Главная Случайная страница Контакты | Мы поможем в написании вашей работы! | ||
|
Гончаров в своем творчестве весьма символичен. Во всех его произведениях прослеживается явная связь всех персонажей с местом пребывания, именем или предметным миром. Например, деревня Грачи в «Обыкновенной истории», халат и мягкие туфли – спутники спокойно и размеренной жизни Обломова, сладкая Малиновка в «Обрыве» и фамилия самого персонажа Райский. Изображение вещного мира признавалось всеми исследователями творчества Гончарова наиболее сильной стороной писателя. Здесь кроется одна из стержневых особенностей художественного метода писателя, заключающаяся в том, что бытие проявляется у Гончарова через быт.
В романе «Обломов» мы прослеживаем, как условия быта, в которых вырос Обломов, его воспитание порождают в нем безволие, апатию, равнодушие. Известно, что не только воспитание, социальное окружение влияют на формирование личности человека - быт, обстановка, окружающая человека на протяжении его жизни, в равной, если не в большей мере оказывают влияние на характер и мировоззрение человека; и особенно сильно это влияние ощущается в детстве. Во «сне Обломова» писатель создал изумительную по яркости и глубине картину помещичьей жизни. Патриархальные нравы, натуральное хозяйство помещика, отсутствие каких–либо духовных интересов, покой и бездействие - вечный мир – вот что окружало Илью Ильича с детства, вот что называется обломовщиной.
Автор окружает своего героя предметами (туфли, халат, диван), сопровождающими его в течение всей жизни и символизирующими обломовскую неподвижность и бездействие. Квартира Обломова представляла из себя, скорее, склад ненужных вещей, где давно не ступала нога человека, нежели жилое помещение. Этой картиной, или предметным окружением, Гончаров подчеркивает то, что Обломов, возможно, даже сам чувствует себя «лишним человеком», вырванным из контекста бурного прогресса. Не случайно Добролюбов назвал Обломова «лишним человеком, сведенным с красивого пьедестала на мягкий диван».
Халат, возможно, является одной из основных характеристик «обломовщины» вообще и Обломова, в частности. Это сквозной образ-символ романа, это не частная подробность описаний и характеристик, а художественная деталь, становящаяся центром композиции образа. Как и упомянутая выше «обломовщина», обломовский халат стал нарицательным понятием, употребляющимся для обозначения личностного понятия «обломовщины», генетически связанным с ней. Однако, в отличие от «обломовщины», которая явилась особой творческой находкой Гончарова, образ халата, ставший символом характера Обломова, имеет свой собственный первоисточник. Если функциональная роль образа обломовского халата (типизирующая, характерологическая и т.д.) в критике и в научной литературе рассматривалось многократно (вспомним статью А.В. Дружинина об «Обломове», в которой он восхищался поистине фламандской расточительностью деталей в этом произведении), то на его литературный источник до сих пор никто не обратил внимания. Обломовский халат – это символ-эквивалент духовного состояния героя. Это тот «бесконечный знак», который создается взаимосвязями текста и контекста и может иметь бесконечное количество значений. Символ – предмет и средство изображения одновременно, это единство значения и образа. Обломовский халат – компонент образа-символа Обломова, его генетический «код». В этом смысле образ-символ халата «конечен и бесконечен» одновременно.
Все события романа, так или иначе влияющие на ход жизни героя, даны в сопоставлении с его предметным окружением. Целиком и полностью образ берёзовой рощи в романе «Обломов» увязан с образом главного его героя. Занимаясь «разработкой плана имения», Илья Ильич представляет, «как он сидит в летний вечер на террасе, за чайным столом...». Вдали «желтеют поля, солнце опускается за знакомый березняк и румянит гладкий, как зеркало, пруд...». Рисуя идеал своей жизни в деревне перед Штольцем, наш мечтатель говорит: «Потом, как свалит жара, отправили бы телегу с самоваром, с десертом, в берёзовую рощу...». (Гончарову берёза виделась как неотъемлемое дерево российской жизни, крестьянского обихода, обрядовых ритуалов, труда и отдохновения.Само слово ещё первозданно светилось и имело какой-то нынче забытый утраченный смысл, связующий её с родными пенатами.). Что касается «деловых качеств» Обломова, то они также раскрываются через предметный мир. Так, в аспекте переустройства имения, также как и в личной жизни, победила обломовщина - Илья Ильич испугался предложения Штольца провести к Обломовке шоссе, построить пристань, а в городе открыть ярмарку.
В «Обрыве» пейзаж из окна бережковского дома рисуется сухо и перечислительно. Отметив, что вдали виднелись «широкие поля, обработанные и пустые, овраги», что с третьей стороны видны были «села, деревни и часть города», художник торопится перейти к описанию огорода: «Там капуста, репа, морковь, петрушка, огурцы, потом громадные тыквы, а в парнике арбузы и дыни. Подсолнечники и мак в этой массе зелени делали яркие, бросавшиеся в глаза пятна; около тычинок вились турецкие бобы». Но предельного пафоса гончаровский пейзаж достигает там, где описывается провинциальный город. Не случайно в «Обрыве» так мало описания полей и так много — огородов. Не случайно, пренебрегая широкими деревенскими пейзажами, Г. так интересуется городом. За пейзажем он постоянно находит жанр.
Гончаровский стиль характеризуется этим чрезвычайным обилием бытописи, этим сугубым вниманием художника к мелочам повседневного обихода. «Братец» Пшеницыной немыслим без его постоянного виц-мундира, Илью Ильича мы почти не видим без халата, его слугу — без прорехи под мышкой. В патриархальном быту вещь неотрывна от ее владельца. Захар «не старался изменить не только данного ему богом образа, но и своего костюма...» У Обломова «с лица беспечность переходила в позы всего тела, даже в складки шлафрока». Мы встретим в «Обломове» огромное количество предметов домашнего обихода, одежды, комнатной утвари. Без них это художественное полотно неполно. Вещи играют важную и почетную роль: они проясняют собой социальный рисунок образа. Предметы обихода и обстановки приобретают у него значение глубоких и характерных символов. Так неоднократно подмечается в комнате Пшеницыной размеренный стук маятника, треск кофейной мельницы и пение канареек. Образ маятника повторяется четыре раза. Он как нельзя более характеризует размеренную, покойную и трудолюбивую жизнь Пшеницыной. Для Захара типична другая бытовая подробность — битье посуды, для «братца» — бумажный пакет, с которым он ежедневно ходит на службу. Прошло несколько лет, умер Илья Ильич, Агафья Матвеевна во второй раз овдовела, братец разорился, но вещи не умирают, они остаются жить со всем патриархальным бытом. Гончаровский пафос направлен на описание мещанского быта. Агафья Матвеевна составляет со всей своей утварью одно неразрывное целое. Социальная база мещанского образа требует для него соответствующего окружения.
Как свидетельство глубокой «вещественности» его стиля могут служить обломовские сравнения. Сравнения эти ничем не связаны с городской беднотой, корни их — в быту патриархального мещанства. Хохлы братца похожи на собачьи уши средней величины, руки Захара походят на какие-то две подошвы, его бакенбарды спутаны, как войлок, Захар ворчит, как цепная собака, Илья Ильич скончался — как будто остановились часы, которые забыли завести, и наконец — вещь совершенно немыслимая у Тургенева — грудь героини сравнивается... с подушкой дивана
16. Старая и новая Россия в романе Гончарова «Обрыв».
«Обры́в» — роман русского писателя И. А. Гончарова, написанный в 1869 году. Третья часть его «трилогии», состоящей из романов «Обыкновенная история» и «Обломов». В романе автор подвергает критике идеи революционного нигилизма. Первая публикация — в журнале «Вестник Европы», 1869, Первое отдельное издание — 1870 г.
Большая часть действия романа происходит в родовом имении Бориса Павловича Райского, куда главный герой приезжает после многих лет, проведённых в Санкт-Петербурге. В имении живут двоюродная бабушка Райского — Татьяна Марковна Бережкова и две её внучатые двоюродные племянницы: Вера и Марфенька. Вера — молчаливая и умная девушка — вызывает интерес и симпатию у Райского.
«Обрыв» создавался на протяжении двадцати лет. Гончаров писал: «План романа "Обрыв" родился у меня в 1849 году на Волге, когда я после четырнадцатилетнего отсутствия в первый раз посетил Симбирск, свою родину. Старые воспоминания о ранней молодости, новые встречи, картины берегов Волги, сцены и нравы провинциальной жизни — все это расшевелило мою фантазию, и я тогда уже начертил программу всего романа...». «Обрыв» сначала записывался фрагментами, мелкими клочками программы. Однако постепенно доработка «Обломова», кругосветная экспедиция, работа над циклом очерков «Фрегат "Паллада"» отвлекли Гончарова, все дальше уводя его от воспоминаний симбирской поры. В 1859 году писатель снова принимается за работу, и вскоре он публикует первые отрывки романа: «Софья Николаевна Беловодова» (1860), «Бабушка» и «Портрет» (1861).Но дальнейшая работа над романом приостановилась до 1866 года. Творческие затруднения писателя были настолько велики, что он хотел даже бросить роман. Эти затруднения Гончарова объясняются как обстоятельствами его собственной жизни, так и происходившими в России событиями. Одной из причин остановки работы над новым романом была служба Гончарова: он назначается редактором официальной газеты Министерства внутренних дел «Северная почта», затем (июль 1863 года) — членом Совета по делам книгопечатания, а в апреле 1865-го — членом Главного управления по делам печати. Гончаров, таким образом, стал одним из тех, кто руководил всей русской цензурой. Вполне понятно, что государственная служба отнимала у него много сил и времени.
Но главной причиной, затруднявшей процесс создания «Обрыва», стала неустойчивость, неопределенность русской жизни того периода. Середина XIX века — переломный момент в русской истории. Нелегкое, бурное, нестабильное время, полное крайностей и противоречий. Отмена крепостного права, появление новых социальных слоев, стремительное развитие капиталистических отношений, подъем революционного движения — все это породило массу крайностей и уродливых явлений в жизни русского общества, среди которых первые террористические акты, отречение от многовековых традиций, распространение атеистических взглядов, разгул страстей. На смену «лишним людям» в 60-е годы в литературу и в жизнь приходит новый тип современного героя — нигилист, человек, отрицающий все сложившиеся нормы жизни. Все это обрушилось на Россию подобно страшному громовому разряду. Безжалостная молния истории расколола течение русской жизни на две эпохи: Россию старую, патриархальную и Россию новую, молодую, непредсказуемую и потому пугающую.
В ходе осмысления и постижения постоянно меняющейся картины современной действительности менялось и мировоззрение Гончарова, а вслед за этим претерпевал эволюцию и замысел нового романа. Так время властно вмешивалось в процесс создания «Обрыва». По первоначальному замыслу писателя, основной конфликт в романе строился на столкновении двух эпох в жизни России — старой и новой. «Борьба с всероссийским застоем» — так, выражаясь словами самого Гончарова, можно определить главную идею «Обрыва» в его начальном варианте, Та же проблематика была характерна и для двух предыдущих романов писателя, и по-прежнему симпатии автора отданы новой России. В подтверждение этого в первом варианте романа Марк Волохов сослан в Сибирь, а Вера отправляется за ним, оставив родное гнездо. В Татьяне Марковне Бережковой в первоначальном замысле романа заострялись черты типичной помещицы-крепостницы: самодурство, своеволие, гордыня.
Роман носил тогда название «Художник», и фигура Бориса Райского обозначалась как главная. Художник-дилетант, музыкант-дилетант, Райский должен был олицетворять собой ту силу, которая, проснувшись от патриархального сна, не может еще найти себе места в ломающейся действительности.
«Обрыв», так же как «Обыкновенная история» и «Обломов», построен на столкновении России старой, патриархальной и новой, молодой. Но в последнем романе Гончарова, по сравнению с двумя предыдущими, меняется вектор развития действия, В "Обыкновенной истории" и "Обломове» "главной ареной деятельности" является Петербург, тогда как в «Обрыве » действие лишь начинается в столице, а основные события происходят в провинции, где еще можно встретить живые человеческие души. Именно провинция, по мысли автора, еще хранит устои православной нравственности, заповеди старой правды, на сторону которой Гончаров становится в последнем романе. В этой смене приоритетов писателя заключается одно из существенных отличий «Обрыва» от предшествующих ему произведений Гончарова.«Обыкновенная история» и «Обломов» — романы монографические, то есть повествующие о судьбе какого-либо одного центрального персонажа (Александра Адуева в первом романе, Ильи Ильича Обломова — во втором). «Обрыв» же — роман многогеройный, в нем множество одинаково важных лиц, равноправных сюжетных линий. Кроме того, для последнего романа Гончарова характерна занимательность сюжета. Писатель на этот раз намеренно строит повествование так, чтобы заинтриговать читателя, привлечь внимание к Вере, связав с ней ряд неожиданных событий, внезапных перемен в развитии действия. Каждый из этих образов — это одновременно и тип, и символ, за каждым героем в романе встает духовная вертикаль. Райски
Внешне, при самом беглом взгляде, взаимоотношения Бориса Райского и Татьяны Марковны развиваются в русле извечного спора отцов и детей — спора о старых и новых правилах, классический пример которого мы наблюдаем в романе И.С.Тургенева.
Райский представляет в романе молодое поколение, бабушка же не просто одна из приверженцев устоявшихся основ жизни, она олицетворяет в «Обрыве» всю старую Россию, и это чрезвычайно укрупняет масштаб этого образа. У Татьяны Марковны на все четко выработанная точка зрения, ни один из иронических вопросов Райского не может завести ее в тупик. Их споры лишены враждебности, каждый из них смотрит на другого с легким снисхождением, лишь удивляясь взглядам друг друга, непониманию таких, казалось бы, простых вещей. То и дело приговаривая: «Странный, необыкновенный человек!», — бабушка продолжает любить «своеобычного» внука, а Райский, протестуя против «старого века» в сознании Бережковой, тем не менее испытывает к ней ничем непоколебимое почтение. Он признается жене Козлова: «Нет, я бабушку люблю, как мать... от многого в жизни я отделался, а она все для меня авторитет, Умна, честна, справедлива, своеобычна: у ней какая-то сила есть. Она недюжинная женщина».
Гончаров испытывал затруднения, создавая этого героя. «Что такое Райский? — спрашивает Гончаров и тут же отвечает на свой вопрос: — Да все Обломов, то есть прямой, ближайший его сын... Райский — герой следующей, то есть переходной эпохи. Это проснувшийся Обломов: сильный, новый свет блеснул ему в глаза. Но он еще потягивается, озираясь вокруг и оглядываясь на свою обломовскую колыбель... Он, умом и совестью, принял новые животворные семена, — но остатки еще не вымершей обломовщины мешают ему обратить усвоенные понятия в дело. Он совался туда, сюда — но он не был серьезно приготовлен наукой и практикой к какой-нибудь государственной, общественной или частной деятельности, потому что на всех этих сферах еще лежала обломовщина... Живое дело только что просыпалось... Райский мечется и, наконец, благодаря природному таланту или талантам, бросается к искусству: к живописи, к поэзии, к скульптуре. Но и тут, как гири на ногах, его тянет назад та же обломовщина».
По мысли писателя, Райский концентрирует в себе признаки той духовной болезни, которой было заражено общество и которая вела Россию к гибели — к обрыву. Райский — дилетант не только в искусстве, но и в жизни. Его речи прекрасны, часто верны (исключая проповеди страсти), но оторваны от почвы, в которую корнями уходят многовековые основы русской жизни, и не прикреплены ни к какой другой почве.
Балансирование между пережитками старой эпохи и ростками новой — не свойство одного только Райского, это скорее примета времени. Неслучайно в образе этого героя мы обнаруживаем черты, присущие всем персонажам романа, с которыми связана тема нового поколения русских людей.
Для русского человека незыблемым духовным стержнем испокон веков была христианская, православная нравственность. Новая Россия все больше отходит от этих канонов, решив самостоятельно справляться с жизнью, провозглашая свои, новые законы.
Отсутствие прочного нравственного стержня в душе Райского лишает его жизнь ясного, глубокого смысла, поэтому он и не может найти свое место в искусстве, бесконечно страдает от скуки и неудовлетворенности собой. В душе героя причудливо смешиваются высокие идеалы и низменные проявления человеческой натуры. В праздности и отсутствии твердого духовного ядра в душе героя кроется и причина его любовных неудач.
В результате на страницах «Обрыва» перед читателем разворачивается драма Райского-художника — одаренного человека, не нашедшего своего места в жизни, растратившего свой талант впустую. Но драма Райского не ограничивается только эстетическими проблемами. В ней отражается судьба молодого поколения, утратившего связь с коренными устоями русской жизни.
Хранительницей этих устоев в романе является бабушка. Бабушка — настоящий кладезь тысячелетней народной мудрости. Она «говорит языком преданий, сыплет пословицы, готовые сентенции старой мудрости», ссорится за них с Райским, и весь наружный обряд жизни отправляется у ней по затверженным правилам. Кажется, что жизнь для бабушки проста, ответы на все вопросы она черпает в проверенной веками мудрости предков. Она не набожна, но нормы православной морали для нее святы, как святы и традиции местного дворянского общества. Жизнь бабушки и обитателей ее поместья течет спокойно, размеренно, все в ней правильно, все складно, без потрясений и сбоев с прямого, строго определенного порядка вещей. За это Бережкову уважает весь город, сам губернатор ездит к ней на обед. Любят и побаиваются Татьяну Марковну и вверенные ее попечению крестьяне. Все знают, что она строга, но справедлива. От ее зоркого взгляда не ускользает ни один уголок в усадьбе, ни одно событие в жизни крепостных людей.
Правда, писатель вовсе не идеализирует свою героиню. Подобно тому как в старой, патриархальной России рядом с глубокими нравственными установлениями присутствует и много крайностей, пережитков старого века, обломков многовекового крепостнического уклада жизни, так и в Татьяне Марковне еще живы привычки помещицы-крепостницы. Так, например, членов ее семьи в случае болезни лечит врач из города, тогда как болезни дворни и деревенских жителей врачует знахарка Меланхолиха, от чего люди часто умирают. Бабушке свойственна и ограниченность жизненных интересов: «По-прежнему у ней не было позыва идти вникать в жизнь дальше стен, садов, огородов "имения" и, наконец, города. Этим замыкался весь мир». Как видим, писатель ставит в вину старому поколению гордое нежелание смотреть в глаза веяниям новой жизни, и потому вина за падение Веры тяжелым гнетом ложится на плечи бабушки.
В многозначительном эпилоге романа рисуются четыре фигуры, нами охарактеризованные: Райский, Вера, Марфинька и бабушка. «А за ними, — пишет автор, — стояла и сильно их влекла к себе ещё другая, исполинская, другая великая бабушка — Россия». В свете этих слов сам образ Татьяны Марковны приобретает обобщенное, символическое значение. Не случайно сам Гончаров в одном из писем говорил о том, что «в бабушке, как клочок неба в пруде, отразилась сильная, властная, консервативная часть Руси».
Дата публикования: 2015-02-03; Прочитано: 2807 | Нарушение авторского права страницы | Мы поможем в написании вашей работы!