Изображение дворянства

В период, когда происходит действие повести, французское дворянство уже полностью подключено к капиталистическому общественному укладу. Не менее, буржуазии, оно одержимо властью денег. Буржуазный век еще более усилил аристократическую жажду роскоши, и новые, обесчеловеченные принципы этого века еще более изуродовали отживающую дворянскую мораль. В неразборчивости средств обогащения аристократ не уступает предпринимателю и способен даже у ростовщика вызвать возмущение. «На графском дворе я увидел толпу всякой челяди — лакеи чистили щетками свои ливрейные фраки, наводили глянец на сапоги, конюхи мыли роскошные экипажи. Вот что гонит ко мне знатных господ. Вот что заставляет их достойным образом красть миллионы, продавать родину! Чтобы не запачкать лакированных сапожек, расхаживая пешком, важный барин, и всякий, кто силится подражать ему, готовы с головой окунуться в грязь».

Стремление завладеть состоянием, страх потерять его оказываются сильнее всех самых святых чувств в графине де Ресто. В великолепной красивой, изящной светской даме, не менее, чем в Гобсеке прорывается натура хищника, когда она в поисках завещания обыскивает спальню только что умершего графа, и даже вид трупа мужа не может остановить ее.

Правда, эту яростную борьбу графини де Ресто за наследство в какой-то мере оправдывает страх за будущее ее младших детей, которых граф не признавал своими. Однако деньги давно уже стали для графини огромной самодовлеющей силой, благодаря которой она удовлетворяет свое тщеславие, свои личные, эгоистические страсти (дочь вермишельщика Горио, она и в своем родном отце всегда ценила лишь источник дохода). От денег всегда зависело счастье, а за материальными отношениями она никогда не видела человека, как бы ни был он ей близок.

Бальзак рисует французскую аристократию, уже осознавшую необходимость обладать капиталом. И она не пренебрегает никакой возможностью, чтобы приобрести его, отдавая взамен свои родовые титулы лицам «низкого происхождения». Браки между выходцами из буржуазного класса и знатными дворянами — самый распространенный вид сделки в эпоху Реставрации. «Господину де Ресто нужно быть очень богатым, чтобы такая семья, как наша, согласилась породниться с его матерью»,-— заявляет виконтесса де Гранлье.

Богатство в глазах аристократов — единственный выкуп, ценой которого они допускают к себе человека как равного. Ничто иное, даже прямой долг благодарности, не может заставить их отказаться от сознания своего мнимого превосходства перед теми, кто не имеет дворянского звания.

В противоположность Гобсеку люди аристократического круга не видят нравственных преимуществ в скромной трудовой жизни. Рассказ респектабельного стряпчего Дервиля о том, что его жена Фанни Мальво до замужества была бедной белошвейкой, шокирует виконтессу.

Человеческий идеал этого круга убог и ничтожен. Кумир света — Максим де Трай, «субъект, внушающий и страх и зрение, всезнайка и круглый невежда... бретер, больше испачканный грязью, чем запятнанный кровью». Со злой иронией перечисляет автор его достоинства: «Он неподражаемо носит фрак, неподражаемо правит лошадьми, запряжёнными цугом. А как Максим играет в карты, как он кушает и пьет! Такого изящества манер в целом мире не увидишь. Он знает толк и в скаковых лошадях, и в модных шляпах, и в картинах. Женщины умa от него. В год он проматывает тысяч сто, однако не слыхать, чтобы у него было захудалое поместье или хоть какая-нибудь рента. Это образец странствующего рыцаря нашего времени — странствует же он по салонам, будуарам, бульварам нашей столицы...»

Поставив в этой повести буржуа рядом с представителями дворянства, Бальзак сумел блестяще показать не только их взаимный антагонизм, но и их взаимосвязанность, заинтересованность каждой из этих двух сторон в существовании другой. Эти отношения и составляли особенность эпохи Реставрации во Франции

Великий реалист не пощадил в своем разоблачении ни один из господствующих классов. Но в повести есть персонажи, воплощающие его нравственный идеал: это Дервиль и Фанни Мальво, в изображении которых справедливо находят свидетельство демократических симпатий Бальзака. Труженики, исполненные благородства, чуждые тщеславия, они сознательно отказываются от погони за ценностями, привлекающими и аристократа, и буржуа. «Я скорее дам себе руку отрубить, чем стану грабить людей — этим словам, произнесенным в начале своего жизнен­ного пути, Дервиль остается верен всю жизнь. Он даже отклонил предложение виконтессы… перейти в судебное ведомство, где он мог бы при ее покровительстве чрезвычайно быстро сделать карьеру».

Если Гобсек судит дворянство, то Дервиль, юрист, прекраснознающий все темные закоулки современной жизни, выступает как судья, обличающий уже и Гобсека, когда с негодованием спрашивает: «Да неужели все сводится к деньгам!»

Пример двух бесспорно положительные образов повести представляет важнейшую черту реализма Бальзака, в целом характерную для всего западноевропейского реализма XIX в.:

Художественные приемы в повести «Гобсек»

В повести «Гобсек» немало страниц, на которых детали быта в полной мере раскрывают характеры и обстоятельства, в которые находятся персонажи. Особенно выразительны описания кладовой Гобсека и спальни Анастази де Ресто — как бы два зримо воспроизведенных противоположных мира: мирнепомерного, превращенного всамоцель таким образом, обессмысленного богатства и мирбездумной, разорительной, угрожающей, роскоши.

Благодаря «верности деталей» Бальзак в своих описаниях достигает такой живописной выразительности, которые можно сравнить лишь с картинами старых мастеров». Живописность характерна для всего художественного стиля Бальзака, от описания обстановки до воссоздания человеческого типа. Не случайно на последней странице повести он завершил характеристику своего героя словами: «голландец, достойный кисти Рембрандта».