З а к л ю ч е н и е

До недавнего времени очевидность определяющего сознание бытия, понятого как сфера производства, была непоколебима в отечественном интеллектуальном пространстве. Поэтому вопрос о природе человеческих потребностей казался непроблематичным. Конечно, человек связывался с необходимостью организации материальной жизни, а сфера его духа передоверялась идеологическим механизмам. Подобный догматический подход привел к установлению слишком упрощенной картины присущих ему потребностей: человек был признан носителем житейских потребностей, простейших устремлений к обладанию всевозможных «корзин и картонок», а вот тяга к «картине и маленькой собачонке» расценивалась как феномен вторичный по отношению к практикам создания и распределения продуктов труда. Мы надеемся, что шквал антропологических исследований, не обошедший, к счастью, стороной современную Россию, избавит мышление от данного штампа. Поскольку благодаря знакомству с достижениями культурной и философской антропологии, мы постепенно приходим к пониманию различных культурных стратегий формирования потребностей и вариативных форм логики социумов, заботящихся об осуществлении потенциала уникальности человека.

Данный учебник, поставив собственной целью многостороннее (как в теоретическом, так и в историческом плане) освещение природы человеческих потребностей, пытался прояснить для студента самую важную черту человеческого существования. Человек есть самоотношение и самоотношение принципиально открытое. Таково фундаментальное качество, позволяющее формировать человеку новые образы жизни и заботиться о совершенствовании себя и окружающего мира. Для нашей дисциплины усвоение данного факта принципиально, поскольку потребности являются живыми следствиями самоотношения человека. Если, например, человек примитивных культур пребывал в опыте живого присутствия божественного, то вся забота о материальной стороне жизни казалась не существенной по сравнению с потребностью в ритуалах, обеспечивающих связь сакрального и повседневного. И, напротив, в ситуации привыкания современного европейца к предельно технологизированному образу жизни, он все более сосредотачивается на наращивании материальных выражений собственного социального положения, уже практически не испытывая неудобства из-за отсутствия каких-либо духовных практик. Примеров можно приводить множество, но значимей другое – главное усвоить, что человек в той или иной культуре или исторической эпохе наделен определенным характером потребностей неслучайно. Они олицетворяют его самопонимание и одновременно свидетельствуют о господствующем в культуре представлении о хорошей, состоявшейся жизни. Таким образом, за определенностью наших потребностей стоит не только обнаженность нашего духа, но и образ жизни, который культура предопределила для нас.

Но, к счастью, человек по своей природе – существо способное меняться и тем самым менять сложившееся обстоятельства жизни. И потому потребности – это не только голоса его естества и культурного воспитания, но и результаты усилия человека по формированию себя самого. Понимание известных исторических путей увеличения мощи человека, способов воспитания в нем установки, что мир – это место, где можно свободно развиваться, а следовательно, и наилучших стратегий действия, что необходимо связано с совершенствованием природы его потребностей, создает дисциплина «Человек и его потребности». В этом и заключается первейшая актуальность данной дисциплины.