Написали?

Нет, не написал. Они просили, чтобы я еще и книгу написал. Я не отказался, но сообщил, что это работенка. Во время разговора стало ясно, что денежный потенциал этого движения довольно велик. Тогда зачем мне работать даром, да еще и подставляться бесплатно. Я же одесский мальчик. Вот и решил, как Сара. Знаешь этот анекдот? «Сара, говорят, что вы обладаете даром обольщать мужчин. – Она показывает огромную дулю. – Даром? Вот вам, даром!». Так вот, когда я робко осведомился об оплате, они начали уезжать в кусты. Кроме того, эта публика оказалась малоинтеллигентна. Все это пахло великодержавным шовинизмом с примесью антисемитизма. Нюх у меня на это очень развит. Мне показалось, что они просто хотят меня грубо использовать. На шару. И получилось, что, займись я этим всерьез, то остался бы у разбитого корыта. Конечно, я понимал, что не останусь без работы, потому что моему университетскому начальству было наплевать на все эти развлечения. И даже наоборот.

А терять мне было что. Прежде всего, репутацию. Не такая она у меня уже и плохая. Марк Борисович Щукин, как резонатор этой репутации, морщился. Я к нему приставал, требуя пояснить собственные соображения: почему же это все неправильно? Он великий хронолог и все время занимается широкими и узкими датировками. Он мне пытался что-то не очень внятное объяснять. На самом деле мы чрезмерно сужаем датировки, в то время как вещи существуют в более широком диапазоне. Из-за стремления к узким датировкам получаются лакуны в хронологии. То есть, по его мнению, вещи существуют во времени намного дольше.