Сущность и правовые основы духовной безопасности

Наряду с биологической (физиологической) жизнью человек живет и духовной жизнью, которая скрыта в душе (сознании) человека и проявляется вовне в его отношении к окружающей действительности и самое главное в поведении. Преступное сознание подталкивает человека к совершению преступления, а здоровое, крепкое правосознание – к подвигам. Помимо материальных ценностей в государстве, обществе, у каждого человека есть и нематериальные ценности, которые также подвергаются угрозе разрушения и уничтожения.

К духовной сфере деятельности традиционно принято относить образование, воспитание, науку, искусство, культуру, религию, то, что влияет на дух человека, на его душевное состояние. К духовной категории относится и воинская дисциплина, и правосознание, и правопорядок, и законность, и героизм, и мужество, и многое другое, без чего военная организация существовать и побеждать врага не может. Ведь эти духовные явления отражают состояние воинского духа, такие качества личности, которые, проявляясь вовне, свидетельствуют об их наличии или отсутствии у человека.

К явлениям духовной области относится и право, правовая деятельность, поскольку основные правовые явления и категории (обязанность, ответственность, правовые отношения, полномочия, правовая норма и т.п.) невозможно увидеть, пощупать, измерить, они находятся в правосознании человека, оказывают влияние на его сознание, волю и поведение.

Для военной организации понятие боевого духа является ключевым, поскольку в боевых условиях именно он позволяет обеспечить выполнение боевой задачи в сложной и опасной для жизни обстановке. Боевой дух является основой для крепкой воинской дисциплины, которая не должна ослабевать даже в условиях сурового воинского быта. Укреплению боевого духа должно способствовать законодательство, особенно военное.

В Уставе внутренней службы ВС РФ как раз об этом и говорится – в общих обязанностях военнослужащих, которые должны быть честными, мужественными, законопослушными, верными присяге и воинскому долгу, хранить войсковое товарищество, иметь аккуратный внешний вид и другие качества, отражающие состояние воинского духа и правосознания воина. Помимо положительных духовных качеств воины могут иметь отрицательные качества, которые способствуют негативным явлениям в обществе (коррупции, криминализации, пьянству, наркомании, халатному исполнению обязанностей и т.п. Эти качества воинов подрывают боеготовность и обороноспособность государства и должны строго пресекаться средствами права.

Как справедливо отмечают некоторые авторы: «Человек, созданный по образу Божию, весь – и духом, душой и телом – должен стать духовным»[35]. К духовному совершенствованию призывает каждого человека и Нагорная проповедь Христа: «Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф 5; 48). Именно эта обязанность, именно этот долг «стать духовным», быть совершенным через осознание руководит поведение человека, ведет его в Царствие Небесное. И истинное право помогает посредством правовых норм указывать правильный путь – путь Правды, – а при необходимости и исправлять сбившихся с этого пути, заблудивших, в т.ч. и силой государственного принуждения, применением верховной власти, которая от Бога. Мнимое же право стремиться совлечь человека с правого пути на путь лжи, соблазнить его разнузданием его похотей на путь неправды, греха, беззакония и погибели.

А.М.Величко, который, исследуя сущность государственной власти, вскрывает ее истинные корни, позволяющие, в свою очередь, понять и источник, духовные корни разрушающего эту власть глобализма. «Как явление силы, политическая власть придает общественному неравенству более или менее устойчивое системное единство. Она создает иерархию властей, которые влияют на нее, но не подменяются ею и не упраздняются. Человеческое бытие упорядочивается, отторгает от себя хаос греха, небытия, анархичного разрушения «всего и вся». Так духовная природа борется с земным естеством падшего человека, не позволяя ему деградировать до уровня животного. Заявив о себе как о высшей, верховной власти, власть государственная или политическая самим фактом своего существования способна устранить самые откровенные проявления греховного человеческого эгоизма. Как печать, образ Царствия Небесного, она служит живым напоминанием падшему человеку о Боге. Как союз, возникший по воле не человека, но Бога, государство в первую очередь наглядно демонстрирует нам, Кто есть истинный Источник власти»[36].

И.А.Ильина, который, в частности, указывал, что дело воина требует не только преданности, чувства чести, самообладания и храбрости, но еще и способности к убийству, к военному коварству и беспощадности. Плохо, если у правителя и у воина не окажется необходимых им отрицательных свойств; но гораздо хуже, если в их душах исчезнут необходимые положительные качества, если начнется идеализация отрицательных свойств и их господство, если они начнут принимать дурное за хорошее, культивировать исключительно дурное и строить на нем всю свою деятельность. Правитель или воин с заглушенной или извращенной совестью не нужны никому – ни делу, ни людям, ни Богу: это уже не правитель, а тиранствующий злодей; это не воин, а мародер и разбойник. Их спасение именно в голосе совести[37].

Как видно, действенным средством против извращения правосознания субъектов правовой работы, разложения их воли на добро является совесть, как голос Божий в человеке, как напоминание о главном предназначении человека, о необходимости ведения упорной и беспощадной борьбы со злом за торжество Правды и Справедливости. Огромное значение данное обстоятельство приобретает в военном деле, где накал этой борьбы еще острее, а потому удержаться от нарушения бывает тяжелее под воздействием различных лжеучений, в т.ч. и гуманизма.

На тесную взаимосвязь совести с правосознанием, а значит, и качеством правовой работы указывал также и В.И.Иванов, утверждая, что правосознание как индивидуально-общественное явление есть не правовая идеология и не правовая психология, но акт совести (или даже «часть совести»), оценивающий наши деяния на их соответствие Божественному закону. По своему существу этот акт содержит оценку справедливости и имеет своей целью установить правовой режим в обществе, соответствующий нашим убеждениям, взглядам, Правде. А совесть есть естественный закон, знание о добре и зле, впечатленное Богом человеческой душе[38].

По мнению И.А.Ильина, в душе воина должны жить могучие, непреступаемые грани, отделяющие обязательное от запретного; и эти грани не могут поддерживаться одной механической дисциплиной: здесь необходима духовная автономия, осмысливающая дисциплину началами веры, преданности, совести и чести; так, чтобы воин понимал, почему врага в сражении и бунтовщика при восстании должно убить, а частное имущество его семьи оставить неприкосновенным, и почему искусная контрразведка во вражьем стане есть проявление доблести, а интрига в полку и в общественной жизни – проявление низости[39].

Как видно во всей военно-правовой деятельности, основывающейся на воинской дисциплине, во избежание формализма и других недостатков, влекущих негативные социальные последствия, необходимо воспитание и укрепление веры, преданности, совести и чести, которые, помогая оздоравливать правосознание субъектов правовой работы, как видно, имеют духовную, религиозную природу. Следовательно, любое государство, а особенно Россия, кровно заинтересованно в распространении в сознании его граждан истинного религиозного учения, т.е. Православия. Поскольку истина всегда одна то законодательно закрепленная «свобода совести», есть ничто иное как свобода обмана граждан, свобода засорения их правосознания лжеучениями, свобода раскола единства народа на враждебные религиозные лагеря, а значит, – свобода зла, ведь подавляющая часть войн (если не все) имеет религиозную природу, религиозные различия, религиозные разногласия в понимании и трактовании истины.

Следовательно, государство, поддерживающее и поощряющее не одну, а множество религиозных истин, копает себе яму, постепенно самоуничтожается вместе с раздроблением единства, ослаблением лжеучениями и разложением правосознания своих граждан – субъектов правовой работы.

Указанная проявляющаяся в правовой работе и жизнедеятельности государства духовная закономерность достаточно ярко раскрывается в Священном Писании, где, в частности, отмечается: «К свободе призваны вы, братия, только бы свобода ваша не была поводом к угождению плоти, но любовью служите друг другу. Ибо весь закон в одном слове заключается: люби ближнего твоего, как самого себя. Если же друг друга угрызаете и съедаете, берегитесь, чтобы вы не были истреблены друг другом» (Галл 5; 13-15).

Однако воспитать в народе и его вождях такие высокие духовные качества, которые обеспечивают благосостояние народа и государства, под силу только Православию, в истине которого и необходимо оценивать праведность и благость различных социальных явлений, в особенности тех, которые получают в последующем правовую форму, становятся нормой жизни народа, правилом поведения каждого человека, в т.ч. и воина. В этой связи необходимо отбросить ложь об идеологическом многообразии и о том, что никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной (ст. 13 Конституции РФ). Вся история России свидетельствует как раз об обратном и опровергает эту идеологическую ловушку, расставленную для того, чтобы сначала духовно, а затем физически (когда, например, признается политическое многообразие, многопартийность), расчленить и стравить между собою сильный народ (расстрел, например, Белого дома в 1993 г. – одна из попыток), утопив его в крови гражданской войны (Чеченский конфликт или грузинский, абхазский или южно-осетинский, приднестровский или карабахский, например) и максимально ослабив для последующего беспрепятственного закабаления иностранным капиталом. Расходы захватчиков при таком покорении резко снижаются, а прибыль – соответственно возрастает. Разделяй и властвуй. Этот лозунг, провозглашенный несколько тысячелетий назад в отношении покоренных народов, ныне закреплен в Основном Законе России. Многие западные стандарты демократии и либерализма есть ничто иное, как навязывание принудительно покоренным или обманутым народам порядка и правил, при соблюдении которых они уже никогда не возродятся, не вернут себе единство духовное и физическое, независимость и самостоятельность, а будут лишь все больше и больше погружаться во тьму, хаос, беззаконие, преступность, деградацию и постепенное самоуничтожение под гнетом выпущенных с помощью этих стандартов на свободу пороков, страстей и похотей.

Правовые средства должны воспитывать в народе единые духовные ценности и высокие моральные качества, тогда этот народ будет един и непобедим. Высшими ценностями должны быть в обществе и государстве у каждой личности сознание долга и личной ответственности за свою Родину, за благосостояние народа, а не противоположные этому права и свободы творить все что угодно, в т.ч. безнаказанно подрывать оборону страны, государственный строй. Противоречие между Конституцией и Уставом внутренней службы и Дисциплинарным уставом ВС РФ налицо – ст. 2 Конституции подрывает дисциплину и боевой дух войск..

Религиозная безопасность, ее сущность и организационно-правовое содержание

Впервые о религиозной безопасности в контексте национальной безопасности законодатели в России заговорили в середине 90-х годов прошлого века. Примером может служить обращение Государственной Думы Российской Федерации «К Президенту Российской Федерации об опасных последствиях воздействия некоторых религиозных организаций на здоровье общества, семьи, граждан России» от 15 декабря 1996 года. В данном обращении предлагалось «считать религиозную безопасность российского общества важным приоритетом национальной безопасности наряду с военной, политической, экономической, экологической и социальной». Поводом к такому обращению послужили многочисленные факты антиобщественной и антигосударственной деятельности некоторых религиозных объединений, что является прямой угрозой национальной безопасности Российской Федерации.

На сегодняшний день имеются многочисленные данные, что некоторые религиозные объединения активно используются в качестве прикрытия и часто как инструмент деятельности иностранных, в частности западных, спецслужб на территории Российской Федерации.

В подтверждение того, что религиозной сфере на Западе всегда придавалось высокое значение при стратегическом планировании, в том числе при планировании военных операций, могут служить следующие высказывания.

В 1941 г., при разработке планов по разрушению СССР, Геббельс писал: «Мы можем раздавить Красную Армию, мы можем оттяпать у них огромные территории, мы можем остановить их заводы, но пока мы в каждой деревне не посадим своего священника, пока их не разделим по вере, этот народ в любом случае сумеет встать из пепелища». Бывший помощник президента США по национальной безопасности З. Бжезинский заявлял: «После того, как мы покончили с коммунизмом, главный наш враг — Православие…».

В 1997 г. состоялась встреча Патриарха Московского и всея Руси Алексия II и госсекретаря США Мадлен Олбрайт. Единственная задача, которую Олбрайт ставила перед собой на встрече, было обеспечение зарубежным религиозным объединениям полной свободы действий в России, что является доказательством того, что и сегодня западные государства в своей антироссийской деятельности не в последнюю очередь делают ставку на религиозную сферу.

И в этом нет ничего удивительного, так как, по нашему мнению, религиозная мотивация в деятельности человека является самой устойчивой и сильной, именно от нее, зачастую, зависят судьбы целых народов. В современном обществе недооценивается геополитический потенциал религии, что грозит подойти совершенно неподготовленными к тому моменту, когда религиозный фактор будет решать судьбу всего мирового сообщества.

Таким образом, на сегодняшний день можно с уверенностью говорить, что система национальной безопасности России является уязвимой без выделения религиозной безопасности в качестве обособленного института.

В последние годы к проблемам религиозной безопасности различные авторы обращаются все чаще. В частности, исследовались политические, социальные, философские, военные аспекты этой проблематики. Предпринимались попытки исследования юридических механизмов обеспечения религиозной безопасности. В тоже время, сам термин религиозная безопасность до сих пор не был введен в научный оборот и не имеет официального определения, что представляет собой сложную и полемическую проблему. Кроме того, никто из исследователей практически не изучал место религиозной безопасности в системе национальной безопасности Российской Федерации, а также ее конституционно-правовые основы.

Необходимо отметить, что при исследовании всех проблем безопасности, в том числе и религиозной, как основополагающая встает проблема угрозы безопасности. Анализ нормативно-правовых актов посвященных безопасности показывает, что «угроза» является отправной точкой всех рассуждений и определений.

На этом основании объекты религиозной безопасности необходимо рассматривать в связи с угрозами, которые создают для данных объектов опасность.

Угрозы в данном случае можно определить как совокупность условий и факторов, создающих опасность жизненно важным интересам личности, общества и государства в религиозной сфере. К религиозной сфере можно отнести все общественные отношения, где религия является условием или фактором их возникновения и существования.

В ст. 37 «Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» в качестве основных источников угроз национальной безопасности особо выделяется религиозный экстремизм, а также рост преступных посягательств, направленных против личности.

В Федеральном законе «О противодействии экстремистской деятельности» от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ религиозный экстремизм определяется как: «…возбуждение религиозной розни; пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его религиозной принадлежности или отношения к религии; нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его религиозной принадлежности или отношения к религии; воспрепятствование законной деятельности религиозных объединений, соединенное с насилием либо угрозой его применения; совершение преступлений по мотивам, указанным в пункте "е" части первой статьи 63 Уголовного кодекса Российской Федерации;...».

Анализируя, приведенное выше определение, мы можем заключить, что религиозный экстремизм в большей степени касается сферы нетерпимости по отношению к представителям той или иной религии, но тогда за «скобками» остается деятельность многочисленных сатанистских объединений, члены которых совершают массу различных преступлений, в частности жертвоприношения животных и людей, которые мы считаем целесообразным называть религиозными преступлениями.

Что касается религиозных преступлений, в частности, человеческих жертвоприношений, то для сатаниста не имеет значения, кто станет предметом покушения верующий человек, или даже атеист, жертвой может стать любой. Отсюда можно сделать вывод, что религиозные преступления, в частности, человеческие жертвоприношения остаются вне поля религиозного экстремизма, но также представляют существенную угрозу обществу.

Необходимо оговориться, что разработка перечня угроз религиозной безопасности само по себе представляется чрезвычайно сложной задачей, которой должно быть посвящено отдельное исследование.

Также угрозы по смыслу Федерального закона РФ «О безопасности» можно подразделить на внешние и внутренние.

К внешним по отношению к личности угрозам в религиозной сфере традиционно относят нарушения свободы вероисповедания. Как мы уже отмечали выше, личности может грозить опасность в религиозной сфере и в том случае, если данная личность никакого отношения к религии не имеет. В частности, люди могут пострадать при совершении религиозным объединением экстремистской направленности террористического акта, или, например, последователи сатанистского объединения могут использовать в качестве жертвы практически любого человека. В том и другом случае пострадавшие могут быть людьми никакого отношения к религии не имеющими, что, однако, является несущественным для субъектов преступления. Или, например, в некоторых религиозных объединениях могут нарушаться такие права граждан, как право на физическое и психическое здоровье, на рождение и воспитание в семье детей, достойное образование, право на собственность и т.д. Но тем не мене, данные правонарушения будут относится к религиозной сфере, так как условия, мотивы и факторы их совершения будут сугубо религиозными.

Но, кроме того, по нашему мнению, личности угрожают и внутренние эндогенные опасности. Например, опасность неправильного понимания законов духовной и религиозной жизни, что может вылиться в появление очередного деструктивного по своей сути религиозного объединения.

Профилактикой и устранением такого рода опасностей должно заниматься государство, так как согласно Федерального закона РФ «О безопасности» именно оно является основным субъектом обеспечения безопасности.

В частности, государство может решать эту задачу посредством организации качественного религиозного образования для всего населения страны или в отдельных случаях посредством изоляции от общества лиц, которые понимают религиозную жизнь извращенно.

Обществу могут угрожать различного рода опасности в религиозной сфере. Это, в частности, деятельность различных религиозных объединений экстремистской и деструктивной направленности зарубежного и отечественного происхождения. При этом особое внимание необходимо обратить на то, что Федеральный закон РФ «О безопасности» особо выделяет среди объектов безопасности духовные ценности общества. Примечательно, что в немногочисленных работах, касающихся проблем религиозной безопасности, чаще всего рассматривается в качестве объекта безопасности исключительно общество в узком понимании этого термина, но зачастую такие объекты безопасности как государство и личность вообще не рассматриваются.

В частности, С.В. Козлов определяет религиозную безопасность как «состояние стабильного существова­ния, воспроизводства и самобытного развития конфессиональных традиций всех народов России». И далее он поясняет, что «основным объектом защиты в ходе обеспечения рели­гиозной безопасности является конфессиональная идентичность, которая ба­зируется на устойчивых системах морально-нравственных ценностных пред­почтений. Потеря авторитета традиционных религиозных организаций при­водит к тому, что деструктивный религиозный опыт получает неограничен­ное влияние на социум. В этой связи должна быть не только признана бес­спорная значимость религиозных традиций как социальной конструктивной составляющей, но и исключительность религиозного опыта той нации, о безопасности которой идет речь».

Утрата существова­ния, воспроизводства и самобытного развития конфессиональных традиций представляет для России серьезную опасность. Данная опасность может быть вызвана как внешними по отношению к российскому обществу, так и внутренними факторами. При этом негативное воздействие на российское общество в религиозной сфере может быть двояким.

С одной стороны, это деятельность многочисленных иностранных деструктивных религиозных объединений, которая может привести к расколу общества на мелкие группы по религиозному принципу, а с другой – это деятельность светских по своей сути структур иностранных государств, которые, используя религиозные факторы, активно способствуют процессу максимальной поляризации российского общества в данной сфере. Но этот вопрос касается следующего объекта безопасности – государства.

На сегодня можно однозначно констатировать тот факт, что опасности, рождающиеся в религиозной сфере, могут угрожать конституционному строю, суверенитету и территориальной целостности любого государства и, в частности, Российской Федерации. Изучение внутренних документов некоторых религиозных объединении показывает, что многие из них стремятся к общемировому господству или к созданию новых теократических государств на территории существующих. В этом смысле последователь такой религии ни в коем случае не будет отстаивать интересы Российского государства.

Таким образом, мы можем сделать вывод о том, что у религиозной безопасности те же объекты, как и у безопасности вообще: личность, общество, государство. При этом государство выступает основным субъектом обеспечения религиозной безопасности.

Перед тем как сформулировать окончательное определение религиозной безопасности обратимся в частности к предлагаемым дефинициям, существующим на этот счет.

А.И. Казанник предложил под религиозной безопасностью рассматривать «систему гарантий свободы совести и вероисповедания внутри страны, состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от религиозного экстремизма и духовной агрессии». Но, система гарантий свободы совести и свободы вероисповедания - это составная часть правовой основы религиозной безопасности, в связи с чем, данное определение можно считать не совсем корректным.

Е.М. Шевкопляс предлагает использовать следующее понятие религиозной безопасности: «состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общности и государства от религиозного экстремизма, оккультизма и духовной агрессии». В данном случае, по нашему мнению, автор сужает перечень угроз религиозной безопасности, в частности, не учитывает религиозную преступность, от которой объекты безопасности нуждаются в защите.

По мнению Е.С.Сусловой религиозную безопасность – это «Безопасность от угроз и защита общенациональных интересов в духовной сфере». В данном случае, как, впрочем, и у Е.М. Шевкопляса, в предлагаемых дефинициях предполагается защищать объекты религиозной безопасности в духовной сфере, что рождает у нас ряд вопросов, в частности, что указанные авторы понимают под термином «духовный».

Как мы упоминали выше, в законодательстве Российской Федерации имеется термин «духовный». В частности он используется при определении одной из сфер национальной безопасности в Федеральном законе «О безопасности» при определении объектов безопасности на уровне общества. В связи с чем, возникает вопрос о тождественности терминов «духовный» и «религиозный» и вопрос о целесообразности использования термина «религиозная безопасность», не корректнее ли было бы использовать термин «духовная безопасность»?

Нужно сказать, что указанные термины не тождественны. Термин духовный более объемен по содержанию, чем термин религиозный. К религиозной сфере (от латинского religio — набожность, святыня, предмет культа) принято относить мировоззрение и мироощущение, а также соответствующее поведение и специфические действия (культ), основанные на вере в существование Бога или богов, сверхъестественного. К духовной же сфере кроме собственно религиозной составляющей обычно относят музыку, изобразительное искусство, философию и другие объекты мира культуры, которые, по сути, составляют объекты безопасности других сфер, в частности информационной. Поэтому нам представляется более приемлемым использование термина не духовная, а именно религиозная безопасность.

Ю.В. Сластилина предлагает следующее определение религиозной безопасности: «состояние защищенности права на свободу вероисповедания от неправомерного воздействия со стороны других лиц, религиозных объединений и государства». Данным определением Ю.В. Сластилина неоправданно сужает перечень объектов религиозной безопасности до права на свободу вероисповедания, которое нуждается в защите.

Но, в большинстве проанализированных выше определений присутствуют выделенные нами объекты религиозной безопасности – это личность, общество и государство.

Таким образом, отталкиваясь от вышеприведенных рассуждений можно сформулировать понятие религиозной безопасности. Религиозная безопасность – это состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз в религиозной сфере.

В заключение необходимо отметить, что различные сферы национально безопасности тесно взаимосвязаны и взаимно до­полняют друг друга. Каждый из видов национальной безопасности может достаточно ярко проявляться в сфере действия другого. Не является исключением и религиозная безопасность.

Так, не может быть военной безопасности при проникновении в вооруженные силы последователей религиозных объединений, использующихся иностранными спецслужбами в разведывательных целях. Личность никогда не будет в безопасности, если в данном обществе открыто действуют сатанистские организации.

Мы отмечали, что безопасность предполагает и возможность развития объекта безопасности. И в этом случае религиозный фактор также может быть решающим. Так, современная экспериментальная наука могла появиться исключительно в обществах, в которых господствовало христианство. Тогда как в обществах с иной религиозной ориентацией, например, в языческих необходимые предпосылки зарождения экспериментальной науки отсутствовали. И в современном обществе можно наблюдать определенную корреляцию между господствующим религиозным мировоззрением и уровнем развития науки и техники. Подобную ситуацию можно наблюдать и в экономике.

Таким образом, религиозная сфера охватывает огромный объем общественных отношений, от безопасности которых зависит национальная безопасность в целом. Современный мир рождает новые угрозы религиозной безопасности, которые нуждаются в комплексной нейтрализации. В этом смысле религиозная безопасность является одним из ключевых элементов национальной безопасности и нуждается в выделении в отдельный институт.

Учебные вопросы

1. Сущность информационной безопасности и ее содержание.

2. Правовые средства обеспечения информационной безопасности.

3. Понятие и сущность государственной идеологии.

4. Правовые средства в идеологической области.