенциалом, опирающимся на интуицию и природную предрасположенность к аналитике. Изучать социологию могут многие и даже все те, кто стремится стать полноправным членом гражданского общества. (В этом смысле социология может быть основой гражданского самосознания и включенности в институты современного общества, и книга П. Штомпки как нельзя лучше соответствует этой миссии.) Однако социология как форма необходимой популярной культуры, «ликбеза» наших дней не отменяет и того, что профессиональной социологией могут и должны заниматься только те, кто не только по образованию, но и своей природной склонности обладает возможностью взращивать в себе и применять социологическое воображение.

И в этом нет ничего от принудительной и оскорбляющей достоинство селекции людей на способных и неспособных к социологической аналитике. Речь лишь идет о том, что, как и в любой другой профессии, нормативно достичь высот могут только те, кто имеет в том числе и особую внутреннюю предрасположенность к данной профессии. Учебник социологии Петра Штомпки не только и не столько учит тому, как надо «делать» социологию. Скорее всего он подсказывает читателям пути наилучшего приближения к социологии и ее пониманию, а заодно, и не в последнюю очередь, помога-

iv

ет нам протестировать себя на предмет профессиональной пригодности. Едва ли стоит серьезно думать о своем будущем в социологии, если учебник оставит вас равнодушным. И дело не в том, что он эксклюзивно содержит все истины этой науки и претендует на роль исчерпывающего компендиума социального знания. Этого быть не может по определению. Современная социология безбрежна. Но все великие и малые истины социологии, по тем или иным причинам не обсуждаемые в учебнике П. Штомпки, тем не менее, так или иначе, сводятся к тем принципам социологического мышления, социологического воображения и социологической культуры, которые в этой книге подробнейшим образом обсуждаются и наглядно демонстрируются самим автором. Короче говоря, на сегодняшний день Можно сказать, что включение в современную социологию вне предлагаемой книги будет весьма проблематичным и, по крайней мере, просто нерациональным.

Высочайший уровень книги и ее значимость для развития социологии и социологического образования непосредственным образом связаны с личностью Петра Штомпки как ученого. Петр Штомпка родился в Варшаве (Польша) в 1944 году. Однако начиная со студенческих лет его творческая жизнь неизменно связана с Краковом - Ягеллонским университетом, в котором с 1975 года и поныне он возглавляет отдел теоретической социологии. В этом смысле профессор Петр Штомпка в полном смысле слова социолог польский, восточноевропейский. И этой глубинной связью с польским и восточноевропейским контекстом он всегда гордится, и эту связь он при любой возможности неизменно подчеркивает. Между тем в 70-х годах Петр Штомпка как молодой фулбрай-товской профессор в полной мере знакомится с американской социологий и до сих пор остается ее исследователем и, если так можно выразиться, глашатаем. Особую роль в идейном формировании Петра Штомпки сыграл великий американский социолог Роберт Мертон, учеником которого П. Штомпка сполна может себя считать. В течение многих лет П. Штомпка был приглашенным профессором Калифорнийского университета в Лoc-Андже-лесе, где, не оставляя своих обязанностей в Ягеллонском университете, преподавал во время летних семестров. Здесь же сформировался и узкий круг его единомышленников, включающий всемирно известных социологов Н. Смелзера и Дж. Александе-ра - их тесное многолетнее сотрудничество в полной мере продолжается и до сих пор.

Творческий путь П. Штомпки отмечен рядом теоретических исследований, обозначивших этапы в развитии международной социологии нашего времени. Это интеллектуальная биография Роберта Мертона (1986), переведенная на русский язык книга «Со-

v

циология социальных изменений» (1993), исследование теоретической концепции доверия (1999) и, наконец, «Культурная травма и коллективная идентичность» (2004), непосредственно обращенная к трансформирующимся обществам, включая Восточную Европу⁵.

Со временем научный авторитет П. Штомпки стал непререкаемым в Польше, Европе и США. Сегодня в мире найдется немного известных социологических факультетов, университетов, научных центров, где П. Штомпка не был бы почетным лектором, лауреатом премии, приглашенным исследователем. У себя на родине он действительный член Польской академии наук, лидер польской социологической школы.

Выдающийся вклад П. Штомпки в развитие международной социологии был подтвержден на XV Всемирном социологическом конгрессе в Брисбейне (Австралия) в 2002 году, избравшем польского социолога президентом Международной социологической ассоциации, крупнейшего профессионального и научного объединения всех современных социологов.

Научная и жизненная позиция Петра Штомпки прекрасно демонстрирует природу современной социологии. Будучи глубоко связанной со своим историческим и национальным контекстом, она превращается в науку только тогда, когда органично включается в контекст мировой.

Предлагаемая русскому читателю учебная книга вобрала в себя весь опыт Петра Штомпки, она стала концентрированным выражением его понимания социологии, знаний и видения мира. В Польше учебник П. Штомпки на протяжении последних лет стал бестселлером, выдерживающим постоянные переиздания на польском и других европейских языках. В настоящее время, развивая теорию социологического воображения, польский ученый подготовил новую книгу, теперь уже о визуальной социологии. Будем надеяться, что и она вскоре будет доступна для читателей на русском языке.

⁵ Основные книги П. Штомпки: System and Function: Toward a Theory of Society. New York: Academic Press, 1974. 231 p.; Sociological Dilemmas: Toward a Dialectic Paradigm. New York: Academic Press, 1979.361 p.; Robert K. Merton: An Intellectual Profile. London: Macmillan Press, 1986 and New York: St. Martin's Press, 1986.324 p.; Rethinking Progress /Jeffrey Alexander. London and New York: Unwin & Hyman, 1990; Society in Action: The Theory of Social Becoming, Polity Press, Cambridge, and The University of Chicago Press, 1991; Sociology in Europe: In Search of Identity / co-edited, with Birgitta Nedelman. New York: De Gruyter Berlin, 1993; The Sociology of Social Change. Oxford: Basil Blackwell, 1993. 348 p. (published also in Russian, Spanish, Portuguese (forthcoming in Japanese); Agency and Structure: Reorienting Sociological Theory (edited). New York: Gordon & Breach, 1994; Trust: A Sociological Theory, Cambridge: Cambridge University Press, 1999 (forthcoming in Chinese); Cultural Trauma and Collective Identity, (with J.Alexander et al.). Berkeley: California University Press, 2004.

vi

Научная социология по своей природе плюралистична. Она не признает никаких монополий на истину и поклонения вневременным кумирам. Социология не столько свод знаний и методов, сколько процесс самопознания общества. И в этом процессе мы должны постоянно обновлять свое знание и сверять его с эталонами научности. Книга П. Штомпки может стать для каждого читателя прекрасным инструментом для решения этих задач.

Н.Е. Покровский

vii

Благодарность

Эта книга складывалась на протяжении ряда лет на основе заметок и конспектов моих лекций и докладов, прежде всего в Ягеллонском университете, а также в США, где мне пришлось побывать пятнадцать раз (в Колумбийском университете в Нью-Йорке и в Калифорнийском университете в Лос-Анжелесе), и во время спорадической работы в других университетах Европы, Латинской Америки и Австралии. Следовательно, и мои студенты как в Польше, так и за границей участвовали в создании этой книги.

Однако в целом она была написана в течение четырех весенних месяцев 2001 г. Такая интенсивность работы была возможна только благодаря тому, что я получил приглашение в два научно-исследовательских института (в обоих случаях был гостем их ректоров), а именно в Венгерский Коллегиум в Будапеште и Нидерландский институт перспективных исследований (The Netherlands Institute for Advances Study (NIAS)). Ректоры Габор Кланичай и Генк Вессе-линг создали для меня в этот период поистине идеальные условия для жизни и работы. Если на небе или в раю существует специальное место, предназначенное для ученых, то выглядит оно, несомненно, точно так, как их институты.

В сложном и трудоемком деле подготовки тома к изданию особую мою благодарность заслужили Адам Михайлов и мой внимательный редактор Малго-жата Бернацкая.