Донбасский институт техники и менеджмента 5 страница

Предисловие

Издавая в свет настоящий труд свой, я полагаю, что появление его в печати оправдывается достаточно отсутствием в русской литературе книги, которая излагала бы гражданское право древнего Рима по преимуществу с точки зрения его исторического развития, и притом в объеме, необходимом в интересах слушателей наших юридических факультетов. В то время как в самой Германии, с устранением непосредственного практического действия римского права, начинают сознавать, что отдельное догматическое изучение его потеряло свою прежнюю цену, в России, где это право никогда не служило как действующее законодательство, было бы неосновательно поддерживать «догму» его. «Догма» имеет значение только по отношению к праву действующему, и потому «догме» римского права мало условий для самостоятельного развития в русских университетах. Опираясь на свой собственный опыт, я решаюсь утверждать, что историческое изложение римского гражданского права способно охватить, говоря вообще, весь тот фактический материал, который русский профессор римского права должен передать своим слушателям, и такой результат имеет неоценимое преимущество уже потому, что устраняет то совпадение курсов по содержанию, которое бывает неизбежно, как скоро профессор римского права излагает с своей кафедры «пандекты», а профессор русского гражданского права, обыкновенно читающий вслед за первым, принужден, под видом общих положений гражданского права, повторять добрую часть тех же «пандектов». Если настоящая книга покажется далеко не исчерпывающею весь предмет, то пусть отнесут это к неполноте самой книги, но не к невозможности достигнуть вышеуказанной цели путем исторического изложения. Интерес этого последнего требует, чтобы действительное гражданское право Рима было ясно отделено от той переработки его (в виде создания новых институтов, образования тех или других приемов литературной разработки и судебного толкования, наконец – в виде формулирования разнообразных «воззрений» и «теорий»), которая составляла продукт позднейшей, неримской юриспруденции. Лекции, которые я издаю теперь, были посвящены только гражданскому праву, действительно существовавшему в древнем Риме. Пусть, сохраняя тот же исторический характер изложения, в другом курсе представят постепенный ход практической и ученой переработки первоначального римского права, пусть, не ограничиваясь одной общей характеристикой школ и писателей, изложат их главные учения и воззрения и приведут их в генетическую связь между собою и к окружающим условиям их возникновения, – и тогда из числа «общих понятий» гражданского права вряд ли останется что-либо существенное и что, в крайнем случае, не могло бы быть приведено профессором русского гражданского права в подходящем месте его курса. Историческое изложение римского права представляет даже особую практическую цену. Только при таком изложении обнаруживается, в какой огромной степени прогресс гражданского права и его высокое состояние могут зависеть от широкого развития суда по совести или по убеждению (суда присяжных), – результат, очень поучительный для всех тех стран, которые не выяснили еще окончательно своих задач по отношению к гражданскому правосудию. – Возвращаясь теперь к своим лекциям, ныне издаваемым, я считаю нужным отметить еще, что в них я не задавался целью изложить историю всех институтов и со всеми подробностями. Моя задача состояла только в том, чтобы оттенить своим слушателям главные течения указанной истории, и мне думалось, что ее выполнение – подготовить слушателей вполне к дальнейшему изучению нашего предмета, как бы они сами ни смотрели на свои цели и какими бы взглядами в конце концов ни руководился в этом отношении каждый другой преподаватель.

Цитаты из источников и литературные указания, которые сделаны в этой книге, имеют в виду исключительно интересы начинающего. Цитаты из источников должны научить его первому обращению с главнейшими источниками. Точно так же литературные ссылки ограничены ссылками на самые главные пособия и назначены только для того, чтобы облегчить начинающему первый шаг в деле самостоятельного изучения литературы предмета; обратившись сначала к сочинениям, которые обозначены в этой книге, читатель легко найдет при их помощи и все остальные указания, которые могут понадобиться ему для подробного ознакомления со всем разнообразием ученых мнений и исследований.

Мой первый ученый труд: О консерватизме римской юриспруденции (М., 1875) давно уже разошелся в продаже. Пересмотрев его ныне, я счел за наиболее целесообразное, не издавая его вновь отдельным изданием, ввести в содержание настоящей книги то, что из состава указанного сочинения (целиком относившегося к римскому праву) заслуживало воспроизведения в виде первоначальном или исправленном. Таково в этой книге происхождение следующих параграфов: § 23, 44, 70, 80, 81, 116, 144, 147–149, 155–157, 159–168.

Такое изложение римского гражданского права, которым оттенялось бы особенно его историческое развитие, на кафедре этого предмета в Московском университете, не составляет особого нововведения; автор настоящего труда исполнил только должное, посвятив его памяти человека, дело которого он был призван продолжать.

Сергей Муромцев

С. Лазавка, 23 июня 1883 г.

Вступление

I. Главные источники

Гражданское право древнего Рима известно нам из литературных и иных (бронзовые, восковые доски, надписи) памятников, которые сохранились от древности до нашего времени отчасти в оригиналах, по большей же части – в копиях. Первостепенным значением обладают следующие памятники:

1. Законы XII таблиц (leges duodecim tabularum). Эти знаменитые законы древности были составлены в 303 и 304 гг. по римскому летосчислению (от основания города Рима). Они были начертаны на бронзовых досках, которые, по преданию, погибли во время галльского пожара; после того законы были восстановлены, но до нас не дошли ни доски, на которых могли быть вновь начертаны законы, ни полное изложение их текста. О содержании законов XII таблиц мы знаем только по свидетельствам об этом предмете различных известных нам авторов древности. У них мы находим отчасти дословную передачу некоторых постановлений, – нередко только отдельных слов, отчасти же свободный пересказ постановлений, причем не всегда эти последние излагаются с достаточною подробностью. Иногда из такого пересказа мы можем заключить только, что об известном предмете в законах XII таблиц было нечто постановлено, но что именно – остается неясным. Сочинения Гая, Феста, Цицерона, Галлия, Ульпиана, Павла, Помпония, Плиния, Варрона, Макробия и некоторых других открывают нам знакомство с законами XII таблиц. Попытки восстановить их текст и содержание начались в XVI столетии. Первую из них сделал итальянский юрист Alexander ab Alexandro, писавший в начале двадцатых годов этого столетия (1522). Далее заслуживают особого упоминания работы французов Балдуина (1550) и Контия (1572). Приемы, употребленные французами Куяцием и Питу, писавшими во второй половине XVI в., имели особое влияние на последующих исследователей. Куяций занимался фрагментами XII таблиц в различных своих сочинениях; Питу посвятил их изучению особый труд (1586). Наибольший авторитет приобрел Яков Готофред (1616); ему следовала вся дальнейшая литература вплоть до настоящего столетия. Я. Готофред искусно отделил в предполагаемом тексте XII таблиц истинное от ложного и наметил систему, по которой они были составлены. В настоящее время значение труда Я. Готофреда умалилось пред трудом Дирксена: Uebersicht der bisherigen Versuche zur Herstellung des Textes der Zw o lfTafel Fragmente. 1824. В этом сочинении приведены подробные сведения о прежних писателях по настоящему предмету, которых Дирксен насчитывает от Александра до Готофреда более пятидесяти. Сам Дирксен основательно пересмотрел все оставшееся нам от славного законодательного памятника древности и разработал систему, намеченную Готофредом. Хотя в своих подробностях система Дирксена не представляется достоверною, но за невозможностью, по недостатку данных, сделать в этом случае что-либо большее, она принята без изменений позднейшими исследователями и издателями законов XII таблиц. Недостаток филологической критики, свойственный труду Дирксена, пополнил Рудольф Шелль (Schoell) в своем сочинении: Leges XII tabularum reliquiae. 1866; он окончательно установил текст памятника. Лучшее издание XII таблиц для школьного употребления принадлежит К. Брунсу в его Fontes iuris romani antiqui. 1879.

Законы ХII таблиц, в том виде, как они восстановлены, составляют важнейший источник для знакомства с древнейшим гражданским правом Рима. Более ранние, так называемые царские законы (leges regiae, см. в том же издании К. Брунса, последнее исследование принадлежит M. Фойгту: Voigt M. Ueber die leges regiae. 1876) не дают почти никаких сведений о гражданском праве, кроме сомнительного известия об издании царем Сервием Туллием 50 постановлений о контрактах. У историков (Тит Ливий, Дионисий и др.) мы находим только некоторые общие указания на древнейшее состояние права и правосудия, на развитие общественной собственности (ager publicus) и долговых отношений. Напротив, от законов XII таблиц мы имеем в конце концов более 100 постановлений, из которых значительнейшая часть относится к гражданскому праву. Эти постановления передают нам право начала IV столетия, по римскому летосчислению. Они передают нам вместе с тем и право того времени, которое непосредственно предшествовало четвертому столетию, потому что законодательство децемвиров, подобно всем древнейшим законодательствам, не столько вводило новое, сколько подтверждало старое. Наконец в постановлениях XII таблиц сохранилось немало такого, что уже во время их издания было, несомненно, переживаниями. Эти переживания проливают свет на гражданское право наиболее отдаленной древности.

2. Прочие законодательные памятники республиканского периода и первых времен империи, изданные после XII таблиц. Сюда относятся различные законы в строгом смысле этого слова (leges), сенатусконсульты (senatusconsulta), эдикты преторов и других магистратов (edicta) и постановления императоров (constitutiones principum). Те памятники этого рода, которые сохранились в подлинных выражениях, перепечатаны К. Брунсом в вышеуказанном издании: Fontes iuris romani a ntiqui. Очень немногие из относящихся к гражданскому праву известны из подлинных досок; таковы, например, lex Rubria de Gallia Cisalpina (VIII в. от основания Рима) – на медной доске, которая найдена в 1760 г. около Плаценции и хранится ныне в Парме; остальные известны нам из различных сочинений древности. Из всех законодательных памятников, текст которых сообщает К. Брунс, первое место, после законов XII таблиц, принадлежит, несомненно, преторскому эдикту (edictum perpetuum praetoris). Этот памятник передает нам новое, преторское право, которое образовалось в VI–Х вв. от основания Рима. Его текст извлечен главным образом из дигест, по преимуществу из тех отделов этого последнего сборника, где содержатся цитаты из толкований юриста Ульпиана к эдикту (Ulpiani libri ad edictum). Кое-что известно также от Цицерона, Феста и других. Попытки восстановить текст преторского эдикта начались в XVI столетии; Губерт Гифаний (1606 г.) занялся вопросом о системе эдикта. Из исследователей XVIII столетия следует назвать Гейнекция; в настоящем столетии над эдиктом работали Вейе, Гефтер, Лейст, но главная работа принадлежит А. Рудорфу: Edicti perpetui quae reliquiae sunt. 1869. До сих пор продолжаются труды ученых, которые стремятся довершить восстановление этого важного памятника (О. Ленель и другие).

3. Остатки юридических сделок (negotia), которые сохранились на бронзовых, мраморных и восковых дощечках, а также в стенных надписях. B се они принадлежат ко времени после Р. X., напечатаны у Брунса в вышеуказанном издании: Fontes etc.

4. Писатели – неюристы. В сочинениях историков, ораторов, философов, поэтов, комиков и других заключается множество указаний, относящихся к гражданскому праву. Особенное значение среди неюридических писателей принадлежит комику Плавту (середина VI в. от основания Рима) и Цицерону (конец VII в.). Kp оме того, представляют большой интерес писатели, перепечатанные, в отрывках, у К. Брунса (Fontes etc.). Брунс приводит: а) Феста, III или IV в. по Р. Х., занимавшегося толкованием древнелатинских слов и сохранившего таким путем многое из слов и выражений древнейших законодательных памятников, в особенности законов XII таблиц; b) Варрона (638 – 727 г. u. с.), современника Цицерона; в сочинении de lingua latina Варрон занимается тоже толкованием слов, а в сочинении de re rustica он знакомит нас с некоторыми из юридических сделок, обычными в современном ему сельском быту; с) Нония Марцелла, грамматика III в. по Р. X.; d) Схолиастов (императорского времени), писавших толкования на Цицерона и других, и е) Землемеров (agrimensores): Фронтина (I в. по Р. X.) и Гигина.

5. Писатели-юристы. Сочинениям римских юристов принадлежит первенствующее значение среди источников римского гражданского права. Большинство сохранившихся юридических произведений римской литературы вошло в состав corpus iuris (см. ниже, п. 6); остальные собрал Г. Гушке в особом издании: Iurisprudentiae anteiuslinianae quae supersunt. Здесь находятся остатки более чем 50 писателей, начиная с Тиберия Корункания (ум. ок. 509 г. u. c.). Важнейшее место принадлежит Гаю, Ульпиану и Павлу. Их труды имеют теперь особое, лучшее издание; именно, Гай издан Студемундом вместе с Т. Моммзеном и Г. Крюгером (1877), Ульпиан и Павел – Г. Крюгером (1878):

a) Gai institutionum commentarii guattuor, происхождением из 2-й половины II в. по Р. X., составляют главнейший литературный памятник в области истории римского права. Это – руководство, составленное автором для своих учеников. Его рукопись, в списке V или VI столетия, открыта Б. Нибуром в Bep оне в 1816 г.; до того времени труд Гая был известен только в отрывках из других юридических памятников. Первый список с рукописи был сделан Гешеном при содействии М. Бетман-Гольвега и на этом списке были основаны первые печатные издания. Во второй раз, при помощи усовершенствованных средств, был сделан снимок, по по ручению Берлинской академии наук, Студемундом, в 1866–1868 гг. На основании этого снимка последовали издания: 1) в 1874 г. апографическое, передающее рукопись в ее подлинном виде (Студемунд) и 2) в 1877 г. печатанное обыкновенным способом, для школьного употребления (Студемунд вместе с Т. Моммзеном и Г. Крюгером). Кроме того, появились и другие печатные издания. – Открытие институций Гая составило славную эпоху в лето писях исторической науки. Гай жил в то время, когда еще свежо было воспоминание о великой борьбе, которую, начиная с VI в. u. c., римская претура повела со старым (квиритским) римским правом. Потому сочинение Гая сохранило массу драгоценных указаний, как на это старое право, так в особенности на переходный, полный преобразований, период, пережитый римлянами в последние века республиканского времени.

b) Ulpiani liber singularis regularum, составлена по системе институций Гая. Она была известна еще в XVI столетии, издана в 1549 г. и служила предметом исследования Куяция (1576 г.), но потом позабыта. Ф. Савиньи открыл этот памятник вновь в списке X столетия в Ватиканской библиотеке.

c) Pauli libri quique sententiarum ad filium. Рукописного списка этого труда не имеется; он восстановлен из отрывков, которые заключаются в других памятниках.

Текст Гая, Ульпиана и Павла можно найти еще в издании Гнейста: Institutionum et regularum iuris romani syntagma. 1880. Это издание представляет тот интерес, что в нем институции Гая напечатаны параллельно с текстом институций Юстиниана; кроме того, в начале книги приведены законы XII таблиц.

6. Corpus iuris civilis представляет собрание четырех трудов, предпринятых и исполненных при императоре Юстиниане (VI стол.) Сюда принадлежат: 1) institutiones, краткое изложение права времени Юстиниана, составленное по образцу институций Гая; 2) digesta seu рапdeсtae – обширное собрание более 9000 больших и малых выписок из сочинений 38 юристов последнего века республики и императорского времени, начиная с четырех выписок из Муция Сцеволы (консул в 659 г. u. c.). Наибольшее число выписок сделано из сочинений Юлиана (457), Помпония (585), Гая (535), Папиниана (595), Ульпиана (2462), Павла (2083), Модестина (345) – юристов II и III вв. по Р. X. Это собрание знакомит нас с историческим развитием права с конца республики, и в продолжение первой половины империи; оно служит главным источником для изучения римского права, в его развитом виде, и римской юриспруденции, в ее лучших представителях; 3) codex, не менее обширное собрание императорских постановлений и 4) novellae, co б pa ние таких же постановлений, изданных после появления кодекса (534 г.).

Общее название: corpus iuris civilis эти четыре труда получили окончательно только в издании Дионисия Готофреда, в XV I столетии; с тех пор это название укрепилось за ними. До того времени они представлялись в пяти отдельных частях, – разделение, не известное Юстиниану и возникшее в средние века, вероятно, по случайным причинам. Прежде других тогда стали известны: 1) часть дигест, digestum vetus, включавшая в себя этот сборник от его начала и прерывавшаяся на 1-м фрагменте 3-го титула 24-й книги, 2) первые девять книг кодекса. Потом вошли в обращение: 1) digestum novum, конец этого сборника, начиная от 82-го фрагмента 2-го титула 35-й книги, 2) infortiatum, средняя часть дигест и 3) три последние книги кодекса, соединенные в общий манускрипт с новеллами и институциями. Это разделение соблюдалось до Д. Готофреда и в первых печатных изданиях. Институции, кодекс и новеллы сохранились во многих рукописях, по большей части в списках Х и позднейших столетий. Для дигест лучшим списком представляется знаменитый флорентийский список (Florentinus) VII столетия. Первоначально он находился в Пизе, назывался поэтому littera Pisana и составлял гордость этого города; в 1406 г., с покорением Пизы флорентинцами, он был перенесен во Флоренцию. Этот список не знает вышеуказанного разделения дигест на три части. Он был известен издавна, но ходячие списки дигест (vulgata) были сделаны не непосредственно с него. Как доказал Т. Моммзен, эти последние произошли от неизвестного нам первоначального общего списка, который был снят с флорентийской рукописи.

Лучшее издание corpus iuris принадлежит Т. Моммзену, Г. Крюгеру и Т. Цахарие. Моммзен издал дигесты, Крюгер – институции и кодекс, Цахарие – новеллы.

II. Главные опорные пункты

Свидетельства источников распределяются весьма неравномерно между различными моментами истории римского гражданского права. Есть периоды и эпохи в этой истории, от которых не имеется никаких непосредственных известий, о других сохранились лишь немногие сведения. Относительно подробные и полные данные сосредоточиваются только около немногих эпох. В этих случаях возможно восстановить довольно полную картину общего состояния гражданского права в данную эпоху. Свидетельства источников, сгруппированные в достаточном количестве около какой-либо эпохи, составляют опорный пункт исторического исследования. История римского гражданского права представляет несколько таких пунктов.

Если считать, вместе с римлянами, что Рим был основан за семь с половиною веков (753 г.) до начала христианской эры, то для указанной истории в первые три века наука не владеет почти никакими непосредственными указаниями памятников. Только около начала четвертого века мы находим первый опорный пункт. Для суждения о праве этого времени имеется достаточный материал, во-первых, в остатках законодательства XII таблиц и, во-вторых, в указаниях некоторых писателей, в особенности же Гая. Но вслед за таким просветом опять настает тьма на продолжительное время; сведения об истории римского гражданского права в течение IV и V вв. снова скудны. Далее время двух последующих столетий, VI и VII, от второй Пунической войны до Цицерона, есть время коренных преобразований в праве. Мы знаем достаточно о последнем результате этих преобразований, но не владеем особыми указаниями относительно их последовательного исторического хода. Некоторый, по порядку второй, опорный пункт открывается в сочинениях комика Плавта (половина VI в.). Более сильный, третий такой пункт мы имеем в сочинениях Цицерона (конец VII в.). Что же касается до текста преторского эдикта, то он сохранился лишь в окончательной редакции, которую получил в императорское время. К этому же времени вообще относится безусловно богатый исторический материал. Он сосредоточивается главным образом около двух эпох: одной, продолжавшейся около столетия, от половины II до половины III в. по Р. X., – эпохи классической юриспруденции, и другой, краткой, завершающей собою развитие римского гражданского права, эпохи императора Юстиниана (VI столетие по Р. X.). Для эпохи классической юриспруденции главными источниками служат институции Гая и дигесты, для юстиниановой эпохи – вообще corpus iuris и в особенности институции Юстиниана, кодекс и новеллы. Кодекс, изданный при императоре Феодосии II в 438 г. по Р. X., находится в промежутке между двумя указанными эпохами и потому может тоже служить некоторой опорой для историка. Итак, мы имеем шесть моментов, около которых сосредоточиваются главным образом свидетельства источников: 1) эпоха издания законов ХII таблиц, 2) время Плавта, 3) время Цицерона, 4) эпоха классической юриспруденции, 5) время императора Феодосия II и 6) эпоха Юстиниана. К свидетельствам классической юриспруденции можно применить некоторое дальнейшее дробление, годное для целей историка. Так, немецкий ученый А. Пернице остановился на времени юриста Лабеона, который жил и действовал около полустолетия после Цицерона, т.е. около времени Рождества Xристова. В обширном, еще неоконченном труде: Marcus Antistius Labeo А. Пернице стремится изобразить римское гражданское право эпохи Лабеона. Время каждого из великих юристов, живших после Лабеона: Юлиана, Гая, Папиниана, Ульпиана и других могло бы быть изучено подобным образом. Материал для такого изучения заключается в многочисленных остатках, которые сохранились от сочинений каждого из этих юристов и их современников. Однако не следует увлекаться подобным дроблением: оно полезно для истории некоторых отдельных институтов и принципов, но недостаточно для характеристики общего состояния права в эпоху каждого из юристов. Для такой характеристики отдельные юристы дают все-таки не особенно много. С другой стороны, работы всех названных нами юристов однородны по руководящим воззрениям и состоят между собою в непосредственной связи, так что правильнее оставаться при том мнении, что они образуют части одного целого, которое представляет собою «эпоху классической юриспруденции». Подтверждением сказанного служит и труд А. Пернице. Очень часто предпринятое им изображение права во время Лабеона обращается за недостатком как материала, так и существенных различий между отдельными юристами, в общую характеристику права «классической эпохи».

III. Периоды

В истории римского гражданского права обнаруживается следующая преемственность состояний и периодов:

I

1. Древнейшее состояние гражданского права не засвидетельствовано источниками непосредственно. Оно может быть восстановлено до некоторой степени путем изучения переживаний, исторических аналогий и дедуктивных выводов. Корни этого древнейшего состояния надо искать за границей самой римской истории. Общинно-родовой быт вступает в первое соприкосновение с военно-государственным; частная собственность еще далеко не выделилась из общинно-родового обладания имуществом, самоуправство преобладает над государственным судом, гражданский оборот едва смягчает начало уголовного возмездия за нарушения гражданских прав, формализм приобретает господство в сделках и судопроизводстве. Иностранцы исключаются от участия в римской правовой жизни, кроме отдельных личностей, пользующихся правом гостеприимства и отдельных народностей, приобревших ius commercii или ius nexi mancipiique.

2. В законодательстве XII таблиц выражается второе, относительно высшее состояние гражданского права. Государственный быт берет явное преобладание над общинно-родовым бытом; замечается явная тенденция подавить самоуправство и возвысить государственное влияние в области гражданского правосудия, ограничить крайние проявления мести и утвердить систему денежных штрафов. Имущественное (mancipium) и кабальное (nexum) право получают толчок, в смысле развития личного обладания. Авторитет семейно-родовых властей (отеческая власть, опека) подрывается. Формализм укрепляется и получает политическое значение. Договоры с иностранцами о commercium умножаются.

Вышеизложенные две ступени развития излагаются в первых семи главах настоящего труда. Нет возможности в самом порядке изложения отделить резко обе ступени, потому что в одних и тех же источниках (по большей части в постановлениях XII таблиц) приходится искать свидетельства как о той, так и о другой ступени.

II

3. В продолжение IV и V вв. и народ, и юристы (понтифики) признают в XII таблицах непреложное основание всего национального «квиритского» права. Формализм культивируется с особым увлечением и в результате превращается в тонкую, искусственную теорию. Спустя около ста лет после издания законов XII таблиц в квиритском праве обнаруживается явно прогрессивное течение – результат как внутреннего самобытного развития римского общества, так и некоторого общения его с иностранцами. Частная собственность к этому времени установлена, самоуправство подавлено, система штрафов утверждена; гражданский оборот рождает новые формы сделок (стипуляция, mutuum, литеральный контракт); формализм начинает представляться тягостным и в новых сделках, равно как и в новых формах судопроизводства, ограничивается; возникают юридические отношения, основанные на начале взаимного доверия в обход законной формы (fiducia); завоевания делают быстрые успехи и число иностранцев в Риме быстро увеличивается.

4. В VI в. сказываются результаты того нового положения, к которому Рим был приведен своими военными успехами. Образуется живой торговый оборот с иностранцами (перегринами); юриспруденция, изъятая из рук понтификов, оживляется и постепенно отрешается от рутины и традиций; претор перегринов (praetor peregrinus), которому поручена юрисдикция по делам римлян с иностранцами и этих последних между собою, становится центром юридического творчества. Здесь вырабатывается судопроизводство по формулам (per formulas) и общенародное гражданское право (ius gentium); в них осуществляются юридические идеалы, едва зародившиеся в пятом столетии. Судопроизводство по формулам более просто и удобно, нежели старое – per legis actiones; рынок и промышленный оборот вызывают образование новых юридических сделок, точно так же, как и судопроизводство, свободных от прежней торжественности. В области этих новых сделок вырабатывается идея юридической обязательности договора как простого соглашения. Не позже VII столетия судопроизводство по формулам и общенародное право переносятся в юрисдикцию городского претора, который разбирает тяжбы римлян между собою; пред римским форумом конкурируют два судопроизводства и два права; старое судопроизводство вытесняется новым, квиритское право преобразуется в духе новых юридических идей; юриспруденция усваивает идею обязательности договора и перерабатывает под ее влиянием многие старые отношения, придавая вид договора актам, которые прежде рассматривались ею под другою точкою зрения. С другой стороны, разнообразные причины и между ними особенное развитие денежных спекуляций, сообщают дальнейшее развитие некоторым из старых формальных сделок.

Третья и четвертая ступень развития излагаются в VIII – XVI главах нашего труда, и здесь состояние источников не дозволяет провести в изложении точное разграничение обеих ступеней.

III

5. Мало-помалу обнаруживается окончательное распадение общинно-родовых отношений. Государственная власть принимает на себя некоторые из функций родового контроля над личностью (ограничение завещаний и дарений, опека по назначению, попечительство над лицами, не достигшими 25-летнего возраста) и переустраивает институты, основанные на старых, распавшихся отношениях (порядок наследования по закону). Переходное время от республики к империи знаменуется этим движением, которое оканчивается, впрочем, только в позднейшие времена империи. С другой стороны, к концу республики, т.е. в VIII в., коренное преобразование гражданского права представляется оконченным в своих существенных чертах. До конца Х столетия [от основания] города Рима или половины III столетия христианской эры юриспруденция и законодательство трудятся усиленно над разработкой деталей и восполнением пробелов, оставленных предшествующим развитием. Такая работа, но в степени, несравненно слабейшей, чем прежде, продолжается еще до императора Юстиниана, который окончательно завершает ее. Достигнув к X столетию [от основания] города высшей точки своего развития, юридическое творчество гаснет в связи с общим ослаблением умственных сил римского общества.

Этому периоду развития гражданского права посвящаются последние главы нашего труда, начиная с XVII.

Время до Р. X. мы будем обозначать по римскому летосчислению; время после Р. X. – по христианскому. Для наглядности предлагаем следующую сравнительную таблицу: По римскому счету (а. u. с.): По христианскому: