Й-.< -..?;',';'.''.г':'/

^:'- ■■-:;₅;₈.-:::«;^!-:„,,_:,,_::._к._1|

,.,«-""

Якобины Менгден, охраны да прислуги. Учителя в острог не допу­скались, но детям их с успехом смогли заменить отец и фрейлина, выросшие в протестантских немецких землях. Из заключения Ека­терина выйдет сорокалетней. По свидетельству современников, она понимала, о чем говорят, по движению губ, была развитой, а может быть, и талантливой женщиной, хорошо рисовала. И госу­дарыня Елизавета Петровна, и позднее взошедшая на трон Екате­рина II, информируемые о каждом шаге титулованных сидельцев, не могли не знать о выдающихся результатах необычного для Рос­сии «педагогического эксперимента». Более того, Екатерина Вели­кая с интересом и уважением относилась к сурдопедагогической деятельности француза Сикара и даже наградила знаменитого француза золотым портсигаром. Кстати, ее великий прадед Петр I был не только знаком с сурдопедагогом И.-К. Амманом, но счел для себя полезным посетить занятие молодого швейцарского врача с глухой Хестер Коларт. В ноябре 1697 г. смог лично оценить по­разительные успехи 14-летней Хестер в овладении ею устной речью. Судьбе будет угодно, чтобы через три с половиной десятилетия (1733) сын знаменитого сурдопедагога Йохан Амман¹ стал профессо­ром ботаники и натуральной истории Петербургской академии наук. Заинтересуйся тогда кто-либо из образованных и влиятельных рос­сиян тайнами сурдопедагогики, консультанта долго бы искать не пришлось. Увы, никого из венценосных особ информированность об успехах на поприще индивидулыюго обучения глухих не подвигли распространить этот опыт в Российской империи.

Обретя свободу взрослым человеком, несчастная Екатерина Ан­тоновна уедет в Данию, где и окончит свою жизнь. Архивы сохра­нили написанное ею по-русски письмо императору Александру I:

«Теперича впервое раз покорнеше благодарю вам пото­му, — пишет 62-летняя глухая принцесса, — что вы мне, нещасной, всякий год изволите посылать деньги из руской земли для моего содержания <...> я осталась только одна нещасная, на старости моей <...> я потеряла совсем слышанья на восьмом году жизни моей <...> я всегда одна <...> всякий день поминаю Холмогор, по­тому что мне там был рай, а тут ад <...> изволте мене нещасну в ма-настир, и тогда не надобно будет сюда посилить всякой где многи денги для моего содержания...» [34, с. 113—114].

Высочайшего ответа на письмо не последовало.

Казалось бы, читая слезные мольбы Екатерины Антоновны, бле­стяще образованный и не чуждый либеральным новациям, импера­тор Александр I мог бы задуматься об организации в стране обуче­ния глухих, в чем давно преуспели западные соседи. К сожалению, удачный опыт обучения потерявшей в детстве слух принцессы не стал, как то часто случалось в странах Западной Европы, поводом

¹ Амман Йохан (7оЬапп) (1707—1741) — врач и ботаник, член Лондонско­го королевского общества, профессор ботаники и натуральной истории Петер­бургской Академии наук (1733—1741). Основатель Ботанического сада Акаде­мии наук на Васильевском острове в Санкт-Петеребурге (1735).

для открытия специальных учебных заведений. В России все зави-сило от самодержца, и коль скоро никто из царствующих особ не заинтересовался успехами ребенка с нарушением слуха, то и пре­цедент с принцессой Екатериной примером для обучения других глухих детей стать не мог. В 1803 г., когда немощная высокородная старуха безуспешно молила царственную родню о сострадании и помощи, Европа праздновала семнадцатую годовщину с момента начала обучения французом Гаюи слепого нищего Люизера.

■ЕВИ материна II: от слов