Глава 12. О Мешко втором

По смерти Болеслава Великого на престол вступил его сын Мешко второй¹. Он только о себе и заботился, отнюдь не о государстве. В его время чужеземные наро­ды отказались ему повиноваться и, наблюдая его бес­печность, отказались выплачивать ему подати, которые обычно выплачивали его отцу. Мало того, начальники крепостей отобрали себе и передали навечно своим по­томкам крепости, некогда построенные его отцом Болеславом, как было упомянуто выше, на крайних границах королевства, в особенности по реке Лабе. Этот Мешко имел двух сыновей от сестры императора Оттона, а именно Болеслава и Казимира². После смерти Мешко в 1033 году от Р.Х.³ ему наследовал его первенец Болеслав. Он, до того как был коронован, принес своей матери немало позора. В самом деле, мать его, проис­ходившая из знатнейшего рода, не имея сил переносить его беспутство, забрав своего младшенького сына Кази­мира, отправилась в родную землю в Саксонию, в Бруншвик и там отдала его в науку, а сама, как гово­рят, ушла в какой-то монастырь. Болеслав же вслед­ствие своей свирепости и множества преступных дея­ний, хотя и был отмечен королевской диадемой, плохо кончил свою жизнь и не числится в списках королей и правителей Польши. После его смерти в Польском коро­левстве возникло много смут и войн⁴, больше междо­усобных, чем внешних. И в то время как Польское ко­ролевство из-за непрерывных войн почти что потеряло свое могущество, знатные люди (proceres) Польского королевства отправились в Саксонию к своей госпоже королеве, разыскивая своего господина Казимира. От нее они узнали, что она определила его в Париж для изучения свободных наук, где он и находится и учится, и что он вступил в орден святого Бенедикта в монас­тыре в Клюни. Когда же они поспешили туда, то нашли его уже посвященным в диаконы. Посоветовавшись с аббатом, они не вернулись на родину, но отправились в Рим и обратились со смиренной просьбой к папе Бе­недикту IX, чтобы он приказал вернуть им их правите­ля, а также милостиво уделил бы ему пособие, чтобы тот мог взять себе жену, и, таким образом, Польское королевство не останется без наследника. [Они ссыла­лись также] на несчастья Польши, на поношение хрис­тианской веры, на пролитие крови в результате нашест­вия татар⁵ и других нечестивых народов, находившихся вокруг Польши, которые постоянно совершали набеги и вторжения. Папа же отнесся к их просьбам с отцов­ским уважением, разрешил, дабы польский народ не остался без правителя, чтобы князь Казимир, который в Саксонии жил под именем Карла, а в монастыре Ламберта, ушел из монастыря ради управления коро­левством, и милостиво выдал ему диспенсию⁶, чтобы он имел возможность взять себе жену. За эту диспенсию князь Казимир и польский народ обязались выплачивать постоянно с каждого человека динарий на святильник св. Петра и на построение церкви. Из монастыря в Клюни он направился в Саксонию к своей любезной матери и к князьям Саксонии, своим дядьям, и был при­нят ими с большой радостью. Последние, присоединив к себе не малое число рыцарства, сопроводили его, не без больших военных столкновений⁷, в Польское коро­левство. Этот Казимир, выказав огромное мужество, повсюду обратив врагов в бегство, мирно владел Поль­ским королевством. Назван он был «Восстановителем» вследствие того, что возвратил многое, утерянное его отцом Мешко, и счастливо восстановил то, что было сравнено с землей.

Удивительным образом установив мир на польских землях, он взял себе в жены дочь князя Руси Романа, сына Одона, по имени Добронега, иначе именуемая Ма­рией⁸. От нее у него было четыре сына: Болеслав Смелый, иначе Щедрый или Воинственный, убийца св. Станислава, Владислав Набожный, Мешко III и Одон I. Одон и Мешко скончались, не оставив потом­ства. Хотя этого Казимира весь польский народ и неко­торые славянские племена охотно признали своим коро­лем, одна только Мазовия не побоялась ему сопротив­ляться. А именно некто из незнатного рода, однако че­ловек деятельный и сильный, душой - необузданный и привычный к военному делу, по имени Мечислав⁹ за­нял Мазовию, знатных людей этой провинции некоторых дарами, некоторых насильно принудил к послушанию ему. Он призвал на помощь против Казимира даков¹⁰, гетов или пруссов и русских¹¹, с помощью которых ос­мелился объявить Казимиру открытую войну. В этом поединке, побежденный и разбитый, вместе со своими сторонниками, [он] бежал из Мазовии к пруссам, на­деясь там найти свое спасение. А пруссы, тяжело пере­живая убийство многих своих [и] желая отомстить, ему за поражение и за свою обиду, на него возлагают вину. Взяв в плен Мечислава, подвергнув его тяжелым нака­заниям, они прибивают его к высоченной виселице, при­говаривая: «Ты домогался очень высокого, так и достиг­ни высокого»…

После того как провинция Мазовия объединилась с Польским королевством и в границах всего королев­ства установились мир и спокойствие, в году от Р.Х. 1058 Казимир счастливо почил в бозе.

Примечания: 1. Мешко II Ламберт, младший сын Болеслава I, король польский (1025-1034). 2. Казимир I Восстановитель, король польский (1034-1058). 3. Автор ошибается, Мешко II умер в 1034 г. 4. После смерти Болеслава Храброго в 20-30-х годах обострились внутренние конфликты в государстве (бунт духовенства, народные восстания), осложнявшиеся внешнеполитическими неудачами. 5. Татарами хронист называет кочевые племена, нападавшие на Польшу. 6. Пожалование. 7.Германская империя, пользуясь тяжелым положением в стране, оказывала помощь Казимиру, рассчитывая тем самым превратить его в своего ленника. 8. Автор ошибается. Женой Казимира I была сестра или дочь киевского князя Ярослава Мудрого. Брак был заключен в 1039 г. 9. Вероятно, Мечислав был при Мешко II комитом в Мазовии. 10. Даки – северофракийские племена. 11. По летописным данным, отряды русских были посланы Ярославлм Мудрым на помощь Казимиру.

Глава 13. О Болеславе Смелом¹

После смерти вышеупомянутого короля Казимира Монаха, или Восстановителя, наследовал его старший сын, первенец, Болеслав Щедрый, или Смелый. Был он человеком чрезвычайно щедрым и в любом достойном человеке превыше всего ценил щедрость. Удостоенный королевской диадемы, начал он помышлять об отваге своего прадеда, короля Польши Болеслава Великого, намереваясь проявить такую же военную доблесть; [но] он заботился не о выгоде и покое, но о восстановлении польских границ, которые определил вышеназванный Болеслав, а его преемники, короли Польши, к его вре­мени утеряли. Так, он, храбро вторгшись в земли Руси, сразился во многих сражениях с князьями Руси и, побе­див их, достиг города Киева². Хотя киевляне какое-то время и сопротивлялись ему, однако долго оказывать ему сопротивление не могли и сдались на милость по­бедителя. Он принял их послушание и заверения в вер­ности и направился на завоевание других земель Руси, и там в течение многих лет, храбро осаждая крепости русских, полонил обе части Руси. Самую Русь сообраз­но с нуждами своими личными и своего войска обложил данью, особенно съестными припасами. После победы, одержанной над русским королем, которого, в откры­той битве победив, убил³, он, подавив мятеж, поставил начальником над русскими князьями знатного человека, своего приближенного⁴.

После этого он направился в Венгрию, желая восстановить меты Польского королевства по рекам Дунаю, Тиссе и Мораве. Соломон⁵, король Венгрии, намере­ваясь воспрепятствовать приходу Болеслава в свое ко­ролевство, спешит ему навстречу со своим войском в горных местах Руси и Венгрии, но, потеряв многих из своего войска при первом же столкновении с ним, бежит в крепость, и там его со всех сторон окружают. Он, видя, что ему и его народу грозит опасность, умоляет о мире, предлагая Болеславу сто тысяч талантов золота, чтобы тот перестал ему угрожать. А Болеслав ему отве­тил: «Полякам нравится не иметь золото, а повелевать теми, кто его имеет. Постыднее быть побежденным деньгами, нежели в сражении». Король же Соломон, признав свое поражение, не только отказался от воен­ных действий, но и уступил ему часть своего королев­ства, находившуюся между упомянутыми реками, счи­тая себя счастливым, так как может остаться в другой части королевства за Дунаем.

Между тем Лев⁶, король чехов, совместно с моравами и северными народами напав на пределы Польши, безжалостно её опустошил. Король Болеслав, узнав об этом, спешит к нему. И хотя он мог напасть на него неожиданно с тыла, он не пожелал этого, говоря: «Не следует приписывать победе то, что достигнуто грабе­жом». Итак, он объявил Льву, чтобы тот был готов на­завтра встретиться с Болеславом в сражении. А Лев, отбросив львиную храбрость, принимает изворотливость лисицы и сообщает Болеславу, что не подобает ему со столь немногими сопротивляться такому великому коро­лю, и униженно просит, чтобы он [Болеслав] удостоил принять его покорность, причислив к своим данникам. А сам под покровом ночи бежит, нигде не осмеливаясь предстать перед королем Болеславом. Король же Болес­лав преследует его в границах Моравии и не щадит лю­дей, не взирая ми на пол, ни на возраст, или предает смерти, или заключает в оковы.

Когда же король Болеслав вторгся в земли чехов и северных народов, вражески опустошая их, пруссы и другие языческие народы, сомневаясь, вернется ли Бо­леслав [назад], вторгаются в Поморье. Когда это узнает Болеслав, он, оставив осаду чехов и северных народов, устремляется к себе домой, застав в Поморье своих врагов, обрушивается на них. Их, бегущих, преследует до реки Сары и там немало людей погрузилось в пу­чину не от руки врагов, а от тяжести собственного ору­жия.

Из-за этого поляки не хотели впредь пользоваться полным вооружением.

И вот от этого поля, где они так храбро воевали с оружием в руках, они и стали называться полянами…

Итак, обратив врагов в бегство, он решил напасть на владения и этих врагов и других.

Примечания: 1. Болеслав Смелый, или Щедрый – польский князь (1056-1081). 2. Целью похода Болеслава Смелого на Киев было восстановление на киевском престоле князя Изяслава Ярославича, изгнанного братьями в 1068 г. 3.О гибели какого-либо русского князя в сражении с Болеславом не сообщает ни один источник, кроме Великопольской хроники. 4. Имеется в виду князь Изяслав Ярославич. 5. Соломон (Шаломон) – король Венгрии (1063-1074). 6. Речь идет о Вратиславе I, чешском короле (1061 – 1092). Сообщение заимствовано у Кадлубка, который не знал имени чешского короля, но сравнивал его со львом.

«Великая хроника» о Польше, Руси и их соседях XI – XIII вв. М., 1987. С. 52 – 74.