Доверительный разговор в хоторне

Характерная черта интервью — доверительная обстановка. Но интервью глубоко персонально. Впечатляющим примером применения интервью яв­ляются знаменитые хоторнские эксперименты, состоявшиеся в СШАв 1927— 1932 гг. Группа гарвардских психологов и социологов во главе с Элтоном Мэйо опросила 20 тыс. респондентов. И опять целью интервью служилс выяснение скрытых факторов трудового поведения — тех, что заставляю! рабочих снижать выработку. После того как на первоначальной стадии про­валилась попытка измерить влияние материальных факторов — освещения, пауз отдыха, зарплаты — на сдерживание производительности труда, ученые прибегли к глубинному интервью.

Было установлено, что причиной является «тонкая структура» межлично­стных отношений в малой группе. Любой рабочий свободно мог выполнить задание, но не делал этого, боясь, что администрация срежет расценки. Воз­никал групповой сговор, защищавший людей от произвола начальства. «До­говорные нормы» уважались рабочими как единственный закон поведения Никакая анкета не могла обнаружить то, что респонденты намеренно скры­вали от ученых. Только глубинное интервью, доверительная беседа приотк­рыли занавес над тщательно скрываемой тайной — тем самым рестрикцио низмом, изучением которого занимался еще Тейлор.

Хоторнские интервью отличались продуманной программой и разветвлен ной методикой, составленной по всем правилам современной науки. Толь ко первая фаза реализации этой программы потребовала полгода. В качеств(интервьюеров были отобраны пять мужчин и две женщины. Они обладал \ высокой квалификацией и хорошо знали предприятие. На время интервьк людей освобождали от работы и, несмотря на обострение экономическогс кризиса в стране, сохранили им среднюю зарплату.

Madge J. The tools of social science: An analytic description of social science technics. N.Y.: Anchor Book; Doubleday & Company, 1965. P. 192-193.

Рис. 9. Интервьюеры обладали высокой квалификацией и хорошо знали предприятие

Перед основным интервью вопросник долго и тщательно «пилотировал­ся» (пилотаж — пробное исследование). Продолжительность одного интер­вью составляла от 30 до 90 мин. На бланке интервью вместе с ответами на вопросы записывались жалобы рабочих на условия труда. Всего их было со­брано около 60 тыс. Пример записи жалобы: «дверь в подсобное помещение плохо закрывается» или «после работы я очень устаю». Все ответы и жалобы кодировались специальным методом, после чего подвергались математичес­кой обработке.

Если бы ученые ограничились формализованными вопросами и не про­водили глубинного интервью, то многое в поведении людей для них осталось бы скрытым. Многие жалобы фиксировали только внешние признаки недо­вольства, а их причины коренились в чем-то ином. Например, рабочий на­кануне поссорился с женой, а придя на завод, выражал недовольство жарой и вентиляцией. У другого нечем было платить за лечение жены, и он был неудовлетворен размером зарплаты.

В отличие от Тейлора гарвардские психологи не создали, да и не могли создать климата доверительности или, как выражался Тейлор, «стать близ­кими рабочему человеку», уметь понять его с полуслова. Они компенсиро­вали этот важный недостаток другими средствами. Вместо доверительности Мэйо предложил психологическое расслабление, непринужденность беседы в уютной, хорошо обставленной комнате. Второй способ преодолеть сопро­тивление рабочих и получить истинную информацию заключался в особой технике конструирования вопросника.

Мэйо и его коллеги (Ротлисбергер, Диксон, Уорнер) придерживались правил глубинного интервью и применяли довольно утонченную психо­логическую процедуру беседы. Во многом она базировалась на идеях Зиг­мунда Фрейда. Когда ученые инструктировали своих помощников-интер­вьюеров, то говорили, например, что они: 1) должны слушать не только то, что человек хочет сказать, но и то, что он не хочет или не может сказать без посторонней помощи; 2) не должны интерпретировать все, что услы­шат или увидят, в одинаковом психологическом ключе (респондент мо­жет сказать нечто потому, что решил понравиться или просто устал); 3) не должны трактовать неправильный ответ как ошибку, а правильный — как точный факт.

Благодаря свободному интервью и продуманной методике ученые от­крыли много удивительного в поведении людей. В частности, обнаружи­лось расхождение между тем, что человек думает, и тем, что он говорит. Ис­кусство непрямого интервью в том и состоит, что ответы интерпретируют­ся не как голые факты, а как некие симптомы, совокупность которых постепенно раскрывает картину объективного состояния человека. Ученые придерживались правила: надо выявить лишь то, что стремился сказать сам интервьюируемый, незаметно направляя его внимание. Бессмысленно на­вязывать тему, которая ему не интересна. В анкетировании социолог по­ступает именно так: он задает нужные ему, а не респонденту, вопросы. Та­кова фундаментальная ограниченность анкетирования. Согласно логике научного исследования, интервью применяется в самом начале, когда уче­ный незнаком с ситуацией. Напротив, анкета необходима на завершающем этапе, когда сформулирована общая модель и возникает потребность про­яснить ее детали. Таким образом, интервью — поисковый инструмент, г анкета — средство доказательства.

ВИДЫИТИПЫИНТЕРВЬЮ¹

В научной литературе приводится множество типологий видов интервью, в том числе авторских и экзотических. В одном случае все виды интер­вью подразделяют на относящиеся к количественной и качественной ме­тодологии. Правда, критерии отнесения достаточно размытые, а потому одни и те же виды интервью включаются как в качественный, так и в ко­личественный подход.

Авторское употребление названий интервью не относится к какой-либо классификации, стоит в стороне от сложившейся традиции и часто не претендует на то, чтобы стать общепринятой нормой. Множественность критериев, вероятно, объясняется сложностью самого метода и актив­ным его применением в самых разных областях деятельности. Допус­тим, термин «открытое интервью», определяемый М. Кристофферсе-ном и В. Андерсеном³ как саморазвивающийся и самостимулирую­щийся процесс уточнения, совершенствования, тщательной разработки темы, широкого употребления не нашел и употребляется скорее в ка­честве авторского.