Отграничение хранения от смежных правовых институтов

Хранение v. Аренда (Ссуда).

Обе конструкции опосредуют передачу вещи во временное владение. При этом по окончании договора эта же вещь должна быть возвращена. Но это не говорит даже об общей родовой принадлежности между этими договорами. В аренде и ссуде в пользовании, а не во владении состоит интерес арендатора или ссудополучателя.

Доктрина здесь использует исторический критерий: критерий интереса.

В чьем интересе заключается аренда или ссуда? В интересе того, кто получает вещь. Поэтому лицо, которое получает вещь, вносит плату. Хранение же заключается в интересах лица, передающего вещь. Поэтому такое лицо вносит плату, а не тот, кто это вещь получает.

Аренда банковской ячейки – хранение или аренда? Хранение ценностей в банке рассматривается в качестве договора хранения (даже в ГК предусмотрено). Однако указывается, что если договор заключается на условиях передачи сейфа в пользовании соответствующего лица без возложения ответственности на банк за его содержимое, то это уже договор аренды. То есть идея обеспечения вещи может принципиально быть реализована с помощью различных конструкций: можно заключить хранение и передать вещь хранителю, а можно снять у контрагента помещение, чтобы вещь там разместить, и самому охранять вещь.

Тут интересно хранение в автоматических камерах хранения в транспортных организациях. Какова природа такого договора? До принятия нынешнего ГК в судебной практике был распространен тезис о том, что это лишь договор аренды (Пленум ВС еще до ГК это сказал). К чему это приводило? Если использование камер хранения – это аренда, то транспортная организация не отвечало за повреждение или утрату переданной вещи.

Сегодня ст.923, регулируя хранение в транспортных организациях, упоминает и об автоматических камерах хранения. Сегодня закон признает договор, связанный с использованием автоматических камер хранения, разновидностью договора хранения.

Хранение v. Заем.

Вопрос особенно актуален в иррегулярном хранении. Там есть некое тождество: лицо, получившее родовые вещи, обязано вернуть равное количество вещей того же рода и качества. Однако при всем этом внешнем сходстве никакой тождественности не существует.

С точки зрения существа перед нами две разные конструкции. Критерий отграничения – критерий интереса. При займе вещь передается в интересах того, кто принимает. Поэтому именно он платит. При хранении преследуется интерес того, кто передает. Поэтому он платит.

Вопрос о разграничении займа и хранения играет существенное практическое значение. Почему? При займе вещи, которые передаются заёмщику, становятся собственностью заёмщика.

При хранении же передача соответствующих вещей к переходу права собственности не приводит. Поэтому, хотя фактически это имущество находится у хранителя, переданные вещи имеют своим собственником поклажедателя (вспомнить про дискуссионность вопроса о праве собственности при иррегулярном хранении).

При займе кредитор заемщика может обратить взыскание на сумму займа, которая находится в собственности у заемщика. При хранении же обращение взыскание со стороны кредиторов к хранителю невозможно, ибо в имущественную массу хранителя переданные по хранению вещи не входит.

В этой связи с точки зрения интересов соответствующих субъектов (с точки зрения интересов займодавца), какая из этих конструкций ему предпочтительна? Хранение, конечно же. Отсюда есть угроза, что с помощью конструкций хранения будут прикрываться действительные отношения по договору займа. Но эта угроза спокойно преодолевается критерием интереса. Мы будем ориентироваться не на фактически использованную конструкцию, а на то, чей интерес воплощается в передаче вещи.

Хранение v. Договор на оказание охранных услуг.

Необходимость разграничения соответствующих конструкций обусловлена тем, что у них единая экономическая цель – цель, состоящая в обеспечении сохранности объекта путем предоставления соответствующей услуги.

Однако эта единая экономическая цель отнюдь не предопределяет тождество этих конструкций. Принципиальная разница между ними состоит в том, что в хранении для реализации этой цели вещь передается во владение хранителю. Договор же на охрану такой передачи во владение не предполагает, а обеспечение сохранности достигается за счет выполнения соответствующим лицом определенных технических функций, т.е. при договоре на охрану обеспечение сохранности обеспечивается за счет внешней неприкосновенности соответствующего объекта.

Вот этот вот критерий предопределяет многие частные различия между этими договорами. При хранении предмет передается на хранение. Соответственно, хранить можно то, что можно передать, т.е. движимые вещи (и недвижимые как исключение при секвестре). При охране же предмет услуг не замыкается только на вещах, потому что обеспечивать сохранность можно не только вещи, но и, например, человека (телохранители).

Но нужно понимать, что при том, что критерием разграничения охраны и хранения является передача во владение или отсутствие таковой, законодатель может позволить себе решить этот вопрос иначе. Например, с позиции сегодняшнего правопорядка есть целый ряд конструкций, которые прямо объявлены законом как хранение, хотя передачи во владение в рамках таких конструкций не происходит.

Например, всё те же автоматические камеры хранения. Есть здесь передача вещи во владение? Нет, мы просто размещаем вещь в предоставленный объект. А ГК квалифицирует это как хранение. Или, например, хранение в гардеробах организаций. При этом имеет в виду любой гардероб (как обслуживаемый силами работников-бабушек, так и необслуживаемый никем). Например, вешалка в парикмахерской – это хранение (выставление вешалки – это оферта, а вешание на нее одежды – это акцепт). Или, например, хранение в гостинице. Оставление вещей в номере рассматривается как хранение, хотя никому мы вещь не передаем.