Мнимая смерть

Опоссум - великий мастер обмана. Когда ему грозит опасность, опоссум притворяется мертвым так эффективно, что биологи раньше были убеждены, будто он впадает в транс. Но современные исследования показывают, что на самом деле опоссум продолжает бодрствовать и остается начеку. И когда он прикидывается мертвым, шутить с ним не стоит. Каждый, кто пытался поднять «мертвого» опоссума за хвост, имел возможность проверить на собственной шкуре вторую линию обороны этого хитроумного животного: пасть, полную острых, как иглы, зубов.

Притворяться мертвым полезно потому, что многие хищники питаются только живой добычей. Они знают, что живая добыча не кишит червями. Этот прием (равно как и его агрессивный вариант: затаиться, а затем напасть из засады) настолько эффективен, что он используется на всех уровнях живой природы. Существует вид змей, которые в момент опасности переворачиваются на спину и высовывают язык. Если перевернуть ее на живот, она снова перевернется на спину. А нападают из засады самые разнообразные живые существа - от мурены до венериной мухоловки.

Засада настолько распространена на рынке, что трудно даже подыскать случай, где она не проходит. В течение недели игроки на биржах выслушивают различные объявления, которые повышают степень подвижности рынка. Позволю себе напомнить, что сами по себе цифры, которые зависят от множества факторов (в том числе от ошибок и неверных данных), не имеют ни малейшего значения. Однако нервному игроку этих цифр достаточно для того, чтобы удариться в панику. Например, на рынке казначейских обязательств и на валютных рынках, где даже обычная степень подвижности как минимум вдвое выше, чем на товарных рынках, важную роль играют объявления о числе рабочих мест (первая пятница каждого месяца). На фондовых рынках степень подвижности и объем торгов резко повышаются в третью пятницу каждого месяца, когда истекает срок опционов. На рынках валюты огромную роль играет ежемесячное объявление торгового дефицита. Рынки сельскохозяйственной продукции традиционно ориентируются на отчеты министерства сельского хозяйства об урожае. Все игроки готовы к тому, что в день объявления подвижность рынка возрастет, однако они часто забывают соблюдать осторожность накануне объявления, а также на следующий день; вот тогда-то рынок и ловит их за руку.

«Засады», которые устраивает рынок трейдерам, нередко являются реакцией на действия политиков. Так, в четверг 25 января 1996 года некий чиновник из Бундесбанка высказал мнение, что немецкая марка ценится слишком высоко. По его мнению, соотношение марки с долларом должно составлять не 1,49, как на тот период, а около 1,60. И в результате всего за час, с 11.00 до полудня, немецкая марка поднялась с 1,4765 до 1,4870. В то время я работал с иеной, и этот скачок цен косвенно отразился и на мне. Я потерпел убытки; впрочем, они не идут ни в какое сравнение с потерями, которые понесли некоторые японские компании, спекулировавшие валютой.

Засада - это разновидность агрессивной симуляции смерти. Я усвоил это благодаря сочинениям Луи Л'Амура, к которым я часто обращаюсь, если чувствую потребность в мудром совете. Перефразируя Л'Амура, можно утверждать: «Если подвижность рынка чрезмерно возросла, будь осторожен; но если роста подвижности не наблюдается, будь осторожен вдвойне».

Этот ценный совет может весьма пригодиться для выживания на рынке. 2 мая 1995 года я заметил, что вот уже восемь дней подряд цена на казначейские обязательства при открытии и при закрытии остается одной и той же - 105 пунктов. А в течение следующего месяца казначейские обязательства подскочили сразу на 6 пунктов.

В тот день, 2 мая, мой брокер позвонил мне и сказал:

«Рынок сдох. Ни малейшего признака жизни! «Медведи» закрывают позиции».

И я понял: надвигается беда.

На следующий день в 10 часов утра должны были сделать какое-то заурядное объявление.

«Судя по всему, это никак не скажется на ценах», - утверждал клерк на торговой площадке. Я чувствовал, что опасность не за горами, но еще не мог понять, кто под угрозой: «быки» или «медведи». Как правило, стационарные цены благоприятнее для «быков», чем для «медведей», поэтому я на всякий случай закрыл свои короткие позиции. Однако на тот момент ни я, ни другие трейдеры еще не знали, как ударит рынок из засады: рогами снизу вверх или лапой сверху вниз. Этот фактор непредсказуемости всегда надо учитывать.

Чрезвычайно часто случаются такие ситуации, когда долгосрочные проекты игроков рушатся под напором какого-нибудь фантастического сдвига. Особо склонен к подобным шуточкам рынок серебра. Долгие годы серебро вело себя крайне вяло, но затем в 1979 году произошел скачок от 5 до 50 долларов за унцию. Более близкий к современности случай мнимой смерти произошел в последние месяцы 1995 года (см. рис. 9.1). В конце 1995 года серебро стоило примерно 5,20 долларов за унцию. Опцион на покупку серебра в марте следующего года по цене 5,20 долларов стоил всего б центов; вполне разумно, учитывая, что в предыдущие два месяца цены на серебро колебались в рамках 5 центов. Но вот всего за один удачный для «быков» месяц цены на серебро поднялись до 5,60 долларов за унцию - и опционы на покупку в марте по 5,20 взлетели почти в десять раз, до 50 центов.

«Медведи» не зря считают затишье на рынке гибельным для себя. Вот и на сей раз «быки» просто притворялись мертвыми. Они заманили игроков на понижение в ловушку, убаюкав их бдительность. И всего за несколько недель «медведи» вышли из игры.

Аналогичный феномен случился на фондовой бирже Гонконга. В последнем квартале 1995 года индекс Хан Сен застыл, словно в трансе, отклоняясь от величины в 10 000 пунктов всего на 1-2%. Но в первую же неделю 1996 года он подскочил сразу на 5%.

Кофе «играло в опоссума» с 1993 по 1994 год. Цены колебались от 75 до 80 центов. Игроки-покупатели заметно теряли интерес; а продавцы опционов на будущую покупку кофе теряли доходы. Но вот внезапно всего за два месяца цены на кофе возросли в четыре раза, и рынок вытряхнул игроков, заглотивших приманку. Не забывайте, что если опоссума, притворившегося мертвым, взять за хвост, он пустит в ход свои смертельно опасные зубы!

Итак, мнимая смерть - это главная из хитростей, к которым прибегает рынок. Я попытался провести количественный анализ этого явления и изучил все дневные сдвиги цен на казначейские обязательства начиная со дня краха в октябре 1987 года и до 30 июня 1996 года, т.е. почти за девять лет.

Если моя теория верна и рынок действительно любит «играть в опоссума», то абсолютные изменения цен после небольших дневных сдвигов должны быть больше, чем после крупных дневных сдвигов. И результаты моего исследования подтвердили теорию мнимой смерти. После каждого из 1296 дней, когда цены на казначейские обязательства за день сдвигались ненамного, среднее изменение за последующие пять дней составляло 1,29%. А после каждого из 197 случаев, когда за день казначейские обязательства сдвигались на целый пункт и более, среднее изменение за последующие пять дней оказывалось всего 1,05% (см. табл. 9.1). Иными словами, после небольших сдвигов подвижность рынка оказывалась на 22% выше, чем после сдвигов крупных.

Таблица 9.1. Среднее изменение цен на казначейские обязательства (%) после дневных сдвигов разной величины

Последующий сдвиг	Дневное изменение
Небольшое изменение	Среднее изменение	Крупное изменение
1 день спустя	0,52	0,49	0,43
5 дней спустя	1,29	1,16	1,05