Площадь Каталонии и рамбла

Для большинства туристов Барселона начинается на площади Каталонии (plaça de Catalunya), соединяющей Старый город с новым. Здесь три линии метро пересекаются с веткой каталонских железных дорог FGC и с испанскими электричками RENFE, так что круглый сквер с фонтанами, беспокойными голубями и вечно многолюдными газонами, окруженный кольцом непрерывных транспортных потоков, служит основным пунктом въезда в город.

Площадь окружена уродливыми и безликими постройками эпохи франкизма, поэтому вынырнувший из подземелья на свет дня турист, моргая, тщетно крутит головой, пытаясь понять, в какую сторону Старый город, а в какую Эщампле. Учитывая, что вам часто придется здесь бывать, расположение ориентиров стоит запомнить. Встаньте так, чтобы огромный универмаг El Corte Inglés оказался слева, а не менее гигантский торговый центр El Triangle справа. Теперь Старый город перед вами, а Эщампле — за спиной.

Из правого угла площади Каталонии (ориентир — терраса встроенного в El Triangle кафе Zúrich) отходит самая характерная улица города — Рамбла (La Rambla), пройти по которой еще совсем недавно хотя бы раз в день должен был всякий, кто хотел считаться настоящим барселонцем. И как бы вы ни бежали туристической банальщины, ломаться не стоит — знакомство с городом следует начинать отсюда и только отсюда.

Засаженный платанами променад с узкими проездами для машин по краям спускается по руслу речушки, служившей источником питьевой воды для первых римских колонистов и сточной канавой для средневековых каталонцев, — так что уже к XII веку она заслужила наименование Дерьмянки (Cagallel). После бурных дождей Дерьмянка оживает и иногда даже поднимается в водосточных решетках нижней Рамблы. Летом речушка пересыхала, и с незапамятных дней русло ее использовалось для вечерних гуляний — как и все русла всех подобных ручьев во всех деревнях приморской Каталонии. В этом и до сих пор основная суть Рамблы, только теперь гуляния растягиваются почти на круглые сутки, а к фланирующим горожанам присоединяются орды туристов, уличные музыканты, карманники, наперсточники, полицейские, проститутки, замирающие живыми статуями ряженые и вообще все, кто только способен еще больше оживить самый занятый променад планеты.

На самом деле рамбл пять, одна вытекает из другой от площади Каталонии до самого моря, хотя разница между ними сейчас сводится в основном к табличкам на стенах и в предлагаемых товарах. Первая — рамбла Каналетас (rambla de les Canaletes), называется так по невзрачному питьевому фонтанчику, что торчит из фонарного столба с правого края рамблы вскоре после площади Каталонии. Фонтан Каналетас (el font de les Canaletes) — типовая модель, растиражированная по всему городу, однако только испивший из этого экземпляра обречен возвращаться в Барселону снова и снова. Источник также популярен как место встречи и пункт триумфальных сборов болельщиков «Барсы» вечером после победы. Скопление футбольных фанатов приходилось терпеть даже франкистам — фонтан Каналетас стал во время диктатуры эдаким барселонским эквивалентом Уголка ораторов в Гайд-парке.

Следом идет рамбла Эстудис (rambla dels Estudis), названная в честь стоявшего здесь когда-то университета Estudis Generals. За углом с улицей Бонсуксес (Bonsuccés), что отходит к барселонскому музею современного искусства macba, стоит театр Poliorama, оборону которого во время уличных боев между республиканскими властями и анархистами в 1937 году симулировал Джордж Оруэлл. Наискосок, на левой стороне Рамблы, — дворец Можа (Palau Moja; №118), виднейший образец классицистического особняка, из тех, какими обзаводились барселонские магнаты, обогатившиеся в американских колониях в конце XVIII века. Предтечей этих «индейцев» (indianos) был маркиз Амат, назначенный за верную службу Филиппу V вице-королем Перу. Повелитель богатейших серебряных рудников в мире не замедлил набить себе карманы и отгрохал на Рамбле огромнейший дворец (№99). Правда, сам Амат до завершения работ не дожил, зато его красавица вдова провела в этих стенах много лет; в память о ней особняк прозвали Дворцом вице-королевы (Palau de la Virreina). На первом этаже его находится полезнейший информационный центр культурного департамента мэрии.

Рамбла Сан-Жузеп (rambla Sant Josep) перед Дворцом вице-королевы и соседним рынком Бокерия — из самых колоритных отрезков променада. К развлечениям, общим для всего променада, здесь добавляется еще и небольшой птичий рынок (отсюда — обиходное rambla dels ocells, рамбла птиц).

Настоящий пуп Рамблы — пятачок у станции метро Liceu, отмеченный вделанной в тротуар мозаикой Миро. С одной стороны его зияет кованый вход на рынок Бокерия (la Boqueria), желудок города, кишащий всеми продуктами, которые только водятся в Испании. С другой — от украшенного китайскими зонтиками и драконом модернистского дома Бруно Куадраса (Casa Bruno Quadras; №82) кривая улочка Карденаль-Казаньяс (Cardenal Casanyas) уводит к площади Сан-Жузеп-Урьоль и церкви Санта-Мария-дел-Пи. С третьей — отходит улица Оспиталь (Hospital), верхняя граница Баррио-Чино, старого квартала красных фонарей, не утратившего, несмотря на старания властей, некоторой доли апашеского шарма.

С четвертой же стороны поднимается фасад театра Лисеу (Liceu), одного из столпов оперной Европы. История его началась с любительской труппы седьмого батальона городского ополчения, которая давала представления, чтобы собрать деньги на оружие и амуницию. Спектакли имели такой успех, что уже через десять лет денег хватило и на здание оперы, которое открылось с великой помпой в 1847 году. Давали итальянцев, и даже Вагнера сначала играли исключительно в переводе на язык Верди — каталонские буржуа XIX века были так же помешаны на итальянской опере, как их наследники — на модернизме, а ныне живущие потомки — на дизайне. Лисеу стал настоящим храмом и олицетворением добропорядочной Барселоны — и естественной мишенью для анархистов. На открытие зимнего сезона 1893 года некий Сантьяго Сальвадор, чьего друга-бомбиста казнили парой недель раньше, купил самый дешевый билет на галерку на «Вильгельма Телля», и во втором акте, когда Телль с друзьями клялись со сцены бороться с гнетом тирании, швырнул две бомбы в самую гущу аристократического бельэтажа. Одна из бомб не разорвалась, сработавшей хватило на 22 трупа и три десятка раненых. Смешавшись с толпой, Сальвадор спокойно вышел на улицу.

В 1994 году театр сгорел и был отстроен заново — второй раз за свою историю. Новый Лисеу занимает чуть ли не вдвое больше места, распространившись почти на весь квартал. Но старый фасад воссоздан со всей точностью на том же месте, напротив классического Café de l’Opera, служащего лучшим наблюдательным пунктом на всей Рамбле.

За театром начинается рамбла Капучинс (rambla dels Caputxins), а сбоку, за небольшим проходом по левую руку, открывается Королевская площадь (plaça Reial), единственная в Барселоне, задуманная как ансамбль, и одна из наиболее привлекательных. Разбита она была в 1820-х годах на манер парижской площади Вож: со всех сторон окружена совершенно одинаковыми желтыми домами с коваными решетками балконов и галереями портиков, а с окружающими улицами соединяется крытыми пассажами. При Франко изящную площадь, с ее пальмами, фонтаном трех граций и фонарями работы Гауди, облюбовали наркодилеры и их клиенты — хиппи, проститутки всех возрастов и полов и другие виды донного слоя городской фауны. Самую колоритную часть публики, несмотря на постоянно дежурящих на площади полицейских, они представляют собой до сих пор. Помимо того, Королевская площадь известна как место наивысшей концентрации дешевых студенческих гостиниц, а также клубов и баров, в которых круглый день заседают их постояльцы. Главный хостел — Kabul, главный клуб — Sidecar, главный бар — Glaciar, одно из тех заведений, которые, в представлении барселонца, существовали еще до сотворения мира.

Еще совсем недавно мизансцена на Королевской площади в любой день была такова: в центре, вокруг фонтана, — бомжи, за столиками окружающих площадь кафе — туристы, перед ними дают круги музыканты со шляпами, стену подпирает 70-летняя проститутка, рядом американец снимает архитектурный ансамбль, в то время как специально обученный ловкач срезает у него кошелек. Но в последние годы Королевская площадь становится все более и более приличным местом. 70-летняя проститутка наконец вышла на пенсию, карманников стало поменьше, среди поселившихся под аркадами площади туристических тошниловок с сангрией и разогретой в микроволновке паэльей обнаруживается как минимум одно заведение, заслужившее похвалы местных гастрономических критиков, — Taxidermista (№8), а среди простецких распивочных — новейший рассадник барселонского гламура, Club 13 (№13).

Taxidermista Plaça Reial 8, 93 412 45 36
вт-вс 12.00-14.00, кухня — 13.30-16.00, 20.30-0.30
Club 13 Plaça Reial 13, 93 317 23 52, www.club13bcn.com
пн-вс 18.00-3.00

После Королевской площади Рамбла становится затрапезнее — сказывается близость Баррио-Чино. Здесь уже не встретишь старичков, живо обсуждающих гражданскую войну на арендованных стульях, зато появляются наперсточники, а с наступлением темноты — и малолетние проститутки из Африки или Доминиканской Республики, «таракашки», как называют их местные.

Фактически напротив Королевской площади вправо отходит улица Ноу-де-ла-Рамбла (Nou de la Rambla), и прямо за углом поднимаются параболические арки на фасаде дворца Гуэль (Palau Güell, 1886-1888), первой большой работы Гауди для его покровителя, промышленника и судовладельца Эузеби Гуэля. Если к вашему приезду в Барселону реставрация особняка закончится, грех будет не заглянуть внутрь, хотя бы ради фантастической крыши, украшенной лесом диковинных печных труб и вентиляционных шахт (Гауди превзойдет ее только через двадцать лет, в Педрере). Правда, если после ремонта все будет по-прежнему, одной крышей отделаться не удастся — внутрь дворца до сих пор пускали только группами с экскурсоводом (туры отправлялись каждые полчаса, по висящему на входе расписанию), так что придется пройти по всему зданию. Спуститься в хитроумно устроенные подземные конюшни, в которых во время гражданской войны пытали всех неугодных социалистам (в Каталонии тогда активно действовали агенты ГПУ, и подобные заведения испанцы называли «чека»). Подняться в парадный салон с огромным куполом, имитирующим звездное небо. Обратить внимание на потайную галерею, с которой хозяева могли видеть дожидающихся их визитеров. И только потом уже на крышу и там достать фотоаппараты — до сих пор в интерьерах дворца снимать было нельзя.

Дворец Гуэль закрыт на реставрацию до конца 2006 года

Последняя, пятая, рамбла Санта-Моника (rambla de Santa Mònica) называется по монастырю, переделанному ныне в муниципальный выставочный зал. Эта часть променада занята гадалками, хиромантами, потрепанными трансвеститами, пытающимися торговать собой на углу улицы Санта-Моника (Santa Mònica), рекламными плакатами совершенно бесполезного Музея восковых фигур — и в общем-то не представляет особого интереса. Но надо из принципа, хотя бы в первый раз, пройти Рамблу от начала до конца.

У моря променад упирается в непрерывный транспортный поток, идущий откуда-то из Марокко куда-то во Францию и обтекающий на своем пути бронзовую колонну с указывающей в сторону моря фигуркой наверху — памятник Колумбу (Monument a Colom). В конце XIX века (монумент был открыт к Выставке 1888 года) каталонцы считали Колумба земляком, так что это крайне патриотический памятник, о чем свидетельствуют и героические рельефы вокруг основания колонны. И хоть барселонский Колумб показывает рукой не на Новый Свет, а куда-то в сторону Мадагаскара, поза его по тем временам выглядела несомненно каталонской: спиной к Испании, лицом к морю и всему миру. Для тех, кто не страдает клаустрофобией, внутри колонны устроен крохотный лифт — можно подняться на небольшую смотровую площадку и пытаться разглядеть Рамблу и порт сквозь не мытые с 1888 года стекла.

Смотровая площадка памятника Колумбу
Апрель-май: пн-пт 10.00-13.30, 15.30-19.30, сб-вс 10.00-19.30; июнь-сентябрь: пн-вс 9.00-20.30; октябрь-март: пн-пт 10.00-13.30, 15.30-18.30, сб-вс 10.00-18.30;
Вход — €1,80, для детей от 4 до 12 лет — €1,20

В нескольких шагах от памятника находится важнейшее здание готической Барселоны, Королевские верфи (Drassanes Reials). Это единственные сохранившиеся в Европе средневековые верфи: у Венеции или Генуи, взявших верх над каталонцами в борьбе за господство в Средиземноморье, были деньги на радикальную перестройку своего корабельного дела, в побежденной ими Барселоне — только на косметический ремонт. Несмотря на незначительные изменения, вносившиеся до восемнадцатого столетия, громадина Королевских верфей в общем сохранила тот вид, который приобрела еще при Пере III Церемонном, в XVI веке: перекрытые великолепными арками вытянутые параллельные залы, выходящие одним концом к тогдашней береговой линии. Ныне здание занимает превосходный Морской музей, на осмотр коего понадобится не менее нескольких часов. Если этого времени у вас нет, зайдите хотя бы за здание верфей: во-первых, со стороны набережной через застекленные стены видны роскошные готические арки и корма воссозданной галеры, с которой дон Хуан Австрийский командовал в битве при Лепанто, а во-вторых — со стороны верфей, примыкающей к проспекту Параллель (avinguda Paral.lel), сохранился значительный — с башнями и воротами — фрагмент крепостной стены, которой был обнесен в XIV веке весь Раваль, от моря до нынешней площади Университат (plaça Universitat). Во дворе музея (вход с проспекта Драссанас, avinguda Drassanes) работает крайне приятный ресторан Drassanes — одно из лучших в этой части города мест, где ясным, солнечным днем можно перехватить чашку кофе.