Глава 38. Мне хотелось остаться в Бадарикашраме навеки, потерять себя в красоте природы, раствориться в безмолвии

Мне хотелось остаться в Бадарикашраме навеки, потерять себя в красоте природы, раствориться в безмолвии. Пять лет пребывания Арджуны на сварге истекли. Мы ждали Арджуну у подножия горы Гандхамаданы.

В тот день небо было пасмурным. Свинцовые тучи напоминали прекрасного смуглого Пхалгуни. Наконец в небе вспыхнул ослепительный свет. Гандхамадану озарила инкрустированная самоцветами колесница: Арджуну доставил возничий Индры, Матали! Пандавы были в восторге. Не моргая, созерцала я несравненную, ослепительную красоту Арджуны: после пяти лет, проведенных на сварге, она стала поистине божественной. Над его головой сиял нимб. Бхима восторженно подхватил Арджуну и пустился с ним в пляс. Арджуна ласково улыбался. Он был неотразим!

Пхалгуни прикоснулся к стопам старших братьев, обнял младших. Он привез со сварги много дорогих подарков. Юдхиштхире, который мечтал, что в будущем его царство уподобится сварге, он преподнес карту царства, политический план и документы, предназначенные для правителей. Для Бхимы были припасены редкостные, нектарные лакомства, райские плоды и клубни, на которые тот набросился сразу же, не дожидаясь совместной трапезы! Накуле достались расшитые самоцветами уздечки, седла и охотничий костюм из дворца Индры. Сахадеве небеса пожаловали диковинное устройство, с помощью которого можно было наблюдать движение звезд и планет и даже заглянуть в будущее. Все были весьма рады подаркам.

Я стояла молча, неподвижно глядя перед собой, словно в сказочном сне. Бхима спросил:

- Что-нибудь для Драупади?..

Арджуна, смеясь, приблизился ко мне:

- Для тебя?.. А чего бы тебе хотелось? Говори!

Глаза мои наполнились слезами:

- Довольно того, что ты ускользнул от восхитительных небесных апсар - больше мне ничего не нужно.

Арджуна снял с себя драгоценное ожерелье и корону. Затем принес из колесницы множество дорогих золотых украшений и положил все это передо мной:

- Кришн а! Помнишь, как по приказу Дурьодханы заносчивый Карна сорвал с тебя украшения? В тот день я поклялся озолотить тебя с головы до пят. За эти пять лет боги надарили мне столько украшений! Я бережно сохранил все это для тебя. Ты вернешься из ссылки в Хастинапур в этом убранстве.

Молча приняв подарки, я протянула сверток с украшениями мудрецу Ломаше:

- Муж мой! Я не нарушу своей клятвы. Не носить мне уже драгоценности. Все эти богатства сварги пойдут на праведное дело: мы установим мир во всем мире.

Арджуна остолбенел. Он ничего не понял. Ломаша поведал ему всю историю с самого начала, рассказал об идее сближения арийцев с не-арийцами. Арджуна был очень рад услышать об этом. Юдхиштхира сказал:

- Я полагал, что горячность царевны Драупади свидетельствует лишь о переполняющем ее гневе, гордыни, обиде. Но теперь я вижу, сколько в ней смирения и сверхчеловеческих качеств. В ней течет бурная Мандакини доброты, всепрощения, сострадания и любви. Это подземный поток, похожий на Пхалгу. Как поздно я об этом узнал! Благодаря Ягьясени сама жизнь в лесу преобразилась, и разногласия между народами утихли.

Арджуна сжал мои ладони:

- Кришн а! Лишь твоя преданность и верность дали мне силы устоять перед натиском апсары Урваши. Но мне пришлось пожертвовать своим мужеством – в течение года мне не быть мужчиной. Тебе будет больно слышать об этом. И все же… спасибо отцу, что, вырвавшись из лап Урваши, я стал евнухом всего на год, а не до конца жизни. Готова ли ты потерпеть меня год в таком состоянии?

Меня глубоко опечалили эти слова. Уж лучше было Пхалгуни остаться на сварге, чем страдать от проклятия, лишившись мужества на год! Мужчина, которому я посвятила всю себя, которого считала лучшим из мужчин, - как смириться с тем, что на год он перестанет быть мужчиной? Сочувствуя моему горю, Сахадева сказал:

- Не печалься, Драупади! Нет худа без добра: печать проклятия, которое легло на брата, станет благословением, когда нам придется целый год жить неузнанными.

Арджуна спокойно добавил:

- Я отверг любовь Урваши, и своим проклятием она превратила меня в евнуха. Но по просьбе отца она смягчила проклятие: мне придется жить в этом состоянии всего лишь год. Утешая меня, отец сказал: «В течение года, когда вы должны будете жить инкогнито, проклятие Урваши обернется благословением». Только что Сахадева слово в слово повторил то, что сказал отец. Все, что ни делает Господь – все к лучшему.

Слушая Сахадеву, я взывала к сакхе и предавалась Ему. Если Арджуна, сакха Кришны, вынужден нести бремя проклятия и оставаться евнухом целый год, то краснеть тут должна не Кришн а, а Кришна.