Письмо К. Граевского думному дворянину Афанасию Нагому. 1575 г., 24 апреля

Дворянину господарскому [Афанасию Нагому]15 поклон и челобитье от Криштофа Граевского.

«…Челом бью, скажи государю, чтобы государь приказал послам своим, приехав к нашим, сказать, что государь от приятелей своих государей христианских имеет такое известие, что государю вашему, королю, к вам, людям своим, не приехать, а вам иного короля себе выбирать, и по этому делу нас, послов своих, к вам послал.

А что они от государя перед пасхой отъехали и что от меня ничего не знают, то сказал бы, что ты мне показывал с дьяком государя наказ послам от государя, и написано там, чтобы старшего сына государя и потомков государевых всегда брать на государство, тогда на то наши не изволят, чтобы учинить вотчину и наследственное королевство, а вольного выбора короля уже бы не было…

Мне бы казалось, чтобы государь подал нашим через послов своих только два артикула.

Артикул первый.

Чтобы государю нашему сохранять людям все права, вольности, благородство, должности, почести, уряды земские и дверные, то, что перед этим было и чтобы себе сами без короля постановили и ухватили, и так править ими вольно по их правам и старым обычаям и милостиво, как другие короли правили, новых обычаев не вносить, а в старых не изменять без общего согласия всех сословий. Землю или государство свое вотчинное, то все, что по божьей милости государь добыл, с Королевством Польским и Великим княжеством Литовским соединить, потомство свое обеспечив, и людей государства своего старших, сынов боярских, с панами радами и рыцарством Короны Польской и Великого княжества Литовского поровнять по чести и благородству и соединить так, чтобы был один народ во всем между собой равный, одна Речь Посполитая, один совет, одна оборона, один государь, всеми вместе свободно избранный, и казну свою с казной Королевства Польского и Великого княжества Литовского на одно место снести.

Артикул второй.

Чтобы у всех в государстве была одна сила и собранное со всех в одном месте было, оговорив, чтобы потомков государевых, если бы их было много, обеспечить и чтобы почет им оказывать, если бы в том нужда была, присоединить бы государство свое к государствам вышеписанным так, как соединено Великое княжество Литовское с Короной Польской.

Надеюсь, что этими двумя артикулами рыцарство наше удовольствуется, и тогда пусть бы послы на этом присягнули, а, если что-либо другое с обеих сторон будут подавать, то отложили бы все до того, как государь съедется с нашими, ибо нашим свойственно сначала всякое дело поднимать [..] и сильно его держаться, но, когда государь, с ними съехавшись, покажет им свою милость, тогда они на все справедливое согласятся. А для съезда государя с нашими пусть послы не принимают места ни в Вильне, ни в Полоцке, так как там было бы много Литвы и могли бы в чем-либо помешать и какую-нибудь смуту учинить, но пусть добиваются места в Киеве, либо на реке Днепре, где река Припять в Днепр входит, так чтобы государь, по Днепру водой приехав, стал со всеми людьми своими на своем берегу и приезжали бы к государю на беседы. А там бы Литвы немного было, а польских и русских панов было бы там больше и рыцарства с ними довольно, которые бы с государем все ладно порешили.

А там государь посетил бы град Киевский и посмотрел бы на упадок его и чем бы его поправить, а оттуда мог бы государь ехать водой до Луцка, столичного града земли Волынской, и посмотрел бы на упадок его и чем бы его поправить, а затем на Львов и на Перемышль, все русскими землями до Кракова на коронацию по божьей милости.

А чтобы уступили землю Инфлянскую и Киев к Царству Русскому, об этом 6bi теперь не вспоминать, ведь и так все будет государево, если захочет бог, [чтобы это] наших не оскорбляло, а неприятели государевы чтобы из-за того этому делу не помешали.

А как покойного короля Сигизмунда Августа короновали десяти лет, так и старшего сына государя или которого государь захочет на первом сейме после коронации государя могут в короли взять и короновать, может быть государь в том уверен, а другому одновременно дадут часть государства, по которой писаться и которую держать он может.

А если епископы наши будут говорить, чтобы государь пристал к Римской вере, тогда им отказывать [говоря], что Римскую веру не все люди в земле хвалят, ибо от нее отступили сначала греки, а потом латинян большая половина и, как слышим, в Латинской вере среди ста человек едва двух найдешь, чтобы по одному понимали и верили, но каждый не так, как другой, но иначе верит. А Русская вера по милости божьей стоит твердо, и не подобает государю, отстав от большего к меньшему пристать, ибо, если бы бог захотел и государства соединятся, тогда будет больше русских людей, чем латинских. Но государь то сделает, что приведет к вам людей ученых из Греции и с Руси, и вы с ними по Писанию говорить будете. Если Римская вера будет лучше, чем Русская, тогда государь и мы пристанем к вашей вере. И есть ли кто такой, кто, найдя лучшее, не оставил худшее. А пока бы до этого дошло, до тех пор государь обещает сохранить все веры нашей земли, как было при первых королях, в мире и под защитой [своей] и доходы и имущество церковное.

А что государь дал своим послам много статей на письме, то пусть государь напишет второй раз послам своим, чтобы не все статьи нашим подавать, чтобы [никого] не обидеть и не давать неприятелям причины говорить против государя. В чем могут согласиться послы государевы с нашими, пусть согласятся и договорятся, а в чем не согласятся, пусть не соглашаются и не спорят, а пусть отложат это до съезда государя с нашими, обещая, что [там] все справедливое одобрит и во всем государь, съехавшись с нашими, о всем договорится и все сделает по своей воле в милости и в любви…»