Оживотворенность сущего

Таким образом, космос (мироздание) для Фалеса – это живое целое, существующее лишь настолько, насколько имеет в себе Жизнь и противостоит небытию. Уподобление мироздания живому организму вообще составляет характерный момент античного мировоззрения, которому глубоко чуждо представление о мире как "совокупности вещей". В тесной связи с этой основной интуицией бытия как живого стоит не только ключевой образ Воды (или Влаги), но и фалесовские мысли о том, что "все одушевлено" и "все исполнено божества". Жизнь для Фалеса не ограничивается телесным существованием. Душа служит не менее, а, пожалуй, и более емким воплощением живого. Ибо, как утверждает Диоген Лаэрций: "Фалес первый сказал, что душа бессмертна" (DK 11 A 1, 24). Следовательно, душа является высшим воплощением жизни: ибо быть бессмертным, значит иметь источник жизни в себе самом. Следы животворящего начала милетский мыслитель находит и в неорганическом мире. Он приводит пример движения железа под воздействием магнита. Другой пример – янтарь.

Таким образом, Жизнь служит универсальным и определяющим всякое бытие началом. Из нее вообще объясняется всякое бытие; она проявляется столько же в телесности, сколько и в духе. Это общее животворящее мир начало, источник которого можно усмотреть в Боге. Ибо мысли о всяком бытии как жизни и о причастности всего сущего Богу ("все исполнено божества") глубоко резонируют друг с другом, выражая единый по существу смысл. Впрочем, у нас нет достаточных свидетельств для того, чтобы судить, как именно Фалесом понималась Жизнь и в чем он видел ее исток. Поэтому ограничимся тем, что констатируем: бытие всего сущего открылось Фалесу в его оживотворенности, – в том, что все есть Жизнь.