Иасон (17:5)

Иасон был уважаемый в Фессалониках человек. Вместе с христианами, он пережил несколько неприятных минут; его тоже повлекли “неуверовавшие иудеи” и “негодные люди,” взятые иудеями с площади. Обвинение (всё то же: “всесветные возмутители”) обращено опять к апостолам. Но их не находят в доме знатного Иасона. Иасону приходится объясняться с маленькими пилатами Фессалоник. Толпа “неуверовавших иудеев” и “негодных людей,” точь в точь, как пред Иерусалимским Пилатом, опять неистовствует, кричит... Дальний отплеск великой волны, поднявшейся “на Господа и на Христа Его”... Но тут не мученичество, не распятие, а досаждение и неприятность.

“Негодные люди” больше неприятностей, в данном случае, принесли самим себе, чем Иасону. Чтоб “возмущать город,” надо было, очевидно иметь еще более злую душу... Правы те, которые жалеют не столько жертву, сколько палача; в духовном смысле палачи несчастнее своих жертв.

Около каждого человека и церковного дела в мире слышен всегда дьявольский ветер, поднимающий пыль вокруг и бросающий ее в глаза людям. Зло не в силах ничего само привнести, влить, дать, но хочет отнять от людей все и испугать их на самом пороге добра, сделать их бессильными для блага... Но трезвые и мудрые христиане, как Иасон, один за другим, спокойно, распутывают все диавольские сети, узлы и колтуны, выходя из тупиков зла и выводя других.