Экономика. Экономика - это самая сложная вещь, которую я обязан объяснить прежде, чем мы перейдем к практической части - современной политической обстановке

Экономика - это самая сложная вещь, которую я обязан объяснить прежде, чем мы перейдем к практической части - современной политической обстановке. Однако, она намного проще, чем ее хотят показать отдельные недобросовестные современники, делающие вид, что они эту науку понимают. Есть один очень простой вопрос, которым можно отсеивать таких деятелей: Знаешь экономику? Скажи - когда кризис кончится? Правда, таким способом можно отсеять только самых честных, потому что нечестные, не моргнув глазом, назовут какую-нибудь дату в следующем году и "обоснуют" ее с помощью всяких непонятных слов - "рецессия", "стабилизация", "фьючерсы"... За год пройдет очень много событий и вряд ли вы запомните, что некий солидный господин вам говорил конкретно, но будете помнить, что говорил он это "профессионально" и уверенно. Именно так рождается мистические представления о недоступной простым смертным интеллектуальной деятельности, которая, якобы, происходит в высших экономических сферах. В формировании этих представлений участвуют и всякие полузакрытые бизнес-школы и бизнес-сообщества, создавая своим учащимся и участникам флер элитарной замкнутости[6].

В головах людей существует два совершенно несвязанных между собой образа экономистов. Одни экономисты "настоящие" - те самые обитатели высших сфер и бизнес-школ, которые щелчком пальцев организуют проекты, добывают из этих проектов миллионы, а в потенциале способны в одночасье сделать нищими или очень богатыми целые страны. Другие экономисты - это те, кто закончил один из обильно расплодившихся в последнее время экономических факультетов и за шесть тысяч рублей в месяц рисует в Экселе платежки и таблицы для начальства. Эти последние иногда вырастают в высшую стадию - финансовых директоров компаний, присосавшихся к государству или государственному бизнесу, где они уже не рисуют таблицы и платежки, а следят за тем, как это делают другие.

Я хочу, чтобы эти два вида экономистов в наших представлениях стали друг к другу как можно ближе. Одна из задач моей книги - разобраться в заблуждениях, навороченных вокруг политики и всего, что с ней связано. А политика, как говорил Ленин, это концентрированное выражение экономики. Другими словами - надстройка над экономикой, способ организации общества вокруг производства и обмена произведенным. Есть ли вообще экономисты-небожители первого образца? Безусловно, среди экономистов встречаются разные по образованию и интеллектуальным способностям люди, но волшебников среди них нет. Как правило, секрет успеха всегда связан с возможностью получать инсайдерскую информацию, то есть, попросту говоря, люди имеют знакомых в органах власти и органах управления крупными корпорациями, откуда они получают информацию, благодаря которой могут вовремя сориентироваться. Ну, или вообще банальность - присасывается этакий "инвестор" к государственным структурам, и выкачивает оттуда в свою пользу какой-нибудь ресурс, а гонору - как цивилизацию с нуля создал со всей экономикой и философией. И никакими судьбами мира никто не управляет, потому что экономика это процесс неуправляемый в принципе, в связи с тем, что представляет собой совокупность одновременных действий множества участников, действующих не по чьей-то указке, а исходя из интересов личной выгоды. В этот процесс можно включиться, более или менее успешно, но быть над ним - нереально. Даже если ты Президент Обама или даже Император 1/6 части суши Николай Второй - обстоятельства всегда будут сильнее тебя и будут навязывать тебе определенную логику действия.

Но давайте идти по порядку. Начнем с определения. Экономика - это наука о производстве и обмене произведенным. Как известно, производят и обмениваются люди, следовательно экономика - это наука об отношениях людей. Здесь первый момент, на котором я бы хотел заострить внимание читателя. Сегодня нам в качестве таковой науки предлагают поговорить о корпорациях, рыночных ценах, индексах и прочих абстракциях, которые, якобы, и создают все то, что называется экономикой. Мы же будем помнить, что корпорации создаются людьми, рыночные цены возникают в результате взаимодействия людей при купле-продаже, а индексы, хоть и в самом деле абстракции, но существуют ровно для того, чтобы люди на основании них могли принимать какие-либо решения[7].

Почему я предлагаю все время помнить о людях? Потому что моя задача - показывать истинное существо того, что в обычной жизни кажется мегасложным и недосягаемым "простому" уму. Человеку свойственно "наворачивать" вокруг важных ему вещей кучу всякой ерунды, искажающей эти вещи, сакрализирующей их. Я же хочу "разложить" экономику и все, что вокруг нее наворочено на диалектические содержание и форму. Содержание - это суть вещей, объективное явление материального мира. Форма - человеческие представления об этом содержании. Раз материя в общественных отношениях первична и мир находится в постоянном движении (изменении), форма всегда от содержания отстает. Вот мы и пронаблюдаем, как представления людей о текущих экономических отношениях отстают от содержания этих отношений.

Итак, экономика - это взаимодействие людей по вопросу производства и обмена произведенным. Долгое время экономка вращалась вокруг сельского хозяйства и скудного производства самого необходимого - одежды, утвари... Это было и вправду очень долгое время! Достаточно сказать, что для Европы оно закончилось только во второй половине XIX-го века, а для России и большинства азиатских стран - в XX-м веке. Бурное развитие промышленности и отход на задний план сельского хозяйства произошли совершенно недавно, буквально на глазах наших прадедов. Причина этого - наступление эры капитализма.

Что мы знаем про капитализм? Мы знаем, что буржуи угнетают рабочих, что капитализм - это что-то такое несправедливое, из прошлого, которое опять пришло в нашу жизнь. Остальное, мол - очень сложные научные тонкости, которые "простому" человеку знать и необязательно. Зря, потому что капитализм определяется на самом деле очень просто: это товарное производство, основанное на разделении труда и свободном рыночном обмене произведенным. Эпоха феодализма характеризуется тем, что в ней каждый человек (семья) по большей части производил все необходимое для жизни самостоятельно. Такое хозяйство называют еще "натуральным". Сам выращивал зерно и овощи, сам ткал одежду, держал скот и т.п. Еще и на барина успевал работать! В какой-то момент возникает специализация[8]. Один стал выращивать пшеницу, другой лен, третий - скот. Естественно, когда человек стал заниматься одним делом, а не браться за все подряд - получаться стало лучше, возросла так называемая производительность труда, то есть за одно и то же время человек стал делать больше, чем он делал раньше. Тут же возникла и потребность обмениваться произведенным, ведь на одной пшенице или льне не протянешь - чтобы жить нормально, человек должен потреблять достаточно широкий ассортимент продуктов. Вот вам и весь капитализм - разделение труда и работа не только для собственного потребления, но и на продажу! Понятно, что у кого-то получалось лучше, у кого-то хуже. Кто-то процветал, кто-то разорялся и шел к процветающему наемным работником, батраком. Так возникли классы "буржуазии" и "пролетариата" - людей, живущих только своим трудом.

За счет чего происходило процветание? Здесь второй очень важный момент, на который я бы хотел обратить внимание читателя. При натуральном хозяйстве, сколько человек производил, столько же и потреблял[9]. При товарном производстве дело происходит немного иным образом. Теперь человек производит не только то, что ему необходимо для потребления, но и то, что он может продать на сторону. А зачем он продает на сторону? Понятно зачем - чтобы купить в свою очередь то, чего ему не хватает для нормального существования и то, что он сам не производит. То есть - он продает чтобы также потреблять. Раньше производил все сам - а теперь производит только часть, а остальное выменивает через рынок, на котором другие такие же производители выменивают то, что они произвели на то, что им необходимо для жизни.

Идем дальше. Человек вырастил урожай. Часть потребил сам. Другую часть он продал и на вырученные деньги купил то, что опять потребил. Но у него осталась еще третья часть, которую он продал, а проесть не смог - эту часть, получается, он накопил. А что он делает с накопленным? Правильно - пускает "в дело", например, сеет в следующий раз чуть больше. Соответственно, больше получается и урожай, а так как потребляет он каждый год примерно одинаково, накопленного у него получается еще больше, чем раньше, и в следующий раз он сеет еще больше. Наступает момент, когда он сам уже не может засеять накопленное и нанимает своего менее удачливого соседа, который не накопил, а, наоборот - выручил меньше, чем вложил. Почему этот сосед выручил меньше нам совершенно неважно - может, работал плохо, а, может - неурожай был. Важно, что один накопил, а другой - потерял и второй идет работать на первого, чтобы восполнить то, что он потерял.

В этом примере то, что человек засеял называется его капиталом. То, что он потребил в процессе производства и раздал работникам - затратами на производство. Ну, а излишки, которые у него возникли после того, как он не смог все потребить, называют прибылью. Эта прибыль может лежать в виде сокровища золотых монет, зарытых в землю, а может прикладываться к уже имеющемуся капиталу. Тогда прибыль "работает" и капитал "растет".

Так происходит дело у капиталиста, "буржуя". У того, кто получает не прибыли, а убытки, дело происходит обратным образом: он вынужден эти убытки покрывать из капитала, т.е. фактически, уменьшать засеваемую площадь, получать еще меньше продукта и, в конце концов, лишиться капитала вообще. Получается «вольный» человек, "освобожденный" от имущества, и единственная ценность у него - его труд, который он только и может теперь продавать.

Здесь еще один важный момент, который необходимо раскрыть, переходя к дальнейшему изложению. Человек посадил, допустим, 5 мешков картошки. В течение сезона он окучивал эту картошку, полол ее. В результате удалось собрать 25 мешков. Картошки стало в 5 раз больше чем он сеял! Откуда, за счет чего взялись дополнительные 20 мешков? Кто-то скажет: по воле Божьей. Кто-то - природа родила. Кто-то будет распространяться про химические реакции, деление клеток и тому подобную биологию. Но мы-то говорим про экономику! А в экономике нас интересует только один аспект: никаких дополнительных мешков картошки не возникло бы, если бы человек не потрудился над первоначальными 5-ю мешками. Т.е. 25 мешков из 5 мешков получилось потому что человек приложил к ним свой труд. Но! Не всегда ведь прикладывается, личный труд - иногда люди кого-то нанимают. Этому нанятому за его труд платят. И здесь и возникает то самое противоречие, на котором основан капитализм: плата за труд всегда меньше, чем тот результат, который этот труд произвел. В нашем примере с картошкой это выглядит так: тот, кому принадлежит земля и первоначальные 5 мешков картошки нанимает человека и платит ему, допустим, 5-ю мешками нового урожая, а себе оставляет 15. Если они работали вместе, получается, что он не доплатил за труд 5 мешков. Эти 5 мешков - прибыль капиталиста, та плата, которую он берет себе за владение средствами производства. Вообще, оценить конкретное участие каждого в трудовом процессе невозможно. В нашем случае мы не учли работу, которую, безусловно проделал наниматель, обслуживая капитал и те издержки, которые у него на это обслуживание пошли. Производство, как мы помним, носит общественный характер, это значит, что над продуктом всегда работает коллектив. Сколько конкретно нарабатывает рабочий в этом коллективе? А сколько инженер? Бухгалтер? Менеджер? Тем не менее, хозяин всегда с прибылью[10]. Ну, конечно, кроме случаев, когда коллектив работает в убыток, т.е. затраты больше, чем доход.

На этом, пожалуй, остановимся и перейдем к современной экономике, хотя дальше начинается самое интересное - например, в чем суть того, что называется словом "эксплуатация". Почему говорят об этой "эксплуатации" - ведь работник сотрудничает с нанимателем абсолютно добровольно? Я специально не пишу об этом, чтобы не соблазнить читателя спорами, которые длятся уже почти двести лет. Да что там споры - сколько революций было, сколько крови пролито! Но в мою задачу не входит агитация за марксизм или, не дай Бог, критика марксизма. Моя задача - пользуясь, по возможности, только самыми бесспорными и общепризнанными положениями, дать непротиворечивую картину сегодняшнего состояния общественных отношений в России и мире. Так что желающих изучить вопрос эксплуатации и другие тонкости капитализма, с удовольствием отсылаю к трудам Маркса, Энгельса, Ленина. Там и вправду есть что почитать!

Перейдем непосредственно к нашим задачам. Мы выяснили понятия "прибыль", "убыток", "затраты", "капитал" - то есть ту базу, тех китов, на которых экономика стоит. Остальные "фьючерсы" и "вариативы" - это то, что располагается на этой базе и, как правило, к ней же и сводится. Мы также выяснили причину роста капитала - это человеческий труд с использованием средств производства. Про средства производства мы знаем из предыдущих глав: это все, что используется для труда - от палки-копалки до завода, который собирает самолеты Боинг. Сюда же входят и т.н. "расходные" материалы, семена.

То, что прирост капитала происходит только за счет труда, необходимо очень хорошо помнить, особенно, когда слушаешь экономические новости. На первый взгляд, связь совершенно неочевидна - в новостях не говорят про труд совершенно, а остальные понятия из вышеприведенного списка используют как-то не так, как они выше определены. Может, за время своего существования экономика настолько переросла свою основу, то, что было вначале, что теперь связана с ней только происхождением отдельных понятий? Ерунда! Все, что было вначале - то и осталось. Более того, именно через начальный понятийный механизм прекрасно раскрывается и объясняется происходящее в настоящее время. Давайте проследим, как шло экономическое развитие за время существования капитализма.

Когда-то, чтобы сварить кофе, достаточно было так называемой "турки". Эта турка делалась из куска меди и деревяшки кустарем-одиночкой в сарае. Прибыль была огромна и составляла не меньше 100% от вложенного капитала. Потом нашелся умник, который придумал электрическую кофеварку. И не только придумал - но и начал выпускать электрические кофеварки на фабрике. Здесь уже требовалось больше материалов, больше техники, больше труда. Электрическая кофеварка, конечно, продавалась дороже турки, но и затраты на ее производство (капитал) были намного выше. Причем, если сравнить прирост продажной цены и затрат, последние выросли больше. Теперь хозяин фабрики получал прибыль уже не 100%, а процентов 50%. Конечно, его абсолютная прибыль была выше, так как за единицу времени он делал кофеварок больше, чем кустарь-одиночка - турок. Поэтому это дело выглядело весьма выгодным. Новые 50% с лихвой перекрывали старые 100%. И жить бы поживать этому фабриканту, если бы еще один человек не собрал воедино многие достижения научной мысли и не создал современный кофейный аппарат, который сам по себе намного сложнее даже той фабрики, которую имел предыдущий предприниматель. Правда, и материалов, и труда требовалось на создание одного аппарата намного больше, чем на создание кофеварки. Процент прибыли снизился до 2-5%. Чтобы эти 2-5% перекрывали в абсолютном выражении прибыли предыдущего фабриканта, новый должен был охватить своей продукцией еще больший рынок.

И тут вдруг выяснилось, что рынок-то ограничен размерами планеты Земля! И что последний наш предприниматель эту Землю уже охватил собой! Во всех уголках мира уже работают его кофейные аппараты, радуя потребителей приятным напитком! И прибыль в абсолютном выражении вдруг оказалась у него ниже, чем прибыль предыдущего фабриканта. Более того, оказалось, что его затраты на производство превышают выручку так, что прибыли вообще нет, а есть сплошные убытки. Что было делать нашему предпринимателю? Конечно, он бросился спасать свой бизнес. Он начал набирать кредиты, за счет которых он планировал расширить производство, потому что не верил, что Земля круглая. Потом он стал нанимать рекламщиков и пиарщиков, чтобы с их помощью отжать часть рынка у конкурентов. Потом стал уделять внимание подбору кадров, переманивая у конкурентов тех, кто считался опытным и ценным. Но все это - только увеличивало его расходы, делая пропасть между расходами и выручкой еще более глубокой и непреодолимой.

Эта история еще не кончилась. Мы сейчас находимся у финальной стадии, у трагического катарсиса, развязки. Но пока предприниматель еще трепыхается. Он пока придумал как хоть ненамного снизить расходы: перенести свое производство туда, где наемный труд очень дешевый, а климат позволяет избегать издержек на отопление - в Китай и другие азиатские страны. Но какие-то недалекие экономисты с восторгом идиотов уже радостно вопят про то, что в Китае быстрым темпом идет рост заработной платы и социальных гарантий. Значит, нашему предпринимателю скоро придется покинуть и Китай.

Вот такой круг проделал капитализм: от крестьянина, получившего первые излишки за счет специализации, до капиталиста, вынужденного собрать все ресурсы мира - и все равно получающего убыток за убытком! Этот "убыток за убытком" правильно называть кризисом рентабельности. Далее мы еще неоднократно к нему вернемся, так как этот кризис сегодня - центральная ось современных экономических отношений, по значению его можно сравнить с основными условиями, определяющими формации. Но сначала рассмотрим, что такое кризис вообще.

Капитализм не может существовать без периодических кризисов. В основе капитализма лежит нерегулируемый, анархический рынок. Любой может производить и продавать все, что ему угодно. Тем не менее, даже в таком виде, рынок подчиняется определенным законам. Это как с погодой: с одной стороны сплошная стихия, с другой - примерно понятно, как эта стихия будет развиваться и можно даже делать предсказания. Один из законов рынка состоит в том, что капитал все время стремится туда, где он больше всего произведет прибавочного капитала. На практике это выражается в том, например, что если шить одежду выгоднее, чем выращивать пшеницу, все капиталисты будут стремиться шить одежду. Однако, если все начнут шить одежду, в конце концов, ее сошьют столько, что не смогут продать. Тогда получится, что выручка капиталиста упадет, упадет и его прибыль. Многие разорятся. Это и есть кризис, который еще называют "кризисом перепроизводства". Впрочем, не все так плохо: в какой-то момент развития этого кризиса окажется, что теперь, в связи с кризисом швейного дела, стало выгодно выращивать пшеницу - и капиталы ринутся в пшеницу, пока и ее не постигнет та же участь, которая ранее постигла шитье одежды. Кризисы носят цикличный характер и периодически повторяются. Самое главное, что когда капитал уходит из кризисной сферы, она как бы заново возрождается: пока капиталисты вкладываются в выращивание пшеницы, растет спрос на одежду, соответственно, растет и прибыль в сфере ее производства. Таким образом, сфера производства, попавшая в кризис, выходит из него обновленной и даже на более высоком уровне, чем она была до кризиса.

Совершенно иной характер у кризиса рентабельности. Он также связан с проблемами спроса, но проблемы эти совсем иного плана, как мы это выяснили на примере производства кофеварок. Что заставляет капиталиста вместо турок организовать фабрику по производству электрических кофеварок понятно - ожидание более высокой прибыли. Но что толкает капиталиста от выгодной электронной кофеварки перейти к менее выгодному кофейному аппарату? Конкуренция. Капиталист предполагает, что если его устройство для производства кофе будет более совершенным, чем у соседа - он сможет продать больше таких устройств. А что значит более совершенным? Это значит, что более технологически сложным - добавится какой-нибудь новый элемент, которого не было раньше - например, кофеварка будет не только делать кофе, но и предварительно молоть кофейные зерна. В этом случае себестоимость товара возрастет из-за технологического усложнения, но чтобы создать конкурентное преимущество, капиталист оставит старую цену товара для потребителя и будет рассчитывать "добрать" недополученное за счет вытеснения с рынка конкурентов. Капиталист полагает, что он увеличит объем продаж и, в конце концов, получит хоть и меньше копеек на каждый вложенный рубль, но в абсолютном выражении сумма будет больше, чем если бы он не производил улучшений и не захватывал рынок.

Расчеты капиталиста, если все сделано правильно, действительно оправдываются. Однако постоянное усовершенствование и усложнение продукта в погоне за прибылью приводит к тому, что рынок производителю требуется все больше и больше, а самих производителей становится меньше - за счет конкурентного естественного отбора. Происходит концентрация производства, его монополизация. Появляются транснациональные корпорации. Так как и эти корпорации вынуждены постоянно совершенствовать продукт в борьбе друг с другом, в конце концов, и для этих корпораций рынка становится мало и они, после долгой и бесславной кредитной истории, садятся на шею государства, шантажируя его социальными потрясениями, если с ними что-нибудь произойдет. Это и есть основа кризиса рентабельности, то есть, проще говоря, невыгодности современного производства.

Но чем ярче этот кризис разгорается, тем меньше его стараются замечать, сводя дело к случайности и к тому, что на самом деле никакого такого кризиса нет, а есть просто обычный цикличный кризис, который, в конце концов, когда-нибудь перерастет в новый подъем.

Несмотря на то, что кризис в целом не замечается, предпринимаются огромные усилия по искусственному стимулированию капитала к созданию прибавочного капитала[11]. Как правило, это стимулирование возлагается на могучие плечи государства, забывая, что вся "могучесть" этих плеч существует исключительно за счет того самого капитала, который теперь надо, оказывается, стимулировать. Мы об этом будем говорить дальше подробно, здесь скажу только, что началом стимулирования можно считать выход из Великой Депрессии 30-х годов XX-го века[12]. Именно тогда капитализм начал "загнивать", как это правильно определили марксисты, и загнил бы непременно, если бы не было стимуляции, о которой мы говорим. К сожалению, сейчас, в XXI-м веке, и эти, самые решительные меры, себя исчерпали. И так сто лет продержались - неплохо весьма! Но всему хорошему приходит конец и этот конец мы сегодня уже явственно ощущаем на остановке экономического роста и уходу капитала из сферы реального производства в т.н. "финансовую" сферу, т.е. - в обычные спекуляции и мошеннические схемы.