Глава 3. Конец света

Раньше Гарри считал, что конец света будет громким, пафосным и непременно с присутствием Волдеморта. Ещё он надеялся никогда до такого не дожить. Его предположения и надежды были развеяны маленьким квадратиком бумаги, на котором было написано всего несколько слов. И никакой не Тёмный Лорд, а Фред (или Джордж) Уизли посмотрел на него и, поцокав языком, задумчиво произнёс:

— Да, парень, ты попал.

Это Гарри и сам понял. Он не помнил, как взял дрожащей рукой фант, как вернулся на своё место. Рон с надеждой спросил:

— Тебе выпало что-нибудь особенно омерзительное?

Гарри молча протянул ему бумажку.

Прочитав задание, его рыжий друг затрясся всем телом.

— Гарри, я часто был несправедлив к тебе, — трагически прошептал он, — скажи, что ты прощаешь мне всё!

— Что «всё»? – без особого интереса спросил Гарри.

— Я тоже распускал слухи про вас с Джинни, — покаянно признался Рон.

— Придурок, — устало сказал Гарри, пытаясь разозлиться по-настоящему. Но любой гнев по отношению к семейству Уизли мерк по сравнению с ужасом, который вызывал маленький, тоненький листочек. С аккуратным, зараза, почерком. Видимо, чтобы лишить его последней лазейки: сказать, что не разобрал слова.

* * *

Поцеловать Северуса Снейпа

* * *

Он попросил Рона держать язык за зубами и не особенно распространяться о постигшей Гарри беде. Поэтому нет ничего удивительного, что уже через полчаса про его фант знала вся школа, включая домашних эльфов и миссис Норрис. Повсюду он ловил на себе любопытно-сочувственные взгляды, а при его приближении ученики все, как один, принимались громко говорить о квиддиче или погоде, что раздражало неимоверно. Гарри решил искать прибежища в своей спальне, но и там не было спасения.

Зайдя в комнату, он услышал обрывок разговора, который ему категорически не понравился:

— Утопится, утопится, непременно утопится, — бубнил Невилл.

— А я всё-таки ставлю на то, что он сбросится с Астрономической башни, — авторитетно заявил Симус.

— О чём это вы? – раздражённо осведомился Гарри. С мрачным удовлетворением он отметил, что у них хотя бы хватило совести смутиться. Видимо, этим и отличаются настоящие друзья – им немного неловко злорадствовать по его поводу.

— Думаем, что тебе теперь делать, — сочувственно объяснил Рон, как будто это не он служил главным источником сплетни.

— Ты же обещал помалкивать! Поклялся не рассказывать ни единой живой душе! – возмутился Гарри.

— Да, и я всегда держу слово, — с оскорблённым видом сказал Рон.

— Он разболтал Плаксе Миртл, Барону, Почти Безголовому Нику и Пивзу, — объяснил Симус.

— Вот видишь – ни одной живой душе! – торжествуя, подтвердил Рон.

Гарри почувствовал, что у него кончились слова. Захотелось махнуть рукой, и пусть всё идёт, как идёт, – какой смысл стараться спасти от Волдеморта мир, в котором возможно существование типов вроде Рона?

— Гарри, тебе плохо? – заботливо спросил Невилл, — Ты, наверное, жалеешь, что принял участие?

«Я жалею, что родился», — подумал Гарри.

* * *

— А вам что выпало? – спросил Гарри, питая слабую надежду, что хоть кто-то ещё попал в идиотское положение. Надежду, как выяснилось, совершенно беспочвенную.

Задания были бредовые, сложные, глупые, бессмысленные — какие угодно, но действительно невыполнимого, как у него, не было. С запоздалым раскаянием Гарри вспомнил свой невинный фант, с помощью которого он хотел привнести в Игру немного доброты.

Невилл должен был достать слёзы феникса, Симус – пять дней хранить молчание (эту перспективу особенно оценили его соседи по спальне), Рон – получить высший балл на экзамене у Снейпа. На предложение Гарри поменяться все они ответили обидными усмешками.

— Я не буду этого делать, — сказал Гарри своим самым убедительным голосом и лёг спать, не раздеваясь. Сквозь сон ему казалось, что он слышал, как в комнату заходил Дин Томас и интересовался, можно ли будет ему спать на кровати Гарри после того, как Снейп метнёт в него Аваду. К чести Рона, он был против.

— Я не позволю тебе занимать кровать моего лучшего друга! – с возмущением выкрикнул он. К счастью, Гарри снова провалился в сон прежде, чем услышал продолжение: «Мы же можем поставить на это место магический холодильник».

* * *

— Я не собираюсь этого делать, — твёрдо повторил Гарри утром, с вызовом глядя в глаза соседям по спальне. Обнаруженная им около своей кровати сумка с вещами Дина Томаса совсем не способствовала поднятию настроения.

— Гарри, из игры нельзя просто так выйти, — с некоторым злорадством возразил Симус. Гарри пожалел, что тот день, когда Симус должен будет хранить молчание, наступит ещё не скоро. Если Гарри вообще доживёт до него. Это породило следующие вопросы, которые его не особенно беспокоили, пока он был слишком озабочен свалившимся на него несчастьем.

— А когда надо выполнять задания? Кто будет это контролировать? И почему из розыгрыша нельзя выйти?

— Слышу предательские разговорчики, — весело сказал Фред, заходя в комнату. В последнее время Гарри научился-таки их различать. По крайней мере, он на это надеялся. Фред всё время наклонял голову влево, а Джордж держал прямо. Однако вошедший назвался Фредом, чего настоящий Фред не сделал бы и под Веритасерумом. Видимо, чтобы окончательно запутать Гарри, близнец склонил голову вправо. «Чёртовы Уизли», — с отвращением подумал Гарри.

— Ты, наверное, так замечтался о своём фанте, что прослушал всё самое интересное, — подмигнул тот, кого Гарри, с некоторыми оговорками, решил пока считать Джорджем. – Последний срок выполнения Предначертанного – экзаменационная сессия.

Рон вздрогнул при слове «сессия», а Гарри – при слове «Предначертанное».

— Это звучит как-то слишком… фатально, — робко заметил Невилл.

— Конечно, фатально, — явно наслаждаясь своей ролью, подтвердил Джордж. – Вы что, думали, мы в маггловские фанты играем? Это же древняя магия Большого Розыгрыша, — торжественно произнёс он, подражая интонации профессора Трелони. – Об исполнении задания я, Хранитель Игры, узнаю сразу, по появившемуся напротив вашей фамилии знаку. И горе тому, кто попробует хитростью избежать своей доли!

— Что с ним случится? — сгорая от любопытства, спросил Симус, и все взгляды повернулись к Гарри.

— Предначертанное сбудется помимо его воли, причём в многократно превышающем объёме или в особо извращённой форме, — зловеще прошипел Джордж, и Гарри постарался отогнать от себя мысли о том, что в его случае может означать «многократно превышающий объём» и «извращённая форма». Это было слишком ужасно.

— Да, да, главная ценность Розыгрыша – что это развлечение опасное и неотвратимое, — сказал Джордж, эффектно задрав подбородок.

— А ты говорил, что оно увлекательное и изысканное, — возмутился Рон.

— Да, увлекательное, и изысканное, и опасное, и неотвратимое, как смерть. Неужели я забыл об этом упомянуть? — он обезоруживающе улыбнулся, потихоньку отступая к двери. Так что в тот момент, когда Гарри бросил в него сумкой Дина Томаса, Джордж как раз успел выскочить из спальни.

* * *

— Гарри, ты куда? – с тревогой спросил Рон.

— В совятню. Я сыт по горло фокусами твоих дурацких братьев. Скажу вашей маме, где Джордж, и пусть она их всех забирает оптом, можно вместе с Джинни.

— Ты разве не понял – древняя магия уже запущена, теперь неважно, где будут организаторы! — в отчаянии сказал Рон. — Кстати, Джорджу тоже несладко, он ведь участвовал, хоть и организатор.

— А что ему выпало? – без особого интереса спросил Гарри.

— Подлить любовное зелье Трелони.

— Мерлин, какие же психи это придумывают? – возмутился Невилл и почему-то отвёл глаза.

— Знаешь, а этот фант немного похож на твой, Гарри, — неуклюже попытался успокоить друга Рон. — Может, Джордж ещё захочет поменяться…

— Это вряд ли, — безжалостно возразил Симус. — Подлить зелье – просто невинная забава, можно потом спрятаться от Трелони и переждать, пока действие приворота не кончится. Может, оно на неё вообще не действует. И кстати, она всё-таки женщина.

— Симус, скоро уже наступит тот благословенный день, когда ты заткнёшься? – раздражённо бросил Гарри, но тот, как ни странно, с готовностью ответил:

— На следующей неделе, в четверг.

— Почему?

— Я всё уже рассчитал. Почти все фанты задуманы для того, чтобы заставить нас выглядеть идиотами, верно? Поэтому надо поскорее сделать, что нужно, раз от этого всё равно не отвертишься. Чем раньше закончишь, тем раньше свободно вздохнёшь, а там время пройдёт, и твои шалости забудутся по сравнению с другими, — при этих словах все, не сговариваясь, молча воззрились на Гарри.

— Звучит чертовски логично, — признал Невилл. — Завтра же попытаюсь достать слёзы Фоукса.

— Расскажи ему про свою безответную любовь к Полумне, это его точно растрогает, — посоветовал Рон и вдруг осёкся. — Эээ, подождите-ка, это, получается, вы уже все отмучаетесь, а мне до июня страдать? Мой фант ведь самым последним будет! Его же только на сессии можно исполнить.

— Точнее, нельзя. Никто, кроме слизеринцев, не получает высших отметок по зельям, — напомнил Гарри. Тут его осенила новая идея: — Рон, а ведь наши фанты связаны! Снейп ни за что не поставит никому с нашего факультета «отлично», если не принять экстренных мер. Тут мой фант бы тебе пригодился.

— Вот и займись этим сам, — проворчал Рон, — и когда будешь исполнять Предначертанное, можешь намекнуть, что при ваших новых отношениях он мог бы быть поснисходительнее к твоему лучшему другу.

— Каких ещё отношениях? Я не буду этого делать, сколько раз повторять? Эй, Рон ты куда?

— В библиотеку, — с ненавистью буркнул тот и хлопнул дверью так, что стёкла в комнате задрожали.

* * *

* * *

— Я не собираюсь исполнять прихоти какого-то извращенца, — в очередной раз произнёс Гарри, глядя в глаза своему отражению. Оно, в отличие от Рона, Симуса и Невилла, не фыркало в ответ с глубочайшим недоверием. Правда, советов от него тоже было ждать бесполезно.

* * *

* * *

*

Между тем Гарри с тревогой заметил, что остальные предпринимают решительные шаги, дабы поскорее покончить со своей частью ЧИЧУ (Чумной Игры Чокнутых Уизли), правда, с переменным успехом.

Рон пропадал несколько дней в библиотеке, а потом на практическом занятии умудрился сварить самое лучшее зелье, обойдя даже Гермиону, к немалой ее досаде.

Невиллу удалось довести до слёз Полную Даму и Полумну с помощью безбожно перевранного рассказа о том, как бабушка запирала его в чулане. Идею он почерпнул в душераздирающей статье Колина Криви «Герой из-под лестницы». Невилл надеялся, что, должным образом отшлифовав эту историю, он сможет поразить ей и феникса Дамблдора.

Симус разумно решил, что его молчание больше всего неприятностей принесёт на уроках, и пытался ответить по всем предметам заранее, дабы избежать расспросов в будущем. Получалось откровенно паршиво, так как его подготовка оставляла желать лучшего, и все профессора, выслушав его сбивчивые ответы, обещали спросить его как следует через неделю, скажем, в четверг.

Но всё же это было хоть что-то, какие-то активные действия, чем Гарри похвастаться не мог.

* * *

Сидя с друзьями в «Трёх мётлах», Гарри вновь и вновь обращался к коллективному разуму.

— Тут ведь должен быть какой-то выход, верно? Что значит – поцеловать? Может, можно там в щёку или в руку…

— Попробуй, — кивнул Симус и бессердечно добавил: — Хотя, по мне, это ненамного лучше.

— Да уж, — согласился Гарри, передёргиваясь от отвращения.

— Там же не сказано, что он должен быть в сознании! – вдруг осенило Рона. – Ты можешь его напоить чем-нибудь…

— Например, крысиным ядом, — мечтательно пробормотал Гарри.

— Ага, или любовным эликсиром, — подхватил Симус. – Джордж, уверен, с тобой поделится.

— А, может, во сне? – предложил Невилл, — тогда ты ничем не рискуешь.

— Кроме того, что он внезапно проснётся, — добавил Рон, — схватит тебя своими скрюченными пальцами, и…

— «Гарри, у тебя глаза твоей матери», — имитируя загробный голос профессора, произнёс Симус.

Гарри плохо спал в ту ночь.

* * *

*

Глава опубликована: 07.11.2012

Глава 4. Не бойся своих желаний (бойся чужих!)

Глава 4. Не бойся своих желаний (бойся чужих!)

Ночь была наполнена самыми разнообразными кошмарами, описание которых весьма порадовало бы Трелони.

С утра друзья продолжили засыпать Гарри своими вариантами развития ситуации, что ни капли не помогало.

— Ты, главное, поскорее это делай – и наутёк!

— Ха! От Авады не уйдёшь… — с сомнением покачал головой Симус.

— Попробуй потом сказать, что у тебя были галлюцинации, и ты сам не понимал, что творишь...

—...Или тебя заставил Тот-Кого-Нельзя-Называть…

— Точно, «Простите, профессор, Сами-Знаете-Кто заставил меня сделать Сами-Знаете-Что…»

— Может, свести всё к шутке?

— Ага, обхохочешься… Когда ты вообще видел, чтобы он улыбался?

— Когда Джинни упала с метлы и сломала лодыжку…

Гарри старался пропускать мимо ушей эти разговоры, без особого успеха притворяясь, будто к нему происходящее не имеет ни малейшего отношения. У Снейпа явно было больное чувство юмора, и по способности к пониманию и сочувствию он мог соревноваться разве что с Пивзом. Он не из тех, кто потреплет тебя по щеке, обнимет, вытрет слёзы и успокоит.

Гарри попытался представить себе, при каких обстоятельствах Снейп бы решился дотронуться до него.

До кого-нибудь из студентов.

До кого-нибудь из своих студентов.

Ладно, вообще до кого-либо.

Бесполезно, тут даже самое богатое воображение дало бы сбой.

Да того ненормального, кто решится хотя бы взять его за руку, Снейп сразу прикончит каким-нибудь весёленьким заклинанием собственного изобретения!

О чём он, вообще, чёрт возьми, думает?

* * *

Далее встало ещё одно непредвиденное препятствие. Задание Гарри вызывало нездоровый ажиотаж у окружающих. Он стал свидетелем нескольких отвратительных пари, предметом которых было то, как именно он это сделает, что при этом скажет, и даже где будет его могила и посадят ли Снейпа в Азкабан, причём большинство склонялось к мнению, что не посадят. Не сказать, чтобы это сильно обнадёживало.

Когда за завтраком Дин Томас с самым дружелюбным видом поинтересовался, куда Гарри собирается положить руки во время «свершения Предначертанного», у него сдали нервы.

— Тебя-то это всё каким образом волнует? Ты ничего всё равно не увидишь! – взорвался он.

— Как это? – удивился Дин. — Ты ведь на занятии это провернёшь, да? Или всё-таки на перемене?

Излишне живое воображение тут же услужливо подсказало Гарри картину, как он делает это на глазах всего старшего курса, а Рон, Симус, Невилл и слизеринцы в полном составе поднимают таблички, оценивая его уровень артистизма по десятибалльной шкале. Гарри судорожно моргнул, отгоняя ужасающее видение.

— Я сделаю это без свидетелей, понял? – рявкнул он и быстро поднялся из-за стола, не притронувшись к своей порции (чем не замедлил воспользоваться Рон). Аппетит был безнадёжно испорчен.

* * *

*

— Ты в самом деле думаешь, это хорошая идея? – недоверчиво спросил Гарри.

— Конечно. Уверена, ты так его этим удивишь, что он не откажется, — убеждённо подтвердила Гермиона, убирая выбившуюся прядь волос, — ты, главное, потом не растеряйся. Представь себе, что это Джинни, например…

— Сомневаюсь, что это поможет, — у Гарри вырвался нервный смешок.

* * *

На следующем уроке зельеварения Рон снова справился с работой лучше всех, так что даже Снейп не мог игнорировать такие успехи.

— Пять очков Гриффиндору, — с глубокой скорбью в голосе произнёс он, бросая на Рона неприязненный взгляд. — Поразительно. Хотя… Мистер Уизли, вы в последнее время случайно не находили такого потрёпанного учебника с записями на полях? Это, знаете ли, многое бы объяснило.

— Нет, сэр, я много занимался в библиотеке, и… — с готовностью пустился в объяснения Рон, но Снейп прервал его нетерпеливым жестом:

— Довольно, Уизли, избавьте меня от подробностей. Лонгботтом, покажите мне результаты ваших… ммм…. стараний. Посмотрим, на что вы в этот раз перевели мои ценные ингредиенты.

Со стороны слизеринцев раздались подобострастные смешки, и Невилл с обречённым видом продемонстрировал нечто тёмно-синего цвета, пахнущее настолько отвратительно, что несколько человек, не выдержав, бросились вон из кабинета.

— Поздравляю, сегодня вы превзошли сами себя, Лонгботтом, это же какой-то обонятельный боггарт, — брезгливо заметил Снейп. — Минус тридцать баллов Гриффиндору.

Драко издевательски показал Гарри большой палец, на что Снейп не обратил ни малейшего внимания.

— Итак, вынужден констатировать, что факультет Гриффиндор подготовлен к предстоящему экзамену отвратительно, что, разумеется, не является для меня сюрпризом. Здесь всегда было плохо с дисциплиной и умением соображать, что, как известно, является главным в тонком искусстве зельеварения…

— Дать бы тебе пинка, — шёпотом озвучил Симус общие мысли.

— Сказанное не относится только к мисс Грейнджер и, возможно, Уизли. Всех остальных я хотел бы предупредить, что неудовлетворительная оценка по моему предмету не даст вам возможности получить аттестат. Впрочем, это едва ли можно будет считать большим несчастьем для магического мира. Опять-таки подчеркну, что всё вышеупомянутое не касается факультета Слизерин, где учащиеся умеют серьёзно подойти к занятиям.

Слова эти явно противоречили действительности, так как Крэбб и Гойл, объединив усилия, приготовили абсолютно такую же мерзость, что и Невилл, но кого волнует справедливость?

После урока Гарри немного задержался в кабинете. Разумеется, этот манёвр не прошёл незамеченным, так что примерно половина студентов решила, что сейчас-то всё и случится, и стала толпиться у входа, с надеждой глазея на Гарри.

— Что вам, Поттер? Забыли, где выход? – голос Снейпа не предвещал ничего хорошего. Он пробормотал что-то вполголоса и над дверью появилась изящная надпись «Выход». Дин Томас нервно захихикал.

— Сэр… Я только хотел спросить, не могли бы вы… — Гарри постарался абстрагироваться от перешёптывания за спиной, в котором он явственно расслышал голос Симуса: «Где же Криви со своим фотоаппаратом?» «Смотреть противно!» – громко возмутилась подбежавшая Джинни и активно заработала локтями, чтобы не упустить ни одной отвратительной подробности. Гарри решительно захлопнул дверь перед носом товарищей (если их можно было так назвать).

— Вы не согласитесь провести со мной несколько дополнительных занятий?

— Мне даже сложно представить, зачем вам это могло бы понадобиться, — ядовито процедил Снейп. — Неужели так напуганы экзаменами? Совершенно напрасно, Поттер. Несмотря на вопиющую бездарность и тупоумие, которые вы с удивительным упорством демонстрируете на моём предмете, директор, без сомнения, придумает для вас особые условия, учитывая ваши обстоятельства, — последнему слову он постарался придать максимально уничижительный оттенок.

— Мне не нужно особенного отношения, сэр, — Снейп скептически поднял бровь. — Я просто хочу повысить свой уровень знаний.

— Весьма похвально, – кисло сказал Снейп, и с отвращением добавил: — Хотя лучше бы этот был мистер Уизли.

— Почему? – по непонятной причине Гарри почувствовал обиду.

-Во-первых, потому что, в отличие от вас, ваш приятель обладает зачатками разума, в чём мы сегодня убедились. Во-вторых, как вы, возможно, помните, наши предыдущие занятия закончились весьма плачевно. И, наконец, я не привык тратить своё время на оболтусов. К сожалению, зная вашу настырность, я не сомневаюсь, что в случае моего отказа вы обратитесь к директору, так что… У меня есть час свободного времени завтра, после пяти. И потрудитесь не опаздывать, хотя это всё равно, что просить о невозможном.

Одарив Гарри ещё одним брезгливым взглядом, Снейп сел за стол и принялся что-то писать, давая понять, что разговор окончен.

— Сэр, я не опоздаю. И, клянусь, вы не пожалеете, что потратили на меня своё ценное время, — тихо произнёс Гарри, сам не понимая, что он, собственно, хотел сказать этой фразой.

— Я уже жалею об этом, Поттер, — мрачно сказал Снейп. – Будьте любезны закрыть дверь с той стороны.

* * *

Гарри надеялся поразмыслить в тишине и покое о чём-нибудь постороннем, но в который раз его надеждам не суждено было сбыться. Глядя на взволнованную толпу, ожидающую его за дверью, он понял, что забыть ему точно не дадут. Казалось, здесь собралась вся школа, и его молчание они явно истолковали как-то превратно. Едва Гарри захлопнул за собой дверь, все заговорили одновременно, причём каждый слушал только себя и не обращал ни малейшего внимания на остальных.

— Ты сделал, сделал это? – спрашивал Рон.

— Как это было? – гнусаво вопрошал в левое ухо Невилл.

— Я восхищаюсь твоей отвагой, Гарри, — прошептала ему в другое ухо Полумна.

— Точно, после такого — что ему какой-то тёмный Лорд!

— Да пустите же Джинни, пусть она его утешит…

— Да, милый, давай я тебя утешу!!!

— Почему ты вообще ещё жив? – обвиняюще гремел Симус.

— Да дайте ему отойти, не видите: человек под Империо?!

— Только одно небольшое блиц-интервью для моей статьи! Гарри, как ты считаешь, что лучше: поцелуй дементора или поцелуй Снейпа?

— Отстаньте, не видите – он ещё и не приступал, — наконец, догадался Рон, и они с Гарри стали протискиваться через толпу студентов, по которой прокатился гул разочарования.

* * *

Гарри с трудом отыскал Гермиону, чтобы поблагодарить за единственный по-настоящему полезный совет, который он получил за последние дни. Большинство друзей либо гнусно хихикали, либо с притворным сочувствием высказывали предположения одно ужасней другого, так что Гарри и сам начинал считать себя покойником. А Гермиона подошла к проблеме серьёзно и по-деловому. Чем дальше, тем больше Гарри начинал ценить столь своевременно найденный подругой выход.

Теперь он имеет легальную возможность оставаться со Снейпом наедине, и всем скоро надоест каждый раз караулить его под дверью. И, главное, он может не спешить, спокойно выбирая подходящий момент и раздумывая над наиболее выгодной тактикой.

Желая чем-то отблагодарить Гермиону, Гарри попытался выведать причины её дурного настроения. В последнее время даже разговоры о предстоящих экзаменах не могли её развеселить.

— Не одному тебе достался невыполнимый фант,— туманно высказалась Гермиона, и лицо её тут же приняло самое неприступное выражение, хорошо знакомое всем, кто когда-либо пытался списать у неё домашнее задание. То есть, хорошо известное всем без исключения. Неуклюжие попытки разговорить её ни к чему не привели, кроме того, что Гарри выяснил: это каким-то образом связано с Хагридом.

— Слушай, ты, надеюсь, не должна… Ну, как я? – от этого жуткого предположения Гарри стало не по себе.

— Мерлин, нет, конечно! Хорошо, что ты об этом сказал, теперь моё задание уже не выглядит таким страшным. Всегда есть что-то хуже.

— Хуже моего точно нет, — вздохнул Гарри.

— Пустяки! Я бы с лёгкостью с тобой поменялась.

— Ты ведь шутишь? Ты и… Только не это!

— Набоков бы одобрил, — усмехнулась Гермиона, в очередной раз заставив Гарри почувствовать себя неучем. – Но я, разумеется, не соглашусь, ведь обмен строжайше запрещён!

Гарри только головой замотал, в очередной раз поразившись женской логике, которая с лёгкостью позволяет Гермионе теоретически рассматривать возможность отношений с самым отвратительным типом в Хогвартсе, но запрещает нарушение любых, даже самых идиотских, правил.

* * *

Удивительно: Гарри снился Снейп. Удивительно, разумеется, прежде всего потому, что впервые это не был кошмарный сон. Они сидели на какой-то поляне, и Снейп серьёзно втолковывал Гарри что-то насчёт идеального времени для сбора прыгающих поганок. Также поразительным было, что во сне Гарри внимательно слушал эту муть, и даже задавал вопросы. Солнечные лучи пробивались сквозь листву, вычерчивая причудливый рисунок на лице зельевара…

— Гарри! – энергичный пинок.

— А? Что? – противная необходимость шарить впотьмах в поисках очков. – Что случилось? Зачем вы меня разбудили?

— Потому что ты нас разбудил раньше, дубина! – как всегда ласково объяснил Симус.

— Гарри, ты говорил на парселтанге! – взволнованно подтвердил Невилл. – Очень громко и очень страшно, ты как будто угрожал кому-то.

— Что тебе снилось? – с подозрением спросил Рон.

Гарри понял, что этого он точно ни за что никому не расскажет.

— Кажется, Джинни… Мы гуляли по парку.

— Значит, ты на неё так орал?

— Да не орал я!

— Не ори!

— Да не ору я!

— Гарри, тут только один человек умеет говорить на змеином языке, и это ты, — веско сказал Рон, а остальные энергично закивали. Возразить на это было нечего.

Когда все снова улеглись, Гарри вспомнил о своём сне. Странное, обволакивающее, успокаивающее это было ощущение. Он понадеялся, что заснув, сможет снова попасть туда, откуда его столь бесцеремонно вытащили пинки Симуса, но — увы. Остаток ночи прошёл без сновидений.

Глава опубликована: 13.11.2012