Искусство первой половины Нового царства

(16—15 вв. до и, э.)

История Среднего царства закончилась значительным ослаблением центральной власти. Напряженная социально-полити­ческая обстановка внутри страны в пери­од между Средним и Новым царством, в результате непрестанной борьбы отдель­ных номов между собой и волнений на­родных масс из-за страшного угнетения, еще усложнилась из-за нашествия из Пе­редней Азии около 1700 г. до и. э. племен, известных под названием гиксосы. Они захватили Нижний Египет (Дельту), устроили там свою столицу — город Аварис и принудили правителей Верхнего Египта платить им дань. Государство, та­ким образом, снова распалось на области-номы. Власть гиксосов над Египтом дер­жалась более ста лет. В упадок пришли экономика и культура. Борьбу за изгна­ние гиксосов и за новое объединение стра­ны возглавили около 1600 г. до и. э. цари

XVII династии, правители Фив, столицы южной части Египта. Завершил эту борь­бу Фараон Яхмос I, положивший начало XVIII династии, которая правила с 16 по первую половину 14 в. до н. э.

Являясь вождями в период войн за об­ладание Северным Египтом, фиванские правители получили снова возможность рассматривать земли всей страны — ис­точник огромных доходов — как свое лич­ное достояние. Власть фараонов новой, XVIII династии неизмеримо выросла по сравнению со значением фараонов Сред­него царства. Их по-прежнему обожеств­ляли. Однако огромную роль стало играть жречество, особенно столичное — в Фи­вах, служившее одной из главных опор царской власти. Возвеличивание широко почитавшегося в стране главного фиванского бога Амона, чей культ еще со вре­мен Древнего царства был соединен с древним культом солнечного бога Ра, при­вело к объявлению культа Амона общего­сударственным.

Второй силой, на которую опирались фараоны, часто вынужденные противопо­ставлять ее Политической, идеологической и материальной мощи жрецов — предста­вителей древней знати, было постоянное войско. Оно стало необходимым вследст­вие активной захватнической военной по­литики фараонов в Сирии, Финикии, Па­лестине ив Нубии, где были завоеваны

обширные территории, При формировании главных отрядов войска — колесничников — цари XVIII династии, например Аменхотеп II и Аменхотеп III, отбирали их из широких средних слоев рабовла­дельцев. Людей этого же круга, в большой степени зависевших от милости царя,; назначали и важными чиновниками в сложной административной системе уп­равления государством.

Широко развилась торговля внутри страны и Египта со странами Передней Азии и Восточного Средиземноморья.

Памятники культуры и искусства вре­мени XVIII династии, в первую очередь, всячески прославляли могущество и меж­дународное значение Египта и его царей. Торговый обмен, сближение с культурами Сирии, Крита и Двуречья способ­ствовали тому, что в искусство, которое не порвало с традициями предшествующих периодов, проникли и новые элементы, например некоторые орнаментальные мо­тивы. В результате же победоносных войн в Нубии и Сирии в Египет поступали ог­ромные богатства, В быту необычайно разбогатевшей правящей верхушки об­щества — знати появилось стремление к роскоши, пышности в одежде и украше­ниях, богатой обстановке жилищ. В связи с этим и перед искусством были постав­лены новые задачи: для него стало харак­терным стремление к декоративности в сочетании с изысканным изяществом форм. Чрезвычайное обогащение страны способствовало также тому, что во всех главных городах Египта много строили, причем архитектура по-прежнему осталась ведущим видом искусства. Даже за рубежами Египта прославилась его сто­лица—Фивы, которые превратились в обширный, изобильный город.

Архитектура. Гробницы царей. Начиная с фараона XVIII династии Тутмоеа все цари стали устраивать для себя усыпаль­ницы в ущельях и обрывах долины, назы­ваемой в наши дни «Бибан-эль-Молук» («Долина, или Врата царей»). Царские гробницы в это время, таким образом, окончательно отделились от заупокойных храмов. Эти гробницы представляют собой тщательно скрытые тайники, состоящие, как правило, из коридора, кладовой, помещения для саркофага, комнаты для канон, сосудов с царскими внутренностями, и для особо ценных даров. Стены помеще­ний царских гробниц расписывали сцена­ми, относящимися главным образом к за­упокойному культу.

Наиболее же полно и ярко характер времени сказался в монументальном хра­мовом строительстве.

Заупокойный храм царицы Хатшепсут (начало 15 в. до н. э.), построенный архи­тектором Сенмутом недалеко от храма фа­раона Ментухотепа, в долине Деир-эль-Бахари, является одним из наиболее ран­них храмовых сооружений эпохи Нового. царства. Будучи близок по типу архитек­туры к храму Ментухотепа, ансамбль храма Хатшепсут превосходит его, одна­ко, по размерам и богатству декора стен. Само захоронение здесь отделено от хра­ма: мумия царицы была погребена далеко от него, среди скалистых ущелий, в усы­пальнице-тайнике.

Строго спланированный по одной оси, ансамбль начинался, как и предшествую­щие, пропилеями или пристанью у запад­ного берега Нила. Далее дорога, длиной более километра, окаймленная справа и слева фигурами сфинксов, подводила к первому двору храма с портиком «на два крыла» и пандусом между ними. Подняв­шись до пандусу, можно было попасть во второй двор, также с пандусом и симмет­рично по отношению к нему расположен­ными двумя портиками, на концах кото­рых возвышались два осирических (то есть с атрибутами бога Осириса) колосса Хатшепсут. Далее находился третий, меньший по площади двор, окруженный колоннадами. Завершали же ансамбль в глубине его святилища — молельни, высе­ченные в скале.

Такая последовательность в распреде­лении частей ансамбля способствовала постепенному нагнетанию приподнятого, мистического состояния участников куль­товых процессий.

Фасад храма, образованный четкими линиями портиков и соединяющих их пан­дусов, представляет собой, как и его план, гармоничное целое.

Храм возведен у подножия крутого об­рыва Ливийского плоскогорья, прорезан­ного живописно выветрившимися верти­кальными расщелинами. Колоннады пор­тиков органично вписаны своим мерным ритмом в этот естественный величествен­ный фон.

Стены храма покрывали раскрашенные рельефы, на которых среди культовых

сцен развертывался подробный рассказ об экспедиции в страну Пунт (современ­ное Сомали), предпринятой Хатшепсут для вывоза оттуда драгоценных материа­лов и редких растений.

На территории ансамбля стояло свыше двухсот полихромно расписанных статуй Хатшепсут и богов, так как в это время заупокойные храмы начали посвящать не только культу обожествленного царя, но и культу богов, в этом случае — верховного бога Амона и богини Хатор.

На террасах были устроены пруды и посажены деревья. Таким образом, в па­радное, пышное оформление этого гармо­ничного по планировке и всем формам ан­самбля наряду с яркой окраской ряда его архитектурных частей, рельефов и статуй включалась и зелень растений.

Характерные черты храмов первой по­ловины Нового царства. Для планировки и внешнего облика подавляющего боль­шинства других храмов первой половины Нового царства характерны следующие признаки. Планы их были прямоугольны­ми и подчинялись единому правилу: все главные части располагались по одной оси. Основные части — это открытый двор, окруженный колоннадой — перистиль, ко­лонный зал — гипостиль, святилище и кладовые. Вокруг храма возводили глу­хую каменную ограду, соответственно прямоугольной в плане форме. Таким образом, храм — «дом бога» вторил своей схемой жилому дому в усадьбе богатого египтянина, которая тоже была огражде­на стеной и заключала внутренние дворы, галереи, залы, где кровли покоились на столбах, и, наконец, интимные комнаты в глубине здания.

Фасады храмов имели вид так называе­мых пилонов (форма, возникшая в эпоху Среднего царства) — двух башен, прямо­угольных в плане, а по силуэту похожих на усеченные пирамиды, с прямоуголь­ным проходом между ними. Пилоны и вход были увенчаны карнизом характер­ной для египетской архитектуры мягко изогнутой формы — в виде выкружки и валика, который продолжался и по на­клонным ребрам пилонов. Перед пилона­ми, как и в Среднем царстве, устанавлива­ли обелиски и колоссальные статуи фараона, а к наружной стороне пилонов прикрепляли высокие мачты с флагами, которые довершали парадное, торжествен­ное их убранство. Фасад храма обычно был обращен к Нилу, с которым храм соеди­няла дорога. По сторонам дороги располагали ряды сфинксов или овнов — барано-головых сфинксов, которые были священ­ными животными бога Амона. Крупные статуи под открытым небом — во дворах, по краям парадных дорог, перед пилона­ми, вводились в качестве смысловых ком­понентов в культовые сооружения и сти­листически органично включались в ар­хитектурный фон. Уже издали ясно выде­лялись на фоне пилонов или между стволами колонн обобщенные, несколько гёометризованные силуэты и объемы си­дящих или стоящих фигур. В строгой кон­структивности этих произведений с осо­бой ясностью проявились наиболее кано­ничные нормы исполнения, восходящие еще к эпохе Древнего царства. Мягкая, за­частую декоративная трактовка форм ко­торая типична для многих заупокойных статуй Нового царства, сказывается в этих скульптурах лишь очень сдержанно — в характере проработки лиц и деталей одеяний.

Ярким примером могут служить гигант­ские статуи фараона Аменхотепа III, и те­перь стоящие на своем прежнем месте, на западном берегу Нила,— так называемые Колоссы Мемнона, Когда-то они возвы­шались перед заупокойным храмом Амен­хотепа III. Из аллеи сфинксов, подводив­шей к этому храму, происходят два ле­нинградских сфинкса, установленные ны­не на берегу Невы, на набережной перед зданием Академии художеств.

Часто в храмах было по нескольку дво­ров и колонных залов. Гигантские колон­ны и мощные каменные балки архитравов поддерживали каменные плиты перекры­тий гипостильных залов, имевших обычно более высокий средний проход. Сквозь за­решеченные проемы в верхних боковых частях центрального нефа в зал проникал свет.

По мере приближения к святилищу по­толки помещений постепенно понижа­лись, а уровень пола — повышался. Вну­треннее пространство как бы сжималось, становясь все более скрытым, доступ­ным для все меньшего числа людей — только для посвященных в тайны культа. На стенах, колоннах и пилонах храмов помещали врезанные в их поверхность рельефы, на которых изображали преиму­щественно культовые сцены, а также фа­раонов, в символических схватках побеж­дающих сонмы врагов.