Становление и развитие однопартийной отечественной журналистики в первые годы Советской власти

Еще до прихода большевиков к власти их курс на вооруженное восстание вызывал самую резкую критику не только буржуазных, но и социалистических газет, называвших Ленина и его сторонников «заговорщиками», «слепыми фанатиками», способными совершить «любые преступления». Такие газеты, как «Биржевые ведомости», «Русская воля», «Дело народа», «Новое время» утверждали, что призыв большевиков к бунту и анархии «уголовно наказуемые деяния» и требовали от Временного правительства, чтобы большевистская пропаганда была уничтожена «в корне». 15 октября эсеровская газета «Дело народа» решительно заявляла: «Против объявленного похода большевиков революция должна собрать все свои силы. Пусть грозный и дружный отпор будет ответом к преступному выступлению в эту тяжелую для страны минуту».

Не менее резкой была критика в адрес большевиков в газете «День». 22 октября она открывалась призывам: «Граждане, будьте настороже». «Сегодня, – писала газета, – может быть, темные силы попытаются ввергнуть столицу России в ужасы гражданской войны. От вас зависит не дать разгореться пожару».

С переходом власти к большевикам их критика несоизмеримо усилилась. 26 октября в статьях «Преступление совершилось», «Тем, кто у власти», «Пролог или эпилог» «День» заявляет, что большевистская авантюра обречена на «быстрый и полный провал», что при всеобщем бойкоте буржуазии большевики не смогут управлять Россией ни одного дня.

Встретив в штыки образование на II съезде Советов новой государственной власти, все эсеровские и меньшевистские издания на другой же день после октябрьского переворота обнародовали воззвание Комитета спасения Родины, возглавлявшегося эсером В. Черновым, а также приказ А. Керенского, выпущенный им в Пскове с призывом сохранить верность Временному правительству, не признавать «власти насильников» и не исполнять их распоряжений. «Начало конца» – такой приговор, раздававшийся со страниц всей оппозиционной прессы, не мог не вызвать экстренных ответных мер. И они последовали незамедлительно: уже 26 октября по постановлению Петроградского и Московского Военно-революционных комитетов десять наиболее крупных буржуазных газет, в том числе «Речь», «День», «Биржевые ведомости», «Русское слово», «Утро России» были закрыты, однако некоторые из них возобновились под другими названиями. Чтобы меры, принимаемые против оппозиционной прессы были более действенными, имели бы силу революционного закона, Совет Народных Комиссаров 26 октября (9 ноября) принял «Декрет о печати». 28 октября он был опубликован в «Правде» и других газетах.

ДЕКРЕТ О ПЕЧАТИ. ЗАКРЫТИЕ ОППОЗИЦИОННОЙ ПРЕССЫ. Особое внимание в Декрете акцентировалось на том, что закрытию подлежат лишь органы прессы, призывающие к открытому сопротивлению или неповиновению Рабочему и Крестьянскому правительству, сеющие смуту путем клеветнического извращения фактов, призывающие к деяниям явно преступного, уголовно наказуемого характера. Разъяснялось также, что запрещения органов прессы проводятся лишь по постановлению Совета Народных Комиссаров, что Декрет имеет временный характер и будет отменен особым указом, как только наступят нормальные условия общественной жизни.

Принятие «Декрета о печати» вызвало бурю протеста даже со стороны социалистических изданий. 26 ноября 1917 г. Союзом русских писателей была издана однодневная «Газета-протест». В числе ее авторов были В. Короленко, Ф. Сологуб, Д. Мережковский, 3. Гиппиус, а также В. Засулич, П. Потресов.

Острейшая борьба вокруг «Декрета о печати» развернулась при обсуждении его на заседании ВЦИК 4(17) ноября, на котором была предпринята попытка отмены Декрета.

Вопреки всем протестам наступление властей на оппозиционную прессу упорно продолжалось. За два с небольшим месяца 1917 г. было закрыто более 120 буржуазных изданий и газет эсеров, меньшевиков, трудовиков и анархистов. Некоторые из закрытых газет продолжали выходить под другими названиями. «Речь», например, закрытая 26 октября, через несколько дней возобновилась, как «Наша речь», а затем выходила под названиями «Свободная речь», «Наш век», «Новая речь», «Новое время». Неоднократно меняли свое название газеты «День» (Полдень», «Новый день», «Грядущий день», «Полночь», «Ночь»), «Рабочая газета» («Луч», «Заря», «Клич», «Пламя», «Факел»).

Эти уловки оппозиционной прессы, порождавшие все более строгие меры борьбы с ними, привели к созданию 28 января 1918 года Революционного трибунала печати, который за проступки путем использования печати мог тот или иной печатный орган подвергнуть различным мерам наказания: от денежного штрафа до приостановки издания и даже до его закрытия.

28 января «Правда» сообщила о первом заседании Петроградского революционного трибунала печати, намеченном на 31 января. Слушалось дело о привлечении к ответственности эсеровской газеты «Дело народа» за открытые призывы к свержению Советского правительства.

Во второй половине марта – первой половине апреля 1918 г. в Революционном трибунале печати состоялись судебные процессы над газетами «Русские ведомости», «Новое слово», «Утро России», «Власть народа». Все они были закрыты «за распространение провокационных слухов» без права выхода под другими названиями. Кроме того, их редакторы были сурово наказаны: редактор «Утра России» был оштрафован на сто тысяч рублей, а «Русских ведомостей» – осужден на 3 месяца принудительных работ. В мае – июне было закрыто около 60 газет, и около 20 изданий подверглись штрафам от 25 до 80 тыс. рублей. Всего в 1917 – январе – августе 1918 г. было ликвидировано свыше 460 газет: 226 буржуазных, 235 эсеровских и меньшевистских.

ПЕРВЫЕ СОВЕТСКИЕ ГАЗЕТЫ. В ходе ликвидации буржуазной прессы и других оппозиционных изданий продолжался процесс по созданию советской партийной журналистики. Уже на третий день после взятия большевиками власти 28 октября (10 ноября) в Петрограде начал издаваться официальный орган Совета Народных Комиссаров «Газета Временного рабочего и крестьянского правительства». Редактором первого правительственного органа Советской России был утвержден П.А. Красиков.

В 1917 г. возникло еще несколько новых изданий: 21 ноября в Петрограде под редакторством К.С. Еремеева начала выходить газета «Армия и флот рабочей и крестьянской России». Газета являлась органом СНК по военным и морским делам и выходила под аншлагами: «Да здравствует Красная Армия!», «Защита революции – Красная армия!» Заглавиям полос полностью соответствовало и их содержание: «Для чего нужна социалистическая армия», «Красная армия – это звучит грозно и гордо!», «Что нужно знать солдату и гражданину, чтобы хорошо уметь драться штыком», «Об условиях поступления в социалистическую армию» и т.д.

Важное значение в периодике Советской России 1917 г. имели «Голос трудового крестьянства» и «Гудок».

Еженедельник крестьянского отдела ВЦИК Советов «Голос трудового крестьянства» был основан 3 декабря как орган фракции левых эсеров Всероссийского Совета крестьянских депутатов в Петрограде. Весь тираж еженедельника, составлявший 60 тыс. экземпляров, бесплатно рассылался губернским, уездным, волостным Советам, земельным отделам, библиотекам-читальням и крестьянам. Последний номер газеты под руководством эсеров вышел 6 июля 1918 г. Издание было возобновлено 10 июля при большевистском составе редакции. Чтобы привлечь по возможности больше читателей, новая редакция в виде бесплатного приложения выпускала специальные листки «Деревенская жизнь», «Народная медицина и ветеринария», «Женская страничка», «Сельское хозяйство». В июне 1918 г. газета слилась с «Беднотой».

В 1917 г. увидела свет и наиболее популярная, особенно в 1930-е годы, газета «Гудок». Она начала выходить 23 декабря как орган профессионального союза железнодорожных мастерских и рабочих Петроградского и Московского узла.

Еще значительно интенсивнее советская журналистика развивается в 1918 г. В марте, после переезда Советского правительства в Москву, была создана газета «Беднота», редакционный коллектив которой возглавили Л.С. Сосновский и В.А. Карпинский. «Беднота» быстро превратилась в одно из наиболее популярных изданий: уже к марту 1919 г. ее тираж превысил полмиллиона экземпляров.

Рассчитанная на полуграмотных и вовсе неграмотных в своей массе читателей-крестьян, «Беднота» существенно отличалась от других центральных газет и версткой, и формами подачи материалов, и краткостью, популярностью их изложения.

С первых же номеров редакция газеты стремилась установить тесные связи с читателями. Их письма полностью занимали всю вторую полосу «Бедноты» под рубриками «Как живется в нашей деревне», «Советская власть в деревне». Значительной популярности газеты способствовали публикации под рубрикой «Вопросы и ответы», а также выпуски приложений и специальных страниц: «Новое земледелие», «Лицо земледельца» и др.

Из центральных, возникших в 1918 г. газет следует выделить первую советскую вечернюю газету, первое советское экономическое издание, первый советский печатный орган по делам национальностей.

Первое вечернее издание – «Вечерняя Красная газета» выходила с 17 июля по 1 октября 1918 г. под редакторством В.А. Карпинского. Нам нужна дешевая вечерняя газета, живая, с интересным рисунком, с оперативными новостями, житейскими сведениями, – так определяла свою задачу редакция. Внимание читателей привлекали подборки заметок под рубриками «В последний миг», «В последнюю минуту», «Телеграммы». Значительный интерес вызывали публикации в отделе «Черная доска». «Материалов для «Черной доски», – заявляла редакция в номере за 15 августа, – жизнь преподносит более, чем достаточно. Что же! Будем заносить туда все «славные имена» всяких дезорганизаторов, примазавшихся к Советской власти, негодяев и саботажников – какими бы именами они не прикрывались!».

В связи с тем, что 1 октября в Москве стала выходить ежедневная газета «Коммунар», издание «Вечерней Красной газеты» прекратилось. В «Коммунаре» сохранились некоторые рубрики «Вечерней Красной газеты», в том числе «В последнюю минуту», «На «Черную доску», а также сатирический отдел «Пролетарская плаха». Ведущим в «Коммунаре» стал отдел «Рабочая жизнь», занимавший порой целые полосы. Ввиду острого недостатка бумаги с 1 июня 1919 г. издание «Коммунара» было прекращено, вместо его подписчики стали получать «Бедноту».

С октября 1918 г. началась история советской экономической журналистики. 10 октября появился первый номер ведомственной газеты «Известия Высшего Совета Народного Хозяйства», предназначенной для публикаций постановлений и распоряжений ВСНХ. Особое внимание газете уделял Ленин: с 1918 по 1923 г. на страницах «Экономической жизни» было опубликовано более ста его материалов.

Через три дня после создания «Экономической жизни» вышла еще одна центральная газета «Жизнь национальностей» – еженедельник Наркомнаца. Регулярно освещая вопросы промышленности, сельского хозяйства, культуры, просвещения национальных регионов, газета нередко помещала исторические очерки под заглавиями «Киргизы», «Ингуши», «Мари (черемисы)», «Из истории вотского трудового народа» и т.д. Основное содержание этих публикаций сводилось к тому, что только организованность и единение всех национальностей вокруг русского народа приведут к успеху в борьбе за Советскую власть. Среди постоянных авторов были Ф. Кон, П. Стучка, другие партийные и государственные деятели. Часто в газете выступал возглавлявший Наркомнац И. Сталин, перу которого принадлежит немало передовых статей: «Политика правительства по национальному вопросу», «Два лагеря», «Наши задачи на Востоке», «Резервы империализма» и др.

Последний номер газеты вышел 16 февраля 1922 г., а с 25 февраля под тем же названием стал издаваться журнал.

2) А. Аграновский – публицист.

Среди публицистических произведений, отмеченных постоянным поиском истины, заслуживают внимания очерки А. Аграновского. Размышляя о том, как надлежит трудиться писателю, публицисту, Л. Леонов настойчиво подчеркивал необходимость работать «на сто процентов», сколько каждому, как говорится, от Бога отпущено, независимо от размеров дарования. Можно сказать, что именно «на сто процентов» выполнял свой труд очеркиста А. Аграновский, о чем свидетельствуют его многочисленные книги, в том числе вышедший в 1973 г. сборник «А лес растет», включивший написанное публицистом более чем за 15 лет напряженного труда. К числу лучших следует отнести очерки А. Аграновского «Лукояновский задор» («Известия», 1962, 20 марта), «Своего дела мастер» («Известия», 1977, 16 февраля), «Реконструкция» («Знамя», 1982, № 3).

Очерк «Своего дела мастер» начинается с русской притчи, изложенной, по словам очеркиста, у Достоевского так: «Стоял на дороге камень, огромный, и вышел государев приказ: убрать! А как? Англичане запросили пятнадцать тысяч серебром, потому рельсы нужны, да погрузить, да вывезти паром. Тут мужичонка стоит ухмыляется. Ты, мол, что? «Сто рубликов определите, ваша светлость, сведем камешек». И точно: утром приходят – гладко. А он вырыл яму, «понаперли» «этак на ура», свалили, засыпали и нет камня, как не было». Такой зачин не только сразу заинтересовывает, но и служит раскрытию основной идеи очерка: показать смекалку, мастерство русского человека, на долю которого выпало участвовать на монтаже реактора первой в мире атомной электростанции в Обнинске и стартовой позиции на Байконуре. Герой очерка, в котором «что-то есть», который «не похож на других», а в то же время самой обыкновенной судьбы: и квартира в новом доме обычная, и награды – обычные – «За боевые заслуги» (он воевал) и «За трудовую доблесть» (трудился всю жизнь). Задавшись целью показать обаяние простого, красивого своим трудом человека, очеркист сумел раскрыть подлинную радость творческого физического труда, радость настоящего мастера. Поднимая проблему профессионального мастерства, противопоставляя своего героя еще встречающимся «околоспецам», «подмастерам», «худшей категории работника на белом свете», А. Аграновский делится с читателями своими раздумьями о том, как писать о людях «нравственного и трудового эталона». Пафос, замечает он, в больших дозах утомителен, красноречие, превышающее средние нормы потребления, вызывает обратное воздействие. «Чем выше дела, тем проще нужны слова, – заключает очеркист. – Мне сейчас нужны самые простые слова».

Самые простые слова нужны были А. Аграновскому и при написании очерка «Реконструкция», в котором тоже ставятся проблемы государственной важности. «Реконструкция», заявляет автор в самом начале своего повествования, вот то слово, которое «в ущерб стилю» придется все время повторять, «реконструкция» – вот дело, к которому пора привлечь самое широкое общественное мнение. Убедительно показывая, какие огромные прибыли дает реконструкция старых заводов, и, сокрушаясь, как мало еще выделяется на нее средств, публицист скрупулезно анализирует затронутую проблему, утверждая, что реконструкция – нормальное состояние производства, застой – ненормальное.

Важно заметить, что, показывая выгодность реконструкции и то, как еще велики силы, ее тормозящие, автор очерка заявляет: «Тут начинается моя тема». Это авторское «моя тема» вызывает желание глубже вникнуть в содержание очерка, обстоятельнее выявить творческую манеру публициста, сделать определенные выводы для журналистов-практиков. И мы убеждаемся еще раз, какими обширными познаниями нужно обладать, чтобы написать столь проблемный, на научной основе очерк. Промелькнуло сообщение, что в Днепропетровской области на реконструкцию тратится чуть ли не вдвое больше, чем в среднем по Союзу. Иной на это может и не обратил бы внимания, а А. Аграновский с мыслью «стало быть там уже поняли» незамедлительно едет по указанному адресу. Ему необходимо еще и еще раз рассказать о выгоде реконструкции, что на то же количество руды, чугуна, стали повсюду уходит меньше, чем при новом строительстве. Автор берет в расчет (и это чрезвычайно важно) и экономию земли. Он приводит заставляющие задуматься факты: только Днепропетровщина, одна из наших житниц, потеряла за пятилетие с 1976 по 1980 г. около 20 тыс. гектаров. Поля и фермы пришлось потеснить ради заводских корпусов, новых рудников, открытых разработок.

Сказанное существенно дополняет и такая деталь. Летом 1980 г. проходило совещание в ЦК КПСС и в газетном отчете промелькнуло, что после реконструкции Братская ГЭС увеличила мощность на четыреста тысяч киловатт (целый старый Днепрогэс). Не будь совещания, признается очеркист, мог бы и пропустить. «И мне стало стыдно, – пишет он, – потому что на строительство в Братск я ведь тоже ездил и перебывала там тьма писателей и журналистов». Приведя еще множество примеров того, как «мизерно мало пишут» о реконструкции, в том числе и известнейших заводов типа ленинградского Ижорского, очеркист подводит читателей к мысли о необходимости ввести не только в плановое русло реконструкцию, но и о необходимости реконструкции психологии журналистов, привыкших со времен первых пятилеток, чтобы им «подавали новизну». Как видим, «своя тема» получила в очерке А. Аграновского, благодаря тщательному изучению проблемы, глубокому ее осмыслению с научных позиций, всестороннее раскрытие.