Слово о том, како крестися Ольга, княгини русская

Иде Ольга к Цесарюграду, и бе тогда царь именем Цеместии, и прииде к нему Ольга. И видев ю добру сушу лицем и смыслену, и удивися цесарь разуму ея, глагола ей: «Подобна еси царствовати в граде с нами». Она же, разумевши, рече ко цесарю: «Аз погана есмь. Да аще хощеши мене, то крести мя сам». И крести ю цесарь с патриархом. Просвещена бывши, радовашеся душею и теломь. И поучив ю патриарх о вере и рече: «Благословена ты в женах русских, яко взлюби свет, а тму остави. Благословити тя имуть сынове русстии в последний род внук твоих». И заповеда ей о церковнемь законе, и о молитве, и о посте, и о милостыни, и о вздержании, и о чисто[те] тела. Она же поклонивше главу и стояше, аки губа напаяема, внимающе учению. И поклонився патриарху, глаголюще: «Молитвами твоими, владыко святыи, да схранена буду от сети неприязнены». Бе же наречено ей [имя] во крещении Елена. Благослови ю патриарх и отпусти ю. И по крыцении призва ю цесарь и рече ей: «Хощю тя пояти жене собе». Она же рече: «Како хощеши мя поя// (л. 136об.)ти жене собе, а крестив мя сам и нарек мя дщерию? А в крестьянех того несть закона, и ты сам веси». И рече цесарь: «Переклюкала мя еси, Олго!» И вдасть ей дары многи: и злато, и сребро, паволоки и съсуды различный, и отпусти ю, нарек ю дщерию собе. Она же хотящи пойти в Русь, и приде к патриарху, благословения прося на дом, и рече: «Людие мои погани и невеголосии, и сын мои, да бы мя Бог сблюл от всего зла». И рече патриарх: «Чадо верное, во Креста крестилася еси и во Креста облечеся! Имать храните тя, якоже схрани Еноха в первыя роды, и потомь Ноя в ковчезе, Аврама от Авимелеха, Лота от содомлян, Моисия от фараона, Давьща от Саула, трие отроци от пещи, (Данила от звери)[243], и тако тя от неприязни избавить и от его сети». И благослови ю патриарх, и иде с миромь в землю свою, и приде Киеву. И посла к ней цесарь Цеместии, глаголя: «Яко много дарих тя, ты бо глаголаше ко мне, яко “егда взвращюся в Русь, многи дары прислю ти: челядь, и воск, и скору, и воя в помощь”». Отвеща Олга к послом: «Аще, рци цесарю, ты такоже постоиши у мене в Почаине, якоже аз в Суду, тогда ти дам». И отпусти послы, рекши.

И живяше Олга с сыномь своимь Святославом, и учашеть и мати креститися, и не хотяше того ни во уши прията, но аще кто хотяше креститися, и не браняхуть ему, но ругахуться тому, не// (л. 13 Дверным бо вера крестьяньская уродство[244]есть. Ни ведеша бо, ни разумеша, во тме ходят и не ведять славы Господня. Олга же часто глаголаше Святославу: «Сыну мои, аз Бога познах и радуюся. Аще и ты познаеши, и радоватися начнеши». Он же не внимаше, глаголя: «Како хощю аз ин закон прията один, а дружина сему смеятися начнуть». Олга же рече ему: «Аще ты крестишися, и вси то же имуть творити». Он же не послушаше матере и творяше норовы поганьския. Но обаче любляше Олга сына своего Святослава, ркущи: «Воля Божия да будеть. Аще Бог всхощеть помиловати роду моего и земли Русские, да взложить ему на сердце обратися к Богу, якоже и мне дарова Бог». И моляшеся Богу день и нощь за сына и за люди. Кормяще сына своего до мужьства и взраста его.

Рече Святослав к матери своей и к бояром своимь: «Не любо ми есть в Киеве быта, хочю жита в Переяславци на Дунай, яко то есть среде земли моея, яко ту вся благая сходяться: от грек золото и паволоки, вино и овощеве, из уг[о]р[245]серебро и комони, из Руси скора, и воск, и челядь. И рече ему Олга: «Видиши мя болну сущу? Камо хощеши от мене ити?» Бе бо болящи вельми. И рече ему: «Погреб мя, идеши, аможе хощеши». И по трех дьнех умре Олга, месяца июля в 11 день. И бе заповедала Олга посла злато к патриарху, а трызна не творити над собою, // (л. 137 об.) бе бо имущи прозвютера, сии похорони блаженую Олгу. И плакася по ней сын ея Святьслав, и внуци ея, и людие вси плачем великим. И тако погребоша ю.

Радуйся, деннице, предтекущи пред солнцем земли Русстеи, аки заря пред светомь! Се бо восияше, аки луна в нощи, такоже си в неверных человецех светяшеся, аки бисер в кале. Кални бо беша грехи, не омовении святымь крещением. Си бо омыся купелью святою, и совлечеся греховныя одежа ветхаго человека Адама и в новаго Адама облечеся, иже есть Христос. Мы же рцем к ней: радуйся, русское познание к Богу! Радуйся, примирение наше к Нему! Ты бо вниде первее в Царство небесное из Руси. Сию бо хвалять русстии сынове, видяще тело ея нетлением венчано, ибо и по смерти молить Бога за князи и за люди. Праведници бо не умирають, якоже рече Соломон.

5.