Мудрость. Жизнь отделяет от смерти всего несколько шагов

Жизнь отделяет от смерти всего несколько шагов. Впереди появляется свет, но каждый шаг дается с трудом, словно преодолеваешь толщу воды, и Батильда чувствует, как начинает всплывать, поднимаясь над своим телом, облаченным в гостевой скафандр. Она видит себя, медленно бредущую вперед, видит отблески света на медном шлеме. Как ни странно, это кажется ей вполне нормальным. Она оставляет свое тело и поднимается к свету. Наконец, думает она…

…и ступает в марсианские сумерки, едва не падает, но ощущает поддержку двух крепких рук. Она моргает и жадно хватает ртом воздух. Затем оглядывается на зал, названный Переходом между Рождением и Смертью, – низкое прямоугольное сооружение, отпечатанное Спокойным‑строителем. Оно расположено в неглубоком котловане, примерно в миле от границы города, в марсианской пустыне. Снаружи в нем нет ничего особенного – гравий и песок, склеенные бактериальной пастой, узкие щели и люки по бокам. На фоне стены, защищающей город от фобоев, оно кажется постройкой из детского конструктора. Но внутри…

– О боже! – восклицает Батильда, набирая полную грудь воздуха.

– Ну, что ты об этом думаешь? – спрашивает Поль Сернин, архитектор ее краткой смерти.

Он бережно поддерживает ее и отводит от выхода, откуда появляются другие ошеломленные гости. Ее протеже торжествующе усмехается за стеклом скафандра.

– Похоже, тебе не помешает выпить.

– Обязательно, – отвечает Батильда.

Поль протягивает ей бокал шампанского в ку‑сфере. Батильда принимает его и с удовольствием пьет, наслаждаясь приятным чистым вкусом вина после сухого воздуха шлема.

– Поль, ты гений.

– Значит, ты не жалеешь о своем покровительстве?

Батильда улыбается. Начинается вечеринка. Батильда рада, что рекламная кампания имеет успех, что множатся фрагменты воспоминаний о самых напряженных моментах в Переходе. Отличная идея – поставить его за противофобойной стеной: этот символический жест придает происходящему пикантный оттенок опасности.

– Ничуть. Надо убедить Голос устроить нечто подобное в самом городе. Это принесет много пользы. Как тебе в голову пришла такая идея?

Поль приподнимает темные брови.

– Ты же знаешь, как я ненавижу, когда меня об этом спрашивают.

– Ну пожалуйста, – настаивает Батильда. – Ты же любишь говорить о себе.

– Ладно, если уж тебе так хочется знать, меня вдохновило произведение Ногучи, созданное в Хиросиме. Рождение и смерть. Нечто такое, о встрече с чем мы стали забывать.

– Любопытно, – говорит Батильда. – Очень похоже на то, что Марсель, – она показывает на молодого темнокожего парня, с отвращением разглядывающего зияющий проем Перехода, – предлагал Голосу несколько месяцев назад.

– Идеи ничего не стоят, – отвечает Поль. – Все дело в их воплощении.

– Верно, – соглашается Батильда. – А возможно, тебе помогла твоя новая муза.

Рыжеволосая девушка в темном гостевом скафандре неподалеку от них трогает грубую шероховатую стену Перехода.

– Что‑то вроде того, – произносит Поль, опустив голову.

– Не трать время на разговоры с пожилой женщиной, – говорит ему Батильда. – Иди и развлекайся.

Поль снова улыбается ей, и на мгновение Батильда сожалеет о своем решении поддерживать с ним только деловые отношения.

– Увидимся позже, – он слегка кланяется и исчезает в толпе людей в скафандрах.

Батильда снова рассматривает Переход. Снаружи он выглядит вполне безобидно, но внутри архитектура и освещение вступают в резонанс, затрагивая человеческий мозг и вызывая ощущения, похожие на смерть. Занятный трюк. Батильда вспоминает многие пережитые смерти и рождения и понимает, что ничего подобного прежде не испытывала. Это совершенно новый опыт. Она улыбается самой себе: сколько времени прошло с той поры? Батильда проводит пальцами по браслету Часов, которые дал ей Поль, и нащупывает выгравированное слово «Sapientia».[41]

– Привет, – произносит рыжеволосая девушка.

В ней сквозит истинная юность, не тронутая ни временной, ни какой‑либо другой смертью.

– Здравствуй, Раймонда, – отвечает Батильда. – Гордишься своим парнем?

Девушка застенчиво улыбается.

– Не можете себе представить, – отзывается она.

– Да нет, могу, – говорит Батильда. – Странное дело: сначала ты смотришь, как они совершают нечто подобное, а потом начинаешь задумываться, а достаточно ли ты хороша для них. Я права?

Девушка смотрит на нее, но ничего не отвечает. Батильда качает головой.

– Прошу прощения. Я просто злая старуха. Но я, конечно, рада за вас. – Она дотрагивается до руки девушки, закрытой перчаткой. – Так что ты хотела мне сказать? Старики любят перебивать собеседников, нам кажется, что мы все уже слышали, и не по одному разу. Мне скоро снова предстоит стать Спокойной. Это научит меня прислушиваться к другим.

Раймонда нерешительно прикусывает губу.

– Я хотела попросить у вас… совета.

Батильда смеется.

– Что ж, если ты желаешь выслушать горькие истины о жизни, подкрепленные несколькими столетиями опыта, ты обратилась по адресу. О чем ты хочешь узнать?

– О детях.

– А что здесь знать? У меня были дети: много хлопот, но оно того стоит, если соблюдать осторожность. Экзопамять предоставит тебе информацию. Обратись к Воскресителям, они помогут подобрать подходящий генетический состав, а если ты честолюбива, можно поискать на черном рынке какие‑нибудь чужеземные новинки. Просто добавь воды. И мужчину.

Батильда широким жестом обводит толпу, наслаждаясь выражением лица Раймонды.

– Я не об этом хотела спросить, – поясняет Раймонда. – Я имела в виду… его. Поля. – Она прикрывает глаза. – Я не могу его понять. Не знаю, готов ли он.

– Пойдем со мной, – приглашает Батильда.

Она уводит Раймонду к противофобойной стене. Небо над головой уже темнеет.

– Вот что я хочу сказать, – произносит Батильда. – Когда я говорю с Полем, я вспоминаю кое‑кого, с кем была знакома много лет назад и кто причинил мне некоторую сердечную боль. – Она смеется. – Но я, безусловно, отплатила ему тем же. – Она прикасается к уже начинающей осыпаться стене Перехода. – Многие из нас живут очень долго. С годами мы учимся не меняться, что бы ни происходило. Тела, гоголы, трансформации – что‑то в нас все равно остается неизменным. Это закон эволюции, в противном случае мы бы действительно умирали, и не было бы никакого света в конце туннеля, а только время, сокращающее нашу жизнь. Что бы Поль тебе ни говорил, он один из нас, это я могу сказать наверняка. Так что тебе решать, хочешь ли ты, чтобы настоящий он – а не этот улыбающийся архитектор – стал отцом твоих детей.

– Но он старается, и старается для вас.

– А, вот вы где, – подходит к ним Поль. – Две мои любимые женщины. – Он обнимает Раймонду. – Ты еще не была внутри?

Раймонда качает головой.

– Ты должна пойти, – советует Батильда. – Это не так ужасно, как кажется с первого взгляда. Развлекайтесь.

Они вдвоем ступают в Переход с противоположного конца. Батильда провожает их взглядом и размышляет о времени, проведенном в Олимпийском дворце, об ускользающей акварели воспоминаний: о том, как она танцевала с Королем. И гадает, блестели ли ее глаза так же ярко, как сейчас у Раймонды.