Награждения от имени Президиума Верховного Совета СССР в 1975 г

	Всего награждений с
Наименование наград	момента учреждения	В	том числе за 1975 г.
	награды
Орден «Материнская слава» I, II, III степени	3 953 895		190 286
Медаль Материнства I, II степени	10 309 076		251 514
Медаль «За отличие в охране государственной гра-	36 741
ницы»
Медаль «За отличную службу по охране обществен-	31 654
ного порядка»
Медаль «За отвагу на пожаре»	33 077
Медаль «За спасение утопающих»	17 732
Медаль «Ветеран труда»	676 312		609 854
Итого	S5 058 492		1 054 923

Однако правительство не спешило идти навстречу этим пожеланиям, по­скольку в конце 1960-х - 1970-х гг. советская «индустрия» награждений набра­ла свои максимальные обороты, «создавая» ежегодно миллионы награждённых. Происходило это за счёт вручения помимо орденов и медалей СССР также орде­нов и медалей от имени Президиума Верховного Совета СССР и различного рода юбилейных наград. Массовость награждений от имени Президиума Верховного Совета СССР обеспечивали медали за многодетность и «Ветеран труда». Ста­тистика награждения данными наградами только за один 1975 г. приведена в таблице 2. За 1976 г. количество награждённых этими орденами и медалями вы­росло еще на 1 282 590 человек. Очевидно, что такая тенденция сохранялась до конца брежневской эпохи, К примеру, в 1977 г. медалью «Ветеран труда» были награждены уже 1 млн 455 тыс. человек, что на 592 тыс. больше, чем в 1976 г. Всего на 1 января 1983 г. эту медаль получили 14.9 млн человек, что составляет около 75% от общего числа лиц, вышедших на пенсию по возрасту с 1974 г.

Однако бесспорными лидерами среди советских наград стали медали, вручав­шиеся за оборону, взятие и освобождение городов и территорий в годы Великой Отечественной войны, а также медали «в связи с важными юбилейными датами в истории советского народа». По данным на 1975 г., их получили 95 105 840 че­ловек, в том числе 6 399 966 человек - в 1975 г. В 1976 г. количество отмеченных этими видами наград увеличилось ещё на 7 365 471 человека. Больше всего наградили медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», которую получили около 14.9 млн человек и юбилейной медалью «За доблестный труд (За воинскую доблесть). В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина» были награждены около 13.2 млн чело­век. Юбилейная медаль «Тридцать лет победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» только в 1975 г. была вручена около 6.2 млн человек, а в 1976 г. её получили ещё около 7.2 млн человек. Всего в ходе этой кампании были награж­дены 14 187 541 человек. Ещё одним «тяжеловесом» стала юбилейная медаль «60 лет Вооружённых Сил СССР», которой на 1 января 1980 г., после завершения «наградной» кампании, были удостоены около 9.9 млн человек.

В соответствии с принципом, согласно которому «награждения орденами и медалями являются постоянно действующим фактором морального поощрения трудящихся», массовые награждения традиционно приурочивались к знамена­тельным датам. Так, разовая наградная акция по итогам десятой пятилетки, в ходе которой ордена и медали были вручены 429 840 гражданам и 341 тру­довому коллективу, была проведена сразу же после завершения XXVI съезда КПСС. Вручение части наград в рамках этой кампании было также приуроче­но к 111-й годовщине со дня рождения В.И. Ленина, к 1 Мая и Дню Победы.

Особенно отличившимся награды вручались в Кремле представителями высшей партийно-советской элиты. Статистика таких награждений за послед­ние годы «застоя» также свидетельствует о развитии наградной «индустрии»: в 1978 г. в Кремле награды получили 1 462 человек, 1979 г. - 5 048, 1980 г. -10 660, 1981 г. - 32 405 человек. Как отмечал в своём отчёте 26 февраля 1982 г. А.Н. Копёнкин, начальник наградного отдела Президиума Верховного Совета СССР, «большое внимание вручению наград уделял генеральный секретарь ЦК КПСС Л.И. Брежнев». Только в 1981-1982 гг. он провёл 24 церемонии вручения. Приоритеты были расставлены верно: больше Брежнева церемоний награжде­ний из 47 руководителей партии и государства провёл только первый замести­тель председателя Президиума Верховного Совета СССР В.В. Кузнецов. Прав­да, лидерство дряхлеющего генсека, которому ритуальные действа давались всё с большим трудом, было относительным. В ходе этих церемоний он наградил всего 55 человек - меньше, чем кто-либо из его соратников. В 1982 г. Брежнев провёл ещё 6 церемоний вручения, лично наградив 36 человек.

Впрочем, участие в ритуалах награждений всегда импонировало Брежневу. Ему нравилось самому играть роль, которая при Сталине отводилась «всесоюз­ному старосте» М.И. Калинину. Так, вылетев 8 июля 1965 г. вечером в Ленин­град в связи с торжествами по случаю присвоения городу звания «Город-ге­рой», уже ночью Брежнев передал в Москву указание отправить первым же рейсом в Ленинград через Президиум Верховного Совета СССР 1.5-2 тыс. юбилейных медалей «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», часть из которых он намеревался лично вручить ветеранам. Иногда круговорот церемоний затягивал Брежнева весьма сильно, только этим можно объяснить появление в его рабочем дневнике следующей парадоксаль­ной записи от 21 ноября 1977 г.: «Выбрать время для награждения уже награж­дённых».

Однако роль Л.И. Брежнева отнюдь не сводилась только к непосредствен­ному участию в церемониях награждений, она была куда шире. Именно Бреж­нев был тем руководителем партии и государства, который внёс существенный, если не главный, вклад в развитие советской индустрии награждений. Судя по доступным архивным материалам, в качестве определённой вехи здесь можно назвать 1972-1973 гг. Причин тому было несколько. Брежнев всегда придавал большое значение награждениям трудящихся, видя в них «глубокий по смыслу политический акт нашей партии и государства». Но в 1972 г. в СССР сложилась тяжёлая ситуация, которую сам Брежнев охарактеризовал следующим образом: «За 44 года пребывания в партии я видел многое, но такого трудного момента - я, конечно, исключаю войну, там были свои трудности - такого трудного года, ка­ким был прошлый, я не знаю. Засуху прошлого года, без преувеличения, можно назвать стихийным бедствием общегосударственного масштаба». В этих край­не неблагоприятных условиях ставка была сделана на наименее пострадавшие от катаклизма восточные регионы страны, куда лично отправился сам генсек. Ожидания руководства СССР оправдались: именно за счёт самоотверженного труда колхозников и рабочих совхозов Сибири, Казахстана и Средней Азии по­следствия засухи в какой-то степени удалось преодолеть.

В свою очередь Брежнев выступил с рядом инициатив, направленных на организацию массового награждения тружеников сельского хозяйства. 20 ок­тября 1972 г., находясь в больнице, он написал записку в Политбюро ЦК КПСС о награждении комбайнёров, трактористов, шофёров и работников заготови­тельных пунктов Сибири и Казахстана, отличившихся в ходе уборки урожая. Брежнев, в частности, предлагал: «Не представляя к награждению работников других категорий, наградить только рабочий класс». Этим генсек стремился подчеркнуть именно роль рядовых работников «в битве за урожай». Наиболее отличившихся он считал нужным наградить орденом Ленина, а более массовые награждения провести орденами Трудового Красного Знамени, «Знак Почёта», Красной Звезды и медалью «За трудовую доблесть».

Спустя десять дней Брежнев дополнительно предложил наградить весной-летом 1973 г. около 100-120 тыс. животноводов (около 2% работников отрас­ли), которые добьются наиболее выдающихся результатов по итогам зимовки скота в сложных условиях 1972 г. «Нам нельзя допустить ухудшения снабже­ния населения городов, промышленных центров мясом, молоком и другими продуктами», - так Брежнев мотивировал свою инициативу перед Политбюро. 9 ноября 1972 г. он внёс в Политбюро очередное предложение о награждении. На этот раз речь шла о 15-20 тыс. хлопкоробов, отличившихся в получении ре­кордного урожая 1971 г. и проявивших себя в ходе уборки в сложных условиях 1972 г. Выдерживая «классовый принцип», Брежнев рекомендовал наградить 90-92% рядовых работников, 8-10% специалистов и руководителей хозяйств, а также «отдельных работников партийных, советских, сельскохозяйственных и заготовительных органов». Соответствующее совместное постановление ЦК КПСС, Совета Министров СССР, ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ о проведении наград­ной акции было принято 30 ноября 1972 г. На следующий год история повто­рилась: по результатам уборки урожая 1973 г. Брежнев 22 октября предложил Политбюро ЦК КПСС наградить примерно 1% работников сельскохозяйствен­ной отрасли - около 250 тыс. человек.

Дополнительный весомый вклад в складывание «индустрии» награждений внесли военные, недовольные резким сокращением - в тысячи раз - награжде­ний по сравнению с первыми послевоенными годами. В соответствии с указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 сентября 1957 г. была отменена практика награждений военнослужащих за выслугу лет. С этого момента воен­нослужащие Советской армии могли награждаться лишь за мужество и отвагу, проявленные при исполнении воинского долга и успехи в боевой и политиче­ской подготовке. В результате, если за 1945-1957 гг. за выслугу лет орденами и медалями были награждены около 2.5 млн генералов, адмиралов и офицеров, то в первое время после обнародования указа награждались в среднем около 400 человек ежегодно. Затем количество ежегодных награждений стало воз­растать. Так, в течение 1961-1966 гг. в среднем в год награждались до 3 тыс. человек. В 1967-1968 гг. в связи с 50-летием советской власти и Вооружённых сил СССР были награждены около 30 тыс. военнослужащих. В 1970-1972 гг. число награждений продолжало увеличиваться, составив около 10-13 тыс. че­ловек в год. Всего за 1958 - первое полугодие 1973 г. были награждены 79 635 военнослужащих, 68 из них стали Героями Советского Союза, 26 - Героями Социалистического Труда. Больше половины из этого числа составили награж­дения за успехи в боевой и политической подготовке (37 584 человек), мень­шую часть - за образцовое выполнение специальных заданий правительства и командования. Под этой громкой фразой скрывалась практика награждений за выполнение заданий по уборке урожая (22 379 человек) и исполнение дру­гих производственных работ в рамках оказания помощи народному хозяйству. Такая ситуация отнюдь не вызывала восторга командного состава, в первую очередь генералитета. По данным Министерства обороны СССР, в среднем среди каждых 100 генералов и старших офицеров боевыми орденами и меда­лями были награждены 8 командиров бригад и дивизий, 6 командиров полков, 3 командира батальонов и дивизионов, один командир батареи. Среди десяти военных орденов СССР только один - орден Красной Звезды - мог вручаться за военные заслуги мирного времени.

Выход из ситуации А.Н. Копёнкин видел один - учреждение нового орде­на, статут которого позволял бы широко награждать военных в мирное время. Соответствующую записку он адресовал 28 сентября 1973 г. Н.В. Подгорно­му. Тот вернул её без каких-либо комментариев. Тогда Копёнкин обратился непосредственно к Брежневу. Предложение заведующего наградным отделом генсек одобрил, он и сам уже склонялся к идее увеличения количества награж­дений военных. Об этом свидетельствует фрагмент выступления Брежнева на совещании руководящего состава Вооружённых сил СССР 25 апреля 1972 г. Он настолько образно и ярко характеризует отношение Брежнева к «наградному» стимулированию, и не только военных, что имеет смысл привести цитату це­ликом: «Думаю, что [имеет место] неплохая практика, которая, на мой взгляд, начинает внедряться и укрепляться в практике нашей работы. Это награжде­ние и рядовых, и офицерского состава за успехи в практической деятельности, так как мы воевать не собираемся, и может быть, слава Богу, добьёмся, чтобы её [войны] на ближайшее будущее не будет, то нет повода военнослужащим получить орден - рабочий может, колхозник может получить, учёный может получить орден. Учреждение какое-то получает. Смотришь, и Мане, и Тане какой-то "Знак Почёта" попадает, а армия? Поэтому на награждение я охотно иду за подвиги в воздухе, за всякого рода заслуживающие внимание плава­ния - подводные, надводные, за помощь народному хозяйству во время уборки урожая, за отличную организацию учёбы как летней, так и зимней. Я вижу, что вот недавно я подписал [представление] тоже что-то [на] 900 или сколько там человек ([А.А.] Гречко - 2 тыс. 200 человек). Я уже не смотрел число. Потому что посмотришь и испугаешься. Говорят, что заслуживают. Подписал. Я ду­маю, что это хорошая практика. Лишнего, конечно, не надо делать. Но то, что идёт на пользу. То будут награждаться действительно люди, такие, какие могут служить примером соседу и рядом работающему товарищу, партия не пожале­ет не только знака, но и любого ордена. Стимул моральный должен относить­ся не только к рабочим, служащим, интеллигентам, но в полной мере должен относиться и к армии. Это, наверное, будет правильно». Показательно, что именно летом 1972 г. Брежнев зафиксировал в своём дневнике: «26 июля. Ве­чер- встретился с Щиколаем] Викторовичем Подгорным]... Посоветовались о юбилейных медалях и новых орденах».

Инициатива Копёнкина получила полную поддержку Брежнева. В итоге, в октябре 1974 г., как писалось выше, были учреждены орден «За службу Родине в Вооружённых силах СССР» трёх степеней и медаль «За отличие в воинской службе» двух степеней. По-видимому, не стоит недооценивать роль Копёнкина в развитии наградной системы. Он был человеком из ближнего брежневского окружения, дневники приёмной генсека фиксируют десятки его контактов с Брежневым, и именно слова Копёнкина, а не чьи-то другие, с гордостью занёс в свой дневник свежеиспечённый маршал: «10 Мая 1976 г. Вручение большой "Маршальской звезды". Говорил с тов[арищем] Копёнкиным А.Н. Он сказал: голос офицера слышал, голос генерала слышал, а теперь рад, что слышу голос Маршала». Такой умелый царедворец, как Копёнкин, просто не мог не дей­ствовать в интересах возглавляемого им ведомства.

Не скупясь на награды для рабочих и колхозников, генсек, как primus in­ter pares, конечно же, никогда не забывал и о своей личной гвардии, о людях, которые являлись его главной опорой - о первых руководителях партии и го­сударства, о партийно-государственных элитах вплоть до уровня секретаря об­кома КПСС. Так, в преддверии ноябрьских торжеств 1973 г. Брежнев обратился с личным письмом к М.А. Суслову, в котором изложил свои предложения о награждении орденами Октябрьской Революции, Ленина и присвоении звания Героев Социалистического Труда первым секретарям обкомов РСФСР, Украи­ны и Казахстана, а также секретарям республиканских ЦК «в связи с их огром­ной работой, проведённой в текущем году по выполнению решений ЦК КПСС о подъёме сельского хозяйства и промышленности». При этом речь шла о на­граждении «первой очереди товарищей». В перечень из примерно 40 фамилий, лично названных Брежневым, попали в том числе секретари Краснодарского крайкома С.Ф. Медунов, Ставропольского обкома - М.С. Горбачёв, а также В.В. Щербицкий, Д.А. Кунаев и М.С. Соломенцев. Секретарям обкомов КПСС Целиноградской, Кокчетавской и Северо-Казахстанской областей Брежнев рекомендовал «как минимум (sic! - В.Д., А.С.) присвоить также звание Героя Социалистического Труда».

В личном фонде Брежнева также сохранилась любопытная записка К.У. Чер­ненко от 14 февраля 1975 г., в которой тот сообщал генсеку о подготовленных им «списках именинников», включавших в себя членов и кандидатов в члены Политбюро, секретарей ЦК, заместителей председателей Совета министров СССР и министров. Отдельно был подготовлен «список товарищей, которым исполняется определённое количество лет в ближайшие дни». Резолюция Брежнева гласила: «Иметь у себя и напоминать мне дней за десять». В свою очередь полный список первых секретарей ЦК компартий союзных республик, крайкомов и обкомов КПСС по состоянию на 10 сентября 1976 г. содержал на 17 листах все данные об их награждениях, в том числе когда и каким орденом было проведено последнее из них, а также даты рождений секретарей. Воз­главлял список первый секретарь ЦК КП Украины, Герой Социалистического Труда и кавалер пяти орденов Ленина В.В. Щербицкий, а заканчивал секретарь Чарджоуского обкома КПСС В.Ч. Чарыев, кавалер орденов Ленина и Трудового Красного Знамени.

Брежнев также лично отслеживал, чтобы элита в полной мере пользовалась привилегиями, связанными с награждениями. 1 апреля 1973 г. он обратился с запиской в Политбюро ЦК КПСС об «имеющихся недостатках в практике по­ощрения людей, удостоенных звания дважды Героя Советского Союза и дваж­ды Героя Социалистического Труда». В записке Брежнев потребовал устранить несправедливость в отношении тех дважды Героев, которым не был установ­лен бронзовый бюст на родине вследствие «имевшего в недалёком прошлом субъективизма».

Из года в год Брежнев привычной рукой тасовал большой пасьянс награж­дений номенклатуры партии, государства и армии. Так, 12 февраля 1968 г. он за­писал в своём дневнике: «Гречко - ор[ден] Ленина; Ворошилов, Будённый - Ге­рои; Епишеву-Ленина; Тимошенко, Ерёменко, Баграмян, Москаленко-орд[ен] Октябрьской [Революции]. Дать по "Чайке" всем маршал[ам]»⁷⁰. Особенно частыми записи о награждениях элиты стали со второй половины 1970-х гг. Вот одна из характерных записей от 25 января 1978 г.: «9 ч[ас1. 35 мГин |. я на работе в Кремле. Поздравил Шеварднадзе с награждением [к] 50 лет[ию] -ор[деном] Ленина. Принимал Д.Ф. Устинова. Вопросы 60-тия Армии. Моска­ленко - дать 2-ю Звезду Героя. Епишев - дать звание Героя; Кара[о]гланову -звание Героя соцтруда и другие присвоения и награждения». Брежнев обязательно звонил награждённым, чтобы поздравить их лично, создав тем самым ещё один ритуал, укреплявший его персональные связи с пар­тийно-государственными, научными и творческими элитами. Следующие запи­си, приведённые в дневнике за 1976 г., весьма типичны в этом отношении: «22 Апреля 1976 г... Поздравил т[оварища] Ломакина с награждением] орд[еном] Ленина»; «31 Мая. Поздравил т[оварища] Мельникова Л.Г. орд[еном] Лени­на»; «1-ое июня. Свердловск. Яков Петрович Рябов. Поздравление и в связи с вручением ордена»; «6-ое [июня]. Воскресенье. Поздравил Бондаренко с награждением ордена Ленина»; «14-ое августа. О поздравлении с присвоением звания дважды Героями - т[оваришей] Уткина Владимира Фёдоровича и Ма­карова Александра Максимовича»; «25 августа. Вручил орден т[оварищу] Ря-бенко А.Я. Ужинали все коллективно»; «29-ое Сентября... Принимал Андро­пова, Щёлокова. Поздравил их с вручением им погон и марш[альских] звёзд»; «14 сентября. Поздравил Налболдяна Дмитрия Аркадьевича] с присвоением ему звания Героя», «26 декабря. Понедельник. Поздравил Орлова со звани­ем Героя. Поздравил Демиденко со званием Героя»; «28 декабря. Поздравил т[оварища] Моргуна Ф. со зван[ием] Героя Социалистического] Труда».

Брежнев, как правило, охотно давал согласие на награждение партийно-го­сударственных элит, в том числе и иностранными знаками отличия, но и здесь стремление к ритуализации и упорядочиванию процесса зачастую одерживало верх. Так, 11 мая 1977 г. К.В. Русаков проинформировал Брежнева о просьбе Э. Хонеккера наградить чрезвычайного и полномочного посла СССР в ГДР П.А. Абрасимова в связи с его 65-летием. Но Брежнев неожиданно заупрямил­ся: «Я подписал ответ Хонеккеру - через посла ГДР - что у нас эта дата не является юбилейной». В свете этого маленького инцидента возможно более понятной становится дневниковая запись генсека от 2 октября 1972 г.: «Разго­варивал с товарищем] Долгих. Кому и когда: 60-летие или 50-тие».

Чем больше старел Брежнев, тем более скрупулёзно он фиксировал в своих рабочих дневниках факты награждения ближайшего окружения. Вот лишь только несколько записей за 1982 г.: «25 февраля 1982 г. Провёл награждение тов[арища] Кунаева Д.А. 3-й звездой»; «9 марта 1982 г. Замятин Леонид Митр[офанович] 60 ле[т] награждён орденом Ленина»; «11 Марта. Четверг. Поздравил Георгадзе с 70-тием, награжденьем орденом Ленина. Алиев Гейдар Алиевич благодарил за награждение орденом Октябрьской Революц[ии]»; «26 мая - Поздравил Яноша Кадара с днём семидесятилетия и награждением] ор[деном] Ленина»; «31-ое Мая. Понедельник. Провёл Президиум Верховного Совета. Вручил там же ор­дена награждённым»; «2-ое Июня. Среда. Провёл переговоры с Чехословацкой делегацией во главе с товарищем] Гусаком. Присутствовал, когда награждался т[оварищ] Черненко»; «8 июня. Муравьёв Е.Ф. благод[арил] за награждение] [Куйбышевской] области [орденом] Ленина» и т.д.

Дневниковые записи о наградах и награждениях открывают Брежнева под­час с неожиданной стороны. Одна из первых дневниковых записей, посвящен­ных наградам, относится к ноябрю-декабрю 1967 г. и гласит: «О награждении кабардинцев - карачаевцев и других, кого выслали во время войны, их зажима­ли - к Дню Победы наградить». Брежнев был достаточно чуток и для того, чтобы 4 февраля 1968 г. отметить в дневнике: «Утром передача по телевиде­нию, кто-то выступал из партизан, рядом с ним разведчица - 4 года была в тылу [врага]. Награждена ли она???». Посмотрев в конце 1981 г. уже давно вышед­ший на экраны фильм «Тихий Дон» и впечатлившись игрой актера П.П. Гле-бова, сыгравшего роль Григория Мелихова, Брежнев записал 7 декабря 1981 г.: «Шауро о Глебове. Орден Ленина и звание народного артиста».

И всё же таких неординарных, искренних записей подавляющее мень­шинство. Судя по дневнику, гораздо большее значение Брежнев придавал на­граждениям, имевшим большой пропагандистский эффект. Так, 14 августа 1976 г. он записал: «Сделал телефонный звонок о возможном награждении олимпийцев». Запись от 23 августа 1977 г. гласит: «Гужеев и капитан Кучиев. Вносят 350 челов[ек]. 5 героев по ледоколу Арктика. Сам[ому] кораблю [орден] Октябрьской Революции». Речь здесь шла о награждении министра морского флота Т.Б. Гуженко, капитана атомного ледокола «Арктика» Ю.С. Кучиева и особо отличившихся членов экипажа за успешный поход к Северному полюсу. Соответствующий указ Президиума Верховного Совета СССР был обнародо­ван 17 сентября 1977 г.

Но главной своей прерогативой, наряду с вручением орденов и медалей пар­тийным секретарям и генералам, Брежнев, безусловно, считал награждение кос­монавтов. Дневники его приёмной из года в год регулярно отмечают выезды Бреж­нева в Кремль для их чествования. Неоднократно пишет об этом и сам Брежнев: 11 апреля 1978 г. -«Вручил награды космонавтам»; 12сентября 1978 г.-«Вручил награды космонавтам. Быковскому орд[ен] Ленина и Звезду Героя Иену Зигмун­ду»; 15 ноября 1978 г. - «Вручил ордена космонавтам Иванченкову А., Коваленку В.»; 7 сентября 1979 г. - «Вручение наград космонавтам в 11. 30 тов[арищам] Ляхову и Рюмину», 18 июня 1980 г. - «Вручил ордена космонавтам т[оварищам] Малышеву Ю.В., Аксёнову В.В.» и т.д. Одна из курьёзных записей о награжде­нии космонавтов выдаёт ослабление памяти у стареющего Брежнева. Не в силах запомнить фамилию румынского космонавта Думитру Прунариу, он лаконично отмечает 2 июня 1981 г.: «Вручил награды космонавтам Попову и Румыну».

Брежнев закономерно стал гипертрофированным персональным воплоще­нием и гротескным символом «индустрии» награждений, маховик которой он так прилежно раскручивал. Свою роль в этом, помимо прочего, сыграло нездо­ровое честолюбие генсека, которое как нельзя лучше характеризует его следу­ющая собственноручная запись. 10 мая 1978 г. он с глубочайшим удовлетворе­нием констатировал: «Долгих [рассказывал] о поездке в Испанию - Куньял передавал горячие приветы, при упоминании моего имени все встают. Хотят издать на своём языке [мою] книжку "Малая земля"». Другие дневниковые заметки только подкрепляют впечатление, насколько сильным было удоволь­ствие Брежнева от награждений и аналогичных знаков внимания, и насколько заслуженным воспринимал он всё происходящее. Здесь, судя по дневниковым записям, рубежом стал 1976 г. - год 70-летнего юбилея Леонида Ильича: «7-ое Мая. Говорил с товарищем] Новиковым И.Т. Поздравлял с присвоением [мар­шальского звания]»; «10 Мая 1976 г. Вручение большой "Маршальской звезды". Говорил с т[оварищем] Медуновым, на селе - хорошо - поздравлял с присвоением и т.п.»; «2-ое Ноября. Вторник. Приезд тов[арища] Гусака Г.Н. Встреча. Перегово­ры с товарищем] Гусаком. Вручение наград во Владимирском зале. Его и моё вы­ступления. Обед в честь т[оварища] Гусака в Екатерининском зале. Присутствуют все чл[ены] Щолит] Б[юро] - Секр[етариа]та. Проводы т[оварища] Гусака - Вну­ково. 3-е ноября - Среда. Поздравил т[оварищ] Алиев Г.А. с награждением меня -Гусаком»; «13-ое Декабря - Понедельник. Встреча т[оварища] Хонеккера 11 утра. 12.30 вручение наград. Обед - отлёт».

Однако «юбилейные» наградные процедуры на этом не закончились, их эс­тафету в 1977 г. подхватило сначала руководство комсомола, намеревавшееся вручить Брежневу комсомольский билет № 1. 14 апреля 1977 г. Брежнев фик­сирует: «Переговорил с Подгорным, с Сусловым, Косыгиным: о вручении мне комс[омольского] бил[ета]. Вручение комсомольского билета № 1. Речь Тяжельникова, моё выступление». Инициативу комсомольцев поддержали журналисты: «27 апреля среда. Принял тов[аварищей] журналистов Афанасьева Виктора Гри­горьевича, Лапина Сергея Григорьевича, Замятина Леонида Митроф[ановича]. Мне выписан от об[шества] жур[налистов] бил[ет] № I». Ближе к концу года генсека наградой побаловали уже учёные: «16-ое Ноября - Среда. В 11 ч[асов] дня состоялось вручение мне Золотой медали Карла Маркса. Вручал академик (Председатель] Акад[емии] наук) Александров А.П.».

В 1978 г. Брежнева наградили военные. Речь шла о высшей полководче­ской награде СССР - ордене «Победа». Брежнев не удержался и сначала озна­комился с раритетом, о чём не преминул отметить в дневнике: «15 февраля, среда. Разговаривал с Копёнкиным. Смотрел орден "Победы"» 20 февраля в дневнике отмечено вручение ордена и «поздравление товарищей». На награж­дении присутствовали 30 маршалов, адмиралов и генералов в ранге не ниже генерал-лейтенанта". Показательно, что как текст поздравления вручавшего орден М.А. Суслова, так и текст ответной речи Л.И. Брежнева были напечата­ны крупным кеглем, удобным для старческих глаз.

1979 г. уже традиционно принёс очередную советскую награду, на этот раз приуроченную к юбилею кампании по освоению целинных и залежных земель: «22 Марта. Четверг. Беседовал с товарищем] Черненко. Провёл Политбюро ЦК. [Василий Васильевич] Кузнецов вручил орден - Октябр[ьской] Революции] за целину. Принимать буду». О следующем ордене Октябрьской Революции, вручённом в конце 1980 г., Брежнев записал скупо: «18-ое Декабря. Четверг. Политбюро ЦК. Вручение награды». В очередном «юбилейном» 1981 г. Брежневу были вручены два «советских» знака отличия, что и было отмечено в дневнике: «29-ое Октября. Четверг. Провёл Политбюро. Получил значок за 50 лет в КПСС» и «19 Декабря. Суббота. Состоялось вручение награды мне. Вручал М.А. Суслов, я отвечал. Переговорил с товарищем] Ярузельским. Он поздравил с награждением. Получил жёлтенькие по 28 включительно». Эта запись, где сведения о награждении непосредственно соседствует с упомина­нием пресловутых «жёлтеньких», лечебных препаратов, без которых Брежнев, оказавшийся в состоянии медикаментозной зависимости, очевидно, уже не мог существовать, свидетельствует о глубоком кризисе личности генсека.

С награждениями Брежнева орденами и медалями иностранных государств дело доходило до абсурда. Именно массовое вручение наград вассальных, по своей сути, иностранных государств, стало притчей во языцех и одной из при­чин дискредитации Брежнева в глазах народа. Соответствующее решение, впрочем как и в случае с награждением советскими орденами и медалями, принималось Политбюро ЦК КПСС, которое определяло, принимать или не принимать Брежневу очередную иностранную награду. Основанием для реше­ния Политбюро выступала инициатива со стороны первых лиц дружественных правительств. Так, летом 1973 г. с ходатайством о присвоении Брежневу звания Героя Народной Республики Болгария и награждении его орденом Димитрова выступил Т. Живков. Политбюро ЦК КПСС выразило своё согласие 3 сентября 1973 г. Соответствующая выписка из протокола Политбюро в первую оче­редь отправлялась потенциальному «имениннику» - самому Брежневу. Причём эта игра в демократию воспринималась всеми заинтересованными сторонами весьма серьёзно. 14 октября 1976 г. Брежнев записал в дневнике: «Провёл По­литбюро. Поблагодарил товарищей] за согласие и единодушное решение по награждению] меня дважды Героем Чехословакии. Затем ряд решений за по­весткой дня». В 1976 г. Политбюро неоднократно принимало соответствую­щие постановления - Брежневу исполнялось 70 лет и лидеры социалистичес­ких стран вступили между собой в своеобразное соревнование. Приходилось ударно трудиться и членам Политбюро. Например, 17 ноября 1976 г. Политбю­ро приняло сразу два постановления о награждении Брежнева: второй Золотой звездой Героя Народной Республики Болгария и звездой Героя Германской Де­мократической Республики.

Иногда гротеск переходил все мыслимые границы. Так, 6 ноября 1981 г. Политбюро дало своё согласие на награждение Брежнева высшим орденом Де­мократической республики Афганистан (ДРА). Курьёз заключался в том, что сам орден ещё предстояло изготовить, и Политбюро постановило: «Поручить аппарату Президиума Верховного Совета СССР организовать изготовление в СССР некоторого количества высшего ордена ДРА "Солнце Свободы" и дру­гих необходимых предметов в соответствии с просьбой афганской стороны и по подготовленным ею эскизам». Всё было изготовлено оперативно, и уже 16 декабря 1981 г. Брежнев смог отметить в дневнике: «Принял Кармаля Бабрака. Получил их орден».

В других случаях награды изготавливать самим не приходилось, но совет­ское государство оплачивало визиты глав делегаций дружественных государств, прибывших вручить Брежневу очередной знак отличия. Постановление Полит­бюро от 9 декабря 1976 г. «О дружеском визите в СССР т[оварища] Я. Кадара» является в этом отношении типичным: министерству путей сообщения СССР приказывалось выделить вагон для поездки венгерской делегации в Москву и обратно, саму делегацию размещали в государственном особняке на Ленин­ских горах, а расходы, связанные с визитом, компенсировались средствами из резервного фонда Совета министров СССР.

Иногда нехитрой приманкой для Леонида Ильича выступала редкость зару­бежной награды. Так, сообщая шифровкой 19 июня 1980 г. об инициативе руко­водства Социалистической Республики Вьетнам наградить высшим орденом республики - «Звездой Героя» - Л.И. Брежнева, А.Н. Косыгина и М.А. Сус­лова, советский посол во Вьетнаме И.А. Огнетов не преминул подчеркнуть слова министра канцелярии By Тана, согласно которым до сего момента этим орденом были награждены «только т[оварищ] Тон Дык Тханг и Вьетнамская народная армия».

Наряду с официальными наградами иностранных государств, брежневскую коллекцию время от времени пополняли различные памятные знаки, изготовлен­ные за рубежом, которые либо напрямую льстили самолюбию генсека, либо их да­рители надеялись встретить его благосклонное отношение, уповая на оригиналь­ность подношений. Так, в июне 1976 г. посол СССР в Швейцарии П.И. Герасимов передал для вручения Брежневу медаль, изготовленную известной швейцарской фирмой «Хугенин медайер, Ле Локль» (Huguenin Medailleurs, Le Locle). На аверсе медали был изображён Брежнев, на реверсе выгравирована надпись на трёх язы­ках: «Люди, которые творят историю». Руководство фирмы надеялось, что медаль понравится Брежневу «как тщательностью выполнения, так и своим внешним видом» и просило передать генсеку свои наилучшие пожелания.

В марте 1982 г. Брежнев отметил в дневнике вручение ему, как оказалось, последних иностранных наград: «17 марта 1982 г. Принял золотую медаль Все­мирного Союза»; «18 марта 1982 г. Принял награду от Лаосца». Однако и здесь история немного подшутила над Брежневым: ещё 15 декабря 1981 г. ему было присвоено звание Героя Республики Куба, и он был награждён высшим ку­бинским орденом «Карлоса Мануэля де Сеспедеса», но нерасторопные кубинцы не удосужились оперативно вручить награды. Золотую звезду Героя и орден до­ставила в Москву кубинская делегация, прибывшая на похороны Брежнева.

Практика награждений «брежневской эпохи» без сомнения имела специфи­ческие, свойственные только ей черты. Её характеризовали массовость награж­дений, в том числе по результатам выполнения ежегодных плановых заданий, общий рост количества награждений, в том числе военных в мирное время, разовые акции по награждению отдельных групп трудящихся, абсолютное пре­валирование «простых» крестьян и рабочих среди награждённых, численное преобладание наград, выделяемых для сельскохозяйственного сектора, над промышленным, «наградные» лимиты.

Орденами и медалями ежегодно награждались сотни тысяч, а зачастую и миллионы человек, что выступило мощным средством идентификации широких слоев населения с правящим коммунистическим режимом. Приспособление на­рода к власти и власти к народу осуществлялось на «встречных курсах». Власть фактически отказалась от массовых политических репрессий и внеэкономичес­кого принуждения к труду, сделав главную ставку на идеологию и моральные стимулы поощрения. В свою очередь, население во многом усвоило и воспри­няло главные «социалистические» ценности и идеалы. Адаптация и идентифи­кация населения с политическим режимом зашли настолько далеко, что подав­ляющее большинство населения, за исключением диссидентов, не представляло себе реформирование и изменение существующих порядков «развитого социа­лизма» вне рамок существующей политической системы. Таким образом, массо­вые награждения, в результате которых в пантеон героев ежегодно зачислялись миллионы граждан, стали мощным средством легитимации советской системы.

Ответить на вопрос о том, насколько моральное поощрение стало фактором, позитивно повлиявшим на экономику, гораздо сложнее. Можно с большой долей уверенности предположить, что в результате массовых награждений часть ра­ботников колхозов, совхозов и промышленных предприятий выбрала для себя в качестве стратегии повседневного поведения так называемое ударничество - они трудились с высокой степенью отдачи, активно участвовали в социалистическом соревновании, выполняли и перевыполняли плановые задания и т.д. Подобное поведение также давало право на карьерный рост, более высокий уровень оплаты труда, получение льгот. Однако также очевидно, что только моральные стимулы к труду не смогли решить главных проблем советской экономики. Отсутствие мотивации труда и материального стимулирования в условиях «уравниловки» в промышленности и отчуждение работников от средств и результатов труда в сельском хозяйстве порождали в качестве ответной реакции у большинст­ва трудящихся рост социальной апатии и равнодушия к делам производства и общественной жизни, усугублявшихся массовым пьянством.

Награждения самого Брежнева были только верхушкой айсберга выстроен­ной им системы. Человек, чьим попечением лацканы парадных пиджаков со­ветских граждан ежегодно украшались очередными сотнями тысяч, а зачастую и миллионами орденов и медалей, полагал справедливым, что его заслуги пе­ред партией и государством также должны быть вознаграждены достойно. Бу­дучи фактически единственным участником войны среди членов Политбюро, прослужившим на театре боевых действий все четыре года, Брежнев и в этом отношении имел, как он, очевидно, считал, больше всего прав быть награждён­ным. Без сомнения, в нездоровой страсти к коллекционированию наград свою роль сыграло гипертрофированное тщеславие Брежнева. Можно также пред­положить, что в последние годы его жизни ритуалы массовых награждений всё больше и больше подменяли собой для генерального секретаря ЦК КПСС и политического руководства СССР реальную деятельность, одновременно создавая эффект благополучного «золотого века».