Суббота упразднена, так как апостол Павел утверждает, что с наступлением христианства все дни равнозначны (Рим. 14:5). 4 страница

У этого возражения много общего с предыдущим, и все, что мы сказали там, актуально и здесь. Однако в данном случае приведенный аргумент несколько шире, в чем мы сейчас и убедимся.

Библия - это не только богодухновенная, но и историческая книга. В значительной мере Божественные принципы представлены в историческом контексте. Образно говоря, Библия - это высокое величественное здание, построенное на фундаменте в саду Едемском, сверкающий шпиль которого устремляется к обновленной земле. Его этажи представляют различные века, когда Божьи откровения были даны людям.

Все покоится на основании: достаточно его разрушить, и вся структура откровения, утратив симметрию и красоту, окажется на грани уничтожения.

1, Все- библейские авторы основывают свои вести на скрытом или явном предположении, согласно которому {как записано в Книге Бытие) человек был сотворен и повещен в рай, а затем, лишившись святости, впал в грех, и этим грехопадением объясняется вся трагедия мира. Задача ветхозаветных пророков заключается в том, чтобы возвестить о небесном плане спасения, благодаря которому искупленный и обновленный человек может снова обрести рай. Что касается апостолов в Новом Завете, то их предназначение состоит в том, чтобы возвестить: предсказанное пророками пришествие Спасителя совершилось и теперь человек должен верить в имя Его. Последняя книга Библии рисует картину нашего возвращения в блаженное райское жилище.

Но что если записанное в Книге Бытие повествование о начале человеческого существования - всего лишь сказка? Разве то, что основано на вымысле, может быть прочнее и значимее, чем он сам? Нет, не может. Если повествование о творении - всего лишь басня, то в таком случае вся Библия утрачивает свою историческую достоверность, обесценивается многое из того, что она обозначает и сообщает в буквальном смысле. Нет никакого сомнения в том, что вера человека в соответствующее происхождение себя самого и этого мира имеет крайне важное значение. Вот почему теория эволюции, которую сегодня так охотно принимают вместо библейского повествования о творении, самым непосредственным образом касается религии.

Когда эта теория впервые стала получать признание, профессор университета Джозеф Леконт (Le Conte) написал книгу под заголовком "Эволюция и религиозная мысль", в которой изложил отношение этой новой теории к религиозному верованию.

"Ее истинность или ложность, принятие или отвержение - вовсе не какая-то мелочь, воздействующая лишь на незначительный аспект в царстве мысли. Она, напротив, оказывает глубокое влияние на основы философии и, следовательно, на всю сферу мышления. Она целиком определяет отношение человека к природе и Богу" (Evolution and Its Relation to Religious Thought, pp. 3,4).

О том, каким образом теория эволюции воздействует на "отношение человека к природе и Богу", лаконично рассказывает глашатай насмехающихся над Библией скептиков, которые (что примечательно) одними из первых приняли эту теорию.

"Если нет Адама, то нет и грехопадения; если нет грехопадения, то нет и искупления; если нет искупления, то нет и Спасителя. Принимая эволюционную теорию, как можно верить в грехопадение? Если человек на самом деле пал, то когда это произошло: до того как он перестал быть обезьяной или после?... А если не было никакого грехопадения, то для чего нам какое-то искупление?" (Robert Blatchford, God and My Neighbor, p. 159).

Связь между доверием первой главе Книги Бытие и верой во всю остальную Библию ярко выразил один писатель начала XX века.

"Когда мы обнаружили, что... Адам не был сотворен из праха, а Ева - из его ребра, что вовсе не Вавилонская башня обусловила многообразие языков, мы зашли слишком далеко, чтобы остановиться. Критике подлежало все - от Книги Бытие до Откровения, и не следовало бояться, что в конце последней главы нас ждет проклятие. Критическая мысль не могла остановиться на Моисее или Исайе и должна была вобрать Матфея, Иоанна и Павла. Надо было тщательно исследовать каждого из них: их уже перестали воспринимать как бесспорный окончательный авторитет, поскольку как только первая глава Книги Бытие перестала восприниматься как исторически достоверная, на смену идее вербальной инспирации пришла идея инспирации общей" (New York Independent, 1909,24 июня). Таким образом, совершенно очевидно, что повествование о Сотворении мира из Книги Бытие, представляет собой фундамент всего здания библейского откровения. Не менее очевидно и то, что человек, забывая о творении или отвергая его, открывает себя навстречу бесконечному множеству ложных нечестивых теорий относительно своего происхождения и судьбы. Ужасное описание поглотившей людей бездны идолопоклонства и безнравственности, содержащееся в 1-й главе Послания к Римлянам, никогда бы не появилось, если бы люди постоянно обращали свой взор на святые страницы, где сказано, что они были сотворены руками единого и единственно истинного Бога, очи Которого слишком чисты, чтобы созерцать беззаконие. Современная теория эволюции никогда не нашла бы признания, если бы люди верили в повествование о творении и постоянно помнили о нем. Иными словами, если бы они не забыли и в конечном счете не разуверились в достоверности небесного повествования о том, что их предки жили в раю, они никогда не отпали бы от истинного Бога, а всеобъемлющий план спасения, описанный в Библии, всегда обладал бы для них полнотой смысла.

Итак, нам крайне важно, помимо всего прочего, помнить о творении, и было бы очень странно, если бы Бог не позаботился о том, чтобы мы об этом помнили. Однако Он позаботился. Он создал памятник этому событию нашей истории, обозначив самое начало странствования человека (см. Быт. 2:2, 3), и, лаконично обратившись к Своему народу, спасенному от египетского идолопоклонства, призвал помнить "день субботний, чтобы святить его". Каждую неделю народ должен был вспоминать о том, что "в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них".

Вспоминая о творении, народ не забывал бы и о Боге этого творения, а, памятуя о Боге творения как о святом, создавшем прародителей святыми, он постоянно видел бы в субботе знамение и залог того, что Бог, Которому он служит, может освятить его, сотворив в нем новое сердце и праведный дух (см. Исх. 31:13; Пс. 50:12).

Храня в памяти историю творения во всей ее красоте, чистоте и совершенстве, народ стал бы с покаянной серьезностью и нетерпением ждать пришествия Христа, Который Своей смертью и воскресением освободит их от греха и смерти и вернет в обновленный рай.

Заповедь о субботе является частью того великого закона, который служит фундаментом всякой нравственности, она увековечивает память о событии, представляющем собой основу всего исторически выраженного откровения Бога человеку. Без истины о творении, увековеченной субботой, крест не имел бы никакого основания, а воскресение - никакого смысла. Это очевидно.

Только постоянно помня о творении, мы придаем всю полноту смысла распятию и воскресению. Иначе говоря, соблюдая субботу, которая представляет собой памятник творению, мы утверждаем крест и воскресение на твердом прочном основании, возвращая им их истинную силу и значение. Соблюдая субботу, мы хотим воздать великую славу Богу-Отцу и Его Сыну, посредством Которого Он сотворил все сущее. Мы соблюдаем субботу, потому что хотим прославить Божью книгу, которая зиждется на повествовании о творении. Мы соблюдаем субботу, стремясь засвидетельствовать перед всеми людьми, что мы остаемся на стороне Бога и противоборствуем великому отступничеству, поразившему христианскую Церковь с принятием теории эволюции.

В свете всего перечисленного основные обвинения, возводимые против соблюдения субботы, кажутся совершенно бессмысленными и безрассудными. Соблюдая субботу, мы не превращаемся в иудеев или законников, но остаемся креационистами. Мы уже отмечали, что креационист - это человек, который неколебимо отстаивает правоту Писания в борьбе с любым отступничеством.

Видя, как повсюду теория эволюции разрушает церкви, которые уже готовы всецело ее признать, адвентисты седьмого дня непоколебимо отстаивают достоверность библейского рассказа о творении, а также богодухновенность всей Божьей книги. Разве сможем мы когда-нибудь поверить в эволюцию, если каждую неделю целый день посвящаем тому, чтобы торжественно "помнить" о внушающем благоговейный ужас Божьем творении - помнить "день субботний, чтобы святить его"?

Возражение 47

Выражение "первый день недели" (Мф. 28:1) надо переводить как "первая из суббот" или "одна из суббот". Этот правильный перевод показывает, что апостол говорил о воскресном дне как о первой из новых суббот.

В данном случае основная причина спора относительно правильного перевода заключается в том, что греческое слово "sabbaton", переведенное как "неделя" в упомянутом и параллельных отрывках всегда надо переводить как "суббота", а не "неделя". "Sabbaton" встречается в Новом Завете 68 раз, причем 59 оно переводится как "суббота" и девять раз - как "неделя" (Мф. 28:1; Мк.16:2; Лк.18:12; 24:1; Ин. 20:1, 19; Деян. 20:7; 1 Кор. 16:2).

Читателю может показаться странным, что слова "неделя" и "суббота" восходят к одному и тому же греческому слову. Именно это и делает утверждение нашего критика правдоподобным. Однако греческому языку не свойственно обозначать два разных временных периода одним и тем же словом. Мы уже отмечали, что в английском языке периоды протяженностью 12 часов, 24 часа и даже неопределенный период времени обозначаются одним и тем же словом "день". То, о чем идет речь, определяется из контекста; так же обстоят дела и со словом "sabbaton".

К счастью, вопрос о двух значениях слова "sabbaton" не является спорным. Все специалисты по греческому языку, как иудеи, так и христиане, признают, что перевод термина "sabbaton" словом "неделя" вполне оправдан. Приведем несколько характерных высказываний авторитетных исследователей о двойственном значении слова "sabbaton".

"Неделя (еврейское "'shabua", множественное число - "'shabu'im", "'shabu'ot"... Новозаветный греческий - "sabbaton", "sabbata"): период времени, состоящий из семи дней и тем самым объясняющий еврейское наименование" (Еврейская энциклопедия, т. 12, с. 481, ст. "Неделя").

"В Новом Завете слово "hebdomas" ("неделя") не встречается, но в этом значении употребляется слово "sabbaton" (например, в Лк.18:12), или "sabbata" (например, в Мф. 28:1)" (Schaff-Herzog Encyclopedia of Religious Knowledge, 1891, vol. 4, p. 2484, art. "Week").

"Одно из двух еврейских названий недели является производным от числа семь, а другое тождественно "субботе" - дню, завершающему иудейскую неделю. В Новом Завете использовано последнее слово, от которого образовано греческое существительное" (Hasting's Bible Dictionary, 1924, p. 936, art. "Time").

"Еврейское "shabhua", используемое в Ветхом Завете для обозначения недели, восходит к "shebha" - "семь". Поскольку седьмой день был днем покоя, или субботой (по-еврейски "shabbath"), это слово стало употребляться для именования недели, так в Новом Завете ("shabbaton", "shabbata") оно означает период времени от субботы до субботы (см. Мф. 28:1). Такое е его применение и в Ветхом Завете (см. Лев. 23:15; 25:8)" (The International Standard Bible Encyclopedia, 1915, vol. 5, p. 2982, art. "Time").

"Множественное число "sabbata"... означает как неделю, так и субботу или субботы (ср. Мк. 16:2; Лк. 24:1; Ин. 20:1, 19 и Мф. 28:1).... "Sabbata" во втором предложении (отрывка Мф. 28:1) наверняка подразумевает неделю, а не субботний день" (John Peter Lange, A Commentary on the Holy Scriptures, Comments on Matf. 28:1).

Отрывок Лк.18:12, представляющий собой один из девяти текстов, в которых слово "sabbaton" переведено как "неделя", наглядно показывает ситуацию, когда это слово именно так и надо переводить, чтобы сохранить смысл. "Пощусь два раза в неделю ["sabbatou"]", - говорит фарисей в своей молитве. Было бы нелепо заявлять, что он постится два раза в субботу - нет ничего особенного в том, чтобы воздерживаться от еды между завтраком и обедом, а также между обедом и ужином. Ясно, что даже мытарь поступал так же. Смысл эта фраза обретает только тогда, когда слово "sabbatou" переводится как "неделя".

Изо всех сил стараясь лишить этот отрывок убедительности, противник субботы заявляет, что его надо понимать так: "Пощусь две субботы", то есть две из намеченных суббот в году. Тем не менее греческий язык не позволяет сделать такое предположение. Слово "dis" - "дважды" - является наречием и не может быть переведено числительным "два". Слово "sabbatou", переведенное как "неделя", и в английской Библии никогда не переводится множественным числом "субботы".

Вторая часть приведенного возражения основывается на том факте, что в оригинале в выражении "первый день недели" нет слова "день". Там сказано: "mian sabbaton" (Мф. 28:1), и правильный перевод стал предметом внимания известных богословов, принадлежащих к деноминациям, соблюдающим воскресенье. В 1899 году точка зрения, основанная на пересмотренном переводе фразы "mian sabbaton" и согласно которой речь шла о воскресенье как новой субботе, была опровергнута ученым, соблюдавшим воскресенье, что и явствует из следующего отрывка: "Такое прочтение "mian sabbaton", о котором всюду кричат как об открытии золотоносного Клондайка, на самом деле оказывается всего лишь блеском шутовской позолоты. Оно базируется на глубочайшем непризнании или незнании правил синтаксиса, основополагающих для флективного языка, и особенно на незнании употребления и влияния арамейского языка, который был родным для Иисуса и апостолов. Быть может, синтаксис должен умереть, чтобы жила суббота (в смысле воскресенье)?

Рассмотрим утверждения (этой теории): "Ни в одном из данных отрывков (то есть ни в Мф. 28:1, ни в параллельных текстах) не встречается греческого слова, обозначающего "день". - Рассчитанное на простых читателей это утверждение не отличается беспристрастием. Упомянутое слово присутствует там скрыто, причем в большей степени, чем в обороте "двадцать пятое... такого-то месяца". Если спросить даже маленького ребенка, что подразумевается под фразой "двадцать пятое", он тотчас ответит: "Число", то есть день. Однако мы располагаем более сильным аргументом. Определение "mian" употреблено в женском роде, и неизменный закон требует, чтобы определения согласовывались в роде с существительными. Существительное "sabbaton" - среднего рода, и здесь нет никаких вопросов. Какое греческое слово скрыто присутствует в этом выражении и в то же время является настолько очевидным, что ставит это определительное числительное в женский род? Конечно же, существительное женского рода "hemera" - "день", по аналогии с тем, что мы обнаруживаем в Мк. 14:12: "prote hemera ton azumon" - "в первый день опресноков". Безапеляционно утверждать, что "ни в одном из данных отрывков не встречается греческого слова, обозначающего "день", значит не давать простому читателю понять, что благодаря многочисленным падежам и родам флективный язык может в такой мере подчеркнуть присутствие и силу подразумеваемых слов, какую, например, в английском языке просто невозможно представить...

Стремясь стать принципиально важной, подтверждающей частью аргументации, указывающей на необходимость святить день Господень, эта пародийная экзегеза, не став фундаментальным открытием, становится фундаментальной ошибкой. И благодаря этому наши враги над нами просто посмеются.

Не говорите этого в Гефе,

Не публикуйте на улицах Батл-Крика003,

Чтобы дочери субботствующих не возрадовались,

Чтобы дочери субботствующих не восторжествовали" (Dr. Wilbur Fletcher Steele. Must Syntax Die That the Sabbath May Live? - Methodist Review, New York, May-June, 1899).

В 1931 году вопрос о "mian sabbaton" был поднят одним исследователем в широко распространенном проповедническом журнале The Expositor. В то время в этом журнале раздел вопросов и ответов вел профессор А. Т. Робертсон (Robertson), один из самых выдающихся знатоков греческого, который к тому же был автором нескольких работ, посвященных библейскому греческому языку, включая и исчерпывающую грамматику. Годами Роберт-сон возглавлял кафедру Нового Завета в Южной баптистской семинарии, в городе Луисвилл (Louisville), штат Кентукки. Вопрос выглядел так:

"Дорогой д-р Робертсон, можно ли однозначно сказать, что правильным переводом словосочетания "mian sabbaton" является выражение "первый день недели" (Мф. 28:1; Мк. 16:2; Лк. 24:1; Ин. 20:1,19; Деян. 20:7 и 1 Кор. 16:2), а не выражение "одна из суббот", как это сделано в переводе Ноха (Knoch's Concordant Version)? Там вместо первого дня недели читаем "первая суббота" (Мк.16:9).

Дж. Д. Филлипс (Phillips), редактор журнала "Истина", Литлфилд, Техас".

Произнеся несколько едких слов относительно упомянутого перевода, д-р Робертсон дает такой ответ: "А теперь перейдем к вопросу об употреблении слова "sabbaton" в Новом Завете. Это существительное единственного числа, представляющее собой транслитерацию еврейского слова "shabbath", применявшегося для обозначения седьмого дня недели, как, например, в Ин. 5:9. Множественное число "sabbata" - это транслитерация арамейского "shabbatha". Весьма любопытно, что иудеи использовали множественное число двояко. С его помощью, например, обозначалась просто суббота, как и в случае со словом "sabbaton" в единственном числе. Это встречается у Иосифа Флавия, например: "ten hebdomen Sabbata caloumen", то есть "седьмой день мы называем субботой". Так, это слово встречается в Новом Завете, например, в Лк. 4:16: "вдень субботний" ("en te hemera ton Sabbaton"), а также в Деян.13:14; 16:13, совсем как в Исх. 20:8; 35:3 и т. д. Также к нему прибегают в Мф. 12:1; 5:10-12 - "toissabbasin", "в субботу", хотя оно стоит во множественном числе, Мк.1:21; Лк. 4:31 ит. д. Однако в единственном числе слово "sabbaton" употреблялось и для обозначения недели, которая начиналась (заканчивалась004) субботой. Так, например, в отрывке Мк.16:9 мы читаем: "proi prote sabbaton", то есть "рано в первый день недели". В данном случае "proi" - это наречие, a "prote" - прилагательное женского рода, с локативным значением, единственного числа, согласующееся со словом "hemera" (день), тогда как "sabbatou" - существительное среднего рода, родительного падежа, единственного числа, и, следовательно, перевод "рано в первую субботу" является неоправданным (см. также Лк. 18:12). Однако множественное число "sabbata" используется и для обозначения недели, например в Лк. 24:1. В предыдущем стихе употребляется единственное число, "to sabbaton" - "и в субботу остались в покое". Самые первые слова в 1-м стихе "te de mia ton sabbaton" - "в первый же день недели". Здесь слово "mia" употреблено как порядковое числительное, аналогичное "prote", что характерно для койне. "Mia" как "первый" и множественное число "sabbaton" как "неделя" мы обнаруживаем в Мф. 28:1; Мк.16:2;Ин.20:1,19; Деян. 20:7" (The Expositor, August, 1931). Итак, поскольку аргумент в пользу воскресного дня, основывающийся на неправильном переводе, столь основательно разоблачили богословы, соблюдающие воскресенье, вряд ли у нас есть необходимость что-либо добавить.

Примечание. Наверное, именно сейчас, когда мы рассматриваем доводы против истины, которые выстраивают наши противники, основываясь на том, что некоторые библейские отрывки якобы надо переводить не так, как они переведены, уместно сказать несколько слов. По мере того рядовые члены Церкви все активнее свидетельствуют миру истину, они все чаще будут сталкиваться с возражениями такого рода. Быть может, у них не было возможности изучить библейские языки, быть может, они не располагают нормативными комментариями, которые в большинстве случаев показывают всю необоснованность ухищрений, основанных на утверждении, что якобы требуются новые переводы, отличающиеся от уже хорошо известных.

Что делать, когда сталкиваешься с такими доводами? Смутиться и бежать с поля боя? Вовсе нет. Вместо этого надо кратко ответить, что переводы Библии на английский язык (Библия короля Иакова, а потом Пересмотренный перевод) являются результатом объединенных усилий большой группы самых сведущих исследователей, когда-либо собиравшихся вместе, и что, следовательно, нет никаких оснований вносить существенные изменения в их перевод только потому, что какой-то наш современник, не имеющий никакого филологического образования, заявляет о необходимости таких изменений.

Вот в чем заключается наш ответ. Он звучит вполне обоснованно и весомо и будет по достоинству оценен любым беспристрастным человеком, который его услышит. Это конечно же не означает, что иногда более ясного понимания того или иного библейского отрывка нельзя достигнуть обращением к языку оригинала: такая возможность была хорошо показана в ходе анализа библейских слов, обозначающих понятия "душа" и "дух". Однако обращать внимание на слова оригинала и говорить о возможности иного перевода с помощью различных словарей совсем не одно и то же, что измышлять какие-то переводы, нарушающие основные правила языков оригинала.

003 В то время, когда писались эти строки, штаб-квартира адвентистов седьмого дня находилась в Батл-Крике, штат Мичиган

004 Вместо "начиналась" надо читать "заканчивалась". См. исправление этой опечатки Робертсоном в журнале The Expositor за октябрь 1931 года.

Возражение 48

Адвентисты седьмого дня утверждают, что на каждом, кто соблюдает воскресенье, стоит начертание зверя. Согласно такому учению все прочие христиане заслуживают Божьего осуждения, и равным образом на вечное осуждение обречены все, кто соблюдал воскресенье и умер до того, как начали проповедовать адвентисты. Утверждая, что человек может спастись соблюдением субботы, адвентисты делают ее средством спасения, подменяя Христа.

Адвентисты седьмого дня не утверждают, что на каждом соблюдающем воскресенье стоит начертание зверя, и, следовательно, мы не считаем, что каждый, мертвый или живой, заслуживает осуждения. Приведем убедительный отрывок, взятый из трудов Елены Уайт:

"Христиане прошлого, соблюдая воскресенье, твердо верили в то, что они соблюдают библейскую субботу, и сегодня в каждой церкви, не исключая и Римско-католическую, есть истинные христиане, которые убеждены, что воскресенье является определенной Богом субботой. И Бог принимает их искреннее служение и честное отношение к этому вопросу. Но когда соблюдение воскресенья будет требоваться законом, а мир будет просвещен об истинной субботе, тогда всякий, нарушающий Божью заповедь ради установления Рима, станет чтить папство больше, чем Бога. Он будет воздавать почести Риму и той власти, которая принуждает исполнять его установления. Он станет поклоняться зверю и образу его. Отвергая установление Божье, являющееся печатью Его власти" и почитая установление, являющееся знамением верховной власти Рима, люди тем самым примут знак преданности Риму, - начертание зверя. Но только тогда, когда этот вопрос будет полностью разъяснен людям и они будут поставлены перед необходимостью сделать окончательный выбор между заповедями Божьими и заповедями человеческими, - тогда упорствующие в своем нечестии примут начертание зверя" (Великая борьба, с. 449).

Обратимся еще к одному отрывку из сочинений Елены Уайт: "Еще никто не получил начертания зверя. Время испытания еще не пришло. В каждой Церкви есть истинные христиане, не исключая и Римско-католическую. Никто не будет осужден, пока не увидит свет и не поймет, что необходимо соблюдать четвертую заповедь. Однако после того как выйдет указ о принудительном соблюдении лжесубботы, после того как третий ангел громко возвестит о том, что нельзя поклоняться зверю и его образу, между истиной и ложью будет проведена четкая грань. После этого продолжающие упорствовать в своем беззаконии получат начертание зверя" (Евангелизм, с. 234, 235).

Обращаясь к афинским идолопоклонникам, Павел сказал:

"Итак, оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться" (Деян. 17:30). Божьего осуждения заслуживает не то, что мы делаем по неведению, а то, что совершаем умышленно, получив ясное знание истины. "Итак, кто разумеет делать добро и не делает, тому грех" (Иак. 4:17).

Бог положил начало адвентистскому движению в этом мире не для осуждения мира, а для проповеди истины. У нас нет ни малейшего стремления судить кого-либо: это - дело Бога.

Учитывая все сказанное, мы не можем согласиться, что утверждение, будто человек может спастись только соблюдая субботу, точно выражает нашу позицию. На самом деле мы верим: спасется только тот, кто, будучи искуплен Божьей благодатью, будет в смирении следовать за светом, который Бог изольет на его пути. Никакой христианин не станет оспаривать это. Библия говорит, что "стезя праведных как светило лучезарное, которое более и более светлеет до полного дня" (Притч. 4:18). Петр призывает верующих присовокупить к их вере немало христианских добродетелей (см. 2 Петр. 1:5-7). Пока мы идем вслед за светом и дополняем свою веру христианскими добродетелями и делами, озаренными этим светом, мы возрастаем в благодати и прокладываем свой путь на небеса.

Если же мы своевольно отказываемся идти по этой стезе, потому что исполнение некоторых Божьих требований кажется нам слишком тяжким, мы отвергаем небесный свет. Но поступая таким образом, мы тотчас ставим под угрозу нашу надежду на спасение, и нам надлежит не отвергать, а принять этот усиливающийся свет, чтобы о нас снова можно было сказать, что мы истинно спасены. Говоря об иудеях, которые не приняли озарившего их света, Христос сказал: "Если бы Я не пришел и не говорил им, то не имели бы греха; а теперь не имеют извинения во грехе своем" (Ин. 15:22).

В далеких странах миссионеры различных церквей проповедуют Христа распятого, свидетельствуя о Божьей любви и искупительной жертве Иисуса. Они проповедуют, стремясь спасти народы, которые беззастенчиво и, вероятно, без всяких угрызений совести нарушают все Десять Заповедей. Что делают эти миссионеры, если местные жители, испытав прикосновение Святого Духа, выражают искреннее желание принять предлагаемое Христом спасение? Они объясняют, что Христос предлагает спасение безвозмездно, в качестве дара, но если люди на самом деле хотят стать истинными Божьими детьми, им надо засвидетельствовать это, став на путь, указанный Богом. Иными словами, миссионеры говорят то, что Павел сказал ефесянам: "Кто крал, вперед не кради" (Еф. 4:28). Они говорят не только о прекращении воровства, но и о других нарушениях Декалога: убийстве, прелюбодеянии, лжи, идолопоклонстве и т. д. Они, вероятно, скажут и о том, что ни один лжец, вор, убийца или идолопоклонник никогда не вступит в Царство Божье.

По существу, именно так день за днем говорят труженики всех вероисповеданий, приводя людей к Богу. Однако мы никогда не слышали, чтобы кто-нибудь, поступая таким образом, утверждал, что Божью благодать возможно заменить выполнением Декалога. Почему же тогда адвентистов обвиняют в том, что Божью благодать они заменяют соблюдением субботы - и все лишь потому, что мы призываем с помощью благодати идти по пути истины, исполняя все Десять Заповедей (поскольку суббота - одна из них). Мы не говорим (потому что не верим), что, соблюдая заповедь о субботе или какую-либо другую заповедь Декалога, человек получает возможность попасть на небо. Такая возможность дается только Божьей благодатью, которая принимается верой. И тем не менее мы говорим, что если человек сознательно нарушает какую-нибудь Божью заповедь, в том числе и четвертую, то он сам затворяет перед собой двери на небеса. Ни один своевольный грешник никогда туда не вступит.

Возражение 49