Ипполит. Иль кто-нибудь из близких пред тобой

Иль кто-нибудь из близких пред тобой

Оклеветал меня? Иль и невинность

От низости не ограждает нас?..

Я с толку сбит. И странные намеки

Твои, отец, измучили меня.

Тесей

О, до чего ж дойдешь ты, род людской?

Иль грани нет у дерзости?.. Препоны

У наглости?.. Рожденьем человек

Приподнимай на палец только гребень

У дерзости, чтобы отца возрос

Хитрее сын, а внук хитрее сына,

И на земле не хватит места скоро

Преступникам. Тогда богам придется

Вторую землю к нынешней прибавить.

Смотрите все… Вот сын мой, опозорил,

Чтоб место дать преступности людской,

Он ложе мне, — и мертвая его,

Как низкого злодея, уличает.

Нет, покажи родителю твой лик!

Уж раз себя ты осквернить мог делом,

Будь храбр и здесь. Так вот он, этот муж,

Отмеченный богами, их избранник,

Невинности и скромности фиал…

Когда б твоим рассказам шарлатанским

Поверил я — я не богов бы чтил,

А лишь невежд в божественных одеждах.

Ты чванишься, что в пищу не идет

Тебе ничто дышавшее, и плутни

Орфеевым снабдил ты ярлыком.

О, ты теперь свободен — к посвященным

На праздники иди и пылью книг

Пророческих любовно упивайся:

Ты больше не загадка. Но таких,

Пожалуйста, остерегайтесь, люди,

Позорное таят под благочестьем

Они искусство. Это только труп…

Но от того тебе теперь не легче,

Из низких самый низкий. Уличен

Ты мертвою. Ты уничтожен ею.

Перед ее судом что значат клятвы,

Свидетели и вся шумиха слов?

Иль скажешь ты, что был ей ненавистен,

Что незаконный сын, при сыновьях

Законных, им всегда помехой будет?

Но не безумно ль было б отдавать

Дыхание свое и счастье ближних

Взамен твоих страданий?.. Это ложь…

Иль чувственность царит не та же, скажешь,

Над нами, что над женскою душой?

Мне юноши известны, что не могут

Наплыва страсти выдержать, — любой

Слабей они девчонки. Только пол

Спасает их от осужденья. Впрочем,

Не лишнее ль все это? Здесь лежит

Свидетель неподвижный, но надежный:

Ты осужден. Немедленно покинешь

Трезен. Священная земля Афин

И все моей державы страны будут

Отныне для тебя закрыты. Если б

Тебя теперь простил я, Ипполит,

И Синиc[167]бы, грабитель придорожный,

Пожалуй бы, явился и сказал,

Что я его убийством только хвастал.

И скалы бы Скироновы тогда[168]

Грозы моей не стали больше славить.