Понятие цивилизация: многообразие смыслов и определений

Понятие «цивилизация»первоначально появилось во французском языке в середине XVIII в. в русле теории прогресса и употреблялось только в единственном числе. В частности, просветители называли цивилизацией идеальное общество, основанное на разуме и справедливости.

Кризис прогрессистских иллюзий просветителей, богатый этноисторический материал, полученный в «эпоху путешествий» и обнаруживший огромное разнообразие нравов и культур вне Европы, привели к тому, в начале XIX в., возникла «этнографическая концепция цивилизаций», в основу которой было положено представление о том, что у каждого народа — своя цивилизация (Т. Жуффруа).

В целом во второй половине XVIII — начале XIX вв. утвердилось три подхода к пониманию «цивилизации»: 1) унитарный (цивилизация как идеал прогрессивного развития человечества как единого целого);
2) стадиальный (цивилизация как этапы прогрессивного развития человечества как единого целого); 3) локально-исторический (цивилизация как качественно различные уникальные этнические или исторические общественные образования).

В это время Ф. Гизо, заложивший основы «этноисторической концепции цивилизаций», предпринял также попытку разрешить про-тиворечие между идеей прогресса единого рода человеческого и реалиями культурно-исторического многообразия народов. Он считал, что, с одной стороны, существуют локальные цивилизации, а, с другой, — над ними есть еще и Цивилизация как прогресс человеческого общества в целом.

Однако дальнейшие попытки разрешить это противоречие завершились утверждением в европейской философско-исторической мысли методологии однолинейного прогрессизма.

Согласно этой методологии в истории действуют силы и законы, имеющие универсальный характер, а национальные истории являются лишь частным случаем их проявления. Мировая история стала рассматриваться как процесс перехода из одного состояния в другое, более развитое и совершенное. Отдельные народы в своей истории — быстрее или медленнее — идут по одной линии прогресса, и поэтому более продвинутые европейские страны как бы задают цель и идеал общественного развития вообще.

В рамках этой методологии появились концепции «исторических» и «неисторических» народов: закон «трех стадий развития нравственности» (семья, гражданское общество и государство) Гегеля; закон «трех стадий эволюции мысли» (теологическая, метафизическая, позитивная) Конта; теория «общественно-экономических формаций» Маркса.

В условиях господства в европейской традиции различного рода философско-универсалистских концепций истории человечества идея уникальности культурно-исторического развития народов теплилась лишь в рамках романтической историографии. Поэтому появление вышеназванной работы Н. Данилевского, посвященной проблемам зарождения и развития Российской цивилизации, было явным диссонансом в ряду аналогичных исследований. Понятие цивилизации для Данилевского является позитивным, характеризующим высокоразвитость культуры. Для О.Шпенглера цивилизация является симптомом упадка культуры, истощения ее творческого потенциала. А. Тойнби использовал понятие цивилизации как наиболее удобное для изучения различных исторических типов культур.

Если Тойнби занимался конкретно-историческим изучением мировых цивилизаций, то в эти же годы польский философ Ф. Конечны предпринял попытку создать «науку о цивилизации». В работе
«О множественности цивилизаций» (1935 г.) он писал, что от истории цивилизаций надо отличать теорию цивилизации. Содержание истории цивилизаций — изучение их борьбы и развития, главная проблема «науки о цивилизации» — происхождение и природа их многообразия.

Ф. Конечны считал, что цивилизация — это «особая форма организации коллективности людей», «метод устройства коллективной.жизни». Цивилизация — это социальная целостность, внутренняя жизнь которой определяется двумя фундаментальными категориями — блага (морали) и истины, а внешняя — здоровья и благополучия. Кроме того, жизнь цивилизации основывается на категории красоты. Конфигурация этих категорий обусловливает своеобразие цивилизаций и их множественность.

Однако ни концепция культурно-исторических миров Шпенглера, ни «наука о цивилизации» Конечны, ни методология исследования цивилизаций Тойнби в силу их умозрительности не получили широкого распространения в западной историографии. Это дало основание одному из видных социологов XX столетия П. Сорокину посетовать в середине
60-х гг. на то, что наука еще недостаточно изучает обширные целостные системы, называемые «цивилизациями», «высокими культурами» или «основными культурно-историческими типами».

Во второй половине XX в. в порядке реакции на тотально-универсалистское и вестернизированное изображение мира в концепциях модернизации и развития произошло как бы новое — после работ
В. Данилевского, О. Шпенглера, А. Тойнби — рождение понятия «цивилизация».

В настоящее время эта категория стала, пожалуй, центральной в системе социогуманитарных представлений о современном мире и его истории; оформилась и особая отрасль знания — «civilisational studies» («исследования цивилизаций»).

Основные подходы к интерпретации понятия цивилизации. В содержательно-методологическом плане можно выделить несколько подходов в интерпретации понятия «цивилизация»: культурологический, социологический, этнопсихологический, географический.

В рамках культурологического подхода М. Вебер, а за ним А. Тойнби рассматривали цивилизацию как особый социокультурный феномен, ограниченный определенными пространственно-временными рамками, основу которого составляет религия. А. Тойнби указывал также и на четко выраженные параметры технологического развития. Некоторые исследователи под цивилизацией понимают не только совокупность отношений между людьми одной конфессии, но и между индивидом и государством, «сакрализованные религиозной или идеологической доктриной, которая обеспечивает стабильность и длительность в историческом времени фундаментальных нормативов индивидуального и общественного поведения» (Л. Малашенко).

Э. Тайлор считал, что цивилизация, или культура, «в широком этнографическом смысле слагается в своем целом из знания, верований, искусства, нравственности, законов, обычаев и некоторых других способностей и привычек, усвоенных человеком как членом общества».

Ряд ученых, оставаясь в пределах культурологического подхода, выносят цивилизацию за пределы ее социокультурного основания. Они адресуют понятие «цивилизация» только тем социокультурным образованиям, которые обладают творческой способностью вырабатывать универсальные символы. В частности, В. Каволис связывает понятие «цивилизация» со способностью данной культурной системы к коммуникации, усвоению и толкованию всеобщих идиом и значений. Поэтому он предлагает положить в основу определения конкретной цивилизации не ее социокультурный код, как это обычно делается, а принцип «соотнесенности» присущих ей всеобщих представлений и значений. При этом, с одной стороны, В. Каволис подчеркивает, что отдельные цивилизации вырабатывают собственные оценки этих универсалий (например, свободы, прав человека, власти и т.д.) и выражают таковые через призмы своих ценностей и исторического опыта. С другой стороны, он признает наличие глобальной конфигурации этих универсально-символических форм и даже глобального сознания.

В русле социологического подхода особый интерес представляет кон-цепция цивилизаций Д. Уилкинса, который отвергает понимание циви-лизации как социума, характеризующегося однородной культурой. Он счи-тает, что культурная гомогенность не является признаком цивилизации — она может быть вполне и разнородной.

Критикуя критерий культурной гомогенности и введя принципы «связанности» и «конфликтности», Д. Уилкинс понятие «цивилизация» употребляет как синоним социального образования, имеющего общий временной и пространственный ареал и кристаллизующийся вокруг городских центров благодаря действию механизмов их связей, в первую очередь социально-политических. Такое образование базируется на отношениях и сотрудничества, и конфликтности, включая войны, неравенство, эксплуатацию и пр.

С позиций этнопсихологического подхода Л. Гумилев связывал понятие цивилизации с особенностями этнической истории. Иногда цивилизационный критерий усматривают в специфике культуры и психологии того или иного народа. При таком понимании цивилизации она по существу отождествляется с национальным характером.

Представители географического детерминизма считают, что решающее воздействие на характер цивилизации оказывают географическая среда существования того или иного народа, которая влияет, прежде всего, на формы кооперации людей, постепенно изменяющих природу (Л. Мечников).

Однако в целом, особенно в отечественной литературе, преобладает культурологический подход к определению понятия «цивилизация». В большинстве словарей термин «цивилизация» интерпретируется как синоним понятия культура. В широком смысле под цивилизацией подразумевают совокупность материальных и духовных достижений общества в его историческом развитии, в узком смысле — только материальную культуру.

Многие ученые склоняются к тому, чтобы определять цивилизацию «как социокультурную общность, обладающую качественной спецификой», как «целостное конкретно-историческое образование, отличающееся характером своего отношения к миру природы и внутренними особенностями самобытной культуры». Иногда к культурологическим характеристикам добавляют политические, экономические и психологические и цивилизацию рассматривают как «сообщество людей, объединенное основополагающими духовными ценностями и идеалами, имеющее устойчивые особые черты в социально-политической организации, культуре, экономике и психологическое чувство принадлежности к этому сообществу» (Л. Семенникова).

В связи с этим надо отметить, что еще в XIX в. прежде всего в странах германского языка, культура противопоставлялась понятию «цивилизация». Так, уже у Канта намечаются различия между этими понятиями. О. Шпенглер прямо противопоставлял цивилизацию, как совокупность технико-механических элементов, культуре, как царству органически жизненного. Поэтому Шпенглер считал, что цивилизация является заключительным этапом развития любой культуры, для которого характерны высокий уровень научных и технических достижений и упадок искусства и литературы.

Многие исследователи сходятся в том, что цивилизация представляет собой внешний по отношению к человеку мир, воздействующий на него и противостоящий ему, в то время как культура является внутренним достоянием человека, раскрывая меру его развития и являясь символом его духовного богатства. Такое утверждение вполне уместно только в рамках деятельностного подхода к пониманию культуры как внутренней интенции жизнедеятельности человека, ее духовного кода. Однако при ценностном подходе к культуре, при котором она интерпретируется как нормативно-ценностное пространство бытия той или иной социальной общности, такое противопоставление культуры и цивилизации выглядит необоснованным. Вместе с тем надо согласиться, что цивилизация по отношению к человеку является внешним миром. Однако при этом не следует противопоставлять понятия «цивилизация» и «культура», ибо культура как надындивидуальная реальность также является внешней.

Во второй половике XX столетия в рамках той отрасли знания, которая получила на Западе название «civilisational studies», сложилось несколько направлений. Одно из них продолжает основываться на представлении о цивилизациях как локально-исторических образованиях, сущность которых сводится к специфике социокультурного кода. Сторонники этого направления считают, что не стоит преувеличивать значимость унификации мира на базе западной экономической системы, ибо эта унификация не затронула главного — духовного кода жизнедеятельности людей. Попытки механической трансплантации экономических и политических институтов в иную социокультурную среду заканчивались, как правило, их отторжением, и, наоборот, они становились эффективным средством решения проблем развития, если вписывались в «горизонт» культурных ожиданий, соответствуя национальному культурному архетипу и менталитету.

Другим направлением «civilisational studies» является новая, не культурологически-редукционистская интерпретация понятия «цивилизация». Большое влияние на исследование цивилизаций в этом русле оказала современная глобалистика, прежде всего, взгляды сторонников «миросистемной перспективы» И. Валлерстайн и глобальной культорологии М. Фезерстоуна. При этом наблюдается сближение цивилизационного и глобалистского подходов на основе того, что современным «цивилизионщикам» тезис о «единстве мировой цивилизации» уже не кажется «ложной концепцией», а «глобалистами» мироцелостность уже не рассматривается сквозь призму европоцентристского, рационально-западного видения мира.

В рамках новой версии цивилизационного подхода современный мир рассматривается как многозначность цивилизаций («polylogue of civilizations»), но сами цивилизации при этом становятся возможными лишь как «встреча цивилизаций» («civilization of meeting»), как их диалог на базе всеобщих символических форм. Некоторые исследователи, в частности Б. Нельсон, вообще рассматривают современные цивилизации как «вызовы» глобальным императивам.

Такая коммуникационно-герменевтическая трактовка цивилизаций намечает преодоление атомистского к ним подхода, при котором цивилизации представляются в виде дискретных социокультурных единиц. Новое в такой трактовке понятия «цивилизация» состоит в том, что одновременно реализуется и цивилизационный, и мироцелостный подходы, признается социокультурная специфика цивилизаций и сохраняется экуменистское видение мира, устанавливается взаимосвязь цивилизаций с глобализмом через посредство универсально-символических форм.

Вместе с тем представители данного подхода продолжают подчеркивать и возрастающее значение социетальных, этнических, культурных и цивилизационных различий в современном мире и то, что идеи глобальности охватывают еще очень узкую часть населения планеты. Поэтому массы воспринимают и осмысливают универсальные выражения и значения через призму своих цивилизаций и исторического опыта, противопоставляя свои ценности и языки «семиотическому империализму» универсальной или глобальной культуры. Западная, исламская, индийская, китайская и другие цивилизации продолжают сохранять свою жизненную силу, ибо они служат основой для самовыражения масс населения, для выработки соответствующего нормативно-ценностного пространства их бытия.

Понятие «цивилизация» в такой интерпретации может быть использовано лишь для описания современного мира, в котором взаимодействие цивилизаций является устойчивой и доминирующей тенденцией, где уже нет «чистых» цивилизационных образований и сохранение их идентичности выглядит достаточно проблематично.

Сближение цивилизационного и глобалистского подхода в понимании феномена мироцелостности, новации в интерпретации понятия «цивилизация» под влиянием современных глобалистских концепций сопряжены, прежде всего, с дискуссией по проблемам глобальной культуры. Сторонники концепции, абсолютизирующей интеграционные тенденции, делают вывод о том, что глобальное взаимодействие культур ведет к становлению и глобальной культурной ойкумены. Так, Н. Моисеев прогнозирует появление в XXI в. единой планетарной цивилизации с новой шкалой общечеловеческих ценностей и далее коллективным общепланетарным Разумом, Памятью и Духовным миром.

Согласно другой точке зрения, единая культура невозможна, поэтому и в условиях процесса глобализации сохраняется устойчивое культурное разнообразие мира. В частности, Э. Баталов считает, что возникнет метацивилизация, которая выступит лишь в качестве цивилизационно-культурного «общего знаменателя», не поглощающего и не вытесняющего национальные, региональные цивилизации, но скорее надстраивающегося над ними.

Проблемы глобального взаимодействия культур оказались неразрешимыми в рамках традиционной культурологии в силу присущего ей дихотомного мышления с его оппозициями: интеграция — дезинтеграция, гомогенность — гетерогенность, глобализация — локализация. Поэтому, как заметил ведущий теоретик глобальной культурологии М. Фезерстоун, «фокус (познания) на планету предполагает необходимость нового уровня концептуализации». Такой уровень задается, с одной стороны, современными теориями «культурного плюрализма», с другой, концепциями глобализма.

С точки зрения теорий «культурного плюрализма» культура рассматривается как связующее звено между странами, регионами, цивилизациями. Поэтому понимание и уважение культурных ценностей и традиций народов — это не вопрос чистой эрудиции, a conditio sine qua nоn (непременное условие) гармонического развития мира.

Типы цивилизаций в истории общества. Цивилизационный подход нашел широкое применение в исследованиях по исторической и культурно-исторической типологии. При этом можно выделить три подхода в интерпретации понятия «цивилизация»: локально-исторический, историко-стадиальный и всемирно-исторический.

Среди сторонников локально-исторического подхода нет единства в вопросе о том, сколько было цивилизаций в прошлом и сколько существует их в настоящее время. Н. Данилевский выделял
(в хронологическом порядке) следующие цивилизации, или культурно-исторические типы: египетскую, ассирийско-вавилоно-финикийскую, индийскую, иранскую, еврейскую, греческую, римскую, аравийскую, германо-романскую (европейскую) и славянскую. О. Шпенглер рассматривал такие культурно-исторические миры: египетский, индийский, вавилонский, китайский, греко-римский (аполлоновский), майя и западноевропейский (фаустовский).

У А.Тойнби в предварительной классификации насчитывается ряд обществ одного вида, которые, как пишет историк, «принято называть цивилизациями»: египетское, андское, китайское, минойское, шумерское, майянское, сирийское, индское, хеттское, эллинское, православное христианское (в России), дальневосточное (в Корее и Японии), православное христианское (основное), дальневосточное (основное), иранское, арабское, индуистское, мексиканское, юкатанское, вавилонское. В более обобщающей классификации Тойнби выделил, кроме «западного мира», «православно-христианское, или византийское общество», расположенное в Юго-Восточной Европе и России; «исламское общество», сосредоточенное в аридной зоне (область сухих степей, пустынь и полупустынь), проходящей по диагонали через Северную Африку и Средний Восток от Атлантического океана до Великой Китайской стены; «индуистское общество» в тропической субконтинентальной Индии к юго-востоку от аридной зоны; «дальневосточное общество» в субтропическом и умеренном районах между аридной зоной и Тихим океаном. Эта классификация цивилизаций была положена в основу концепции
Л. Васильева, который выделил пять современных цивилизаций: «западноевропейскую», «российскую», «исламскую», «индо-буддийскую» и «конфуцианскую».

X. Уайт, используя тропологический подход, выделил четыре цивилизацнонно-исторических типа культуры: иронический (Западная Европа), метафорический (Ближний Восток), синекдотический (Индия) и метонимический (Китай).

В рамках историко-стадиального подхода в зависимости от выбора тех или иных аксиологических критериев выделяют различные типы цивилизаций. Но все они характеризуют развитие общества как единый исторический процесс на всем его протяжении. В современной литературе, например, рассматриваются такие типы, как «устная, письменная, книжная и экранная»; «космогенная, техногенная и антропогенная»; «традиционная и современная»; «эволюционная и инновационная» цивилизации.

Однако в большинстве случаев в историко-стадиальных исследованиях применяется технократический подход, на основе которого выделяют аграрную (доиндустриальную), промышленную (индустриальную) и информационную (постиндустриальную) цивилизации (У. Ростоу, Д. Белл, О. Тоффлер). «Аграрная цивилизация» — это общество с примитивным сельскохозяйственным производством, иерархической социальной структурой и властью, принадлежащей земельным собственникам, церковью и армией как главными социальными институтами.

«Индустриальная цивилизация» — общество, которое характеризуется бурным развитием тяжелой промышленности, широким внедрением достижений науки и техники, резким повышением уровня капиталовложений, увеличением доли квалифицированного труда, изменением структуры занятости, преобладанием городского населения.

«Постиндустриальная цивилизация» — общество «высокого массового потребления», в котором основными становятся проблемы развития сферы услуг, производство товаров массового потребления и теоретического знания.

В современной отечественной литературе сторонники такого подхода (в частности, Ю.В. Яковец) выделяют семь таких исторических стадий-цивилизаций, представляющих, правда, синтез марксистско-формационных и западно-технократических их интерпретаций: неолитическая (VII — IV в. до н. а), восточно-рабовладельческая (III — первая половина I в. до н. э.), античная (VI в. до н. э.- VI в. н. э.), раннефео-дальная (VII — XIII вв.), прединдустриальная (XIV — XVIII вв.), инду-стриальная (60-90-е гг. XVIII в. — 10-70-е гг. XX в.), постиндустриальная (80-е гг. XX в. -- конец XXI — начало XXIIвв.).

В свое время Н. Кондратьев, изучая циклы экономической конъюнктуры, пришел к выводу об их смене каждые 40-50 лет. Эти полувековые циклы Кондратьев рассматривал в качестве элементов цивилизационного цикла, который продолжается по его подсчетам примерно 200-300 лет.

Представители всемирно-исторического подхода полагают, что только на определенном этапе взаимодействия локальных цивилизаций возникает феномен всемирной истории и, по мнению отдельных исследователей, начинается процесс становления экуменической цивилизации. Поэтому основой периодизации исторического процесса в этом случае являются фундаментальные изменения в историческом взаимодействии цивилизаций. В качестве критериев цивилизационной типологизации априорно выбираются разные — как материальные, так и духовные — факторы.

Одной из таких концепций всемирной истории является философия истории К. Ясперса, основанная на экзистенциальных представлениях о становлении и развертывании единой человеческой сущности. В полемике с марксизмом, а также технократическими концепциями мировой истории Ясперс делал акцент на «духовной составляющей» человеческого бытия. Признавая реальность всемирной истории как особой стадии развития человеческого духа, и как результата взаимодействия различных культур, Ясперс отмечал, что подлинная связь между народами не родовая, не природная, а духовная.

Поэтому реальность мировой истории, по его мнению, обусловлена, прежде всего, духовным единством человечества.

В работе «Истоки истории и ее цель» (1949 г.) Ясперс выделил в общественном развитии четыре «среза»: «доистория», «великие исторические культуры древности» (локальные истории), «осевая эпоха» (начало всемирной истории), «эпоха техники» (переход к единой мировой истории).

В «доисторический период» происходило становление человека, что обнаруживается в использовании огня и орудий труда, появлении речи, образовании групп и сообществ, формировании жизни посредством мифов.

«Великие культуры древности», появление которых знаменовало начало человеческой истории, возникают в трех областях земного шара. Это, во-первых, шумеро-вавилонская и египетская культуры, а также эгей-ский мир (с IV тыс. до н. э.); во-вторых, доарийская культура долины Инда (с III тыс. до н. э.); в-третьих, архаический мир Китая (со II тыс. до н.э.).

С 800 по 200 гг. до н.э., в «осевое время», в великих культурах древности или в орбите их влияния начинает, формироваться универсальная духовная основа всего человечества. Независимо друг от друга в разных местах — в Индии, Китае, Персии, Палестине и Древней Греции — возникают духовные движения, сформировавшие тот тип человека, который существует и поныне.

«Осевая эпоха» — это время рождения и мировых религий, пришедших на смену язычеству, и философии, заменившей мифологическое сознание. Прорыв мифологического миросозерцания сопровождался появлением духовной рефлексии. Пробуждение духа являлось, по Ясперсу, началом общей истории человечества, которое до того распадалось на локальные, не связанные между собой культуры.

Таким образом, «осевое время» у Ясперса служит ферментом, который стал связывать человечество во всемирно-историческом постранстве-времени. Вместе с тем «осевое время» служит у него и масштабом, позволяющим определить историческое значение отдельных народов для человечества в целом. В связи с этим Ясперс выделял «осевые народы» (китайцы, индийцы, иранцы, иудеи, греки), которые, последовательно продолжая свою историю, совершили скачок и как бы вторично родились в ней, заложив тем самым основу единой духовной сущности человека и его подлинной истории.

«Эпоха техники», духовно конституируясь в XVII в., приобрела всеохватывающий характер в XVIII и получила чрезвычайно быстрое развитие в XX столетии. Эта эпоха знаменует собой время наступления духовного единства человечества, мировой история, не как идеи, а как реальности. Ситуация единства мировой истории была создана Европой, которая благодаря географическим открытиям, достижениям науки и техники, к концу XX в. обрела власть над миром, усвоившим европейскую технику, но сохранившим в своих устремлениях уникальные культурные различия.

Другой разновидностью всемирно-исторической интерпретации понятия «цивилизация» является своеобразная историческая концепция Д. Уилкинса. Он считает, что существует единая «Центральная цивилизация», зародившаяся при слиянии египетской и месопотамской ци-вилизаций и пережившая все другие 14 цивилизаций. Современный мир — это, следовательно, лишь стадия исторически непрерывной «Центральной цивилизации».

Интерес в этом плане представляет предложенная Л. Васильевым цивилизационная концепция всемирно-исторического процесса. В истории человечества он выделяет три этапа.

1. С древнейших времен до VII — VI вв. до н.э.- время существования локальных обществ «азиатского» типа, традиционных, социоцентристских с авторитарно-деспотической административной системой. Основу такой системы составляли принципы «власти-собственности» и «централизованной редистрибуции»: власть рождала собственность, перераспределение которой было прерогативой государства. Для этих обществ было характерно медленное циклическое воспроизводство общественных структур со сменяющими друг друга в разных регионах периодами существования мощных централизованных государств и периодами феодального типа децентрализации (при минимальных изменениях в традиционной социоцентристской структуре общества и его хозяйстве).

2. VII — VI вв. до н.э.- XIV — XVII вв.- время зарождения и становления общества европейского типа и социальной дихотомии, параллельного сосуществования «европейского» и «азиатского» миров. В результате социальной мутации в Древней Греции появился феномен «античности» как генотип европейской цивилизации, инновационной, персоноцентристской, частнособственнической, гражданской.

3. С XVII в. — время общечеловеческой интеграции и возникновения всемирной истории на путях модернизации и глобальной трансформации. В XVIII — XIX вв. в результате западной экспансии на Востоке происходил симбиоз традиционных и европейских структур, в
XX столетии начался переход от симбиоза к синтезу, большое влияние на процесс которого оказало цивилизационное разнообразие Востока.

При столкновении двух типов развития («традиционного» и «инновационного») в условиях, когда сила государства определялась технико-экономическими и военно-политическими преимуществами, явное превосходство оказалось на стороне европейской цивилизации. Однако конец XX в. обнаружил, с одной стороны, негативные последствия технологической экспансии европейской цивилизации, приведшей человечество к глобальному кризису, а с другой, — выявил духовные преимущества неевропейского варианта развития.