Исторические типы рождаемости

Исторический тип рождаемости – категория, отражающая совокупность наиболее существенных качественных черт рождаемости как основы процесса последовательного замещения поколений в процессе воспроизводства населения в относительно сходных исторических, социальных, экономических и иных условиях. Исторический тип рождаемости находит свое количественное отражение в режиме рождаемости, описываемом различными показателями. Параметры режима рождаемости за отдельные календарные периоды времени могут колебаться, но никогда не выходят за рамки, заданные ее историческим типом.

Смена исторических типов рождаемости происходит в результате социально-экономического развития общества и модернизации общественных отношений, приводящих к пересмотру норм репродуктивного и матримониального поведения, наилучшего числа детей в семье и определения уровня рождаемости, достаточного с точки зрения оптимального функционирования социальной системы в целом.

Исходя из исторической периодизации развития человеческого общества, способов производства и форм социальной организации, с одной стороны, и количественных параметров рождаемости и социально санкционированных методов их достижения, с другой, можно выделить четыре исторических типа рождаемости. Первый – архаичный – тип рождаемости был присущ доисторическому этапу развития человечества. Для него характерна рождаемость, находящаяся на грани верхнего предела видовой плодовитости, поскольку только такая рождаемость могла обеспечить выживание человека как биологического вида в условиях повальной смертности в результате голода, болезней, войн и т.п. (продолжительность жизни едва превышала 20 лет). Нормы репродуктивного поведения в эту эпоху формировались в основном стихийно, под воздействием биологических законов размножения.

Второй исторический тип рождаемости охватывает период от времен античности до начала распада феодально-аграрного способа производства и становления индустриально-капиталистического общества. На этом этапе рождаемость, оставаясь очень высокой, из стихийного процесса все больше превращалась в социальное явление, регулируемое нормами, диктовавшимися как религией, так и светским обществом. При этом контроль над индивидуальным репродуктивным поведением в браке был предельно жестким, а применение средств внутрисемейного контроля над процессом деторождения каралось. Главной детерминантой формирования норм репродуктивного поведения, числа детей в семье была крайне высокая смертность, в отдельные годы доводившая население некоторых территорий до почти полного вымирания. Максимизации числа возможных рождений способствовали нормы ранней и универсальной брачности; безбрачие, откладывание браков (за исключением церковнослужителей) вызывали неодобрение и жесткие социальные санкции. При этом в условиях крайне низкой производительности труда дети выступали для семьи источником рабочей силы, большое число детей было выгодно экономически, что обусловливало сильную экономическую мотивацию потребности в детях, поддерживая ее на неизменно высоком уровне.

Третий исторический тип рождаемости характерен для периода разложения феодально-аграрных обществ и бурного развития и становления капиталистических отношений вплоть до завершения первой мировой войны. В целом этот отрезок времени в демографической истории получил название демографического перехода, когда в результате мощного экономического прогресса началось интенсивное развитие медицины, улучшение санитарно-гигиенических условий жизни населения, что привело к значительному снижению общей и, особенно, младенческой и детской смертности и в конечном итоге поставило эпидемиологическую ситуацию в большинстве развитых стран под адекватный социальный контроль. Снижение потерь населения, обусловленных сверхсмертностью, нашло свое отражение в пересмотре норм репродуктивного поведения. Нормы многодетности как основы воспроизводства населения подверглись ревизии в пользу некоторого ограничения интенсивности деторождения на семейном уровне.

Становление четвертого исторического типа рождаемости напрямую связано с социальными и политическими потрясениями первой половины ХХ века, коренным образом изменившими образ жизни, представления об идеальном образе брака, взгляды на семью и иерархическое распределение ролей в ней. Борьба за женскую эмансипацию привела к пересмотру взглядов на взаимоотношения полов в обществе в целом и в семье, в частности. Одновременно неуклонно снижающаяся смертность, особенно – во второй половине ХХ века, уничтожила страх бездетности при рождении небольшого числа детей (1-3 детей) у большинства населения. Особую роль в понижении норм репродуктивного поведения сыграло, как уже говорилось, развитие внесемейной, прежде всего женской, занятости, привившей ей разнообразный спектр новых ценностей, давшей ей экономическую независимость, право принимать самостоятельные решения в семье.

Все эти факторы в совокупности и во взаимодействии привели к формированию новых, адекватных социально-экономическому устройству общества и новой структуре и социальным функциям семьи, норм репродуктивного поведения, определяющих современный уровень рождаемости. Семья стала в большинстве своем малодетной и, в ряде случаев, бездетной, а уровень рождаемости, даже при условии низкой смертности, не обеспечивает простого замещения поколений родителей поколениями детей.

22. Смертность: понятие, факторы и виды.

Смертность — статистический показатель, оценивающий количество смертей.

Количественные параметры смертности, наблюдаемые на каждом историческом отрезке развития человеческого общества, определяются совокупностью факторов, от которых зависят преобладающий возраст и структура причин смерти населения. Совокупность этих факторов условно делится на две группы: экзогенные и эндогенные.

Под экзогенными факторами понимается воздействие на организм человека внешней среды его обитания, под эндогенными – состояния, порождаемые внутренним развитием самого организма. Эндогенные факторы смертности или эндогенные процессы, происходящие в человеческом организме от момента рождения до момента смерти, во многом имеют биологическую или генетическую природу и непосредственно обусловлены естественным старением и деградацией организма в целом и его отдельных подсистем. Говоря об эндогенных факторах смертности, прежде всего имеют в виду старение человека как биологического существа. Поскольку отдельные подсистемы (органы) человека стареют постепенно и патологические изменения в них накапливаются с возрастом, смертность от эндогенных факторов упорядочена в соответствии с функцией возраста. Соответственно, пик смертности в результате действия эндогенных факторов приходится на старшие возраста.

Очевидно, что не все случаи смерти от эндогенных факторов локализуются исключительно в старших возрастах, то есть обусловлены исключительно увеличением возраста и, как следствие, биологического или физического износа организма. Некоторое количество смертей, непосредственно связанных с эндогенными факторами, наступает в молодых и даже детских возрастах. Это смерти в результате наследственных заболеваний, врожденных пороков, генетических расстройств и т.п. В свою очередь, само понятие старости как функции возраста не одинаково у людей с различными генетическими особенностями. В силу этого, возраст, к которому происходит полное исчерпание жизнеспособности у конкретных людей, проживающих в одинаковых, даже самых благоприятных условиях, все время колеблется вокруг некоторой величины. Максимальным ее значением является так называемая биологическая или видовая продолжительность жизни, величина которой рассматривается как некая константа, определяемая возможностями человека как биологического вида, но оценивается специалистами по-разному (в основном от 85 до 100 лет). В реальности – это ожидаемая продолжительность предстоящей жизни, максимально достижимая в данных конкретно-исторических и социально-экономических условиях.

В соответствии с общей схемой периодизации демографической истории принято выделять три основных типа: архетип, традиционный и современный типы смертности.

Архетип смертности охватывает наиболее продолжительный отрезок истории человеческого общества. Его зарождение связано с отделением человека от животного мира и началом формирования принципиально иного типа сообщества представителей одного биологического вида. Его активное формирование относится к периоду неолита и первой аграрной революции, то есть перехода от исключительно собирательной к производящей экономике. Этот шаг в развитии материальной культуры человека, а именно: появление новых орудий труда и повышение его производительности, совершенствование жилища и изменение системы расселения (концентрация населения и рост оседлости), углубление знаний об окружающей природе и т.п. – стали теми условиями, которые повысили независимость человека от стихийных сил природы, защищенность от окружающего мира. Одновременно в условиях производящей экономики труд стал экономически рентабельным, что автоматически изменило отношение к индивидуальной человеческой жизни.

Таким образом, утверждение архетипа смертности означало первый шаг в установлении социального контроля над динамикой смертности. Переоценивать значение произошедших изменений ни в коем случае не стоит, однако, следует расценивать как начальный этап в борьбе с экзогенными факторами смертности. Продолжительность жизни в условиях архетипа смертности по оценкам специалистов не превышала 21 года.

Традиционный тип смертности начал формироваться еще до нашей эры – в эпоху рабовладения – и просуществовал в достаточно неизменном виде минимум до середины XVIII века, а во многих странах, как, например, в России, до начала ХХ столетия. Его расцвет связан с доминированием аграрной экономики, а упадок – с началом развития индустриального общества.

Во многом его черты идентичны архетипу смертности, поскольку определялись абсолютным преобладанием экзогенной детерминации смертности и соответствующих ей причин смерти: массовых эпидемий, смерти в результате голода, войн и т.п. Тем не менее, в рамках данного типа уже можно выделить условно «нормальную» смертность и периоды выраженных кризисов, когда смертность становилась катастрофически высокой (эпидемии чумы, черной оспы, холеры и т.д., которые охватывали целые страны и сокращали их население вдвое и более).

Главными причинами «нормальной» смертности были не массовые эпидемии, а причины, вызванные самими условиями жизни и быта: плохим и недостаточным питанием, тяжелым физическим трудом, антисанитарным состоянием жилья, неадекватными представлениями о гигиене, предрассудками, догмами церкви и т.п. С точки зрения поведения важно, что человек традиционного общества воспринимал данное положение вещей как норму и не предпринимал попыток изменить что-либо, поскольку не представлял иных условий существования и иного режима смертности. Во многом фатализм в отношении к собственной и чужой жизни определялся необходимостью подчинения «божественному порядку» вещей, верой в загробную жизнь (в реинкарнацию). Кризисные периоды в динамике смертности – это периоды резкого усиления роли экзогенных факторов в ее детерминации, к которым относятся голод во время неурожаев, войны, эпидемии.

К началу ХХ века были созданы предпосылки для формирования нового, современного типа смертности. Очевидно, что установление контроля над эпидемиями, инфекционными и паразитарными заболеваниями еще не означает в полной мере полного отхода от традиционного типа смертности. Доминирование причин смерти эндогенной этиологии следует отнести скорее ко второй половине ХХ столетия, когда ведущую роль в структуре причин смерти стали играть болезни системы кровообращения и новообразования. Однако и в современных условиях, когда продолжительность жизни в большинстве развитых стран мира давно превышает отметку в 75 лет, а в некоторых и 80-летний барьер, говорить о полном преодолении экзогенной патологии, особенно, у детей, представляется не верным. Наряду с детьми существуют особые возрастные и профессиональные, а также – социальные группы риска, регионы повышенной эпидемической опасности, территории со сложными природно-климатическими условиями и т.п., что делает картину современной эпидемиологической ситуации даже в наиболее развитых странах не до конца однозначной.

23. Продолжительность жизни: общая характеристика.

Продолжительность жизни - интервал между рождением и смертью, равный возрасту смерти. В демографии используется ряд характеристик продолжительности жизни населения.

В основе определения средней продолжительности жизни лежит построение таблиц смертности, или дожития. Эти таблицы показывают порядок последовательного вымирания совокупности лиц, одновременно родившихся (реального или условного поколения). К каждому по­следующему возрасту в данном поколении остается все меньше людей вследствие вымирания. Зная повозрастную смертность, можно легко рассчитать вероятность дожития до определенного возраста, которая составит разницу между числом доживших до данного возраста и умерших в течение определенного срока (1 года, 5 или 10 лет), т.е. числом умерших до следующей возрастной группы. Такого рода расчеты будут необходимы для определения числа прожитых лет для лиц данной возрастной группы. Получив эту величину, можно затем определить среднюю продолжительность предстоящей жизни, т.е. число лет, которое в среднем предстоит прожить данному поколению родившихся или числу сверстников определенного возраста при условии. Помимо показателя средней ожидаемой продолжительности жизни в демографии используются величины модальной продолжительности жизни, медианной продолжительности жизни и продолжительности жизни в интервале возраста.

Средняя ожидаемая продолжительность жизни очень сильно варьирует как по шкале времени, так и в географическом пространстве. В России около 100 лет назад (в 1897 году) продолжительность жизни мужчин составляла 31,4 года, а женщин - 33,4 года. В 1991 году продолжительность жизни мужчин равнялась 63,5 года, а женщин - 74,3 года. Иными словами, менее, чем за 100 лет продолжительность жизни мужчин выросла почти на 32 года, а женщин на 40,9 года. Это огромное увеличение средней продолжительности жизни. Разница в средней продолжительности жизни населения на территории современной России примерно такая же, как между развитыми и развивающимися странами. Так, в 1989 году средняя продолжительность жизни мужчин в городах Воронежской и Орловской областей была 65,9 года, а у мужчин в городах Тувы - 58,9 года. Еще больше разрыв в средней продолжительности жизни наблюдается в сельской местности. Мужчины - сельчане Оренбургской области имеют среднюю продолжительность жизни 64,7 года, а в Туве она равна 55,9 года. Жители России заметно отстают в продолжительности жизни от населения развитых стран Запада. В 1989 году мужчины России отставали от мужчин США по средней продолжительности жизни на 8,3 года, а женщины на 4,2 года.