Часть 10

Братья проснулись под звон двух разных мелодий будильников, которые заиграли одновременно и сейчас отчаянно надрывались, забытые парнями в их комнатах. Том открыл глаза и увидел жмурящегося близнеца, который смешно морщился и то и дело прикрывал рукой то глаза, то уши. Наконец, он засунул голову под подушку и затих.

Старший аккуратно вылез из под конечностей брата и лениво побрёл сначала в комнату Билла, а потом и в свою, выключая этих вопящих врагов человечества. Поняв, что за это время брюнет уже успел занять ванную, Том с радостью грохнулся на свою кровать, со сладкой улыбкой обнимая подушку и снова чувствуя в этот момент всё счастье жизни, которое через несколько минут всё же прервалось резким пинком под зад и бурчанием брата, который, сделав своё гордое дело, надменно удалился на кухню.

Когда Том выходил из ванной, по квартире уже разлетелся божественный аромат свежесваренного кофе, и парень, потянувшись, побрёл на запах. Билл суетился, разливая кофе в чашки, и Том улыбнулся, отмечая про себя, что утро начинается хорошо. Почему-то очень захотелось подойти и обнять брата, но старший лишь сел на мягкую табуретку, подперев подбородок руками и наблюдая за манипуляциями близнеца.

- Что это ты тут расселся? – фыркнул Билл, оборачиваясь. – Доставай из холодильника пока всё, что найдёшь.

- Эй, хочу и сижу! - наигранно возмутился Том. – Дай мне насладиться святым бездельем. Я вчера за тобой весь день ухаживал.

- Я тебе задницу не рвал, - очень глухо, тихо, но отчётливо проговорил брюнет.

Эти слова острым ножом плеснули по сердцу его близнеца, и он отвернулся, пытаясь не показать боли, пронзившей его. Вот зачем он так? Так хорошо было без воспоминаний об этом срыве; Том был уверен, что не одному ему хорошо. Он же извинился, как мог извинился, а Билл снова зачем-то начал…

- Ладно, я не должен был этого сейчас говорить, - отрывисто произнёс младший и продолжил возиться с кофе, добавляя в него сахар и сливки. – Прости, - чуть подумав, добавил он.

Билл поставил две чашки на стол, и Том подорвался, чтобы подойти к холодильнику, но брат опередил его, мягко остановив прикосновением своей руки к крепкому плечу близнеца:

- Сиди уж, я сам.

Брюнет проторчал у холодильника несколько минут, сосредоточенно изучая каждую вынутую оттуда банку, упаковку, пакет.

- Том, у нас всё протухшее, - подвёл он итог, сложив негодные продукты на край стола.

- Х*ёвые мы хозяева.

- Ага, - согласился Билл, с каким-то немым смятением глядя на брата. – У нас вообще везде слой пыли, по квартире босиком ходить невозможно – так много мусора на полу. Я давно это заметил, только как-то всё забываю сказать…

- «Сказать»? – совсем по-девчачьи хихикнул Том, но тут же прокашлялся и продолжил уже привычным голосом. – Нет бы как-нибудь убраться самому…

- Эй, с чего это я должен убираться? Может, это тебе следует следить за домом?

- Может, нам следует найти домработницу? – предложил старший и почти сразу же пришёл в восторг от этой своей идеи.

- Фу, это чтобы в наших вещах кто-то копался? А вдруг она потом выложит в сеть наш адрес, и круглые сутки у нашей квартиры будут толпиться фанаты? А потом и переезжать…

- Билл, что за глупости ты мелешь? – перебил его брат. – Мы ж её не с улицы найдём, а через Дэвида.

- Ой, точно, - смущённо улыбнулся Билл. – Всё время забываю, что мы теперь как бы «привилегированный слой»… Но нет, мне всё равно не нравится эта идея! Не смогу пускать в дом кого-то постороннего… Слушай, а давай маму на несколько дней позовём? Она и уберётся, и всякой домашней вкуснятины наготовит.

- Совсем совесть потерял? Она что теперь, каждый раз, когда тебе слой пыли и ресторанная еда будут надоедать, будет срываться из Лойтше в Гамбург? Бросать все дела и ехать нас кормить и убираться за нами?

-Ой, ну вот не раздувай из мухи слона! Не каждый раз. А сейчас маму в любом случае позвать надо, мы ж её уже больше месяца не видели. Заодно она и уберётся…

- Прикрываешь свою расчетливую душонку тоской по маме? – хохотнул Том, пытаясь смутить близнеца.

- Ну да, - как ни в чём не бывало, пожал он плечами. - А ты по маме не соскучился?

- Соскучился. Звони.

Билл вышел из кухни и через полминуты вернулся с телефоном в руках, уже сосредоточенно набирая номер. Приложил трубку к уху, и остановился, шкрябая ногой по полу в ожидании ответа.

- Посмотрю пока, есть ли что погрызть сейчас, - отчего-то шёпотом сказал он и с размаху шлёпнулся на пол. Эта его привычка не садиться нормально, а вот так буквально шлёпаться всегда бесила Тома. Сердце уже успевало рухнуть вниз, глядя на то, как брат падает… А нет, это он просто так садится, оказывается.

- Да, мамуль, привет, - протянул младший, уже вовсю увлечённо роясь в шкафчике, где хранились печенья и всякая другая подобная муть. – У нас всё хорошо. Да не с похмелья я. Да, я знаю, что я молодец, - расплылся он в умильной улыбке, а потом кинул коробку с чем-то прямо в лицо Тому. – Как у тебя на работе?.. Это классно, что нет заказов. А чего к нам не приезжаешь? Да нет, не заболел я. И Том не заболел. Мы ж тоже, бывает, иногда скучать начинаем.

Том прикрыл рот рукой, чтобы не рассмеяться.

- Билл, эти подушечки давно отсырели, - заключил он, запуливая коробку обратно в брата.

- Жри отсыревшие, - кинул брюнет, бумерангом возвращая несчастные подушечки. – Не, мам, это я Тому. – Прямо сегодня? Хорошо. У нас сегодня только студия где-то до пяти.

- Фотосессия, дурак.

- Ой, мам, фотосессия, - поправился Билл, панически расширяя глаза и прикрывая рот ладонью. – Тогда я не знаю, до скольки, но до вечера точно вернёмся. Ну да, у тебя же есть ключи. Всё, мам целую, идти собираться надо. Забыл, что сегодня фотосет, прости, бегу.

Он встал, положил трубку на стол и с укором посмотрел на Тома:

- Ты чего не сказал мне про фотосессию?

- А тебе самому память для чего нужна?

- Я первый раз слышу об этом, придурок! Меня вчера в студии не было, я вообще с внешним миром не контактировал, откуда мне было знать?

Тут уже старший хлопнул себя по башке.

- Всё, я в ванную пойду. Волосы последний раз аж позавчера мыл! – продолжал сокрушаться брюнет.

- И что? Это же у тебя фишка такая – чем грязнее, тем круче.

- Ой, шутник нашёлся, прямо обхохочешься! Я голову привык каждый день мыть, в отличие от тебя! – проорал Билл уже откуда-то из коридора. – Я пошёл, а ты жуй отсыревшие подушечки и думай над своим поведением!

Братья завалились в квартиру уже в восемь часов вечера, не очень уставшие, менее издёрганные, чем обычно. Квартира встретила их прекраснейшим ароматом жареного мяса и вышедшей в коридор улыбающейся мамой.

- Мальчики мои любимые, - проговорила она, подходя к ним и одновременно обнимая обоих своих детей сразу, после поочерёдно целуя их в растрёпанные макушки. – Мне кажется или вы уже повзрослели? Билли, с этим макияжем ты выглядишь старше своих лет!

- Мы ж только с фотосессии, я сейчас смою всё, - вдруг зачем-то начал оправдываться он.

- Беги тогда скорее, мясо уже почти готово, - улыбнулась она и расцепила объятия. – Томми, ты тоже пока иди переоденься, потом выходи на кухню.

Билл пошёл в ванную, а Том - в свою комнату. Быстро переоделся в домашнюю одежду и вышел к маме, сразу же плюхаясь на табуретку.

- Как дела у вас, дети мои? – подняла она на сына улыбающиеся глаза, нарезая овощи в салат.

- Всё хорошо, - улыбнулся он в ответ. – Мы, кажется, помирились. Тебе ничем не надо помочь?

- Нет, сиди спокойно. И так устал. Это хорошо, что помирились. Как Билл? Всё ходит по мужикам?

- Как тебе сказать… - выдохнул Том, избегая взгляда матери. – Мы с ним вчера очень хорошо поговорили. Не знаю, как теперь всё сложится и изменит ли этот разговор хоть что-то.

- К чему пришли хоть? – наклонила она голову в бок, внимательно вглядываясь в лицо сына.

- Я не знаю, мам, - честно ответил он. – Давай ты просто у самого Билла спросишь, когда он выйдет, окей?

- Окей, - кивнула она. – Только вы не вздумайте опять ругаться, ладно? Даже если Билли что-то начнёт чудить, просто постарайся его понять и пойти ему навстречу, хорошо? Вы ведь теперь такие взрослые, одни живёте, самостоятельно. Ещё и эта группа, ответственность на вас ужасная. Должны понимать, что теперь, если вы сами не помиритесь, вас больше никто не помирит. И меня рядом не будет, чтобы вас друг к другу подвести и заставить вытянуть мизинчики для примирения. Просто всегда помни, что вы друг для друга самые близкие и родные люди. Если Билл артачится, бери инициативу в свои руки. Ты ведь старше, к тому же, менее импульсивен, чем он.

- Хорошо, ма, я всё понимаю, - кивнул Том, ободряюще улыбаясь.

- Как у тебя с Эрикой, кстати?

- Да всё как обычно, - передёрнул он плечами. – Ничего особенного.

- Я, конечно, не понимаю, зачем в твоём возрасте связывать себя отношениями с девушкой, упоминание о которой у тебя даже улыбки на лице не вызывает, но это твоё дело. Делай как знаешь.

- Да нормально у нас с ней всё, не беспокойся даже на этот счёт.

Тут на кухню вошёл до неприличия довольный Билл, шумно втягивая ноздрями насыщенный ароматом жареного мяса воздух и счастливо улыбаясь.

- Я не понял, ты что, пока в ванной сидел, миллион евро выиграл? – покосился на брата Том.

- Не волнуйся, там и тебе осталось, - хмыкнул он, усаживаясь за стол. – Ма, кушать скоро?

- Да, уже вынимаю. Подождите минутки три.

- Я надеюсь, - начал старший, глядя на близнеца, - что ты там в ванной нигде ничего не напачкал. Иначе я не могу себе объяснить того, что ты весь светишься.

- Томми сегодня верх остроумия, - констатировал брюнет, складывая руки на стол, кладя на них голову и зевая.

- Ну да, после хорошего секса грех не поспать, - прокомментировал это действие Том, пожимая плечами.

- Тебе больше поговорить не о чем, вечно неудовлетворённый ты наш?

- Кто ещё тут неудовлетворённый! У меня, в отличие от тебя, с этим всё хорошо. А ты, бедненький, наверное, уже и забыл, что такое нормальный секс. Только с помощью руки своей вспоминаешь иногда, ностальгируешь…

- Мальчики, не ругайтесь! – строго сказала Симона, подходя к своим сыновьям с тарелками, где уже красовалось мясо по-королевски.

Парни тут же притихли и выпрямились, забирая себе тарелки и начиная постукивать пальцами по столу в ожидании вилок. Билл даже попытался взять кусок мяса рукой, но тут же обжёгся, кинул его обратно и зашипел.

- Идиот, - заключил старший, глядя на дующего на свой палец близнеца. – Мам, ты прикинь, с каким придурком жить приходится!

- До сих пор смотрю и не понимаю, как вы ещё друг друга без меня не поубивали, - улыбнулась женщина, вручая сыновьям вилки и усаживаясь за стол.

Набивали себе брюхо молча. Желания отвлекаться на разговоры не было ни у близнецов, толком не евших весь день, ни у их матери, уставшей и вымотанной после дороги. Когда и мясо, и салат были уже съедены, Том пошёл ставить чайник, чувствуя себя немного неудобно оттого, что мама и так сегодня много для них сделала. Но Симона всё же встала и вытащила из холодильника огромный шоколадный торт. Билл, глядя на суетящихся родных людей, не выдержал и сам вскочил, намереваясь порезать шикарно выглядящий бисквит.

- Ма, дай торт, - подошёл он к женщине со спины, держа в руке несоразмерно большой нож.

- О Господи, Билли! – воскликнула она, оборачиваясь. – Ну нельзя же так пугать!

- Докатились, - прокомментировал возящийся с чашками Том. – У родной матери еду отжимает, да ещё и ножом ей угрожая.

Брюнет обиженно надул губу и, всё-таки взяв картонную коробку, подошёл к столу и принялся нарезать торт.

- Билли, ну ты не дави, а режь! Все цветочки уже помял! – воскликнула Симона, стоя за плечом нехозяйственного сына.

- До семнадцати лет дожил, так и не научившись торты резать, - подал голос старший с другого конца кухни.

- Томми, хватит издеваться над братом! – прикрикнула на сына мать и, отобрав нож у Билла, начала разрезать бисквит сама.

Брюнет, явно обидевшись, сел обратно на своё место и, оперевшись подбородком на свои руки, принялся уныло следить за манипуляциями матери. Когда подоспел Том с чаем и тарелочками, все снова уселись за стол и принялись за трапезу. Каждый думал о своём: Симона – о том, что её дети всё ещё так не дружны, даже не подозревая того, что без чужих глаз их отношения становятся самыми умильными на свете; а Билл и Том – о том, что приезд мамы всё-таки разрядил обстановку не только в доме, но и в их душах.