Проданная душа Профессора 6 страница

И тут из коридора на сцену влетело огромное золотое облако! Сопровождаемое восторженными ахами зрителей, оно покрыло почти весь потолок. Все сидевшие на стульях задрали головы вверх. На мгновение облако застыло и вдруг стало разделяться на маленькие облачка, устремившиеся ко многим из присутствующих. Они входили в их тела в области сердца. Когда это происходило с очередным хоббитом, гоблином, гномом и даже биороботом (больше не думаю, что мне известны пути Господни!), он судорожно и глубоко вдыхал, а на лице его при этом появлялось выражение, будто он глотнул самый сладкий для него аромат в жизни! И через мгновение лицо его и кожа будто освещались этим светом изнутри! Я впервые видела, как в свои законные оболочки возвращались проданные души…

– Кто посмел тронуть контейнеры для хранения душ?! Это моя собственность!!!

– Ты еще не понял за столько тысячелетий? Их нельзя удержать насильно, они принадлежат одному Богу, – тихо ответил Бэс, выступая вперед. Мелкий божок был строг и значим, в простой черной рясе и с большим крестом на груди.

– У меня есть договора! – В глазах дьявола тлела глубоко прочувствованная злость.

– Они ничего теперь не стоят. Эти рабы божьи освободились, когда посмеялись над тобой. Тот, кто смешон, тот не страшен.

– Но в мой кабинет не было доступа никому!

– Только не священнику.

– Но у вас не было священника, я проверял! – И тут до дьявола дошло, и он поднял и вперил в Бэса потрясенный и исполненный ненависти взгляд.

– Да, я священник Базы, назначенный шефом, когда он еще официально занимал эту должность и имел право утвердить это назначение.

– Истинная правда, – торжественно подтвердил наш гном в каталке и костюме английского посла, которого играл в пьесе.

– Это ты освятил воду? – Дьявол не сводил лютого взгляда с Бэса.

– Да, я, – гордо ответствовал наш египетский батюшка.

– Он приходит в себя! – вдруг закричал кто‑то из толпы, окружившей Брандакрыса.

Я успела краем глаза заметить, что и к нему снисходит мерцающее облачко‑душа, (оказывается, даже этот камикадзе ухитрился ее заложить), он пришел в чувство!

– В таком случае вы мне больше не нужны. Теперь я сам не хочу вами править. – Нечистый явно пытался сохранить достоинство, и тут он сделал это роковое заявление: – Я ухожу, но не один. Одну душу все же прихвачу. Его! Алекса! Самую чистую и невинную! В обмен на все ваши.

– А за что, если она невинная?! – возмутился агент 013.

– Душу солдата всегда есть за что, – сказал яростно дьявол и вытянул руку в сторону недовольно хмурящегося от такого расклада командора.

– Забери лучше мою! – взмолилась я, почти теряя сознание от страха, глядя, как из груди Алекса вылетает золотое облачко, такое же, как входили пять минут назад в наших душепродавцев. В тот же миг он бесчувственный упал мне на руки. Кот с горестью на мордочке подскочил и помог мне удержать его.

– Не надо, твою я уже не хочу, как и тебя саму, предательница! Если пожелаешь вернуть своего мужа, всегда найдешь нас с ним в аду.

– Неужели мне спускаться за любимым в ад… Я готова! – наивно всхлипнула я. – А как туда добраться?

Но дьявол меня не слышал, по его исказившемуся в гневе лицу стало видно, что что‑то вдруг пошло не так. Душа командора сияла всеми оттенками золота и никак не давалась в когти нечистому…

– Как?! Идиот, ты что, за столько времени не сумел сделать ее достойной ада?! – внезапно вскричал он, в изумлении воздевая руки. – Че за хрень‑то такая?!

В тот же миг золотое облачко само вернулось в тело моего мужа. Алекс судорожно вздохнул и открыл глаза. Ликующе вскрикнув и простерев руки, я упала к нему на грудь. Минут двадцать нас оглушали восторженные аплодисменты публики! Для кого‑то это все еще шел спектакль…

– Освободите меня из этого цемента, волки позорные!

– А ты подпишешь вот эту бумагу, что оставишь нас в покое и больше никогда сюда не вернешься? – нежно спросил Профессор. – Навсегда забудешь свои претензии на нас и нашу Базу?

– Да, фараоны, – мрачно выдавил рогатый, с трудом наступая на горло собственной песне.

Бэс с достоинством подал ему свиток. Дьявол подписал. К этому моменту Брандакрыс и актеры уже успешно запалили типовые договора на продажу душ в самой большой алюминиевой кастрюле Синелицего. Через минуту они превратились в пепел…

– Рано радуетесь, я еще вернусь! – с этим неизменным своим обещанием дьявол, в конце концов получив на руки молоточек и зубило, упрыгал со сцены в коридор. Надеюсь, часа через три он освободится и все же покинет нас навсегда. Бэс заставил его подписать юридически правильный договор, не подкопаешься…

– Наконец‑то… – громко вздохнула из первого ряда завхоз сирена. – Мы сегодня досмотрим пьесу? Хотелось бы узнать, чем у них там все кончилось, у этого толстенького котика с пером на беретике…

Так что пьесу мы хоть и с некоторой заминкой, но доиграли. Изгнанного дьявола в постановке заменил обладающий поистине компьютерной памятью робот Эльгар. Он закачал себе в оперативную память текст и единственный сыграл две роли – Гильденстерна и последние сцены Клавдия. Хотя в нем не было зловещей силы дьявола, он очень старался…

Несмотря на это, Клавдий у него все равно получился очень добрым королем, вряд ли способным и муху прихлопнуть, не то что брата и пасынка кокнуть разом. Тем не менее он так всем пришелся по душе, что больше всех получил букетов на поклонах, больше, чем даже кот, которому это совсем не понравилось, он явно взревновал новоявленную звезду к его «незаслуженному успеху»…

Прыгая из «окна» в «речку», я почти попала в матрас, только головой ударилась о «волны», но зато все в зале ахнули, я понадеялась, что это и была самая сильная в спектакле сцена. Правда, мне еще много хлопали, когда я перед этим изображала припадок безумия, танцуя на столе и фальшиво распевая:

В день святого Валентина,

В первом свете дня

Ты своею Валентиной

Назови меня!

Лаэрт (Алекс) плакал в голос, узнав о «моей» смерти, и «на кладбище» проникновенно просил:

Не надо! Погодите засыпать!

Еще раз заключу ее в объятья!

Его слезы были до того искренни, что вслед за ним захныкало ползала, и не только его женская часть, самыми сентиментальными у нас оказались, как ни парадоксально, практичные и приземленные гномы. А потом мой братец по пьесе и фактический муж, прыгнув ко мне в могилу, просил закопать его со мной, причем с большими хлопотами, чтобы непременно возвести над нами

…гору,

Которая превысит Пелион

И голубой Олимп.

Наш хвостатый Гамлет обиделся на его удачное сравнение и прыгнул за ним:

Кто тут горюет

Так выспренно?

Чьей жалобы раскат

В движенье останавливает звезды,

Как зрителей?

К его услугам я,

Принц Гамлет Датский.

Этот глупый спор вызвал драку, «брат» и «жених» принялись «отчаянно» мутузить друг друга. Хотя командор и старался быть осторожным с меньшим собратом, агент 013 ему спуску не давал, а когда прыгнул на спину и полоснул когтями по шее, я чуть не выскочила из гроба. Но удержалась… Видно было, что кот играл самозабвенно, с полной отдачей. Зрители долго аплодировали, когда Алекс унес со сцены напарника за шкирку, а тот махал лапками и орал, что на рапирах он одержит вверх.

И, конечно, бессмертный монолог кота‑Гамлета «Быть или не быть…», разбивший сердца многим хоббиткам и гномихам, много месяцев успешно притворявшихся гномами. Проспавшая всю заварушку с дьяволом Анхесенпа проснулась к концу спектакля и, видя гибель любимого кота, кажется, приняла это за чистую монету и громким мявканьем простила его!

В целом это была несомненная победа великого театрального искусства в содружестве бессмертного Шекспира и нашей актерской труппы, неопытной, но вложившей в постановку всю душу! Нас вызывали на поклоны целых пятнадцать раз! Такими популярными у публики никто из нас ни разу в жизни себя не чувствовал, потому овации и крики: «Давай еще!», «А подеритесь снова!» – от хоббитов, гномов, гоблинов и биороботов из зала нас пьянили, мы все падали с ног от счастливой усталости.

…Синелицый заранее приготовил банкет для всех жителей Базы, тем более что повода было сразу два – праздновали премьеру и избавление от нечистого. Кот весь вечер не отпускал от себя любимую кошку, держа за талию и крепко прижимая ее к себе. Как и котят, хотя те беспрестанно дергали и кусали его за хвост, так выражая радость от воссоединения с любимым папочкой.

Вдруг в воздухе возникла голова дьявола! Ох, только не это, неужели все по новой? Но он лишь мстительно пригрозил:

– Вы у меня попомните, я проверочную комиссию на вас натравлю, аферисты!

– Какую еще проверочную комиссию?

– Ревизию! Ваша финансово‑хозяйственная деятельность вызовет у них кучу вопросов. Я тут покопался в ваших финансовых отчетах. Как‑то захотелось что‑нибудь легкое почитать на ночь, а под рукой ничего другого не оказалось…

И он с громким треском исчез в облаке серы. Надеюсь, в последний раз.

– Да, сэр, но «пока трава вырастет…» – старовата поговорка, – крикнул ему вслед грифон Рудик.

– Может быть, нам уже пора построить церковь? Это хотя бы всем здесь напомнит о Боге, – задумчиво предложил шеф. – Тем более что священник уже есть. А с появлением веры в душах жителей Базы дьяволу будет труднее снова пробраться к нам.

– Но не разобщит ли нас церковь? – опять затянул старую песню перестраховщик‑кот. – И не приведет ли это к религиозным войнам на Базе? Крестовые походы всегда чреваты…

– Думаю, что, как всегда, у нас все быстро пресытятся новинкой, и через месяц она уже будет пустовать.

Тут шеф ошибся, хватило и трех недель.

Но по порядку. Церковь (вернее, часовня) была построена за пять дней. Небольшая она такая, симпатичная получилась, строили всей Базой. В следующие несколько дней после ее освящения у Бэса было работы невпроворот – к дверям тянулась очередь из желающих креститься хоббитов.

Правда, крестил он их своеобразно, выливая на голову ковш святой воды и пристукнув тяжелым католическим крестом по макушке, после чего новоокрещенный получал глоток кагора и конфету. Многие хоббиты менялись курточками, приклеивали усы, красили волосы хной и приходили креститься по второму и третьему разу…

Но из всей этой истории с захватом Базы дьяволом мы усвоили урок, что без веры легко можно угодить в ловушку Сатаны. И хоть чайная ложка веры да должна быть. А не то пустое место в наших душах, которое могли быть наполнено светом, займет тьма…

На следующий день я отыскала Пусика в оранжерее. С помощью медальона‑переводчика он пытался разговаривать с растениями‑людоедами. Следуя своей собственной логике, он почему‑то давно уже уверен, что, поскольку эти растения любят мясо и ветчину, как он, то это несомненный признак разума, и давно проводит эти эксперименты.

Не останавливает его даже горький опыт, когда один из этих цветков заманил его в свой кувшин‑ловушку, пока кот с умным видом пытался его «разговорить», интересуясь, как поживают его отростки и что он предпочитает на завтрак? Хорошо еще толстун там застрял из‑за раскормленной попы. И шурале, поспешив на помощь, вытянул его из кровожадного цветка, как Карлсона из форточки.

– Да брось ты их, пока они тебя опять не перехитрили! У них к тебе чисто плотоядный интерес, ты слишком аппетитен. Утоли лучше мое любопытство, как это тебя посетила гениальная мысль с ножными ваннами особого состава для дьявола? Если бы не это, возможно, мы бы все еще терпели и думали, как от него избавиться…

– Моя душа подсказала.

– Как это?

Профессор тяжело вздохнул и пояснил:

– Она пришла ко мне во сне и выглядела в точности как я, сказала, что она моя душа, и подала эту идею. Она хотела вернуться ко мне. Ей было плохо у дьявола. Она сказала, что все души, которые он забирает, дьявол помещает в каком‑то астральном отстойнике, они там голодают, живут на одних телепроповедях. Духовной пищи им не хватает. Они худеют и страдают… Мы действовали с ней сообща. Потому что оба нуждались друг в друге.

– А внешне это было даже не заметно, что у тебя нет души, – уверила его я, бодро кривя душой. Но кот в своем величии фальши моего тона не заметил.

– Я мог жить, дышать, ходить, есть, после того как Анхесенпа меня покинула! Это ли не доказательство, что я был бездушен?!

Делано покивав, я попрощалась с хвостатым умником до обеда, оставила его и дальше сходить с ума, разговаривая с цветами, и направилась в больничку навестить выздоравливающего Брандакрыса.

– Хоббиты живучи, как пьяницы, – добродушно говорил старший гоблин, лично руководивший лечением хоббита. Вся палата была заставлена корзинками с едой и букетами из леденцов на палочке: каждый на Базе хотел почествовать поправляющегося героя, не побоявшегося в одиночку выступить против самого дьявола…

Напоследок добавлю, что медлительная делегация по проверке компетентности дьявола на посту начальника Базы до нас так и не доехала.

Шеф отправил им письмо с просьбой аннулировать запрос на утверждение у нас нового начальника в связи с его… необъяснимым исчезновением. Он сразу же принял на себя свои прежние обязанности. И первое, что сделал на новом старом посту, это, вызвав к себе агента 013, торжественно выдал ему документ, официально открывающий на Базе «Театр».

А по‑моему, как я говорила позже Алексу, нам больше подошло бы название «Вертеп», и была бы моя воля, я бы так его и назвала. В принципе никто мне это и не запрещает. Это «разрешение» не было для кота сюрпризом, у него через неделю день рождения, а он никогда не забывает вытребовать себе к этой дате очередную медаль, премию или повышение. Но что он получил на этот раз, совсем другая история…

В действии принимали прямое участие:

Клавдий, король датский – дьявол, затем робот Эльгар

Гамлет, сын прежнего и племянник нынешнего короля – агент 013 (он же Стальной Коготь, Непобедимый Воитель, Уничтожитель Монстров, Железный Нерв, Сумеречный Ужас, Очень Мудрый Язык и т. д., короче, кот Профессор)

Полоний, гофмейстер двора – грифон Рудик, лучший в мире тренер по танцам живота

Горацио, друг Гамлета – начальник гоблинов Этьен Две Колбы

Лаэрт, сын Полония – агент Алекс Орлов

Вольтиманд, придворный – барабашка Петр

Корнелий, придворный – хоббит Брандакрыс

Розенкранц, придворный – биоробот агент Стив

Гильденстерн, придворный – робот Эльгар

Озрик, придворный – курьер лепрехун Ганс Стрела

дворянин – механик Михал

священник – главный костюмер Крис Метр

Марцелл, офицер – хоббит Самбо

Бернардо, офицер – гном Болен

Франциско, солдат – гном Лилианна

Рейнальдо, слуга Полония – биоробот Карел

актеры – хоббиты во главе с Боббером

могильщики – татарский леший Шурале Рафикович и гример‑кобольд Арчибальд Пых;

Фортинбрас, принц норвежский – уборщик‑домовой Кузьмич (праправнук легендарного Кузи)

капитан – механик Йохан

английские послы – садовод оранжереи – полевик Костя, хоббит Бульба, электрик‑фей Эвридик и бывший уголовник, многолетний главарь банды гномов‑красноколпачников, наш любимый и уважаемый шеф по прозвищу Большая Кувалда

Гертруда, королева датская, мать Гамлета – секретарша Грызольда

Офелия, дочь Полония – агент Алина Сафина‑Орлова

лорды, леди, офицеры, солдаты, матросы, гонцы и слуги – жители Базы