Экономическое развитие и реформы

Советская экономика после смерти Сталина представляла собой сложное и противоречивое явление. Модернизация, нача­тая в 30-е и продолженная в 50-е гг., заметно изменила облик страны, но не привела к существенному улучшению жизни основной массы людей. Жесткий централизм, привязка к мос­ковским директивам любого мало-мальски значимого решения никак не соответствовали выросшей сложности производства, порождали региональные противоречия, вели к выстраиванию крайне неэффективных хозяйственных связей. Плановые начала приобретали черты заскорузлости, экономика не способна была гибко реагировать на общемировые тенденции научно-техни­ческого прогресса.

Экономическое развитие по-прежнему полностью зависе­ло от идеологических установок. Противостояние «холодной войны» не позволяло эффективно войти в мировое хозяйство и интегрироваться в международное разделение труда. С каждым годом все тяжелее была ноша «братской помощи» странам «со­циалистического лагеря», к которой теперь добавлялась обуза инвестиций в экономику «третьего мира».

Немало противоречий заключалось в самом варианте мо­дернизации. Ориентация на неисчерпаемые природные ресурсы

страны, огромную территорию и дешевую рабочую силу — все это предопределяло экстенсивный тип развития. Экономика СССР приобретала сырьевую направленность, что было вызвано как фетишизацией приоритетного развития группы «А», так и потребностями развития военно-промышленного комплекса. Последний в свою очередь постоянно подписывался идеологи­ей — фактором «капиталистического окружения», на котором строилась сталинская посылка изолированного развития, «хо­лодной войной» и хрущевским «бряцанием оружием», главным в арсенале которого был ракетно-ядерный потенциал.

Сельское хозяйство все больше погружалось в кризис. Традиционный деревенский уклад жизни был разрушен, кол­хозно-совхозная экономика влачила жалкое существование, не имея серьезной материально-технической базы и стимулов к производительному труду. Около 2 млн. человек каждый год убегали из деревни в город. Кризис сельского хозяйства пере­растал в продовольственный. По всей стране не хватало мяса, молока, сахара. Все острее ощущался дефицит зерна.

С 1954 г. развернулась кампания по освоению целинных и залежных земель. «Целинная эпопея» стала одним из наиболее ярких событий советской послевоенной истории, отразив вместе с тем весь спектр иллюзий и противоречий того времени. Эко­номика была переплетена с идеологией и коммунистическим прожектерством, трудовые будни — с пропагандистским пафо­сом, а действительная история целины долгие годы подменялась мифом.

Освоение целины началось без предварительной подготовки, при полном отсутствии инфраструктуры — дорог, зернохра­нилищ, квалифицированных кадров, не говоря уже о жилье и ремонтной базе для техники. На ударную «битву за хлеб» отправляли все производимые в стране тракторы и комбайны, мобилизовывали студентов, отправляли в сезонные команди­ровки механизаторов. Это вело к высокой себестоимости целин­ного хлеба, которая была гораздо выше, чем в центре России. Природные условия степей не принимались во внимание: не Учитывались песчаные бури и суховеи, не были разработаны ща­дящие способы обработки почв и адаптированные к этому типу Климата сорта зерновых. В результате урожайность на целине оказалась в среднем ниже общесоюзной. Освоение целинных земель превратилось в очередную кампанию, якобы способную

в одночасье решить все проблемы с продовольствием авралы и штурмовщина: то там то залег, после чего пошли неразбериха и неувязки. В целом курс на освоение цели залежных земель консервировал экстенсивный путь развития сельского хозяйства.

В стране сохранялся низкий уровень жизни населения «Повышение благосостояния народа» стало наряду с сельским хозяйством второй важной проблемой, на решение которой были направлены усилия руководства. С января 1957 г. была повышена минимальная зарплата на производстве, в строительстве и на транспорте, установлен необлагаемый налогами минимум заработной платы, а в марте того же года снижены налоги на доходы рабочих и служащих. Прекратились внутренние займы носившие принудительный характер. Это привело к существен­ному (свыше 30%) росту доходов у наиболее низкооплачиваемой части населения. Специальным решением правительства была повышена оплата труда работников просвещения на 25 % и ме­диков на 23%. Реальные доходы рабочих и служащих с 1950 по 1958 г. выросли в 1,6 раза. Однако политика «повышения бла­госостояния народа» проводилась непоследовательно. Довольно часто обещания, данные с высокой трибуны, не выполнялись, что дискредитировало Хрущева и его окружение. Серьезной экономической проработки вопроса обычно не проводилось, поскольку принимались такие решения, как правило, в ходе визитов по стране и на «встречах с трудящимися».

В целях совершенствования управления народным хозяй­ством в 1957 г. началась реформа управления промышленнос­тью и строительством. Отменили прежнюю систему управления, осуществляемую через министерства и ведомства. Предполагалось, что переход к территориальной системе равнения будет способствовать экономическому признаку укреплению хозяйственных связей внутри регионов, реформа себя не оправдала.

В мае 1957 г. на собрании представителей Хрущев выдвинул свой знаменитый лозунг. Речь шла о соревновании в производстве на мясо и молочных продуктов. Но это выступление было началом волюнтаристской политики «прыжка вперед». Желание добиться максимально быстрого и с наименьшими затратами

результата на основе методов, прямо заимствованных из сталинского прошлого.

На основе методов, прямо заимствованных из прошлого, скоро породило еще более авантюру инициативы, непродуманные административные формы, экономические и социальные перегибы, которые привели к серьезному социально-экономическому кризису. В начале 60-х гг. 1957-1959 I г. были отмечены рядом административных реформ, которые должны были улучшить функционирование яйственно-экономической системы. Создание совнархозов принесло мало положительных результатов. Были ликвидированы МТС, технику передали в руки колхозов, в результате чего беднейшие хозяйства оказались в критическом положении. Затем последовало укрупнение колхозов. Все эти реформы сопровождались мощным давлением на местных партийных работников и председателей колхозов, которые в свою очередь давили на колхозников.

«Оттепель»

Критика «культа личности», публичное осуждение творив­шихся беззаконий, реабилитация репрессированных и, наконец, сам дух XX съезда — все это положило начало серьезным изменениям в общественном сознании и духовной жизни. Стал расшатываться тотальный контроль властей над образом мышления масс. Так возникло понятие «оттепели», которая, по словам писателя И. Эрепбурга, пришла на смену «крепко-

•У морозу» послевоенной поры. «Оттепель» — это «брожение» 60 всех слоях общества, попытки по-новому объяснить прошлое и настоящее; кардинальное изменение литературной, основного художественного и культурного процесса, разворот к теме человека.

Начинается восстановление доброго имени многих деятелей: В. Мейерхольда, Б. Пильняка. О. Мандельштама, Часть характерным для «оттепели», стал "бум» новых литературно-художественных журналов современник», «Молодая гвардия», также ранняя литература», «Советский жанр» и др. Центром интеллигенции становится «Новый мир» во главе с Донским. Этот журнал дал жизнь всем основным направ-

лениям последующей советской литературы. Еще до XX на его страницах появились «обновленческая» публицистика, проза, обозначившая важность одновременного существо и различных литературных течений.

С «Новым миром» связано событие, глубоко повлиявщее все общество. В 1962 г. в журнале была опубликована по" А.И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» биографический рассказ о жизни политического заключены Т° в сталинских лагерях. Возвращение в общественную и культурную жизнь бывших политических заключенных, постоянное обсуждение темы репрессий повлекли за собой повсеместное распространение «лагерных» песен и фольклора, включение свойственной им лексики в обыденную речь.

Больше простора для научных исследований получили ученые-гуманитарии и обществоведы. Стали публиковаться недоступные ранее документы, появились новые научные журналы. В целом научная мысль заметно активизировалась, открываются новые научно-исследовательские институты, закладываются центры по ракетостроению и изучению косми­ческого пространства.

Но вместе с этими новшествами стала набирать силу по­литика «управляемой десталинизации». Уже вскоре после XX съезда КПСС партийные вожди поспешили обозначить допус­тимые границы критики и либерализации. В 1958 г. из Союза писателей был изгнан Б. Пастернак за то, что за границей опубликовали его роман «Доктор Живаго». Разносам подверга­лись писатели и поэты А. Вознесенский, В. Дудинцев, Е. Ев­тушенко, В. Гроссман, Д. Гранин, художники и скульпторы Э. Неизвестный, Р. Фальк и др. Со временем пресса все более восхваляла «нашего дорогого и любимого Никиту, а народ отводил душу в политических спорах на кухнях квартир или сочинении бесчисленного множества.

Стремясь ввести в официальное русло нараставший естественный подъем, партийные вожди выдвинули к ов0й «развернутого строительства коммунизма». Она стала третьей программы партии и была принята в октябре на XXII съезде. Особую торжественность событию принадлежит то, что делегаты впервые собрались в Кремлевском Дворце съездов, ставшем символом порядку нашей новой эпохи. Этот съезд вопреки заведенному порядку не

рассматривал народно-хозяйственных планов, а сосредоточился исключительно на новых программных документах — програм­ме и уставе партии.