X. Малый покой в Тюильри

Оставим Вильфора на парижской дороге, где, платя тройные прогоны, онмчался во весь опор, и заглянем, миновав две-три гостиных, в малый тю-ильрийский покой, с полуциркульным окном, знаменитый тем, что это быллюбимый кабинет Наполеона и Людовика XVIII, а затем ЛуиФилиппа. В этом кабинете, сидя за столом орехового дерева, который он вывез изГартвеля и который, в силу одной из причуд, свойственных выдающимся лич-ностям, он особенно любил, король Людовик XVIII рассеянно слушал челове-ка лет пятидесяти, с седыми волосами, с аристократическим лицом, изыс-канно одетого. В то же время он делал пометки на полях Горация, изданияГрифиуса, издания довольно неточного, хоть и почитаемого и дававшего еговеличеству обильную пищу для хитроумных филологических наблюдений. - Так вы говорите, сударь... - сказал король. - Что я чрезвычайно обеспокоен, ваше величество. - В самом деле? Уж не приснились ли вам семь коров тучных и семь то-щих? - Нет, ваше величество. Это означало бы только, что нас ждут семь го-дов обильных и семь голодных; а при таком предусмотрительном государе,как ваше величество, голода нечего бояться. - Так что же вас беспокоит, милейший Блакас? - Ваше величество, мне кажется, есть основания думать, что на юге со-бирается гроза. - В таком случае, дорогой герцог, - отвечал Людовик XVIII, - мне ка-жется, вы плохо осведомлены. Я, напротив, знаю наверняка, что там прек-расная погода. Людовик XVIII, хоть и был человеком просвещенного ума, любил нехитруюшутку. - Сир, - сказал де Блакас, - хотя бы для того, чтобы успокоить верно-го слугу, соблаговолите послать в Лангедок, в Прованс и в Дофине надеж-ных людей, которые доставили бы точные сведения о состоянии умов в этихтрех провинциях. - Canimus surdis [4], - отвечал король, продолжая делать пометки наполях Горация. - Ваше величество, - продолжал царедворец, усмехнувшись, чтобы пока-зать, будто он понял полустишие венузинского поэта, - ваше величество,быть может, совершенно правы, надеясь на преданность Франции; но, дума-ется мне, что я не так уж неправ, опасаясь какой-нибудь отчаянной попыт-ки... - С чьей стороны? - Со стороны Бонапарта или хотя бы его партии. - Дорогой Блакас, - сказал король, - ваш страх не дает мне работать. - А ваше спокойствие, сир, мешает мне спать. - Постойте, дорогой мой, погодите: мне пришло на ум пресчастливое за-мечание о Pastor quum traheret; [5] погодите, потом скажете. Наступило молчание, и король написал мельчайшим почерком несколькострок на полях Горация. - Продолжайте, дорогой герцог, - сказал он, самодовольно подымая го-лову, как человек, считающий, что сам набрел на мысль, когда истолковалмысль другого. - Продолжайте, я вас слушаю. - Ваше величество, - начал Блакас, который сначала надеялся один вос-пользоваться вестями Вильфора, - я должен сообщить вам, что не пустыеслухи и не голословные предостережения беспокоят меня. Человек благомыс-лящий, заслуживающий моего полного доверия и имевший от меня поручениенаблюдать за югом Франции (герцог слегка замялся, произнося эти слова),прискакал ко мне на почтовых, чтобы сказать: страшная опасность угрожаеткоролю. Вот почему я и поспешил к вашему величеству. - Mala ducis avi domum [6], - продолжал король, делая пометки. - Может быть, вашему величеству угодно, чтобы я оставил этот предмет? - Нет, нет, дорогой герцог, но протяните руку... - Которую? - Какую угодно; вот там, налево... - Здесь, ваше величество? - Я говорю налево, а вы ищете направо; я хочу сказать - налево от ме-ня; да, тут; тут должно быть донесение министра полиции от вчерашнегочисла... Да вот и сам Дандре... Ведь вы сказали: господин Дандре? - про-должал король, обращаясь к камердинеру, который вошел доложить о приездеминистра полиции. - Да, сир, барон Дандре, - отвечал камердинер. - Да, барон, - сказал Людовик XVIII с едва заметной улыбкой, - войди-те, барон, и расскажите герцогу все последние новости о господине Бона-парте. Не скрывайте ничего, как бы серьезно ни было положение. Правдали, что остров Эльба - вулкан, и он извергает войну, ощетинившуюся и ог-ненную: bella, horrida bella [7]? Дандре, изящно опираясь обеими руками на спинку стула, сказал: - Вашему величеству угодно было удостоить взглядом мое вчерашнее до-несение? - Читал, читал; но расскажите сами герцогу, который никак не можетего найти, что там написано; расскажите ему подробно, чем занимаетсяузурпатор на своем острове. - Все верные слуги его величества, - обратился барон к герцогу, -должны радоваться последним новостям, полученным с острова Эльба. Бона-парт... Дандре посмотрел на Людовика XVIII, который, увлекшись каким-то при-мечанием, не поднял даже головы. - Бонапарт, - продолжал барон, - смертельно скучает; по целым дням онсозерцает работы минеров в ПортоЛангоне. - И почесывается для развлечения, - прибавил король. - Почесывается? - сказал герцог. - Что вы хотите сказать, ваше вели-чество? - Разве вы забыли, что этот великий человек, этот герой, этот полубогстрадает накожной болезнью? - Мало того, герцог, - продолжал министр полиции, - мы почти уверены,что в ближайшее время узурпатор сойдет с ума. - Сойдет с ума? - Несомненно; ум его мутится, он то плачет горькими слезами, то хохо-чет во все горло; иной раз сидит целыми часами на берегу и бросает ка-мешки в воду, и если камень сделает пять или шесть рикошетов, то он ра-дуется, точно снова выиграл битву при Маренго или Аустерлице. Согласи-тесь сами, это явные признаки сумасшествия. - Или мудрости, господин барон, - смеясь, сказал Людовик XVIII, - ве-ликие полководцы древности в часы досуга забавлялись тем, что бросаликамешки в воду; разверните Плутарха и загляните в жизнь Сципиона Афри-канского. Де Блакас задумался, видя такую беспечность и в министре и в короле.Вильфор не выдал ему всей своей тайны, чтобы другой не воспользовалсяею, но все же сказал достаточно, чтобы поселить в нем немалые опасения. - Продолжайте, Дандре, - сказал король, - Блакас еще не убежден,расскажите, как узурпатор обратился на путь истинный. Министр полиции поклонился. - На путь истинный, - прошептал герцог, глядя на короля и на Дандре,которые говорили поочередно, как вергилиевские пастухи. - Узурпатор об-ратился на путь истинный? - Безусловно, любезный герцог. - На какой же? - На путь добра. Объясните, барон. - Дело в том, герцог, - вполне серьезно начал министр, - что недавноНаполеон принимал смотр; двое или трое из его старых ворчунов, как он ихназывает, изъявили желание возвратиться во Францию; он их отпустил, нас-тойчиво советуя им послужить их доброму королю; это его собственные сло-ва, герцог, могу вас уверить. - Ну, как, Блакас? Что вы на это скажете? - спросил король с торжест-вующим видом, отрываясь от огромной книги, раскрытой перед ним. - Я скажу, ваше величество, что один из нас ошибается, или господинминистр полиции, или я; но так как невозможно, чтобы ошибался господинминистр полиции, ибо он охраняет благополучие и честь вашего величества,то, вероятно, ошибаюсь я. Однако, на месте вашего величества, я все жерасспросил бы то лицо, о котором я имел честь докладывать; я даже наста-иваю, чтобы ваше величество удостоили его этой чести. - Извольте, герцог; по вашему указанию я приму кого хотите, но я хочупринять его с оружием в руках. Господин министр, нет ли у вас донесения,посвежее? На этом проставлено двадцатое февраля, а ведь сегодня ужетретье марта. - Нет, ваше величество, но я жду нового донесения с минуты на минуту.Я выехал из дому с утра, и может быть, оно получено без меня. - Поезжайте в префектуру, и если оно еще не получено, то... - Людовикзасмеялся, - то сочините сами; ведь так это делается? - Хвала богу, сир, нам не нужно ничего выдумывать, - отвечал министр,- нас ежедневно заваливают самыми подробными доносами; их пишут всякиегоремыки в надежде получить что-нибудь за услуги, которых они не оказы-вают, но хотели бы оказать. Они рассчитывают на счастливый случай и на-деются, что какое-нибудь нежданное событие оправдает их предсказания. - Хорошо, ступайте, - сказал король, - и не забудьте, что я вас жду. - Ваше величество, через десять минут я здесь... - А я, ваше величество, - сказал де Блакас, - пойду приведу моеговестника. - Постойте, постойте, - сказал король. - Знаете, Блакас, мне придетсяизменить ваш герб; я дам вам орла с распущенными крыльями, держащего вкогтях добычу, которая тщетно силится вырваться, и с девизом: Nenax [8]. - Я вас слушаю, ваше величество, - отвечал герцог, кусая ногти от не-терпения. - Я хотел посоветоваться с вами об этом стихе: Moli fugiensanhalitu...[9] Полноте, дело идет об олене, которого преследует волк.Ведь вы же охотник и оберегермейстер; как вам нравится это - Molianhelitu? - Превосходно, ваше величество. Но мой вестник похож на того оленя, окотором вы говорите, ибо он проехал двести двадцать лье на почтовых, ипритом меньше чем в три дня. - Это лишний труд и беспокойство, когда у нас есть телеграф, которыйсделал бы то же самое в три или четыре часа, и притом без всякой одышки. - Ваше величество, вы плохо вознаграждаете рвение бедного молодогочеловека, который примчался издалека, чтобы предостеречь ваше величест-во. Хотя бы ради графа Сальвье, который мне его рекомендует, примите егомилостиво, прошу вас. - Граф Сальвье? Камергер моего брата? - Он самый. - Да, да, ведь он в Марселе. - Он оттуда мне и пишет. - Так и он сообщает об этом заговоре? - Нет, но рекомендует господина де Вильфор и поручает мне представитьего вашему величеству. - Вильфор! - вскричал король. - Так его зовут Вильфор? - Да, сир. - Это он и приехал из Марселя? - Он самый. - Что же вы сразу не назвали его имени? - сказал король, и на лицеего показалась легкая тень беспокойства. - Сир, я думал, что его имя неизвестно вашему величеству. - Нет, нет, Блакас; это человек дельный, благородного образа мыслей,главное - честолюбивый. Да вы же знаете его отца, хотя бы по имени... - Его отца? - Ну да, Нуартье. - Жирондист? Сенатор? - Вот именно. - И ваше величество доверили государственную должность сыну такогочеловека? - Блакас, мой друг, вы ничего не понимаете; я вам сказал, что Вильфорчестолюбив; чтобы выслужиться, Вильфор пожертвует всем, даже родным от-цом. - Так прикажете привести его? - Сию же минуту; где он? - Ждет внизу, в моей карете. - Ступайте за ним. - Бегу. И герцог побежал с живостью молодого человека; его искренний роя-листский пыл придавал ему силы двадцатилетнего юноши. Людовик XVIII, оставшись один, снова устремил взгляд на раскрытогоГорация и прошептал: "Justum et tenacem propositi virum..." [10]. Де Блакас возвратился так же поспешно, как вышел, но в приемной емупришлось сослаться на волю короля: пыльное платье Вильфора, его наряд,отнюдь не отвечающий придворному этикету, возбудили неудовольствие мар-киза де Брезе, который изумился дерзости молодого человека, решившегосяв таком виде явиться к королю. Но герцог одним словом: "По велению еговеличества" - устранил все препятствия, и, несмотря на возражения, кото-рые порядка ради продолжал бормотать церемониймейстер, Вильфор вошел вкабинет. Король сидел на том же месте, где его оставил герцог. Отворив дверь,Вильфор очутился прямо против него; молодой человек невольно остановил-ся. - Войдите, господин де Вильфор, - сказал король, - войдите! Вильфор поклонился и сделал несколько шагов в ожидании вопроса коро-ля. - Господин де Вильфор, - начал Людовик XVIII, - герцог Блакас гово-рит, что вы имеете сообщить нам нечто важное. - Сир, герцог говорит правду, и я надеюсь, что и вашему величествуугодно будет согласиться с ним. - Прежде всего так ли велика опасность, как меня хотят уверить? - Ваше величество, я считаю ее серьезной; но благодаря моей поспеш-ности она, надеюсь, предотвратима. - Говорите подробно, не стесняйтесь, - сказал король, начиная и самзаражаться волнением, которое отражалось на лице герцога и в голосеВильфора, - говорите, но начните с начала, я во всем и везде люблю - по-рядок. - Я представлю вашему величеству подробный отчет; но прошу извинить,если мое смущение несколько затемнит смысл моих слов. Взгляд, брошенный на короля после этого вкрадчивого вступления, ска-зал Вильфору, что августейший собеседник внимает ему с благосклонностью,и он продолжал: - Ваше величество, я приехал со всей поспешностью в Париж, чтобы уве-домить ваше величество о том, что по долгу службы я открыл не какое-ни-будь обыденное и пустое сообщничество, какие каждый день затеваются внизших слоях населения и войска, но подлинный заговор, который угрожаеттрону вашего величества. Сир, узурпатор снаряжает три корабля; он замыш-ляет какое-то дело, может быть безумное, но тем не менее и грозное, нес-мотря на все его безумие. В настоящую минуту он уже, должно быть, поки-нул остров Эльба и направился - куда? - не знаю. Без сомнений, он попы-тается высадиться либо в Неаполе, либо на берегах Тосканы, а может быть,даже и во Франции. Вашему величеству не безызвестно, что властитель ост-рова Эльба сохранил сношения и с Италией и с Францией. - Да, - отвечал король в сильном волнении, - совсем недавно мы узна-ли, что бонапартисты собираются на улице Сен-Жак; но продолжайте, прошувас; как вы получили все эти сведения? - Ваше величество, я почерпнул их из допроса, который я учинил одномумарсельскому моряку. Я давно начал следить за ним и в самый день моегоотъезда отдал приказ об его аресте. Этот человек, несомненный бонапар-тист, тайно ездил на остров Эльба; там он виделся с маршалом, и тот далему устное поручение к одному парижскому бонапартисту, имени которого яот него так и не добился; но поручение состояло в том, чтобы подготовитьумы к возвращению (прошу помнить, ваше величество, что я передаю словаподсудимого), к возвращению, которое должно последовать в самое ближай-шее время. - А где этот человек? - спросил король. - В тюрьме, ваше величество. - И дело показалось вам серьезным? - Настолько серьезным, что, узнав о нем на семейном торжестве, в са-мый день моего обручения, я тотчас все бросил, и невесту и друзей, всеотложил до другого времени и явился повергнуть к стопам вашего величест-ва и мои опасения и заверения в моей преданности. - Да, - сказал Людовик, - ведь вы должны были жениться на мадемуазельде Сен-Меран. - На дочери одного из преданнейших ваших слуг. - Да, да; но вернемся к этому сообщничеству, господин де Вильфор. - Ваше величество, боюсь, что это нечто большее, чем сообщничество,боюсь, что это заговор. - В наше время, - отвечал Людовик с уликой, - легко затеять заговор,но трудно привести в исполнение уже потому, что мы, недавно возвратясьна престол наших предков, обращаем взгляд одновременно на прошлое, нанастоящее и на будущее. Вот уже десять месяцев, как мои министры зоркоследят за тем, чтобы берега Средиземного моря бдительно охранялись. ЕслиБонапарт высадится в Неаполе, то вся коалиция подымится против него,прежде чем он успеет дойти до Пьомбино; если он высадится в Тоскане, тоступит на вражескую землю; если он высадится во Франции, то лишь с горс-точкой людей, и мы справимся с ним без труда, потому что население нена-видит его. Поэтому успокойтесь, но будьте все же уверены в нашей коро-левской признательности. - А! Вот и господин Дандре, - воскликнул герцог Блакас. На пороге кабинета стоял министр полиции, бледный, трепещущий; взглядего блуждал, словно сознание покидало его. Вильфор хотел удалиться, ноде Блакас удержал его за руку.