VIII. Неограниченный кредит

На следующий день, около двух часов пополудни, экипаж, запряженныйпарой великолепных английских лошадей, остановился у ворот Монте-Кристо.Мужчина в синем фраке с шелковыми пуговицами того же цвета, в белом жи-лете, пересеченном огромной золотой цепью, и в панталонах орехового цве-та, с волосами, настолько черными и так низко спускающимися на лоб, чтолегко было усомниться в их естественности, тем более что они мало соот-ветствовали глубоким надбровным морщинам, которых они никак не моглискрыть, - словом, мужчина лет пятидесяти пяти, но желавший казаться со-рокалетним, выглянул из окна кареты, на дверцах которой была изображенабаронская корона, и послал грума спросить у привратника, дома ли графМонте-Кристо. В ожидании ответа этот человек с любопытством, граничившим с недели-катностью, рассматривал дом, доступную взорам часть сада и ливрею слуг,мелькавших за оградой. Глаза у него были живые, но скорее хитрые, чемумные. Губы были так тонки, что вместо того, чтобы выдаваться вперед,они западали внутрь; наконец, его широкие и сильно выдающиеся скулы -верный признак коварства, низкий лоб, выпуклый затылок, огромные, отнюдьне аристократические уши, заставили бы всякого физиономиста назвать поч-ти отталкивающим характер этого человека, производившего на непосвящен-ных немалое впечатление своим великолепным выездом, огромным бриллиан-том, вдетым вместо запонки в манишку, и красной орденской лентой, тянув-шейся от одной петлицы до другой. Грум постучал в окно привратника и спросил: - Здесь живет граф Монте-Кристо? - Да, его сиятельство живет здесь, - отвечал привратник, - но... Он вопросительно взглянул на Али. Али сделал отрицательный знак. - Но?.. - спросил грум. - Но его сиятельство не принимает, - отвечал привратник. - В таком случае вот вам карточка моего господина, барона Данглара.Передайте ее графу Монте-Кристо и скажите ему, что по дороге в Палатумой господин заезжал сюда, чтобы иметь честь его видеть. - Я не имею права разговаривать с его сиятельством, - сказал приврат-ник, - ваше поручение исполнит камердинер. Грум вернулся к экипажу. - Ну, что? - спросил Данглар. Мальчик, пристыженный полученным уроком, передал ответ привратникасвоему господину. - Ого, - сказал тот, - видно, важная птица этот приезжий, котороговеличают его сиятельством, раз с ним имеет право разговаривать толькоего камердинер; все равно, раз он аккредитован на мой банк, мне придетсяс ним встретиться, когда ему понадобятся деньги. И Данглар откинулся в глубь кареты и так, чтобы было слышно через до-рогу, крикнул кучеру: - В Палату депутатов! Сквозь жалюзи своего флигеля Монте-Кристо, вовремя предупрежденный,видел барона и успел разглядеть его в превосходный бинокль, причем проя-вил не меньше любопытства, чем сам Данглар, когда тот исследовал дом,сад и ливреи. - Положительно, - сказал он с отвращением, ввинчивая обратно трубкибинокля в костяную оправу, - положительно этот человек гнусен; как можноувидеть его и не распознать в нем с первого же взгляда змею по плоскомулбу, коршуна по выпуклому черепу и сарыча по острому клюву! - Али! - крикнул он, потом ударил один раз по медному гонгу. ВошелАли. - Позови Бертуччо, - сказал Монте-Кристо. В ту же минуту вошел Бертуччо. - Ваше сиятельство спрашивали меня? - сказал он. - Да, - отвечал граф. - Видели вы лошадей, которые только что стоялиу моих ворот? - Разумеется, ваше сиятельство, и нахожу их превосходными. - Каким же образом, - спросил Монте-Кристо нахмурясь, - когда я пот-ребовал, чтобы вы приобрели мне лучшую пару в Париже, в Париже нашласьеще пара, равная моей, и эти лошади не стоят в моей конюшне? Видя сдвинутые брови графа и слыша его строгий голос, Али опустил го-лову. - Ты тут ни при чем, мой добрый Али, - сказал поарабски граф с такойлаской в голосе и в выражении лица, которой от него трудно было ожидать,- ты ведь ничего не понимаешь в английских лошадях. Лицо Али снова прояснилось. - Ваше сиятельство, - сказал Бертуччо, - лошади, о которых вы говори-те, не продавались. Монте-Кристо пожал плечами. - Знайте, господин управляющий, нет ничего, что но продавалось бы,когда умеешь предложить нужную цену. - Господин Данглар заплатил за них шестнадцать тысяч франков, вашесиятельство. - Так надо было предложить ему тридцать две тысячи; он банкир, а бан-кир никогда не упустит случая удвоить свой капитал. - Ваше сиятельство говорит серьезно? - спросил Бертуччо. Монте-Кристо посмотрел на управляющего взглядом человека, которыйудивлен, что ему осмеливаются задавать вопросы. - Сегодня вечером, - сказал он, - мне надо отдать визит; я хочу, что-бы эти лошади были заложены в мою карету ив повой упряжи. Бертуччо поклонился и отошел; у двери он остановился. - В котором часу ваше сиятельство поедет с визитом? - спросил он. - В пять часов, - ответил Монте-Кристо. - Я позволю себе заметить, ваше сиятельство, что сейчас уже два часа,- нерешительно сказал управляющий. - Знаю, - коротко ответил Монте-Кристо. Потом он повернулся к Али: - Проведи всех лошадей перед госпожой, пусть она выберет ту запряжку,которая ей понравится; узнай, желает ли она обедать вместе со мной: тог-да пусть обед подадут у нее в комнатах. Ступай и пришли ко мне камерди-нера. Едва Али успел уйти, как вошел камердинер. - Батистен, - сказал граф, - вы служите у меня уже год; этот срок яобычно назначаю для испытания своих слуг; вы мне подходите. Батистен поклонился. - Остается только узнать, подхожу ли я вам. - О, ваше сиятельство! - Дослушайте до конца, - продолжал граф. - Вы получаете полторы тыся-чи франков в год, то есть содержание хорошего, храброго офицера, каждыйдень рискующего своей жизнью; вы получаете стол, которому позавидовалибы многие начальники канцелярий - несчастные служаки, бесконечно большеобремененные работой, чем вы. Вы слуга, но вы сами имеете слуг, которыезаботятся о вашем белье и одежде. Помимо полутора тысяч франков жало-ванья, вы, делая покупки для моего туалета, обкрадываете меня еще при-мерно на полторы тысячи франков в год. - О, ваше сиятельство! - Я не жалуюсь, Батистен, это скромно; однако я желал бы, чтобы этойсуммы вы не превышали. Следовательно, вы нигде не найдете места лучшетого, на которое вам посчастливилось попасть. Я никогда не бью своихслуг, никогда не браню их, никогда не сержусь, всегда прощаю ошибку иникогда не прощаю небрежности или забывчивости. Мои распоряжения кратки,но ясны и точны; мне приятнее повторить их два и даже три раза, чем ви-деть их непонятыми. Я достаточно богат, чтобы знать все, что меня инте-ресует, а я очень любопытен, предупреждаю вас. Поэтому, если я когда-ни-будь узнаю, что вы обо мне говорили, - все равно, хорошо или дурно, -обсуждали мои поступки, следили за моим поведением, вы в ту же минутубудете уволены. Я предупреждаю своих слуг только один раз; вы предупреж-дены, ступайте! Батистен поклонился и сделал несколько шагов к двери. - Кстати, - продолжал граф, - я забыл вам сказать, что ежегодно якладу известную сумму на имя моих слуг. Те, кого я увольняю, естествен-но, теряют эти деньги в пользу остальных, которые получат их после моейсмерти. Вы служите у меня уже год; начало вашего состояния положено; отвас зависит увеличить его. Эта речь, произнесенная при Али, который оставался невозмутим, ибо нислова не понимал по-французски, произвела на Батистена впечатление, по-нятное всякому, кто знаком с психологией французского слуги. - Я постараюсь согласоваться во всем с желаниями вашею сиятельства, -сказал он. - Притом же я буду руководствоваться примером господина Али. - Ни в коем случае, - ледяным тоном возразил граф, - у Али, при всехего достоинствах, много недостатков; не берите с него примера, ибо Али -исключение; жалованья он не получает; это не слуга, это мой раб, моя со-бака: если он нарушит свой долг, я его не прогоню, я его убью. Батистен вытаращил глаза. - Вы не верите? - спросил Монте-Кристо. И он повторил Али то, что перед тем сказал по-французски Батистену. Али выслушал его, улыбнулся, подошел к своему господину, стал на одноколено и почтительно поцеловал ему. Этот наглядный урок окончательно убедил Батистена. Граф сделал ему знак удалиться. Али последовал за своим господином.Они прошли в кабинет и долго там беседовали. В пять часов граф три раза ударил по звонку. Одним звонком он вызывалАли, двумя Батистена, тремя Бертуччо. Управляющий явился. - Лошадей! - сказал Монте-Кристо. - Лошади поданы, - отвечал Бертуччо. - Должен ли я сопровождать вашесиятельство? - Нет, только кучер, Батистен и Али. Граф вышел на крыльцо и увидел свой экипаж, запряженный той самой па-рой, которой он любовался утром, когда на ней приезжал Данглар. Проходя мимо лошадей, он окинул их взглядом. - Они в самом деле великолепны, - сказал он, - вы хорошо сделали, чтокупили их; правда, это было сделано немного поздно. - Ваше сиятельство, - сказал Бертуччо, - мне стоило большого трудадобыть их, и они обошлись очень дорого. Граф пожал плечами. - Разве лошади стали хуже от этого? - Если ваше сиятельство довольны, - сказал Бертуччо, - то все хорошо.Куда прикажете ехать? - На улицу Шоссе д'Антен, к барону Данглару. - Да, вот что, Бертуччо, - добавил граф. - Мне нужен участок на морс-ком берегу, скажем в Нормандии, между Гавром и Булонью. Я, как видите,не стесню вас в выборе. Необходимо, чтобы на том участке, который выприобретете, была маленькая гавань, бухточка или залив, где бы мог сто-ять мой корвет; его осадка всего пятнадцать футов. Судно должно быть го-тово выйти в море в любое время дня и ночи. Вы наведете справки у всехнотариусов относительно участка, отвечающего этим условиям; когда вы со-берете сведения, вы отправитесь посмотреть и, если одобрите, купите насвое имя. Корвет, вероятно, уже на пути в Фекан? - В тот самый вечер, когда мы покидали Марсель, я видел, как он вышелв море. - А яхта? - Яхте отдан приказ стоять в Мартиге. - Хорошо! Вы время от времени будете сноситься с обоими капитанами,чтобы они не засыпали. - А как с пароходом? - Который стоит в Шалопе? - Да. - Те же распоряжения, что и относительно обоих парусников. - Слушаю. - Как только вы купите участок, позаботьтесь, чтобы на северной доро-ге и на южной были приготовлены подставы через каждые десять лье. - Ваше сиятельство может на меня положиться. Граф кивнул, вскочил в карету, великолепные кони рванулись и остано-вились только у дома банкира. Данглар председательствовал на заседании железнодорожной комиссии,когда ему доложили о визите графа Монте-Кристо. Впрочем, заседание ужеподходило к концу. При имени графа Данглар поднялся с места. - Господа, - сказал он, обращаясь к своим коллегам, из которых иныебыли почтенные члены Верхней или Нижней палаты, - простите, что я при-нужден вас покинуть; но представьте, фирма Томсон и Френч в Риме напра-вила ко мне некоего графа Монте-Кристо, открыв ему неограниченный кре-дит. Такой нелепой шутки еще никогда не позволяли себе мои корреспонден-ты. Разумеется, меня обуяло любопытство; сегодня утром я заезжал к этомуквазиграфу. Будь он настоящим графом, вы сами понимаете, он не был бытак богат. Они не соизволили меня принять. Что вы на это скажете? Ведьтолько высочайшие особы или хорошенькие женщины обращаются с людьми так,как этот господин Монте-Кристо! Впрочем, дом его на Елисейских Полях всамом деле принадлежит ему и, кажется, очень недурен. Но неограниченныйкредит, - продолжал Данглар, улыбаясь своей гнусной улыбкой, - сильноповышает требования того банкира, у которого он открыт. Так что мне нетерпится посмотреть на этого господина. По-видимому, меня мистифицируют.Но они там не знают, с кем имеют дело; еще посмотрим, кто посмеется пос-ледним. Произнеся эти слова с такой выразительностью, что даже ноздри егораздулись, господин барон покинул своих гостей и перешел в белую с золо-том гостиную, славившуюся на все Шоссе д'Антен. Туда-то он и приказалпровести посетителя, чтобы сразу же поразить его. Граф стоял, рассматривая копии с полотен Альбани и Фаторе, проданныебанкиру за оригиналы, но и будучи только копиями, они никак не подходилик аляповатым золотым завитушкам, украшавшим потолок. Услышав шаги Данглара, граф обернулся. Данглар слегка кивнул и жестом пригласил графа сесть в кресло золоче-ного дерева, обитое белым атласом, затканным золотом. Граф сел. - Я имею честь разговаривать с господином де МонтеКристо? - А я, - отвечал граф, - с господином бароном Дангларом, кавалеромПочетного легиона, членом Палаты депутатов? Монте-Кристо повторял все титулы, которые он прочитал на визитнойкарточке барона. Данглар понял насмешку и закусил губу. - Прошу извинить меня, - сказал он, - если я не назвал вас сразу темтитулом, под каким мне доложили о вас; но, как вы знаете, мы живем придемократическом правительстве, и я являюсь представителем народных инте-ресов. - Так что, сохранив привычку называть себя бароном, - отвечал Мон-те-Кристо, - вы отвыкли именовать других графами. - О, я и сам к этому равнодушен, - небрежно отвечал Данглар, - мнедали титул барона и сделали кавалером Почетного легиона во внимание кнекоторым моим заслугам, но... - Но вы отказались от своих титулов, как некогда Монморанси и Лафа-йет? Пример, достойный подражания. - Не совсем, конечно, - возразил смущенный Данглар, - вы понимаете,из-за слуг... - Да, ваши слуги называют вас "ваша милость"; для журналистов вы -милостивый государь, а для ваших избирателей - гражданин. Эти оттенкиочень в ходу при конституционном строе. Я прекрасно вас понимаю. Данглар поджал губы; он убедился, что на этой почве Монте-Кристосильнее, и решил вернуться в более привычную область. - Граф, - сказал он с поклоном, - я получил уведомление от банкирско-го дома Томсон и Френч. - Очень приятно, барон. Разрешите мне титуловать вас так, как титулу-ют вас ваши слуги; это дурная привычка, усвоенная в странах, где еще су-ществуют бароны именно потому, что там не делают новых. Итак, повторяю,мне это очень приятно, - это меня избавляет от необходимости представ-ляться самому, что всегда довольно неудобно. Стало быть, вы получилиуведомление? - Да, - сказал Данглар, - но должен признаться, что я не вполне уяс-нил себе его смысл. - Да что вы! - И я даже имел честь заезжать к вам, чтобы попросить у вас некоторыхразъяснений. - Пожалуйста, я вас слушаю. - Уведомление, - сказал Данглар, - кажется, при мне, - он пошарил вкармане, - да, вот оно; это уведомление открывает графу Монте-Кристо не-ограниченный кредит в моем банке. - В чем же дело, барон? Что тут для вас неясно? - Ничего; только слово "неограниченный"... - Разве это неправильно выражено? Вы понимаете, это пишут англича-не... - Нет, пет, в отношении грамматики все правильно, но в отношении бух-галтерии дело не так просто. - Разве банкирский дом Томсон и Френч, по вашему мнению, не совсемнадежен, барон? - спросил насколько мог наивнее Монте-Кристо. - Чертвозьми, это было бы весьма неприятно, у меня там лежат кое-какие деньги. - Нет, он вполне надежен, - отвечал Данглар почти насмешливо, - посамый смысл слова "неограниченный", в приложении к финансам, настолькотуманен... - Что не имеет границ, да? - сказал Монте-Кристо. - Я именно это и хотел сказать. Все неясное возбуждает сомнения, а всомнении, говорит мудрец, воздержись. - Из чего следует, - продолжал Монте-Кристо, - что если банкирскийдом Томсон и Френч поступает легкомысленно, то фирма Данглар не склоннаследовать его примеру. - То есть? - Да очень просто; господа Томсоп и Френч не связаны размером суммы;а для господина Данглара существует предел; он человек мудрый, как онтолько что сказал. - Господин граф, - гордо отвечал банкир, - никто моей кассы еще несчитал. - В таком случае, - холодно возразил Монте-Кристо, - по-видимому, ябуду первый, кому это предстоит сделать. - Почему вы так думаете? - Потому что разъяснения, которых вы от меня требуете, очень похожина колебания. Данглар нахмурился; уже второй раз этот человек побивал его, и теперьуже на такой почве, где он считал себя дома. Его насмешливая учтивостьбыла деланной и граничила с полной своей противоположностью, то есть сдерзостью. Монте-Кристо, напротив, улыбался самым приветливым образом ипо желанию принимал наивный вид, дававший ему немалые преимущества. - Словом, сударь, - сказал Данглар, помолчав, - я хотел бы, чтобы выменя поняли, и прошу вас назначить ту сумму, которую вы желали бы от ме-ня получить. - Но, сударь, - сказал Монте-Кристо, решивший в этом споре не усту-пать ни пяди, - если я просил о неограниченном кредите, то это именнопотому, что я не могу знать заранее, какие суммы мне могут понадобиться. Банкиру показалось, что наступила минута его торжества; с высокомер-ной улыбкой он откинулся в кресле. - Говорите смело, - сказал он, - вы сможете убедиться, что наличностьфирмы Данглар, хоть и ограниченная, способна удовлетворить самые высокиетребования, и если бы даже вы спросили миллион... - Простите? - сказал Монте-Кристо. - Я говорю миллион, - повторил Данглар с глупейшим апломбом. - А на что мне миллион? - сказал граф. - Боже милостивый! Если бы мненужен был только миллион, то я из-за такого пустяка не стал бы и гово-рить о кредите. Миллион! Да у меня с собой всегда есть миллион в бумаж-нике или в дорожном несессере. Монте-Кристо вынул из маленькой книжечки, где лежали его визитныекарточки, две облигации казначейства на предъявителя, по пятьсот тысячфранков каждая. Такого человека, как Данглар, надо было именно хватить обухом по го-лове, а не уколоть. Удар обухом возымел свое действие: банкир покачнулсяи почувствовал головокружение; он уставился на Монте-Кристо бессмыслен-ным взглядом, и зрачки его дико расширились. - Послушайте, - сказал Монте-Кристо, - признайтесь, что вы просто недоверяете банкирскому дому Томсон и Френч. Ну что же, я предвидел это, ихоть и мало смыслю в делах, но все же принял некоторые меры предосторож-ности; вот тут еще два таких же уведомления, как то, которое адресовановам; одно от венского банкирского дома Арштейн и Эсколес к барону Рот-шильду, а другое от лондонского банкирского дома Беринг к господину Лаф-фит. Вам стоит только сказать слово, и я избавлю вас от всяких забот,обратившись в один из этих банков. Это решило исход: Данглар был побежден. Он с заметным трепетом раз-вернул венское и лондонское уведомление, брезгливо протянутые ему гра-фом, и проверил подлинность подписей с тщательностью, которая могла быпоказаться Монте-Кристо оскорбительной, если бы он не отнес ее за счетрастерянности банкира. - Да, эти три подписи стоят многих миллионов, - сказал Данглар, вста-вая, словно желая почтить могущество золота, олицетворенное в сидящемперед ним человеке. - Три неограниченных кредита. Простите, граф, но иперестав сомневаться, можно все-таки остаться изумленным. - О, ваш банкирский дом ничем не удивишь, - сказал со всей возможнойучтивостью Монте-Кристо. - Так, значит, вы могли бы прислать мне некото-рую сумму денег? - Назовите ее, граф, я к вашим услугам. - Ну что ж, - проговорил Монте-Кристо, - раз мы пришли к соглашению,- а ведь мы пришли к соглашению, верно? Данглар кивнул. - И вы уже не сомневаетесь? - продолжал МонтеКристо. - Что вы, граф, - воскликнул банкир. - Я никогда и не сомневался. - Нет, вы только хотели получить доказательства, не более. Итак, -повторил граф, - раз мы пришли к соглашению, раз у вас больше нет ника-ких сомнений, назначим, если вам угодно, какую-нибудь общую сумму напервый год: скажем, шесть миллионов. - Шесть миллионов? Отлично! - произнес, задыхаясь, Данглар. - Если мне понадобится больше, - небрежно продолжал Монте-Кристо, -мы назначим больше; но я не намерен оставаться во Франции больше года ине думаю, чтобы за этот год я превысил эту цифру... ну, там видно бу-дет... Для начала, пожалуйста, распорядитесь доставить мне завтрапятьсот тысяч франков, я буду дома до полудня; а, впрочем, если меня ине будет, то я оставлю своему управляющему расписку. - Деньги будут у вас завтра в десять часов утра, граф, - отвечалДанглар. - Как вы желаете, золотом, бумажками или серебром? - Пополам золотом и бумажками, пожалуйста. И граф поднялся. - Должен вам сознаться, граф, - сказал Данглар, - я считал, что точноосведомлен о всех крупных состояниях Европы, а между тем ваше состояние,по-видимому, очень значительное, было мне совершенно неизвестно; оно не-давнего происхождения? - Нет, сударь, - возразил Монте-Кристо, - напротив того, оно проис-хождения очень старого; это было нечто вроде семейного клада, которыйзапрещено было трогать, так что накопившиеся проценты утроили капитал;назначенный завещателем срок истек всего лишь несколько лет тому назад,так что я пользуюсь им с недавнего времени; естественно, что вы ничего онем не знаете; впрочем, скоро вы с ним познакомитесь ближе. При этих словах граф улыбнулся той мертвенной улыбкой, что наводилатакой ужас на Франца д'Эпинс. - С вашими вкусами и намерениями, - продолжал Данглар, - вы в нашейстолице заведете такую роскошь, что затмите всех пас, жалких миллионе-ров; но так как вы, по-видимому, любитель искусств, - помнится, когда явошел, вы рассматривали мои картины, - то все-таки разрешите показатьвам мою галерею: все старые картины знаменитых мастеров, с ручательствомза подлинность; я не люблю новых. - Вы совершенно правы, у них у всех один большой недостаток: они ещене успели сделаться старыми. - Я вам покажу несколько скульптур Торвальдсена, Бартолони, Кановы -все иностранных скульпторов. Как видите, я не поклонник французских мас-теров. - Вы имеете право быть несправедливым к ним, ведь они ваши соотечест-венники. - Но все это мы отложим до того времени, когда познакомимся ближе;сегодня я удовольствуюсь тем, что представлю вас, если позволите, баро-нессе Данглар; простите мою поспешность, граф, но такой клиент, как вы,становится почти членом семейства. Монте-Кристо поклонился в знак того, что принимает лестное предложе-ние финансиста. Данглар позвонил; вошел лакей в пышной ливрее. - Баронесса у себя? - спросил Данглар. - Да, господин барон. - Она одна? - Нет, у баронессы гости. - Надеюсь, граф, не будет нескромностью, если я представлю вас в при-сутствии друзой? Вы не собираетесь сохранять инкогнито? - Нет, борон, - сказал с улыбкой Монте-Кристо, - я не чувствую за со-бой права на это. - А кто у баронессы? Господин Дебрэ? - спросил простодушно Данглар,что заставило внутренне улыбнуться Монте-Кристо, уже осведомленного опрозрачных тайнах семейной жизни Данглара. - Да, господин барон. Данглар кивнул. Потом обратился к Монте-Кристо. - Господин Люсьен Дебрэ, - сказал он, - это наш старый друг, личныйсекретарь министра внутренних дел; что касается моей жены, то она, выхо-дя за меня, соглашалась на неравный брак, потому что она очень старинно-го рода: урожденная де Сервьер, а по первому браку - вдова маркиза деНаргон. - Я не имею чести быть знакомым с баронессой Данглар; но я уже встре-чался с господином Люсьеном Дебрэ. - Вот как! - сказал Данглар. - Где же это? - У господина де Морсер. - Вы знакомы с виконтом? - Мы встречались с ним в Риме во время карнавала. - Ах, да, - сказал Данглар, - я что-то слышал о каком-то необыкновен-ном приключении с разбойниками и грабителями в каких-то развалинах. Онкаким-то чудесным образом спасся. Он как будто рассказывал об этом моейжене и дочери, когда вернулся из Италии. - Баронесса просит вас пожаловать, - доложил лакей. - Я пройду вперед, чтобы указать вам дорогу, - сказал с поклономДанглар. - Следую за вами, - ответил Монте-Кристо.