Quot;Коперниканский переворот" Канта

Иммануил Кант внес свой вклад в дальнейшее развитие и утверждение основных особенностей новоевропейской культуры. Ранее они были сформулированы следующим образом: активное отношение к миру («западный активизм») и формирование такого понимания научного знания, которое исключало бы из науки всякий субъективный произвол, сделало бы ее знанием общеобязательным - всеобщим и необходимым. Что касается первого (активизма), то здесь вклад И. Канта кажется не столь очевидным: философ делает акцент на активности во внутреннем (духовном) плане. С его точки зрения, сфера подлинной свободы - это сфера духа, т.е. сфера внутреннего мира человека. Именно в своем духовном мире человек волен самоопределяться по собственному усмотрению в отличие от мира природы. В последнем царствует необходимость, что подтверждается открываемыми наукой законами природы. Законы природы, формулируемые наукой, действуют с железной необходимостью, не зависящей от человека. Обоснованию и изучению сущности научных (т.е. общеобязательных) истин посвящена значительная часть творчества мыслителя, прежде всего его знаменитый труд «Критика чистого разума» (1781).

Гносеология (наука о познании) может быть построена как точная наука на манер математического естествознания. Построению такой науки о познании посвящена значительная часть творчества мыслителя. Она во многом совпадает с его философией в целом. Сам И. Кант сравнивал свой подход с революцией, совершенной Н. Коперником. Своеобразный «коперникианский переворот», произведенный И. Кантом, состоял в том, что мыслитель предложил переместить центр рассмотрения (подобно тому как Н. Коперник переместил центр мира) с того, «что познается» (предмета познания), на то, «с помощью чего и как познается» (познавательные способности человека). Решая задачу создания гносеологии, отвечающей критериям научности, И. Кант поступал в соответствии с духом эпохи. Одновременно он вносил новый вклад в торжество новоевропейской науки. Заложенный Р. Декартом взгляд на общеобязательный и в этом смысле «безличный» характер научного знания получил у И. Канта дальнейшее развитие. Но И. Кант переносит подход, примененный до него в сфере естествознания, на ту сферу, которая издавна была сферой метафизики. Теперь ему необходимо провести новые разграничительные линии между наукой и нравственностью, между наукой и личной душевной жизнью и даже между последней и этикой (наукой о нравственности). Система разграничительных линий - характерная черта философии И. Канта.

Математика как наука, не эмпирически, а априорно определяющая свой предмет, рождена греческим гением. Решительная трансформация неуверенных попыток древних египтян упорядочить знание стала настоящей революцией. Но свет открылся тому, кто впервые доказал теорему о равнобедренном треугольнике; он понял, что его задача состоит не в исследовании того, что он усматривал в фигуре или в одном лишь ее понятии, как бы прочитывая в ней ее свойства, а в том, чтобы создать фигуру посредством того, что он сам a priori, сообразно понятиям мысленно вложил в нее и показал путем построения. Получается, что геометрия родилась одновременно со счастливой идеей, что она, геометрия,- творение человеческого разума, зависит от него и только от него.

Естествоиспытатели поняли, что разум видит только то, что сам создает по собственному плану, что он с принципами своих суждений должен идти впереди согласно постоянным законам и заставлять природу отвечать на его вопросы, а не тащиться у нее словно на поводу, так как в противном случае наблюдения, произведенные случайно, без заранее составленного плана, не будут связаны необходимым законом, между тем как разум ищет такой закон и нуждается в нем. Разум должен подходить к природе, с одной стороны, ей своими принципами, сообразно лишь с которыми согласующиеся между собой явления и могут иметь силу законов, и, с другой стороны, с экспериментами, придуманными сообразно этим принципам для того, чтобы черпать из природы знания, но не как школьник, которому учитель подсказывает все, что он хочет, а как судья, заставляющий свидетеля отвечать на предлагаемые им вопросы. Поэтому даже физика обязана столь благоприятной для нее революцией в способе своего мышления исключительно лишь счастливой догадке - сообразно с тем, что сам разум вкладывает в природу: искать (а не придумывать) в ней то, чему он должен научиться у нее и чего он сам по себе не познал бы. Тем самым естествознание впервые вступило на верный путь науки после того, как оно в течение многих веков двигалось ощупью. И все-таки в метафизике мы видим одни шатания и конфуз, что говорит о ее донаучном состоянии. Может быть, конституироваться как науке непосильное для нее занятие? Тогда почему природа так сильно внедрила в нас метафизические проблемы? Или дороги в науку для метафизики просто нет?