Anyone Else But You 3 страница

* – американский блогер, освещающий на своем сайте жизнь знаменитостей.
** – известный игрок в бейсбол

Глава 4

- Ладно, отсюда и до того стола с уродливой статуэткой, – дала я указания Кэролайн, мы обе были в трико, а волосы завязали в хвостики. – Кто проигрывает, покупает ужин сегодня.
Она кивнула, посмотрела на меня прищуренными глазами, и мы обе разбежались, катясь в хлопчатобумажных носках по недавно отполированному полу.
- Да! – торжествующе вскрикнула Кэролайн, поднимая кулаки в воздух и докатываясь до финального места. – С тебя ужин, Гилберт.
Альберто, наблюдавший за нашим соревнованием, разразился смехом, покачивая головой.
- Когда вы здесь, мисс, в этом доме становится так оживленно. Елена, ничто не меняется, а?
- Не думаю, что существует такой риск, – заявил позади нас Дэймон, спускаясь по лестнице через две ступеньки сразу. – Дайте-ка угадаю, девушки опять прикидывались Томом Крузом из «Рискованного бизнеса»*?
Дэймон, которого редко можно было увидеть не в дорогих и сшитых на заказ костюмах, был одет в джинсы и кожаную куртку не по размеру (которую по-прежнему умудрялся натягивать). Это хорошо, значит, он весьма спокоен после сегодняшнего подведения огромных счетов.
Разбежавшись и снова заскользив по полу, я остановилась прямо перед Дэймоном.
- Мы с Кэр собирались пойти поужинать, хочешь с нами? – был вечер пятницы, рабочее время закончилось, и было доказано, что мое хорошее настроение заразительно.
Бросая быстрые взгляды на Кэролайн, Дэймон усмехался, а я видела, как он мысленно взвешивает преимущества согласия, только чтобы разозлить ее.
- Спасибо за приглашение, но нет. У нас с Алариком планы.
- Ох, пожалуйста, не думай, ты должен пойти в стриптиз-бар за мой счет. Мы с Еленой с удовольствием посмотрим, как ты тащишься за нами по пятам, – заявила Кэролайн сладко-приторным голосом.
- Я предпочитаю мужской клуб, Барби, – поправил он, прислоняясь к перилам и радуясь возможности позлить ее. – Вообще-то Аларик заставляет меня идти на ужин с его новой подружкой.
Раздался звонок в дверь, прерывая его слова, и я побежала, чтобы открыть, полностью готовая начать расспрашивать Аларика о его новой девушке
- Ты уже должен знать… – я остановилась на полуслове, увидев не Аларика, а Стефана.
Если Дэймона с его угольно-черными волосами и еле уловимым налетом темноты, окружавшим его, можно было сравнить с ночью, то его брата наиболее определенно можно было сравнить с днем. Он был полностью светлым: карамельного оттенка волосы, светлая кожа и светло-изумрудные глаза. Даже в его одежде преобладали нейтральные тона.
- Твою мать, – выпалила я, ударяя ладонью по губам. А что бы вы сделали в таком положении? Хлопнули дверью перед лицом развратного братца?
- Елена, не очень хорошо так реагировать на непривлекательность Аларика, он чувствительный парень, – Дэймон появился позади меня, совершенно не подозревая о бомбе, грозившей взорваться. – Твою мать, Стефан, – выдохнул он, открыв дверь шире и понимая, кто в действительности пришел.
«В точности мои слова», – сухо подумала я, отчасти напуганная тем, как может обернуться дело. Братья не мигая смотрели друг на друга, пока Стефан не сделал глубокий вдох:
- Мы можем поговорить? Это важно.
Казалось, Дэймон собирался прогнать брата, но все же вздохнул и отшагнул назад, рукой делая приглашающий жест, чтобы Стефан прошел.
Кэролайн наморщила лоб и нахмурила брови, имея лишь смутное представление о том, что происходит. Она посмотрела на меня, молча спрашивая, что нам делать.
- Дэймон, я могу остаться, если хочешь, – с неловкостью предложила я. Он был взрослым мужчиной, который был более чем способен справиться со своими проблемами, но мне казалось неправильным оставить его самостоятельно разбираться с этим.
Он мрачно покачал головой.
- Иди ужинать, Елена, все в порядке.
Уже видя тень, появляющуюся в его глазах, я попробовала еще раз:
- Ты уве…
Не отводя взгляда от Стефана, Дэймон прервал меня:
- Иди, забери Кэролайн и поужинай.
Усевшись в ресторане, Кэролайн с большей яростью набросилась на салат, разозлившись, рассказывая об особо сложном клиенте, для которого она разрабатывала дизайн, ее разглагольствования продолжались обычной болтовней. Я пыталась проявлять оживление и кивать в нужных местах, чтобы показать свой интерес, но внутри разгорелась борьба. Мне нужно пойти домой после ужина и вырубиться на диване, лежа перед телевизором? Или нужно вернуться к Дэймону и проверить, как он справляется с недавней катастрофой?
Я думала об этом до тех пор, пока почти не оказалась у себя, и, резко развернув машину, позже с грехом пополам припарковалась возле дома Дэймона. Воспользовавшись своим комплектом ключей, я толкнула дверь, внимательно прислушиваясь, есть ли признаки жизни, и зашла в коридор, мои каблуки стучали так, словно кто-то забивал гвозди. В доме царила темнота, единственным источником света был оранжевый огонек в библиотеке.
- Клянусь, если он забыл потушить огонь... – пробормотала я себе под нос, внезапно остановившись, увидев резкую тень силуэта Дэймона, сидящего в кресле перед камином. В его правой руке свободно болтался стакан, а остатки разбившегося графина валялись на полу
- Значит, все прошло не очень хорошо? – начала я наугад, пытаясь сообразить, насколько плохое настроение у моего начальника. Когда я заговорила снова, мой голос отдался эхом в комнате:
- Стефан уже ушел?
- Знаешь, каково это – застать любимую женщину верхом на том единственном человеке в своей семье, которому ты доверял? – начал он размышлять. – Предательство было таким горьким, клянусь, иногда я до сих пор ощущаю его привкус.
Я даже не была уверена, а знал ли он, что я в комнате. Подходя ближе и вставая перед креслом, я скрестила на груди руки и заметила, что он трезв как стеклышко, судя по количеству жидкости, оказавшейся на полу. Нет, Дэймон был не пьян, просто уязвлен... или зол.
- Нет, я не могу сказать, что знаю, каково это.
В первый раз после моего прихода Дэймон посмотрел мне в глаза.
- Кэтрин ушла от Стефана, когда тот продул свой трастовый фонд, и теперь мой брат хочет часть компании, – язвительно пояснил он. – Вот поэтому он хотел вновь меня увидеть, ради денег.
- Дэймон, я… – я беспомощно запнулась, не зная, что сказать. Потому что не важно, что произошло между ними в прошлом, может, все, чего хотел Дэймон, это чтобы его брат пришел и сказал, что ему жаль. Сколько бы ненависти между ними ни было, нельзя действительно перестать любить собственную плоть и кровь. Что касается Кэтрин, судя по всему, она сбежала, когда положение осложнилось, я понятия не имела, питал ли Дэймон к ней чувства хотя бы на йоту. – Это ужасно.
- Ну, он жестоко ошибается, если думает, что хотя бы пальцем дотронется до моей компании, он всегда терпеть не мог это дело. Никогда не хотел иметь ничего общего с бизнесом, пока ему деньги не потребовались. Плевать, пусть ведет меня в суд, я его по стенке размажу.
- Ты можешь обратиться к Аларику, когда будешь ясно мыслить, возможно, Стефан не захочет заходить так далеко ради денег, – посоветовала я, вставая на колени и зачем-то начиная собирать осколки стекла в ладонь.
- Елена, оставь так, это не твоя работа, – твердо велел Дэймон. – Ты порежешься, уборщики сами все сделают.
Отряхивая ладони, я поднялась и задержалась возле его кресла.
- Завтра рано утром нам надо лететь в Вегас, подписывать контракт с Локвудом, я также могу остаться на ночь.
Он быстро кивнул и схватил меня за руку, когда я собиралась уходить.
- Спасибо, что... вернулась сегодня.
Я успокаивающе пожала его пальцы и побежала вверх по лестнице, зная, что Дэймону нужно было время и побыть в одиночестве, чтобы обдумать прегрешения брата.
Выяснилось, что в Лас-Вегасе разгар жары. Добавить к этому отрицание Дэймона и его полный отказ говорить о том, что случилось вчера вечером, и оказывается, поездка не была самым ярким мгновением за всю неделю. Пока Дэймон был занят подписанием контракта с Тайлером Локвудом, партнером конгломерата по производству напитков, я целый день скрывалась в своем номере в отеле. Так как я не была поклонницей азартных игр, больше ничего не оставалось делать, кроме как совершать набеги на мини-бар. Плитка дорогого шоколада? За счет компании. Три маленькие бутылочки низкоалкогольного «Малибу»? За счет компании. Бесчисленные пакетики с кренделями? Опять за счет компании.
У меня был запланирован ужин с Дэймоном и Тайлером вечером, который наступил спустя, кажется, целую вечность. Честно говоря, я бы уже отправилась ужинать с клоуном-убийцей Бобо**, чтобы просто сбежать из четырех стен. Я поспешно надела просторное платье поверх комбинации, в которой бродила весь день, и поехала в лифте вниз, пытаясь глядеть в маленькое зеркальце и накрасить губы так аккуратно, как только возможно.
- Мисс Гилберт, верно?
Я развернулась, ища того, кто меня позвал. Тайлер нервно смотрел на меня, беспокоясь, а не перепутал ли он имя. Он был красив в традиционном понимании: четко очерченные скулы и глаза цвета красного дерева. Я знала, что он лишь недавно получил статус партнера в своей компании, и его молодость служила дополнением пылкому умоляющему взгляду.
- Зовите меня Еленой, – ответила я на его теплую улыбку. – Приятно познакомиться с вами, – я привыкла сопровождать Дэймона на ужинах и обедах с клиентами и знала все шаги назубок.
Тайлер неловко поежился, посмотрев на часы.
- С мистером Сальваторе все в порядке? У нас была запланирована встреча полчаса назад.
- Он разве не с вами был весь день?
- Только утром, хотя я не видел его уже шесть часов.
- Уверена, он спустится, я только позвоню ему, – я наполовину отвернулась, ожидая, когда Дэймон возьмет трубку. Два раза наткнувшись на голосовую почту, я прикусила губу и широко улыбнулась Тайлеру. – Я поднимусь и приведу его. Прошу прощения за неудобства, это займет лишь минуту.
Он вежливо кивнул, а я вернулась по той же дороге, которой пришла, и на этот раз воспользовавшись лифтом, чтобы подняться на верх пентхауса. Как бизнесмен Дэймон был неподражаем, он никогда не терял клиентов в пользу конкурирующих фирм, и все пели ему дифирамбы. Для него было странным не явиться на ужин.
Я слышала пронзительные и режущие ухо звуки музыки из-за двери, пока постукивала ногой в ожидании ответа. Не получив его, я вытащила карточку, провела ею по прорези и вздохнула с облегчением, услышав щелчок и увидев, как дверь открылась.
- Энди? – воскликнула я, с удивлением увидев возле входа стройную женщину, поднимающую куртку с пола и надевающую на плечо сумочку. Энди Стар была не самым известным репортером в Нью-Йорке и единственной приятельницей Дэймона по сексу, которая мне действительно нравилась. Она была достаточно смышленой и одной из очень немногих девушек, которую, по моим наблюдениям, приглашали больше одного раза.
Она подняла взгляд и незаметно стерла слезу в уголке глаза.
- Привет, Елена.
- Ты в порядке? – спросила я, легко дотрагиваясь до ее локтя.
- Да все со мной будет нормально, я должна была догадаться, что это значит, когда Дэймон вызвал меня на пару часов в чертов Вегас. Он никогда не будет считать меня лучше куска дерьма, и я это знаю, так что не понимаю, почему продолжаю ожидать большего, – она заметила напряженное выражение моего лица и многозначительно покачала головой. – Не надо, не заводись так, Елена, это моя вина. Я знала, во что ввязывалась.
Хлопнув меня по плечу, Энди улыбнулась и вышла за дверь.
- Дэймон, – завопила я, шагая в спальню и обнаруживая начальника почти заснувшим в кровати, а белоснежное гостиничное белье вокруг него беспорядочно смятым. – Может, ты забываешь, что должен кое-где быть?
Интонации в моем голосе его ни капли не раздражали, Дэймон только лениво прикрыл глаза рукой:
- Я помню об ужине с Тайлером, просто не хотел распивать с ним вино и обедать. Контракт уже подписан.
- Что ж, спасибо. Большое спасибо, что сообщил мне о том, как не собирался приходить.
Я даже смотреть на него не могла, не испытывая при этом желания ударить его по действительно чувствительному месту, поэтому решила позвонить Тайлеру. Мне удалось прикрыть отсутствие Дэймона, говоря, что мистер Сальваторе заболел – тяжелый случай пищевого отравления – и ненавидя себя за это.
Я вежливо отказалась присоединиться к нему выпить и повесила трубку, целясь телефоном в идеальную цель – голову Дэймона.
- Черт, да в чем у тебя проблема, Дэймон? Я только что наткнулась на плачущую Энди, а теперь ты отходишь от дел?
Он сердито уселся, натягивая под покрывалом боксеры.
- Я не в настроении, Елена.
Да к черту, я тоже не в настроении. Разочарование после прошедшего дня и беспокойство за образ жизни своего начальника подняли настоящую бурю.
- Ты так хочешь прожить свою жизнь, Дэймон? Секс с как можно большим количеством девушек, никакого угомона и чего-то настоящего? Это все из-за Кэтрин?
Не знаю, зачем я упомянула это имя, вообще-то мы никогда о ней не говорили, но мне всегда было интересно, не она ли послужила толчком к развитию фобии у Дэймона.
Он разразился пронзительным смехом и спрыгнул с кровати.
- А почему ты думаешь, что имеешь какое-то право задавать мне такие вопросы? Знаешь, кто ты для меня? Секретарь, нанятая прислуга. Ты. Моя. Подчиненная.
Я увидела сожаление в его глазах, как только он это сказал, но этого было недостаточно, потому что я сорвалась. Так сорваться из-за этого? Сильно задело.
- Ты абсолютно прав, Дэймон. Я всего лишь нанята для помощи, да? – передразнила я со стальным взглядом и тыкая пальцем Дэймону в грудь. – Я не была с тобой на каждом шагу? Потому что дай-ка я кое-что скажу тебе, дружок, того дерьма, что я делаю для тебя, нет в описании ни одной работы, даже личного помощника. – Он попытался перебить, но я продолжила, не переводя дыхание. – Вообще-то я думала, что эта взаимно зависимая чертовщина между нами – дружба, – я развела руками. – Но спасибо, что указал мне на мое место.
На лице Дэймона появилось такое выражение, словно я его ударила. Он потянулся к моей руке, но я увернулась и молча ушла, с туманом в голове от боли и злости, который не рассеялся, пока я не увидела, что сижу в баре внизу. Внутри было ощущение, словно я отдала пять лет своей жизни кому-то, кому доверяла и кого уважала, а этот человек на самом деле так низко обо мне думает.
- Значит, вы передумали?
Я повернулась всем торсом на барном стуле и увидела, как Тайлер присаживается рядом.
- Да, внезапно у меня появилось больше свободного времени.
- Купить вам выпить? – спросил он, высоко поднимая стакан и расплескивая жидкость.
Я собиралась отшить Локвуда и отправиться спать, но с меня просто стало достаточно. Я устала, устала быть чей-то опорой и не знать, кто же я сама. Поэтому вместо отказа кивнула и отключила телефон.
- Как насчет целой бутылки?
Тайлер приподнял брови, широко улыбнулся и показал два пальца бармену. Мне нужно забыть сегодняшний вечер.
На следующее утро меня разбудил звук открывающейся двери, нога высунулась из-под одеяла, и у меня заняло добрых пять минут вспомнить, где я нахожусь. На тумбочке стояли стаканы с засохшей мятой на дне. У меня почти случился сердечный приступ, когда я услышала похрапывание рядом с собой. Ах да, точно, где между третьим и четвертым "Лонг-Айлендом"*** мне в голову пришла блестящая идея переспать с Тайлером.
Причина моего пробуждения закашляла в углу, и я увидела вспышку хмурости на его лице.
- Извини, не знал, что ты не одна.
Черт, зачем я опять дала Дэймону карточку от двери моего номера? Знаю, это не самый взрослый ответ, но я по-прежнему лежала голая под одеялом, и на виду были только мои каштановые волосы.
- Что такое? – холодно спросила я, потому что, несмотря на количество выпитого мною вчера алкоголя, брошенные Дэймоном слова до сих пор звенели в ушах, и у меня не было желания видеть гнев в его глазах. Секс на одну ночь всегда был не для меня, но я по-прежнему могу быть не хуже его самого, так что эта злость выглядела как лицемерие. Моим последним импульсивным решением вроде вчерашнего было принятие этого Богом забытого предложения о работе. Я не сделала ничего плохого, но не могла избавиться от легкого ощущения вины, а брошенный на меня быстрый взгляд никак не забывался.
Я услышала шаги по ковру и голос, доносящийся от двери.
- Я вылетаю раньше, увидимся дома.
И затем он снова ушел, а у меня впереди осталось лишь неловкое утреннее прощание с Тайлером.
Как только я оказалась дома, то собрала всю еду, которую нашла в шкафчике (включая шоколадные хлопья, которые я держала на случай прихода Дэймона), уселась перед телевизором, включив канал Netflix, и смирилась с тем, что проснусь завтра с тяжелым симптомами после поглощения вредной еды. В какое-то мгновение вечером я схватила пакет для мусора и отправилась к книжной полке. В мусор отправилось фото, где мы с Дэймоном стоим на вершине Эйфелевой башни. Туда отправилось фото, на котором мы смеемся под лондонским дождем. Фото, где мы забираемся на скалы в Австралии. И ой, туда же отправилось фото, где он в своем саду учит меня делать барбекю.
Я выждала пять секунд, вздохнула, засунула руку в пакет и расставила фотографии на их полке. Эти воспоминания я не позволю отравить.
Мелочась и упрямясь, насколько это возможно, я не замечала Дэймона следующие четыре дня. Я всегда организовывала все заранее, так что какое-то время он и сам прекрасно справится. И если он хотел, чтобы я вела себя, как его подчиненная, так оно и будет. Ему придется работать со мной без всех тех дополнений, к которым он настолько привык. Ядовитость его слов усиливалась тем, что Дэймон всегда относился ко мне как, по меньшей мере, к близкому другу.
Я не отвечала на его звонки и убедилась, что швейцар знает – моего начальника пускать нельзя, пока я не скажу. Проблема была в том, что я не переставала скучать по Дэймону. Когда я поняла, что мне не хватает запаха его одеколона, то осознала, что это ненормально, и нужно что-то менять, если мы и дальше собираемся продолжать вместе работать.
Так что, когда мистер Брэнсон, седой и наполовину глухой швейцар, прогудел мне в домофон, говоря, что Дэймон ошивается внизу целый день, я знала, наступило время поговорить с ним.
Я молча впустила своего начальника, давая ему старое полотенце, чтобы вытереть волосы, с которых капала вода.
- Почему ты такой мокрый?
Он без всякого смеха посмотрел на меня.
- Потому что на улице дождь, а кое-кто не пускал меня наверх.
- Извини, с моей стороны это было по-детски.
Раньше между нами не было такой неловкости, и это ощущение было ужасным.
Дэймон беспечно улыбнулся, подняв в углу пустой пакет из-под чипсов.
- Никогда не мог понять, как ты поддерживаешь в форме фигуру танцовщицы со всей той гадостью, что ты ешь.
- За твоей задницей бегаю, – язвительно заметила я, позволив себе слегка улыбнуться, и посмотрела, как он поднял подушку с дивана и начал крутить ее ладонями.
- Дэймон… – начала я.
- Нет, подожди. Дай я скажу. Черт, не знаю, о чем я только думал, – перебил он, впившись в меня пронизывающим взглядом. – Ты должна знать, что я не имел этого в виду, ты же знаешь, как я о тебе думаю.
- Тебе не нужно извиняться, Дэймон, ты был абсолютно прав. Я твоя подчиненная, и мне нужно начать вести себя соответствующе.
Тот застыл и опустил взгляд на колени.
- Елена, что ты пытаешься сказать?
Почему так тяжело, так ведь не должно быть?
- Это больше не разумно, Дэймон, мы чересчур опираемся друг на друга. Думаю, тебе стоит отдать мне мои ключи, и мы остановимся на том, что будем видеться в рабочее время и вести себя профессионально.
- Если ты этого хочешь, кто я такой, чтобы говорить иначе, – он поднял ладони, саркастично улыбаясь. Засунув руку в задний карман, Дэймон достал комплект ключей от моего дома и кинул их мне на колени. – Потому что от меня один вред, да? Не можешь больше выносить меня рядом? Ты не первая и не последняя.
Что-то в глубине сердца болезненно сжалось, потому что я никогда не видела его таким разбитым.
- Дэймон, я вовсе не это имела в виду, – пожурила я, ненавидя саму себя, потому что все вышло так плохо. – В Вегасе ты сам так сказал. Почему ты принимаешь это на свой счет?
Он встал ко мне спиной, проводя пальцами по волосам.
- Хочешь знать, почему я все никак не остепенюсь? Почему Энди и все остальные для меня ничего не значат? – спокойно заявил он.
От резкой смены темы разговора я застыла на месте. Интересно, куда он клонит.
Он резко развернулся, и его голос от гнева стал выше. Наклонившись над моим креслом, Дэймон оперся руками на подлокотники, не давая мне таким образом сбежать.
- Потому что они – это не ты, Елена. Они – это не ты.
- Я не понимаю.
Он отстранился и затряс головой.
- Ты пытаешься притвориться дурочкой, Елена? Черт, я же люблю тебя! И люблю уже несколько лет.
Разумом я не понимала, что он говорит, было ощущение, словно меня одновременно окунули в ванну со льдом и отхлестали по лицу.
- Ты говоришь это лишь потому, что не хочешь меня терять. Я беспроигрышный вариант, а тебе нравится охота, – безнадежно пробормотала я, отчаянно пытаясь понять новые сведения.
В его голосе появились опасные и грубые нотки, и Дэймон сразу же вновь надо мной навис.
- Ты не можешь говорить мне, почему или как я тебя люблю. Ты понятия не имеешь, что делаешь со мной, – он нежно обхватил ладонями мои щеки, и сердце начало биться быстрее. Раньше никто в моей жизни не смотрел на меня так, и неожиданно я ничего не могла поделать, кроме как принять силу его чувств.
- Я сорвался на тебе в Вегасе, потому что ты спросила, люблю ли я по-прежнему Кэтрин. Что я чувствовал к ней ни в чем, ни в чем не сравнимо с тем, что я чувствую к тебе.
Напряжение момента казалось бесконечно хрупким, и я понятия не имела, что ответить. Мысленно я прокручивала мамины догадки о его чувствах и ее утверждение, что кого-то ранит это хождение по кругу. Мне просто нужно подумать. Я не могу думать.
К тому времени, когда я подняла взгляд, Дэймон с побледневшим лицом уже подходил к двери.
- Ты не должна была так об этом узнать, – пробормотал он. – Или вообще узнать.
Прежде чем я смогла достаточно успокоиться, чтобы спросить: «Почему сейчас?», он ушел, а я не могу дышать. Весь мой мир перевернулся с ног на голову, и было ощущение, словно я иду без парашюта по очень тонкому канату.
Дэймон любит меня. Дэймон меня любит. Эти слова эхом крутились в голове снова и снова еще, как минимум, час, пока повторный стук в дверь не вывел меня из раздумий. Я ожидала, что это снова Дэймон, и запаниковала, понимая, что даже не начала вникать в недавнее признание.
Я чуть вздохнула от облегчения, когда увидела, что на пороге ждал Аларик.
- Если ты пришел, чтобы заявить о своей безответной любви ко мне, извини, тебе вообще не везет, на сегодня с этим я закончила.
- Это ни черта не смешно, Елена, ты даже не можешь начать... – сердито выпалил он, идя за мной в гостиную.
Смущение и страх, нараставшие с ухода Дэймона, достигли апогея, и я повернулась лицом к Аларику.
- Я знаю, Аларик, я знаю. Поверь, я ничего смешного не нахожу в этой ситуации. – Я сделала глубокий вдох и вцепилась руками в стол, удерживаясь с его помощью на месте, а мой голос звучал более безропотно, чем хотелось бы. – Но у него были годы, чтобы с этим смириться, а у меня всего час.
Выражение лица Аларика смягчилось, и он спросил со скептицизмом:
- Ты должна бы это знать, Елена. Не можешь же ты честно сказать, что это не так?
Я проигнорировала голосок, говорящий мне, что где-то в глубине души я знала все время, просто продолжала подавлять, пока ничего не случалось.
- А ты как долго знал? – спросила я, меняя тему.
- Давно, давай скажем, что это вылезло наружу какое-то время назад в пьяном признании. Хотя я и раньше догадывался.
- Где он? – даже сейчас я ничего не могла поделать – нужно знать, где он находится.
- Он остается у меня, ему нужно время.
- Я даже не понимаю, почему-то он ко мне что-то чувствует. Он же Дэймон Сальваторе, а я лишь его личный помощник родом из провинции.
Аларик с огорчением посмотрел на меня.
- Этот вопрос надо не мне задавать. Но если бы мне пришлось стать гадалкой, я бы сказал, это потому, что никто о нем не заботился как ты. Ни Кэтрин, ни Стефан. Ты принимаешь его таким, какой он есть.
- Ненавижу его за это, – выкрикнула я, снова разозлившись. Я не ненавидела его, конечно, нет, но мне было страшно. Больше ничто не будет прежним, один неправильный шаг – и я слечу с того каната.
Аларик пораженно вздохнул.
- Да, деточка, он тебя любит, и тебе придется с этим смириться.

* - имеется в виду сцена из "Рискованного бизнеса", в которой персонаж Тома Круза, оставшись дома без родителей, выкатывается из комнаты в рубашке и носках.
** - Бобо - клоун-убийца из фильма "Из тьмы" 1989 года.
*** - коктейль на основе водки, джина, текилы и рома.

Глава 5

Когда Аларик ушел, я сделала первое, что делает каждая девушка в моём положении: позвонила лучшей подруге. Мне нужна была успокаивающая ванна и девчачий разговор – закон. Я воспользовалась «правилом срочной помощи» нашей дружбы – оно гласило, что если у одной из нас была достаточно серьезная проблема, то другая бросает все и бежит на выручку. И я бы сказала, что сейчас по шкале неприятностей это было вполне оправданным шагом.
Через двадцать минут я открыла дверь и увидела Кэролайн, дующую на ногти и приподнимающую одну идеально выщипанную бровь.
- Надеюсь, причина важная, мне пришлось уйти посреди сеанса маникюра и педикюра. – Она задрала левую ногу и пошевелила пальцами, между которыми были зажаты куски ваты. – Мне пришлось почти затыкать Мэй-Лин пилкой для ногтей, чтобы она меня отпустила.
- Это что-то с чем-то, не переживай, – сказала я, впустив подругу и смотря, как она бросается в гостиную и усаживается. Я спиной чувствовала ее взгляд, пока ходила по кухне, беря коробку мороженого из холодильника и две серебряные ложки.
- О Господи, – выдохнула она, нависнув над мягким диванным подлокотником. – Дэймон наконец-то сказал тебе, да?
Я положила ложки на кофейный столик, стоящий между нами, и села, вытянув скрещенные ноги на кресло напротив.
- Что он мне сказал? – невинно поинтересовалась я, избегая ее ледяного взгляда. Этого быть не может, я не была настолько слепой. Даже Кэролайн со своей девичьей памятью знала, что происходит.
Кэролайн не купилась ни на секунду и удобнее устроилась на подушках.
- Не прикидывайся скромницей, Гилберт, тебе это не идет. – Она какое-то время изучала мое лицо и решительно кивнула, словно получив подтверждение своим подозрениям. – Он действительно приоткрыл завесу тайны и сказал, что любит тебя, да? И еще рассказал, как долго.
Я не ощущала такой неизвестности о происходящем с тех пор, как в старших классах мне сказали, что я не получила пятерку по английскому.
- Я пропустила вышедшую заметку? Ты мне даже слова не проронила.
Кэролайн впилась в меня взглядом широко раскрытых голубых глаз:
- Ой, Елена, ради Бога, если бы это было очевидно, он был бы щеночком, кусающим тебя за пятки. Лично он мне ничего не говорил, но со временем это стало фактом. Небо голубое, вода мокрая, а Дэймон любит Елену. – Говоря более добродушно, она спросила: – Ну?
- Что ну, Кэролайн? – огрызнулась я, ответ вышел злее, чем планировалось, а сил не было, чтобы обдумывать ее неясные вопросы. Я воткнула ложку в мороженое, сосредотачиваясь на карамельных потеках.
- Ну, ты-то что чувствуешь по этому поводу? – спросила она так, словно это было самое очевидное. – Есть какой-нибудь отклик?
Я пришла к предварительному заключению – что-то должно быть. Если бы я ничего не чувствовала к Дэймону, мне бы не было так тяжело ответить категорическим отказом. Но были ли это лишь обрывки чувств, которые появились после долгой и близкой дружбы, я еще не разобралась. Кэролайн была нужна как оценивающий советчик, может, если я выскажу все вслух и сложу вместе свои ощущения, то смогу все прояснить.
- Кажется… – медленно начала я, – я думаю, может, это случай, когда ты любишь кого-то, но не влюблен в него?
С необычной для нее проницательностью Кэролайн покачала головой и возразила:
- Чушь. Я соглашусь с тобой, что ты любишь его как друга, и он тебе глубоко небезразличен, хотя Бог знает почему, – она наморщила нос и поторопилась сказать остальное, увидев мои поджатые губы. – Но если это все, тогда ты бы не была в таком замешательстве, – она наклонила голову вправо. – Хочешь еще раз попробовать?
- Ладно, может, и большее, я никогда не позволяла себе об этом думать. Я никогда не позволяла себе так далеко заходить, потому что работаю на него, и это самое важное. Какие бы отношения между нами ни были, они должны быть второстепенными по отношению к профессиональным. То есть, это ведь моя жизнь, – я позволила мыслям вылиться в безграничный поток сознания. Прикусывая заусеницу на указательном пальце, я начала оправдываться: – И я не хочу оказаться в положении, когда рискую пострадать, я видела его с женщинами, Кэролайн. Если посмотришь в словаре значение слова «бабник», то увидишь рядом прилепленное фото Дэймона.
- Так ты думаешь, он может тебя ранить, – предположила она. – Значит, есть что затрагивать.
Я начала дергать перышко, высунувшееся из диванной подушки, лежащей на моих коленях.
- Полагаю, что-то могло бы быть, если бы я допустила. Но, отметая все сказанное мной в сторону, если я даже попробую что-то начать с ним, это все кажется таким... опасным. Таким, после чего не будет пути назад.
Кэролайн вздохнула и откинулась назад, зная, что она выудила из меня по этой теме все, что можно.
- Собираешься уволиться?
- Нет, конечно же, нет, – не согласилась я, удивленно поднимая взгляд. После признания Дэймона мне еще в голову не приходила мысль, а как же мы будем продолжать работать. – Кажется, в последнее время я думала об уходе, но сейчас я просто не готова. Это все хорошо знакомо, в этом моя стабильность, – я была решительно настроена не допускать больше никаких изменений в своей жизни. – Я пойду завтра на работу, мы не можем вечно избегать друг друга, – рассудила я, собирая использованные ложки и половину растаявшего десерта.
- Неловкий пунктик, – прямо отметила подруга. – Что ты собираешься ему сказать?
Прокручивая в голове все возможные варианты, я так ничего и не придумала. Поэтому вяло пожала плечами:
- Полагаю, мне придется просто импровизировать.
На следующее утро я поступила как трусиха и решила просто появиться, будто ничего не произошло, вместо того, чтобы позвонить и предупредить о своем приходе. Ночью я отдохнула около десяти минут и сидела в одуревшем состоянии из-за недостатка сна, пытаясь открыть глаза каждый раз после моргания.
Я работала в кабинете Дэймона над таблицей с финансами где-то час, когда сам хозяин дома ввалился в дверь и налил себе двойную порцию алкоголя.
- Елена? – замявшись, спросил он. – Я не знал, что ты здесь, – уголок губ приподнялся в любопытной усмешке, и я сразу вспомнила о горящем отчаянии в его взгляде, когда он сказал, что любит меня.
Не зная, что сказать, я поняла, что «просто импровизировать» – плохой план, первый раз за долгое время я понятия не имела, как вести себя с Дэймоном. Позволяя взгляду опуститься на стол, я разложила какие-то бумаги в правильном порядке и объяснила подробнее:
- Не хотела, чтобы дела накапливались, мне нужно было вернуться к работе, – и увидев, как он медленно кивнул, беззаботно продолжала, когда его удивление прошло: – Я вспомнила, что вчера у вас с Алариком была партия в покер, поэтому сказала Берти, чтобы завтрак подали позже, и ты бы смог выспаться.
Его губы сжались, скулы напряглись, а я всем сердцем хотела обладать смелостью, чтобы решить нашу проблему прямо сейчас.
- Спасибо, – ровно проговорил Дэймон. – Мне также потребуется, чтобы ты позвонила флористам и заказала отправить букет роз, Парк Авеню, дом сорок четыре.
Царапая шариковой ручкой в блокноте, лежащем передо мной, моя рука замерла, когда я припомнила адрес. Я поняла, что это адрес Роуз Слейтер, дочери одного из самых богатых бизнесменов Нью-Йорка. Утонченная и образованная, она часто мелькала на страницах светских статей «Нью-Йорк Таймс» и была практически полной противоположностью тем женщинам, с которыми Дэймон обычно предпочитал иметь дело.
- Для Роуз Слейтер? – уточнила я, стараясь, чтобы любопытство не проскальзывало в голосе.
- Именно для нее, – объяснил Дэймон. – Я веду Роуз на черно-белый бал, хочу, чтобы она знала, что я о ней думаю.
Его слова ранили глубже, чем должны были бы. Дэймон не ходил просто на свидания, и, разумеется, не сопровождал девушек на приемы своей компании. Он знал, что пресса немедленно выловит такую мощную пару, и завтра эти новости будут повсюду. Роуз была не такой девушкой, с которой можно переспать и забыть об этом, и он точно знал, какие заявления вызовет, появившись с ней на публике. Он и правда собирался подойти к этому серьезно, что-то изменилось.
Когда Дэймон сделал шаг по направлению к выходу, я поняла, что это был решающий миг: либо мы обсудим то, что нужно обговорить, либо спрячем под половицами и оставим гнить. Видно, он позволял мне решать за нас обоих.
- Подожди, – позвала я, хватая начальника за локоть и надеясь, что вместо мы сможем через это пройти.
Он медленно повернулся лицом ко мне, без всяких эмоций, а глаза смотрели куда-то поверх моего плеча.
- Скажешь мне что-то, что сделает этот разговор стоящим того? – холодно поинтересовался он.
В животе забурлил гнев – Дэймон собирался отгораживаться от меня, пока я не смогу сказать ему именно то, что он хочет слышать. А я пока не уверена, что могу это озвучить.
- Поэтому, – тихо выдохнула я.
- Что поэтому? – спросил Дэймон, наконец встречаясь взглядом с моими глазами. Он явно не ожидал, что я начну с ним спорить.
- Вот поэтому я не могу сказать тебе то, что ты хочешь услышать, – спокойно объяснила я, зная, что нечестно винить его во всех ошибках, потому что моя неспособность работать, невзирая на чувства и сказанное в лоб, играла большую роль. Но полный отказ говорить приводил меня в ярость. – Вчера ты сказал, что любишь меня, а сегодня ты уже куда-то ведешь Роуз? – Я смотрела сквозь пальцы, как он слегка вздрогнул при упоминании о его признании. – И как ты ждешь, что я восприму все сказанное тобой всерьез, когда ты такой ветреный.
- Потому что я знал, что из этого выйдет, Елена. Всегда было не в мою пользу. Надо мягко меня унизить, да? – с сарказмом бросил он. – Мне нужно двигаться дальше. Роуз хорошая девушка, а для меня наступило время взять на себя ответственность и смотреть в лицо реальности.
Я почувствовала, что потеряла какую-то важную внутреннюю часть, о наличии которой и не знала. Однако я оказалась права. По крайней мере, подозрения о способности Дэймона меня ранить подтвердились сразу, а не когда я оказалась втянута в это еще глубже. Понимая, что так и не выпустила его руку с начала разговора, я поспешно убрала ладонь, словно его кожа обжигала, и двинулась назад к столу.
- Я немедленно организую для вас доставку цветов, мистер Сальваторе.
Он открыл рот, словно собирался что-то сказать, но быстро закрыл и вышел, тихо прикрывая дверь за собой. Кажется, я получила то, что хотела. Я просила об отношениях начальника и подчиненной, теперь так все и будет.
Некоторые договора, счета, которые нужно было оплатить, и прочие мелочи, накопившиеся за мое отсутствие, отняли больше времени, чем я рассчитывала. Я так и работала до позднего вечера, когда Дэймон спустился вниз, чтобы сопровождать Роуз на бал. Включенное радио заглушало их голоса, мелодии Лоретты Линн разливались по помещению, и я знала, Альберто сейчас настраивает свою любимую станцию с кантри-музыкой.
- Выглядишь усталой, Елена.
Поднимая взгляд, я в первый раз за день искренне улыбнулась Аларику, который прошаркал через дверь, прищуриваясь в темном помещении. Удивленная его реакции, я заметила, что на улице уже наступили сумерки, и щелкнула светильником, стоящим на столе.
- Ты точно знаешь, как заставить девушку почувствовать себя особенной, Рик, – подначила я, и, отметя его извинения, согласилась: – Это были тяжелые два дня.
- Судя по настроению Дэймона, когда я пришел, держу пари, первые дни прошли не очень хорошо? – заметил он, опускаясь в кресло передо мной. – И ты не хочешь об этом говорить, – заявил Аларик, правильно поняв это по выражению моего лица.
Я покачала головой, но указала на его фрак.
- Хотя ты просто светишься, скажу я тебе. Ты идешь с Дэймоном и Роуз на бал?
- Да, он заставляет идти меня и Синди, – сообщил он, еще больше нахмурившись. По шкале неприятностей Рика танцы стояли на одном уровне с окончанием запасов его лучшего виски.
- А, точно, Синди, новая девушка, – вспомнила я, одобрительно улыбаясь и пытаясь изгнать образ блаженного Дэймона, идущего на двойное свидание. – Но я знаю такое лицо, Рик, ты пришел сюда не просто поздороваться и пожаловаться на танцы, ведь так?
Он неловко поежился в кресле, скрещивая ноги то так, то эдак, пока не остановился, наклонившись вперед и положив подбородок на сцепленные пальцы. Я молилась лишь о том, чтобы это был не очередной разговор обо мне и Дэймоне, на сегодня хватит.
- Я еще не рассказывал Дэймону, но я получил письмо от адвоката Стефана сегодня утром. Похоже, тот твердо хочет преследовать Дэймона по закону, и они не боятся довести дело до суда, – Аларик яростно потер глаза, и я заметила, что он был таким же уставшим, как и я.
Сердце замерло. Я вздохнула и добродушно поинтересовалась:
- Почему ты еще не рассказал Дэймону?
- Потому что я не только его адвокат, он мой лучший друг, и я не получу удовольствия при виде его лица, когда я расскажу о новостях, – он безнадежно вскинул руки. – Поэтому я подумал, может, ты...
- Может что, Рик? – с подозрением поторопила я, приподнимая бровь. Не нравится мне ход его речи.
- Если бы ты могла поговорить со Стефаном и посмотреть, можно ли как-то его уговорить бросить это дело. Буду с тобой честен, Елена, если он серьезно настроен, у него могут быть хорошие шансы на победу, и он получит половину всего, ради чего надрывался Дэймон.
С моих губ сорвалось хихиканье, и я прижала кулак ко рту, чтобы удержаться от смеха.
- С какой такой стати ты думаешь, что Стефан прислушается хотя бы к одному моему слову?
Весь сценарий был абсурден.
- По идее, я не должен тебе советовать так поступать, я переступаю через линию законности, делая это. Но задолго до того, как я стал адвокатом Дэймона, я дружил с обоими Сальваторе в колледже, и Стефан не был таким плохим. Он поступил отвратно, но я просто не верю, что он и правда хочет преследовать брата. Понятно, что его я не могу ни о чем просить, а Дэймон слишком упрямый, не стоит и пытаться. Думаю, ты бы могла попробовать.
Прикусывая губу, я поняла, что Аларик почти уговорил меня. Я попыталась твердо ответить:
- Это не мое дело, не ду…
- Ты единственная, кому я могу доверять, – перебил он, уныло пожимая плечами. – Это же Дэймон, Елена.
Я попалась на последние слова, как и всегда. Дэймон не заслуживал потерять все, что заработал кровью и потом, лишь потому, что его единственный оставшийся родственник подал в суд. Я по-прежнему переживала за него, вероятно, так всегда и будет. И раз я могла помочь, то могла бы, по крайней мере, попытаться.
- Хорошо. Ладно, я это сделаю, – нервно согласилась я. – Но он не должен знать, что я имела к этому какое-то отношение.
Аларик резко выпустил воздух в знак облегчения и кивнул.
- Я не собираюсь ничего говорить, а вот если Стефан тебя не послушает, тогда я пойду прямо к Дэймону и расскажу ему.
Слыша по голосу в коридоре, что Дэймон приближается и ищет Аларика, я быстро попрощалась:
- Напиши мне, как можно с ним связаться. – Я прошла вместе с ним к двери и весело добавила: – Желаю повеселиться.
Он бросил на меня мимолетный сочувствующий взгляд, который я не могла толком понять, а затем ушел, оставляя размышлять над тем, на что я только что решилась.
Следующие два дня я провела, работая и всеми возможными способами избегая Дэймона по нескольким очевиднейшим причинам. Я знала, это дошло до полного абсурда, когда я залетела за ближайшую льняную штору, просто чтобы не столкнуться с начальником, шедшим по коридору, но зато я нашла бутылочку опрыскивателя, которую потеряла два года назад.
Пользуясь удлиненным перерывом на обед, я ускользнула, чтобы встретиться со Стефаном в заранее обговоренном месте – маленьком французском кафе через три здания отсюда. Он был удивлен, но вежлив, когда я позвонила и попросила встретиться, соглашаясь без вопросов. Стряхивая крошки круассана, когда Стефан пришел, я неуклюже поднялась, быстро пожимая его руку.
- Спасибо, что пришли, – поприветствовала я, пытаясь не паниковать перед стоящей задачей, зная, что стоит на карте в том случае, если у меня не получится.
- Было приятно слышать вас, мисс Гилберт, – тепло ответил он, поднимая солнечные очки. И снова меня озадачил контраст между братьями. Хотя у Стефана был вид любезного человека, я быстро поняла, что предпочитаю грубоватый и честный подход Дэймона. Я подождала, пока не принесли заказанное Стефаном экспрессо, прежде чем перейти к делу. Думая, как бы подойти к разговору, я в конце концов послала все к чертям и заговорила прямо.
- Я попросила вас встретиться здесь со мной, чтобы поговорить о вашем брате, – не отводя взгляда, я продолжала: – Мы надеялись, есть какой-нибудь способ убедить вас не обращаться в суд и решить дело мирным путем.
Он горько засмеялся, качая головой и смотря в сторону.
- Невероятно. Совсем в духе моего брата – прислать кого-то, кто бы сделал за него грязную работу. На тот случай, если вы забыли – сначала я пришел к нему, желая избежать проволочек с законом.
Все пошло совсем не так, как я надеялась. Рассвирепев, я огрызнулась, прежде чем смогла примолкнуть:
- Может, если бы ты не пытался взять то, что тебе не принадлежит, переспав с невестой брата, ему бы не пришлось тебя вытуривать, – я сделала большой глоток из фарфоровой чашки, чтобы избежать того сердитого взгляда, который Стефан бросил на меня в ответ. Внезапно я заметила, что выражение его глаз смягчилось, и они проследили за моим запястьем.
- Как долго ты встречаешься с моим братом? – с любопытством спросил он и, обратив внимание на мое замешательство, уточнил, указывая на браслет на руке: – Ты носишь драгоценность, которая принадлежала нашей матери. Дэймон не дал бы это тебе, если бы ты что-то для него не значила.
По-прежнему настороженно относясь к его намерениям, я откинулась на стуле.
- Мы не встречаемся, хотя это не твое дело. Но у нас была… то есть мы близко дружим.
Я надеялась, он не заметил моего смятения и не догадался, что между мной и его братом на данный момент все не так уж здорово.
- Послушай, я знаю, ты, должно быть, думаешь, что я достоин презрения после того, что сделал, но поверь мне, я сполна расплатился за то, что сбежал с Кэтрин. Я отказался от своей семьи только ради женщины, которую любил, как думал, а она оставила меня с носом. И как бы мне не было неприятно воссоединение с Дэймоном, придется так поступить, потому что мне нужны деньги.
Либо он был выдающимся актером, либо он искренне жалел, что так поступил со своим братом, но это не умаляло того, что он посягнул на не принадлежащее ему. Пытаясь вернуть разговор в нужное русло, я спросила:
- Но почему? Ты не можешь найти работу, устроиться самостоятельно, как любой другой взрослый человек?
Удивившись, когда его, кажется, и правда задели мои слова, я увидела, что Стефан внимательно меня рассматривает, словно решая, а не уточнить ли ему что-то.
- Потому что теперь дело не только во мне, есть тот, о ком я должен позаботиться, – начал он, покашливая и двигаясь на стуле. – У нас с Кэтрин есть ребенок, которого она также бросила, когда ушла. Я не знаю, что делать, я понятия не имею, как воспитывать ребенка. Я не знаю, куда еще обратиться за поддержкой для нас обоих. Кэтрин обчистила мой трастовый фонд.
Зная, что Стефан не стал бы это рассказывать мне, не будь он так одинок, я не смогла пропустить растерянное выражение, появившееся на его лице, и с умилением улыбнулась, увидев небольшую, по размеру кошелька, фотографию годовалой дочери, которую младший Сальваторе протянул мне.
- Почему ты с самого начала не рассказал все Дэймону? Уверена, он бы тогда с большей охотой тебя выслушал.
- Потому что мне стыдно, потому что я не знал, не разозлится ли он еще больше.
Чувствуя знакомую жесткость и бурное желание защитить брата мужчины, сидящего передо мной, я заявила:
- Стефан, узнав, я не буду держать это в секрете от Дэймона. Думаю, ты не захочешь пытаться доводить дело до суда, рискуя потерять еще больше денег. Я могу поговорить с ним, это можно будет разрешить.
Его плечи поникли, и весь боевой дух просто исчез.
- Если ты уговоришь его снова со мной поговорить, я отзову адвоката. – Отодвинув стул назад, он нацарапал адрес на старой квитанции. – Это отель, где мы остановились, если потребуется со мной связаться. Думаю, ты могла бы пробиться до моего брата.
Я возмутилась при намеке на то, что делаю что-то во благо Стефана. У Дэймона может быть шанс решить разногласия со своим родственником и быть дядей. Вот почему я это делала, так что есть вероятность, что он сможет окончательно избавиться от сдерживаемой боли, поедавшей его изнутри.
- Я попытаюсь, мистер Сальваторе.
Заметив, что я вновь стала называть его по фамилии, он кивнул и попрощался, уходя по забитому тротуару. Всего через час мой сотовый начал звонить. На большую часть звонков я не отвечала, пока пыталась примерить новую одежду в небольшом славном бутике. Однако Бонни была настойчива, рингтон, стоящий на ней, начинал звенеть снова, как только заканчивался, еще на продолжении, как минимум, пяти минут.
- Привет, Бонни, давно не виделись, – ответила я, неуклюже пытаясь во время разговора натянуть через голову кашемировый свитер.
- А ты можешь мне сказать, почему я смотрю на новость-сплетню на сайте, где выложены фотографии, на которых ты с братом Дэймона сидишь в ресторане и обедаешь? – поинтересовалась она, минуя все любезности и переходя прямо к делу, как обычно.
Я застыла на месте.
- Что?
- Да, все они озаглавлены очень остроумным названием: «Меняя братьев Сальваторе – история повторяется?». И затем продолжается тем, как ты любезничаешь с отчужденным братом Дэймона Сальваторе, с которым вы встречаетесь, в чем они, конечно же, по-прежнему убеждены. По сути, они считают тебя Кэтрин версии два-ноль.
Сползая на маленькую скамейку в углу примерочной, я медленно потерла виски.
- Это не то, что ты думаешь, Бонни. Даю честное слово.
Я услышала, как ее голос слегка потеплел.
- Я тебе верю, Елена, но многие не поверят.
- Дэймон видел? – спросила я, озвучивая свой худший страх. Я знала, Дэймон тут же придет к неверному выводу – что я действовала за его спиной. Не то чтобы я его винила. Но если бы он только подождал пару часов, чтобы я рассказала обо всем.
- Мне пришлось ему сказать, это моя работа, – Бонни помолчала и затем решила рассказать все известное ей до конца. – Он в бешенстве, Елена, тебе надо пойти и все прояснить.
- Уже еду, – ответила я, сбрасывая вызов до того, как Бонни смогла что-то сказать. Прихватив свою сумку, я приготовилась к тому, что меня ждет.