Основные отрасли хозяйства

В каролингский период так же, как и в меровингский земля оставалась единственным источником жизни и богатства населения. Вся экономика монархии Карла была сконцентрирована на феодальной вотчине. Слабые хозяйственные связи с рынком и замкнутость феодальной вотчины предполагают развитие натурально-хозяйственных отношений внутри вотчины. Сельское хозяйство играло решающую роль в жизни крестьянства и феодалов. Основные отрасли в деревне каролингского периода – это землепашество или зерновое хозяйство, животноводство, виноградарство, садоводство. Составитель отводит сельскому хозяйству одно из первых мест в перечне распоряжений Капитулярия. В главе пятой Capitulare de villis Карл с заботливостью, переживанием и повелением многократно говорит своим управляющим, чтобы они вели работу по посеву или пахоте, сбору жатвы, сенокосу «тщательно, хорошо, исправно». «Когда управляющие должны выполнять наши работы – посев или пахоту, сбор жатвы, сена или винограда, - каждый во время работы всюду пусть тщательно смотрит и даёт распоряжения, как надо вести дело, чтобы было хорошо и исправно……»[1].

Важное место в животноводстве занимают коневодство, свиноводство, разведение крупного и мелкого рогатого скота, в частности коров, овец, коз, и домашней птицы: куры, гуси. Об этом свидетельствуют главы 13,14,15,18,19,23,25 Capitulare de villis. Главы 13,14 и 15 в коих говорится о коневодстве: «Чтобы хорошо ухаживали за жеребцами, то есть варанионами, и никак не допускали бы их подолгу застаиваться на одном месте, дабы вследствие этого не издохли. Если же какой-либо из них окажется неисправным или дряхлым, или же околеет, нас должны извещать о том заблаговременно, пока ещё не пришёл срок припускать их к кобылам»[2].

Главы 17,18,19 говорят о разведении домашней птицы и пчёл: «Сколько поместий каждый в своём ведении имеет, столько пусть приставит людей, кои ходили бы за пчёлами для наших потребностей». «Чтобы при мельницах наших имели кур и гусей, смотря по тому какая мельница; и чем больше, тем лучше»[3]

В хозяйстве каролингской вотчины произрастали плодовые деревья разнообразие которых было велико, глава 70 этому подтверждение, но надо учитывать, что в этой главе говорится о желательности выращивания их, всё зависит от географического местоположения вотчины, какой климат губителен или благоприятен для того или иного плодового дерева или растения(овощи, лекарственные травы, декоративные растения).

Охота в этот период стала привилегией аристократов, леса превратились из общественных угодий в собственность феодалов. До этого, конечно, леса приносили жителям деревень ощутимый доход.

Натуральное хозяйство претерпело значительные изменения относительно предшествующего периода. Это можно увидеть, сравнив «Капитулярий» и «Образцы описей» с более ранним источником – «Салической правдой».

С первых страниц «Салической правды» мы обнаруживаем явное предпочтение свиноводству, о чём свидетельствует Титул II, говорящий о мерах наказания за кражу столь жизненно необходимых животных для человека того периода, и о строгих мерах взыскания за кражу, размер которого доходит аж до 62 солидов. Вот небольшая выдержка из Титула II, параграфа 14: «Если же кто украдёт 25 свиней, причём в стаде более ничего не останется, и будет уличён, присуждается за кражу всего стада к уплате 62 солидов»[4]. Наряду со свиноводством разведение крупного и мелкого рогатого скота, домашней птицы и пчёл имеет важное значение в сельском хозяйстве Меровингского периода. Титулы - III,IV,V,VII,VIII этому доказательство. В Титуле VI, где говорится о краже собак, являющихся незаменимыми помощниками человека на охоте и немалый размер штрафа за кражу такой охотничьей собаки, ещё раз доказывает нам значимость для населения такого промысла, как охота. Также Титул XXXIII свидетельствует об охоте. Выращивание злаковых не является приоритетной отраслью сельского хозяйства этого периода, это мы можем увидеть из Титула IX. «О вреде, причинённом ниве или какому-либо огороженному месту». Штраф за вред ниве или саду весьма незначителен и достигает размера 30 солидов, и то, если вред причинён со злым умыслом – «по вражде или по коварству»[5].

В феодальной вотчине каролингского периода ремесленный труд был соединен с сельским хозяйством, что обеспечивало феодала также основными изделиями ремесла. Производством одежды, обуви и необходимого инвентаря занимались сами зависимые крестьяне или дворовые ремесленники, обслуживавшие также население деревни. Все что производилось в вотчине, шло главным образом на снабжение всем необходимым барского двора и за редким исключением потреблялось внутри вотчины. В отличие от «Салической правды», где роль ремесленника была отведена рабу, об этом говорит Титул XXXV. «Об убийствах или об ограблениях рабов», параграф 6. «Если кто украдёт или лишит жизни дворового слугу, или кузница, или золотых дел мастера, или свинопаса, или виноградаря, или конюха и будет уличён, присуждается к уплате 30 солидов»[6]. То в Capitulare de villis по крайней мере об это ничего не говорится, мы можем только предполагать, что ремесленники были из числа зависимых людей, находящихся в гораздо лучшем положении, чем рабы. Ремесло этого периода набирало обороты, разнообразие ремёсел увеличивается. Это можно объяснить потребностями самих феодалов, в частности, потребностями в роскоши. Ремесло необходимо было крестьянину, который так или иначе должен был собирать, перерабатывать или отдавать на переработку дворовому мастеру результат своего труда. Сеньор не остаётся в стороне, он также заинтересован в переработке урожая. Мы уже говорили о том, что земледелие по отношению к предшествующему периоду занимает ключевую роль в народном хозяйстве, количество возделываемых культур возросло, отсюда следует как собрать, переработать, сохранить урожай. На помощь приходит ремесло. Вот какие ремёсла были в поместье каролингского периода, глава 45: «Чтобы каждый управляющий имел в своём ведении добрых мастеров, именно: кузнецов, серебряных и злотых дел мастеров, сапожников, токарей, плотников, оружейников, рыболовов, птицеловов, мыловаров, пивоваров, то есть тех, кто сведущ в изготовлении пива, яблочных, грушёвых и других разных напитков, хлебопеков, которые изготовляли бы для наших потребностей пшеничный хлеб, людей, хорошо умеющих плести тенета для охоты и сети для рыбной ловли и ловли птиц, а также других служащих, перечислять которых было бы долго».[7]

Хочется также перечислить результаты труда ремесленников, прибегнем к нашим источникам, в частности, это «Образцы описей земель церковных и королевских» 25 глава: «Нашли мы в государевом фиске Гаснапе королевский дворец, из камня наилучшим образом выстроенный, покоев – 3; кругом всего дворца навес, горниц зимних – 11; внутри погреб – 1, входов два. Других домов на господском дворе, из дерева рубленных 17, со столькими же покоями и прочими принадлежностями, хорошо оборудованными; конюшнями 1, кухня 1, хлебопекарня, сараев 2, амбаров 3. Двор обнесён крепким тыном с каменными воротами, а над ними надстройка для [хранения] продовольствия. Малый двор тоже огорожен тыном, хорошо устроен и засажен разного рода деревьями…

Утвари кузнечной: тазов медных 2, кубков 2, котлов медных 2, железных 1, пивных котлов 1, сковород 1, таганов 1, светильников 1, топоров 2, стругов 1, свёрл 2, серпов 2, колунов 1, ножей 1, рубанков больших 1, малых 1, кос 2, серпов 2, кирок, железом оправленных, 2.

Утвари деревянной для хозяйства в довольном количестве».[8]

Это, конечно, не значит, что в каролингский период вовсе не было торговли. Существовали рынки и даже ярмарки, денежное обращение. Но торговые связи не играли существенной роли в хозяйственной жизни вотчины и вообще деревни. Продавались излишки, в том числе иногда зерна или шерсти, а покупалось то, что нельзя было произвести в вотчине: соль, вино, металл, иногда оружие, а также предметы роскоши, пряности, привозимые иностранными купцами из заморских стран. Постоянных торговых связей между отдельными частями Каролингской империи не было. Внешняя торговля была развита слабо, удовлетворяла только потребность верхушки общества в предметах роскоши и не оказывала серьезного влияния на общий уровень экономической жизни. Глава 65 «Капитулярия»: «Чтобы рыбу из садков наших продавали, а другую на её место сажали и всегда таким образом имели бы рыбу наготове; лишь в тех случаях, если мы не бывали в наших поместьях, продавать целиком, и доход управляющие наши пусть обращают в нашу пользу».[9]

Натуральное хозяйство непосредственных производителей - крестьян - постепенно втягивалось в товарные отношения, создавались условия для развития внутреннего рынка на основе дальнейшего общественного разделения труда и специализации отдельных районов и отраслей хозяйства (земледелие, скотоводство, горное дело, разные виды ремесла).

Экономическая структура вотчины.

С утверждением и оформлением к началу IX в. крупной феодальной собственности на землю происходят существенные изменения в хозяйственной и социальной организации франкского общества. В VIII - начале IX в. основой ее становится феодальная вотчина - сеньория, поглотившая как свободные франкские общины, так и крупные земельные комплексы галло-римского типа.

Источники по истории крупной феодальной вотчины каролингского периода [полиптики, картулярии, “Капитулярий о поместьях” (Capitulare de villis) Карла Великого] более полно рисуют нам феодальную вотчину Франкского государства. Они показывают, что уже в эту эпоху она являлась организацией для эксплуатации зависимого крестьянства, для присвоения крупными землевладельцами феодальной ренты - прибавочного труда крестьян в форме оброков и барщины. Глава 8 Capitulare de villis: «Оброк с наших поместий, который должны платить вином, отправлять в наши погреба».[10] Земля в феодальной вотчине обычно делилась на две части: на господскую землю, или домен (от латинского dominus - господин), на которой велось хозяйство феодала, и на землю, находившуюся в пользовании зависимых крестьян и состоявшую из наделов. На севере домен в таких вотчинах был довольно велик, составляя не менее 1/3 всех входивших в них земель.

В состав господской, или домениальной, земли входили барская усадьба - дом и двор с хозяйственными постройками, иногда с мастерскими вотчинных ремесленников, сад, огород, виноградник, скотный двор и птичник сеньора. С барской усадьбой обычно были связаны мельницы и церковь, которая считалась собственностью феодала. Пахотные земли, луга и виноградники вотчинника, разделенные на мелкие участки, в северных областях королевства лежали вперемежку (чересполосно) с участками зависимых крестьян. Часть лесных массивов и тех пастбищ, лугов и пустошей, которые прежде принадлежали свободной общине, теперь также превратилась в собственность феодала. Вследствие чересполосицы в вотчине господствовали принудительный севооборот с выпасом скота по пару и по жнивью после снятия урожая. Обработка господской земли велась в основном зависимыми крестьянами, трудившимися на барщине со своим скотом и инвентарем, а также, хотя и в гораздо меньшей степени, дворовыми рабами, использовавшими инвентарь и скот вотчинника. Глава 62 Capitulare de villis: «Пусть управляющие наши ежегодно к рождеству господню раздельно, ясно и по порядку нас извещают о всех наших доходах, чтобы мы могли знать, что и сколько мы имеем по отдельным статьям, именно: сколько вспахано быками, на которых работают наши погонщики, сколько пахоты с мансов, которые обязаны пахотой, сколько поступило поросят, сколько оброков….».[11]

Земли, находившиеся в пользовании крестьян, делились на наделы, называвшиеся в западной части Франкского государства мансами, в восточной - гуфами, а на юге - колониками. В каждый надел входили: крестьянский двор с домом и дворовыми постройками, иногда сад и виноградник, примыкавшие ко двору, и полевой пахотный надел, состоявший из отдельных полос пашни, разбросанных чересполосно с земельными участками других крестьян и самого вотчинника. Кроме того, крестьяне пользовались выпасами, оставшимися в распоряжении общины, а иногда и в руках феодала (за плату). Таким образом, общинная организация с принудительным севооборотом и коллективным пользованием не поделенными угодьями не исчезла с возникновением вотчины. Однако из свободной она превратилась теперь в зависимую, а сельский сход свободных общинников - в сход зависимых крестьян. Он проходил под председательством назначенного сеньором старосты, проводившего в жизнь требования сеньора, но вместе с тем отстаивавшего перед ним интересы крестьян.

Наделы, на которых сидели зависимые крестьяне, были тяглыми наделами, так как на них лежали определенные повинности (оброк, барщина). На землях вотчины обычно имелись и свободные держания - прекарии и бенефиции должностных лиц вотчинной администрации, которыми они пользовались как платой за свою службу, а также бенефиции мелких вассалов сеньора. Глава 50 Capitulare de villis: «Пусть каждый управляющий смотрит, сколько жеребчиков должно стоять в одной конюшне и скольким быть с ними конюхам. И эти конюхи, если они из свободных людей и имеют бенефиции за свою должность, пусть живут доходами со своих бенефициев; если же они крепостные (зависимые) и имеют мансы, пусть живут доходами со своих мансов. А кто не имеет ни того, ни другого, из господских доходов пусть получает содержание».[12]

Структура крупного феодального землевладения, сложившегося в каролингский период, не была однородной. Крупные землевладельцы, как светские, так и духовные, располагали землями самого различного размера и качества. Среди их владений имелись крупные вотчины, которые занимали сплошные территории, совпадавшие с целой деревней или состоявшие из ряда деревень. Вотчины такого типа были наиболее широко распространены в северных областях Франкского государства - между Рейном и Луарой. Но и там иногда владения даже крупных землевладельцев складывались из небольших вотчин, включавших часть большой деревни или лежавших в разных деревнях, либо даже из отдельных дворов, расположенных вперемежку с владениями других собственников, иногда еще свободных крестьян. Такой тип был особенно характерен для южных областей государства.

Разнообразие в структуре крупного землевладения объяснялось тем, что как на севере, так и на юге страны далеко не всегда крупный землевладелец становился сразу собственником всей деревни. Иногда он приобретал сначала несколько мелких крестьянских участков, а затем постепенно округлял свои владения путем обмена, покупки или прямого захвата, пока вся деревня не превращалась в его вотчину или ее часть.