Айфарез и правда

Про вздор хороший тон не велит говорить, а про то, что здорово, говорят постоянно. Теперь власть банков и биржи. Кому принад­лежат предприятия — неизвестно. Хорошо у нас. Часто по-прежнему государству, а за границей все больше людям, которые мечтают о прибыли. А прибыль зависит не столько от того, сколь­ко вложено, и даже не от того, сколько получено, а от того, почем акции на бирже продаются, и поддерживают ли банки фирму или нет. Посмотрите вокруг себя, сколько домов недостроенных, бро­шенных, значит, банки не хотят деньги давать, или им давать не­чего. Кризис.

Вот создали МСФО и хотят всю систему бухгалтерского учета сделать удобной актуальным и потенциальным собственникам. Первые уже владеют акциями, но не спят, все время думают, ко­гда настанет момент их сбросить, а вторые тоже не знают покоя, все время думают, какие бы бумаги купить. Так и живут все, не зная покоя.

Идя идейно к ним навстречу, придумали бухгалтеры МСФО — международные стандарты финансовой отчетности, и процесс перехода учета на эти стандарты назвали — айфарез. Основная идея этого процесса — переход в оценке активов на справедливую стоимость. Слова хорошие. Но смысл сомнительный, ибо в ре­зультате айфареза будет получена не столько реальная стоимость и не та оценка активов, о которой мечтают собственники, а та оценка, которую они хотят внушить потенциальным покупателям. Люди мечтают об истине, а провоцируют ложь.

Содержание статического баланса

Вспомним определение баланса, с которого началась эта статья. Есть средства, и есть источники. Весь баланс оказывается единым кадром, изображающим финансовое состояние предприятия с двух сторон: по составу этих средств и по их источникам (кто дал капитал). Вся сила баланса в том, что он может существовать сам по себе, без текущего учета. Недаром величайший ученый конца XIX в. И. Ф. Шер (1846–1924) свой главный труд назвал «Бухгалтерия и баланс».

Это значит, что бухгалтер, в принципе, может вообще системным образом не вести текущий учет, а, скажем, один раз в год прово­дить инвентаризацию. Выявить состав активов, расценить их по справедливой стоимости, вычесть кредиторскую задолженность и объявить величину капитала. Если из нее вычесть величину капи­тала, которая была исчислена подобным образом в прошлый от­четный период, то сумма прибыли или убытка будет найдена.

Главный бухгалтерский метод — инвентаризация. Баланс, как учи­ли классики учета, — это просто видоизмененный, преобразован­ный инвентарь: «Баланс, — писал Н. С. Аринушкин, — является обобщением инвентаря». И только.

Кто-то скажет, что все это голая теория. Отнюдь. Автор отлично помнит, как в середине 80-х гг. XX в. Совмин, идя навстречу жа­лобам о большом труде бухгалтеров, их загруженности, отменил месячные балансы.

И как возмутились главбухи. Без месячных балансов, заявляли со всех сторон, они не могут анализировать хозяйственную деятель­ность своих фирм.

Министерство под напором общественности отменило свою забо­ту о счетных работниках. Но тут развернулась перестройка, и для всех предприятий с иностранным участием были на два года вве­дены налоговые каникулы.

И тут те же те, кто кричал про анализ, бросили весь текущий учет. А так, раз в год сочиняли баланс для хозяев. И все.

Конечно, баланс — это альфа и омега бухгалтерского учета. Буху­чет начинается с баланса и заканчивается им. Все остальные фор­мы финансовой отчетности, включая отчет о прибылях и убытках, только уточняют статьи баланса. И эти статьи не есть сальдо сче­тов Главной книги. Статьи формируются отдельно и могут с этой Книгой не иметь ничего общего. Этому впервые у нас учил заме­чательный русский бухгалтер Федор Иоганович (Августович) Бельмер (1873–1945).

Слова

Самое главное в науке и в жизни — это удачно выбранное слово. Допустим, речь идет о балансе как средстве определения финан­сового положения, соответственно, финансовой мощи предпри­ятия. Тут все начинается с баланса. Любопытно, что даже сейчас некоторые старики, пропахшие нафталином, вместо правильного выражения «итог», говорят «валюта» баланса.

Это выражение возникло в глубоком средневековье, когда в рас­четах использовались монеты самых разных стран и неодинако­вой чеканки, и бухгалтеру нужно было их приводить или к у. е. — условным единицам, как это делал Лука Пачоли (1445–1517), или же к какой-то одной, наиболее распространенной в данной мест­ности, денежной единице. В странах с высокой инфляцией и сего­дня можно встретить балансы, составленные в долларах или, ска­жем, в евро. Отсюда и термин — не итог, а валюта баланса.

Помню, будучи уже студентом и начитавшись старых книг, спро­сил профессора Н. С. Помазкова (1889–1968) что-то про валюту баланса. Этот мой учитель и большой ученый с дореволюцион­ным стажем так презрительно гипнотически посмотрел на меня, что я сразу присел, «будто вбитый по шляпку гвоздь». А потом он сказал: «Мы не валютчики!». И как-то «на душе и вокруг стало радостно вдруг». Так я и пронес эту радость до своего глубоко пенсионного возраста. А молодым коллегам сочувствую: «Нет на вас Помазкова!».

Жалко!

Итоги

Весь актив баланса есть не что иное, как имущество предприятия. Та финансовая мощь, которой располагают его собственники. В пассиве баланса демонстрируется план распределения актива: обязательства по возмещению долгов кредиторов и то, что требу­ется для бесперебойной работы предприятия: амортизация, резер­вы, будущие доходы и, наконец, то, на что имеют право собствен­ники: дивиденды и нераспределенная прибыль. Так из года в год.

Можно сказать, что все учение о статическом балансе — следствие идей философа Парменида (544– середина V в. до н. э.): все по­стоянно, ничто в порядке жизни не меняется, и мы всегда купаем­ся в одной и той же реке.